Дискотека

   Как много в нашем мире того что происходит за рамками нашего комфорта? А нужно ли нам это заграничное действо? Если вспомнить что-то не вписывающееся в серые будни и произошедшее в не далёком прошлом, то я вспомню, конечно, дискотеку.
Дискотека это слово, которое звучит для всех по-разному. Кто-то вспоминает безудержное веселье, поток энергии, а кто-то вспоминает душную пьяную атмосферу, что порой вгоняет в уныние. А если к слову “дискотека” добавить ещё слово, которое уточнит первое, то отношение опять же может измениться. “Безудержная дискотека”, “Сумасшедшая дискотека”, “Школьная дискотека”. Последнее словосочетание как раз то о чём я хочу рассказать.

   Началось всё с нарушения основного правила жизни в обществе.
Я тогда ещё работал учителем в провинциальной школе, которая позиционировала себя, чуть ли не одной из лучших в стране. Работа меня в целом устраивала, так как я, назло обычным работягам, уходил с работы в третьем часу дня, но были, конечно, и минусы. В целом все они сводились к периодическому дедлайну и чудовищному стрессу.

   Что же за правило жизни, о котором я говорил? Правило простое: не говори, что тебя забыли, особенно когда говоришь с менее удачливым коллегой.

- А меня ещё ни разу не ставили на дежурство на дискотеки …

   Всё началось именно с этой моей фразы. Я умудрился ляпнуть это коллеге, не пропускающим подобные мероприятия никогда, не по собственной воле конечно. Через урок он подошёл ко мне и задушевно попросил. Как можно было отказать? Так я получил своё первое дежурство на дискотеке в школе.

   Пошёл первый час до начала грандиозного мероприятия.
Я в своём костюмчике подхожу к актовому залу, оборудованному в танцпол, и встречаю всю коллегию учителей, предвкушающих детское веселье.

- А где все?
- А кто вообще придёт?
- Наверно человек пять-шесть, как обычно.
 
   Коллегия из полдюжины учителей быстро исчезла, оставив меня в гордом одиночестве. У них были свои смены дежурства, у каждого свой час. И конечно я оказался единственным кто застрял на празднике с начала и до конца.
 
Полчаса до дискотеки.

   Актовый зал был заполнен всеми уже прибывшими в стены школы учениками. Вся эта пятёрка настраивала уровень шума своей клубной музыки и, как ещё полчаса назад учителя, обсуждала количество школьников пожелающих придти на вечернюю вечеринку. Я уже успел получить директивы и приступить к несению дежурства. В мои обязанности входило обходить коридор второго этажа с целью предотвращения эксцессов.

Пятнадцать минут до начала.

   У входа в школу скопилась группа недовольных школьников, что-то горячо обсуждающих с физруком-фейсконтролем. Но это меня не особо заботило, так как, наконец, актовый зал стал заполняться людьми младше восемнадцати лет.
 
- Здравствуйте Александр Николаевич! – повторял каждый мною встреченный ученик. Я отвечал им уже замученной фразой.

   Среди весёлых школьников, что здоровались по уставу, были и особые случаи. На вечеринку пришло двое моих бывших учеников, которые уже учились в старших классах и они меня приветствовали по-особому. После рукопожатия равных они с улыбкой спрашивали:

- Как дела?
- Как житуха?
- А можете посоветовать…

   И всё в этом роде. Я не могу сказать, что был против подобного панибратства, но часто у меня стыла спина от подобного общения. Особенно, я боялся вскрыть такое приветствие с учениками, пусть уже с чужими, Директору или Заучу, которые блюли моральные устои нашей школы. Я и так показывал им упущения со своей стороны, чтобы ещё сильней вызывать их недовольство.

Начало дискотеки.

   Музыка сдавливала мою голову, каждый раз когда я проходил рядом с дверьми в актовый зал. Я не понимаю, как в зале умудряются сидеть учителя, которым по возрасту уже можно ворчать на шум. Но опять же не это заботило меня. С приходом большего количества учеников увеличилось и количество ходоков по коридорам. Они не делали ни чего недозволительного, но и ни чего сколь полезного для веселья. Они ходили в парах и разговаривали, другого времени нет что ли,  или облокачивались на стену и тонули в телефоны. В общем, я был хмурым надзирателем мешающим свободному передвижению, по крайней мере в моём воображении.
 
Полчаса с начала великой вечеринки.

   Честно сказать это очень сильно надоедает. Я прошел уже кругов тридцать и кроме приветствий учеников ни чего больше не происходило.
 
- Веселитесь!? – подошел ко мне тот самый бывший ученик.
- Как видишь. – спокойно ответил я.

   Парень он был весёлый, жизнерадостный. И беседа с ним помогла скоротать хоть пару минут одинокого бдения. Но самое главное это то, что я узнал из короткого разговора. Та толпа, что стояла у дверей в школу была по большей части пришлой. Друзья учеников, которые были то ли не в кондиции, то ли просто чужаками, стояли и, используя максимум своей дипломатии, уговаривали физрука пустить их в школу. Фейсконтроль был не преклонен.

   Это проблема физрука! Я продолжил свой обход и тут встретил прекрасную картину: тройка девчонок пыталась открыть окно на лестнице, к счастью имевшее железную решеточную защиту.
 
- И что мы делаем? – весело спросил я.
- Ни чего. – ответили спешно ретировавшиеся школьницы.

Час от начала дискотеки.

   Я обнаружил прекрасное уединенное место. Прямо на пути моего следования находилась учительская, которая была уже часов пять пуста. Присев в кресло, я закрыл глаза и стал думать о своём, об учительском.

   Что я собственно здесь делаю!? Почему я стал учителем!? Эти вопросы шли из моей души. Они кричали, нет, даже рыдали! Но рёв был лишь в моей голове, и поэтому уши сейчас закладывало только у меня. Только у меня рвалась душа. Ответ же был на поверхности. Как бы я не поносил свою работу и профессию, она была идеальна. Я помню, во сколько возвращались с работы родители, я видел, что люди делают за мою зарплату, я вздрагивал, когда вспоминал об отпуске обычной длины. Ответ был на поверхности.
 
   Если подумать, то ещё с раннего детства я был лентяем. Минимум забот, максимум свободного времени на развлечения. Минимум амбициозности и жизненного драйва, максимум покорности аутсайдера и одиночества.
   
   Вот теперь я учитель, который одновременно действительно ловит кайф от работы, но в то же время теряет остатки нервов. Человек, который хочет большего, но без дополнительных усилий. Падшая душонка.

   Открыв глаза и взглянув на доску объявлений, мне попалось одно, о сегодняшнем мероприятии. Я увидел снова час закрытия дискотеки и мысленно пустил слезу.
Когда я наконец вернулся к своим обязанностям, меня встретила ужасная парочка: директор и завуч.

- Александр Николаевич сходите на третий этаж, проверьте, чтобы там никого не было.

   И делегация удалилась. Я могу назвать третий этаж разнообразием, на этот раз.
Поднявшись на третий этаж, я сразу увидел пару старшеклассников идущих в противоположном от меня направлении. Я решил, что лучшим вариантом будет просто пойти за ними быстрым шагом и, нагнав объявить им о выдворении. Но дойдя до следующей реакриации, куда секунд десять назад вошла парочка балбесов, я их не обнаружил. Коридор был во тьме, так как свет включать было не для кого. Я спокойно пошагал дальше, смутно понимая о разрыве шаблона. Пройдя всего шагов пять, меня огорошил выкрик:
 
- Бу-у!

   Я всё-таки попался на эту старую шутку.

- А где второй?
- Он уже ушёл. – с улыбкой сказал мне десятиклассник.

   И вправду пройдя на метр дальше я услышал тот же детский выкрик, который к моей радости не застал меня врасплох.

- Ходить по третьему этажу нельзя! Спускайтесь на второй.

   Я следил, как они немного расстроено спускаются по лестнице, когда увидел новое происшествие. Часть толпы на улице решила пройти в школу через чёрный вход, пытаясь по-видему отпереть запертую дверь. После неудачи своей попытки роль взломщика передавалась другому, которому вскоре тоже пришлось передавать свою роль. Это продолжалось минут пять, но дверь так и осталась неприступной.
Второй час дискотеки.

   Я снова отсиживался в учительской, когда увидел это. Я вскочил на ноги и быстро побежал на первый этаж, перепрыгивая через ступеньки. То ли эта пробежка, то ли ситуация вызвала у меня восторг. Моё сердце бешено стучало, а лицо расплылось в широкой улыбке или усмешке. Я ликовал…

   Опять же малая группа, из числа осаждающих школу, пошла на приступ. Их новой целью было окно на первом этаже во внутреннем дворике школы. Я видел своими глазами, как, открыв окно, двое неприятелей влезла в здание школы.

   … Я приземлился на плитку первого этажа и уже спокойным шагом пошёл к месту, где образовалась брешь в обороне. Мне было прекрасно слышно, как лазутчики быстро захлопнули окно и убежали в туалет. Мне было прекрасно слышно, но вида я не показал. Встав перед окном, я проверил его состояние и, убедившись в том, что окно цело закрыл его на все защёлки. Искать по туалетам детей в мои планы не заходило, поэтому я направился прямиком к главному защитнику школы – физруку.
Я увидел тяжёлую битву. Я бы сказал даже неравную. Физрук стоял у дверей не давая никому войти, а окружив его стояли школьницы умоляющие впустить толпу в школу. Когда он меня заметил, он завершил своё веское молчание и сказал:

- О, привет! Сегодня ещё не виделись…

   Возможно, не дав коллеге договорить, я начал свой доклад.

- Там несколько мальчишек с улицы в школу пробрались.
- Мм, как?
- Через окно. Они сейчас прячутся в туалете.
- Понятно. Постой пока здесь, посторожи!

   И ничего больше не сказав с серьёзным видом, двинулся в сторону убежища диверсантов. Оказалось, он доверил мне обязанность не легче поимки двух парней. Сразу пару девочек сурово, почти яростно загомонили:

- Зачем вы это сделали!?
- Зачем вы сказали!?
- Всё из-за вас!
- Мы обиделись!

   А рядом единственный старшеклассник уже показывал знаки о свободном входе для гуляк на улице. Благо, уличные гуляки опасались сразу входить, что дало мне время встать в проходе и с улыбкой на лице, почти ласково сказать:

- Вход закрыт.
 
   Это всё решило. Через минуту физрук уже возвращался, ведя с собой пару диверсантов. К слову вспоминая толпу девочек, запертую дверь, окно с решёткой и незапертое окно, я стал подозревать, что истинные диверсанты сейчас стояли рядом со мной продолжая умолять впустить гостей.

   Уже в своём привычном темпе я возвратился на свой этаж. Моё бдение снова стало обыденным, но случилось и не очень приятное событие. Я возвращался к двери в актовый зал, когда услышал голос Анны Робертовны, стоявшей у дверей на танцплощадку.

- И смысл навёртывать круги, как…

   Фраза не окончилась, ввиду того что Анна Робертовна заметила мой приход. Она спокойно поменяла тему разговора, делая вид, что сказанное ранее было не обо мне, а ком-то ином. Я же смутившись, сам не понимая почему, остановился недалеко от дверей и, облокотившись на стену, стал наблюдать за происходящим в коридоре.

Последний час дискотеки.

   Я оставался у дверей, лишь изредка обходя рекреации или подымаясь на третий этаж, где уже стало так же многолюдно, как и на основном для мероприятия этаже. Я могу сказать, что все дети вели себя в рамках допустимого, и лишь изредка мне необходимо было приводить их в чувство.

   Я слышал, как начался очередной конкурс и ввиду того что дежурных кроме меня никого не было я подошёл к открытой двери. Анна Робертовна и Марина Викторовна дежурившие ещё минут пять назад с ворчанием уже разошлись, а сменщики заставившие переработать прошлую смену на пять минут ещё не пришли. А конкурс действительно оказался весёлым, по крайней мере для зрителей. На сцену вызвали пару парней и пару девчонок, которым быстро объяснили задание:

- Как только заиграет музыка вам нужно начать танцевать, но… нельзя повторять движения другого участника!..

   Музыка была разнообразна: от попсы и старого рока, до рэпа и облегченного металла. И соответственно танцы тоже получились… необычные, но действительно весёлые и смешные.

   Но моё внимание, к сожалению, переключилось на вверенный мне коридор, где быстро пробежали те самые девочки-диверсанты…

  На одной из лестниц оказалось окно с плохо прикрепленной решеткой. Оно и стало целью очередной операции по проникновению нежелательных элементов на праздник жизни. Окно уже было распахнуто, но решётка ещё держалась. У решётки оказался один нормально забитый гвоздь, не дающий окончательно оголить окно. Но пылких детишек, понятное дело, это не останавливало.

   … Я спокойно подошёл к тройке девочек командующих парнем, пыхтящим у окна.
 
- Это уже переходит границы. – довольно грубым голосом объявил я им.
- Александр Николаевич! – умоляюще воскликнула одна из девиц.
- Пожалуйста, Александр Николаевич дайте открыть окно! – вторила другая.
- Что ты там возишься!? Дай мне! – раздражённо отпихнула парня третья девчонка и сама стала выдёргивать решётку.

   Это уже было чересчур.
 
- Вставай давай, а то разо…

Тут решётка с громким грохотом свалилась на улицу, а сама школьница, которая к слову была в моей группе, чуть не свалилась следом за рухнувшей кольчугой.
Я схватил девочку за талию и потащил её подальше от распахнутого окна.

- Что вы делаете!? – закричала резко она.

   Она в мгновение ока встрепенулась и выпрямилась на максимум своих возможностей. Лица окружающих так же изменились.

   По моей спине пробежал холодок, я чувствовал, что пропустил важные события. А в моей голове появилась неприятная мысль о возможной причине похолодания атмосферы.

- Ладно, теперь идите в актовый зал, дискотека скоро закончится! – попытался я изобразить равнодушие.

   Продолжая изображать своё обычное поведение, мне всё-таки удалось выпроводить с лестницы детей и направить их на танцы. И когда они, наконец, ушли я смог выдохнуть. Это было опасно!

   Когда я вернулся на свой пост у двери уже стояли пришедшие дежурные. И я с облегчением пошагал в сторону учительской.

Следующим днём.

   Уроки шли необычно бодро. Все дети решили не отвлекать внимание учителя на драки, споры, крики и перестрелки слюнявыми шариками бумаги. Многие недели не было так, чтобы у меня оставались силы, моральные и физические, после проведения целого урока.

   Так же начался и предпоследний урок с 9 «А», пока я не стал проверять присутствующих.

- А где Маркова? – спросил я у класса.

   Пару секунд было тихо, но затем тот самый парень с лестницы, который был моим редко видимым учеником, весёлым голосом заявил:

- А она не придёт! Вы её вчера на лестнице облапали, и она сказала, что больше не придёт на ваши уроки!

   Я понял, что мой хороший день кончился. В моей голове пронеслось множество всевозможных мыслей, которые рационально не описать. Единственная мысль, которая своей силой смогла вытеснить других, была предельно проста и жалка. Нужно как-то оправдаться!

- Хм, но это же была случайность.
- Она собирается пожаловаться директору. – все так же весело продолжил портить мой день Тёма Мазоян.
- Пусть рассказывает. Я то смогу оправдаться. Я же ничего такого не делал. – я старался говорить как можно спокойней. И конечно сейчас у меня не получалось прочесть лица своих учеников.

   Остаток урока я провёл, как я сам чувствовал, довольно плохо и без моего обычного мощного, громкого голоса. Я не мог облачать свои мысли в приличного вида фразы, да и честно говоря, я пустил всё на самотёк.

Вечером дома.

   Мои муки только усилились. Я старался выглядеть, как можно обычным для своей семьи, но…

   Мои мысли крутились вокруг воображаемой ситуации, когда меня третирует начальство, когда выносят мой поступок на обсуждение, когда я тщетно ищу работу хотя бы грузчика в местной сети универсамов. Но если подумать, я ведь пытался не дать упасть девочке из окна. Но ведь она всё же она не собиралась упасть и скорее всего не упала бы. Я пытался остановить хулиганское поведение, но ведь я мог, как учитель, словами остановить её. Не стала бы она при мне продолжать. Если подумать, то на тот момент она уже всё что хотела сделать сделала. Я же в глазах окружающих буду извращенцем, что воспользовался ситуацией. Кому поверят? Жуть!

   … взволнованный голос всё же прозвучал:

- С тобой всё в порядке? Выглядишь каким-то грустным.
-Да всё в порядке, просто голова болит. – поглаживая лоб ответил я.

   Мысли о печальном будущем меня не покидали не в туалетном одиночестве, не во время весёлой игры, ставшей от этого слишком тяжкой. И даже предсонные минуты были наполнены жуткими мыслями. Такие размышления превратили минуты перед сном в полноценный час.

Второй плохой день.

   Я ждал. Я ждал, когда же ко мне подойдёт завуч или директор и зачитает мне приговор. Уроки были подобны каторге, казалось, они шли вдвое дольше обычного. Кто поменял расписание?

   Когда уроки закончились, меня осенило, что можно просто попросить прощения и свести конфликт на нет. Но изучая расписание, я обнаружил, что уроки у 9 «А» закончились одновременно со мной и они все уже разошлись. На всякий случай я всё же проверил, но результат был ожидаемым.

   Финалом моей работы стало странное действо: я ходил кругом вокруг кабинета директора и завуча, ожидая, когда ко мне подойдёт администрация с претензиями. Никто не обращал на меня внимание.

Первые выходные после злополучного события.

   Нигде я ни чувствовал себя спокойно: на работе пытки, но дома ад! Если на своих уроках я мог хоть немного отвлечься от обжигающих мыслей, то дома не было ни чего, что могло отвлечь меня хотя бы на пять минут. Хотелось рычать и рыдать одновременно. Никогда я не испытывал такую беспомощность!

-Я что-то устал. Пойду посплю немного.

   Было всего два часа дня, но похоже мой внешний вид ни у кого не вызывал сомнения в необходимости сна.
 
  Я лежал на кровати и вместо спокойной дрёмы я прокручивал всё что со мной произошло и все варианты того что со мной может произойти. Худшего время провождения я придумать не мог.

Понедельник - день тяжёлый.

   Утро было пасмурным, все ученики, казалось, нехотя плелись на учёбу. Среди одной из кучек пасмурных детей шёл и я, пасмурный учитель. Завуч на входе, наоборот, излучала солнечную радость.

   В кабинете мне стало легче. В отличии от прошлого рабочего дня, уроки шли бодрей, веселей и продуктивней. На 3 «А» я окончательно забыл о плохих мыслях. И мысли эти не вернулись ко мне даже, когда в мой кабинет вошла завуч.

- Александр Николаевич, вы не забыли о том, что сегодня едите на семинар в пятую школу?
- Аэ, конечно! – нерешительно ответил я.

   Разговор продолжался ещё пару фраз и ничего ценного не имел. Главное, я узнал, что мне нужно куда-то ехать, а это значит, мой рабочий день увеличился. Но к моему дальнейшему удивлению ехать мне ни куда и не пришлось.

   Это случилось через пять минут после звонка с последнего урока. Мои дети уже ушли и я поправлял свои конспекты, спеша, чтобы не опоздать на семинар.
Дверь распахнулась.

- Александр Николаевич до того как поедите в пятую школу зайдите ко мне. Минут через пять подойдёт.
- Хорошо сейчас подойду.

   В мою голову стало проникать неприятное предчувствие. Ровно через пять минут я постучал в дверь директора. И там увидел собрание людей по понятному мне признаку. С директором сидела завуч, школьный психолог и классный руководитель 9 «А».

- Проходите Александр Николаевич. Думаю, вы понимаете, зачем мы вас позвали? – начала директор.
- Мы хотим вас спросить о том, что случилось на дискотеке. – продолжила завуч.
- Я понимаю, о чём вы. – голос меня слушался плоховато.
- Так что вы можете нам сказать? Что случилось с девочкой из 9 «А», Марковой Елизаветой?
- А, всё было так…
- Да, расскажите нам. – непонятным тоном сказала завуч.

- … Я проверял коридор, когда услышал на лестнице громкие звуки. Я подошёл туда, а там дети, среди которых была и Маркова, пытались открыть окно. Они выламывали решётку, когда я попытался их остановить. Но вместо этого Маркова сама залезла в оконный проём и выдернула окончательно решётку и чуть при этом не упала. Я схватил её за плечи и потянул на лестницу, боясь, что она упадёт…
- … за плечи? – приподняла бровь завуч. Психолог нахмурилась.
- Сейчас и про это. – немного протянул я. Мне подали сигнал «продолжайте».
- … я потянул её за плечи, а она встрепенулась и закричала, примерно, “как вы смеете!?” Я сначала подумал, что она обиделась на то что я не дал ей возможность позвать друзей. Уже потом мне дети сказали, что я как будто облапал её.

   Моя история закончилась, и я стал выслушивать версию Марковой Лизы в пересказе директора с завучем. По этой версии, оказалось, я схватил её “за молочные железы” и тащил её весь лестничный пролёт, пока она не закричала. Довольно вольно пересказанные события того вечера, по моему мнению, и я бы сказал далёкие от правды. Я мог предположить, что случайно мог прикоснуться к названным выше местам, но это явно было только касание. Я не мог столько времени её держать, не говоря того что я её только вытащил с окна. Конечно, своё возмущение я высказал более кратко и увереннее. Но в итоге услышал:

- Думаю, все согласятся, что как бы то ни было, ваши действия были не позволительными и что нам, думаю, нужно расстаться.
Я опешил и по началу не знал что сказать.
- Извините, я…
- На семинар вам можно не ехать. Завтра вам выдадут документы и перерасчёт зарплаты…

   А дальше я уже ни чего не слушал. В моих ушах стоял шум, который заглушал всё остальное, а тело как будто заполнилось ледяным металлом не дающим двинуться и при этом леденящим всю душу.
 
   Я мог это предположить. Я предполагал это. Но… Я не хочу!

   Я почувствовал ядовитую влагу у глаз, которые всё же ещё видели те лица.

   Я долго думал до этого момента, что увольнение уничтожит мою семью, вгонит её в нищету. Я не сильно ошибался: семье пришлось затужить пояса, но не на долго. Уже через месяц я устроился в фирму продавцом-консультантом. Почему не в школу? Никуда не брали, конечно же! В двух школах я доходил до финального собеседования, когда мне давали отворот поворот. Думаю, моя школа не распространялась об случившимся, но если какой директор звонил, спрашивал, то спокойно говорили причину увольнения. Понятное дело директорам такие работники были не нужны. Так закончилась моя педагогическая карьера и началась карьера мелкого продавца.
 
   Сейчас я это вспоминаю без лишних эмоций. Это дела минувших лет. Моя новая жизнь оказалась не хуже, а в итоге лучше прежней. Я управляющий в небольшом магазине недешёвых товаров и хоть не пыльной эту работу не назовёшь, плата за труд не в пример лучше прежней.
 
   Я встретил как-то Маркову Лизу с годик назад. Она меня не узнала, да и я тоже не быстро догадался, но момент был не веселящим. Я не держал на неё злобы, а после того как увидел её, стал её только жалеть. Она успела бросить заштатный колледж, выйти замуж, родить ребёнка и развестись за каких-то четыре года. Я сделал ей скидку и без улыбки проводил на выход…

   Передавать опыт детям и пытаться вырастить из них счастливых людей это не обязанность, а жажда человеческого бытия. Ах, если бы тогда…
               
             17.04.2016 (1:05)