Кн. 1 Том 1 Детство Ираиды Часть 8 Дневник бабуси

КНИГА  1  ЭНЦИКЛОПЕДИЯ  НАШИХ  ЖИЗНЕЙ

ТОМ 1  ДЕТСТВО ИРАИДЫ

ЧАСТЬ 8  ДНЕВНИК БАБУСИ.  1944 год.

На фотографии - Пленные немецкие фашисты на улицах Киева.
17 июля 1944 года колонну немецких военнопленных провели по  Москве.
А через месяц, - 16 августа 1944 года парад побежденных проходил в освобожденном Киеве.


                1 9 4 4   год


    В 1944-ом году страна вступила на завершающий этап войны.
В январе началось наступление Ленинградского и Волховского фронтов, возглавляемых генералом Л.А. Говоровым и генералом К.А. Мерецковым. Была снята блокада Ленинграда.

9-го января был освобожден Севастополь.

В феврале и марте 1-ый и 2-ой Украинские фронты, под командованием генералов Н.Ф. Ватутина и И.С. Конева вышли на границу с Румынией.
Летом Ленинградский и Карельский фронты выбили финские части из Карелии. Финляндия перестала воевать на стороне немцев, и СССР в сентябре подписал с ней договор о перемирии.

В июне – августе войска четырёх фронтов  - 1-го, 2-го и 3-го Белорусских, и 1-го Прибалтийского, под командованием маршала К.К. Рокоссовского, генералов Г.Ф.Захарова, И.Д. Черняховского и И.Х. Баграмяна, в ходе операции «Багратион», выгнали немцев с территории Белоруссии.

13-го июля был освобожден Вильнюс.

В августе 2-ой Украинский (генерал Р.Я. Малиновский) и 3-ий Украинский (генерал Ф.И. Толбухин) фронты освободили Молдавию.

24 августа – Советская армия  освободила Кишинев.

22 сентября  - Освободили от немцев Таллин.

13 октября -  Освобождена Рига.

Осенью немцы отступили из Западной Украины и Прибалтики.
В октябре государственная граница СССР -  восстановилась на всём протяжении от Баренцева до Чёрного морей.


В июне 1944-го экспедиционные войска союзников СССР – Англия и США  высадились на севере оккупированной Франции, и с боями шли вперёд, к Берлину.

Советская армия пересекла границы СССР и вступила на территорию сопредельных государств. В июне – в Польшу, в августе – в Румынию, в сентябре – в Болгарию, в октябре – в Югославию и Норвегию.

 Советским войскам помогали: 1-ая и 2-ая армии Войска Польского, Чехословацкий армейский корпус,  две Румынские добровольческие дивизии,  две югославские танковые и пехотная бригады,  французский авиополк «Нормандия-Неман» и  другие.

17 июля - В Москве прошел «парад» побежденных 57 тыс. немецких веннопленных.


Наравне с победоносным шествием наших войск, нельзя не вспомнить -   трагическую дату  в истории ингушского и чеченского народов Российской Федерации – 23 февраля 1944 года. Именно в этот день  более 500 тыс. граждан ингушской и чеченской национальностей были переселены в принудительном порядке из мест своего исконного проживания в Казахстан и республики Средней Азию. Как и граждане других национальностей, подвергшихся репрессиям в бывшем Советском Союзе.
 
Трагические события 1944 года - это уроки трудного времени не только для чеченцев и ингушей, но и для всех граждан российского государства.



В нашей семье, в 1944-м году тоже произошли большие перемены.


В предыдущих рассказах о моем детстве, в основном повествования акцентировались на бабусином дневнике. И только потом я немного добавляла  запомнившихся с того времени мне – подробностей.

В этом году мне исполнилось 9 лет. Все, происходившие тогда события я хорошо помню до сих пор. Поэтому с этого момента, я решила  поступить иначе.
Сначала я расскажу всё, как запомнилось мне, а потом бабусин дневник – дополнит и уточнит мой воспоминания.

Итак – 1944 год.

А, собственно – на чём мы остановились?

Ах – да!  1943 год был не только холодным, но и – голодным временем военных  лет для всех граждан страны, ну и для нашей семьи – тоже…
Но это не останавливало бег времени. Все дети, несмотря на своё суровое военное детство – росли, подрастали и мы – я с братишкой Бориской и маленькой сестрёнкой – Милочкой.

Мы с Виктором,  с самого начала записей наших  воспоминаний о детстве, а потом и о дальнейшей жизни, решили, что будем писать обо всём так, как оно происходило на самом деле. Так сказать пусть наше «произведение» будет стриптизом и души и тела. Мы договорились не завуалировать те нелицеприятные случаи, за которые впоследствии казнишь себя всю жизнь и вспоминать которые – стыдно.
 
Поэтому, я обо всём, что буду писать в дальнейшем, постараюсь рассказывать откровенно, не скрывая истинных намерений и поступков…

Посмотрим, что из этого получится…

Благодаря бабусиным стараниям я была хорошо подготовлена к школе. Меня приняли сразу во второй класс. Поэтому учёба не доставляла мне никаких умственных затрат и напряжения. Мне нравилось, когда учительница – Елена Николаевна меня хвалила. А кому бы это не понравилось? Может быть, и поэтому тоже, - я в школе старалась быть дисциплинированной. Моя застенчивость мне в этом помогала.
Что ещё я внесла в свой характер с той детской поры?

Я была доброй девочкой. Добротой я называю – то, что я могла без всякого сожаления  отдать всё, что имела – всем, кто проявлял желание иметь то, что было у меня. За то, чтобы девчонки со двора играли со мной, я отдавала им свои игрушки, которые перед тем, как идти гулять - припрятывала в карман своего фартучка.

 Но и даже немного повзрослев - сколько полезных и нужных вещей я перетаскала из дома и раздала – просто так… Ну вот – просто так…

Вспомним случай, когда я из дома стащила бумажную тридцатку, а потом не зная – куда её пристроить или истратить – бросила в шапку нищему соседскому еврею, который каждый день сидел на мосту и просил милостыню. Я по этому железнодорожному мосту каждый день ходила в школу.

Я и сейчас не могу понять – почему я это всё проделывала.
 
Ещё позже, я поняла, что отдавая что-нибудь своё, я могу получить что-то взамен. Видимо  понятие этого перешло со временем в желание «благодарить» кого-то за что-то хорошее, сделанное для меня. Я даже иногда чувствовала себя должницей, если у меня не было возможности отблагодарить, например врача, или любого человека, который выполнял мою какую-нибудь просьбу. Этот свой комплекс я никогда не относила к привычке – давать взятки. Отнюдь – нет. Мне просто хотелось как-то выразить благодарность за внимание ко мне и доброту…

Но особенно в детстве, я никогда не задумывалась, что раздавая то, что могла – я отдавала не своё, и одаривая чужих, я забирала это у своих близких.

 Могу для примера привести такой случай.

 Когда мы переехали в Киев, я уже ходила в 5-ый класс. Как-то я обратила внимание на то, что рядом сидящие девочки обмениваются между собой открытками. А дома бабуся бережно хранила открытки, которые с давних времен присылались ей по почте её родственниками. Можно представить, как они были ей дороги, как иногда в свободную минуту она  перечитывала написанные на этих открытках строчки. Я уж не говорю  о том, какие эти открытки были красивые. У нас сейчас, только в последние годы стали выпускать такие открытки с мульти рисунками с напылениями и - блёстками, сказочными сюжетами…

 Так вот, чтобы мои новые знакомые девчонки приняли меня в свою компанию, я стащила у бабуси её открытки и принесла в школу. Сначала дала открытки девочкам только посмотреть. Потом  до меня дошло – а как же я их принесу обратно домой?  Бабуся может увидеть, как я буду вынимать их из портфеля, и мне – попадёт… И тогда я их раздала эти открытки девчонкам просто так…

Конечно, бабуся позже обнаружила пропажу. Я отпиралась до последнего. И так каждый раз – опрометчивый поступок вызывал желание – скрыть его, а, следовательно – толкал на вынужденный обман.

Тогда я ещё не знала, что – сколько верёвочке не виться, а – конец будет. А есть ещё точнее поговорка – Всё СКРЫТОЕ  обязательно рано или поздно становится ЯВНЫМ…

Чтобы понять такое, иногда нужны годы… А, чтобы перевоспитать себя, иногда не хватает целой жизни…

А пока мне было всего, нет – не всего, а уже – 9 лет. А я оставалась всё такой же беспечной, очень доброй, но и – хорошей врушкой. Причем, нужно было видеть – как я умело врать. Я так искренне уверяла родителей в своей правоте, и так правдиво смотрела при этом в их глаза, что они терялись… Но всё-таки они уже прекрасно понимали – когда я вру, а когда – говорю правду, так что влетало мне не раз и  - ремнём тоже…



Год был тяжёлым. Год был голодным. Голодала и наша семья.

Отец уже по работе был официально переведён в Киев.


                СПРАВКА

Выдана настоящая справка СТЕПАНОВУ В.В., в том, что он работает в ДОРУРСЕ с 25.02.44 г. в должности инспектора по бытовым предприятиям.


Я не особенно разбираюсь в том – какое отношение ДОРУРС имеет к министерству путей сообщения, в котором работал отец во время войны, но сохранились документы, позволяющие предполагать, что это -  единые ведомства.

К моменту нашего переезда железнодорожное направление от Москвы до Киева было уже восстановлено полностью. Все работы по восстановлению этой железной дороги велись в условиях продолжавшейся войны и при участии не только гражданского населения, но и бойцов действующих воинских частей.

                ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ
                ПОСТАНОВЛЕНИЕ № ГКО-4898с

от 9 января 1944 г. Москва, Кремль

О восстановлении ж.д. направлений Правобережной Украины
в пределах 1-го Украинского фронта
Государственный Комитет Обороны ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Обязать НКПС (т. Кагановича Л.М.) произвести до 20 января восстановительные работы и открыть движение на следующих, освобожденных Красной Армией жел. дор. направлениях в пределах 1-го Украинского фронта, общим протяжением 679 км. в том числе:

Казатин - Бердичев, протяжением 26 км. к 12/1-44 г.
Фастов - Белая Церковь, протяжением 34 км. к 12/1-44 г.
Житомир - Новоград Волынский, протяжением 91 км. к 15/1-44 г.
Казатин - Погребище - Жашков, протяжением 140 км. к 20/1-44 г.
Овруч - Коростень - Житомир - Бердичев, протяжением 179 км. к 20/1-44 г.
Коростень - Новоград Волынский, протяжением 86 км. к 20/1-44 г.

2. Произвести подготовительные работы и обеспечить открытие движения на железнодорожных линиях общим протяжением 572 км. в следующие сроки после их освобождения:

На участке Бердичев - Шепетовка, протяжением 121 км. в 12-ти дневный срок
На участке Белая Церковь - Мироновка, протяжением 69 км. в 10-ти -"-
На участке Новоград Волынский - Шепетовка, протяжением 63 км. в 8-ти -"-
На участке Жмеринка - Гречаны, протяжением 101 км. в 10-ти -"-
На участке Казатин - Жмеринка, протяжением 109 км. в 15-ти -"-
На участке Калиновка - Староконстантинов, протяжением 109 км. в 15-ти дневный срок.

3. Для усиления восстановительных сил Управления военно-восстановительных работ 1-го Украинского фронта обязать НКПС (т. Кагановича Л.М.) направить на головные участки:

61 и 63 восстановительные жел. дор. батальоны, освободив их от работ на жел. дор. линиях Чернигов - Овруч и Ромодан - Гребенка.
Три батальона, временно освободив их от работ по восстановлению высоководного моста через реку Днепр у Киева и мостопоезд № 13, освободив его от работ в УВВР-14 на 2-м Украинском фронте.

4. Разрешить Военному Совету 1-го Украинского фронта провести мобилизацию местного населения на восстановление железных дорог по Киевской области 3 тыс. человек, по Житомирской 2 тыс. человек и Винницкой 2 тыс. человек.

5. Обязать Военный Совет 1-го Украинского фронта выделить УВВР-3, на период восстановительных работ, два батальона запасного полка и обеспечивать работы автотранспортными средствами и горючим.

6. Обязать Наркомчермет (т. Тевосяна) и директора Кузнецкого металлургического комбината им. Сталина (т. Белан) прокатать и отгрузить в январе в счет фондов НКПС на 1 квартал целевым назначением для восстановления железных дорог 4 тыс. тонн мостовой балки № 55 и 500 тонн сортового железа.

7. Обязать Главнефтеснаб при СНК СССР (т. Широкова) отгрузить ГУВВР НКПС в январе с.г. дополнительно к фондам НКПС целевым назначением для восстановления железных дорог: 500 тонн бензина, 300 тонн керосина и 150 тонн дизельного топлива.

8. Обязать Наркомтяжмаш (т. Казакова) изготовить и сдать НКПС в 1 квартале 1944 года за счет уменьшения поставок ВВС Красной Армии 4 передвижных кисдородных установки, производительностью 10 кбм. в час, а также отгрузить в январе с.г. целевым назначением для восстановления железных дорог 75 шт. резаков СТР, 75 гт. кислородных редукторов и 200 м. манометров.

9. Обязать Наркомхимпром (т. Первухина) отгрузить в январе с.г. дополнительно к фондам НКПС целевым назначением для восстановления железных дорог карбид-кальция 40 тонн и в феврале 60 тонн.

10. Обязать Наркомрезинпром (т. Митрохина) отгрузить в январе 1944 года дополнительно к фондам НКПС целевым назначением для восстановления железных дорог 1 тысячу комплектов автопокрышек.

11. Обязать Главное инженерное управление Красной Армии (т. Воробьева) срочно отремонтировать понтонный парк СП-19, находящийся в Днепропетровске для устройства наплавного моста через реку Днепр у г. Херсон.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ  ГОСУДАРСТВЕННОГО  КОМИТЕТА  ОБОРОНЫ………И. СТАЛИН


У нас со времён Киевского периода сохранилось несколько справок, в том числе и командировочное удостоверение отца.

Вполне возможно, что его командировки были связаны с участим в работе по восстановлению этих участков железной дороги, в соответствии с приведенным выше ПОСТАНОВЛЕНИЕМ…

Время было военное, поэтому командировки оформлялись с особой строгостью.

               
                СПРАВКА

Дана настоящая Начальнику Производственного отдела УРСа Ю.З.Ж.Д.
тов. Степанову В.В. в том, что он с Винницкой ж / д был откомандирован
в Управление Ю.З.Ж.Д. и по приезде находился с особым заданием в продолжительной  командировке и возвратился в июне месяце.

             
            И ещё одна справка…

             
               
                КОМАНДИРОВОЧНОЕ  УДОСТОВЕРЕНИ

 СТЕПАНОВУ  В.В., начальнику Производственного отдела ДОРУРСА

ОРС ДН – 5   станция  ФАСТОВ  - по указанию ДОРУРСА.

Срок командировки  три дня, по 15 августа 1944 года.

ОСНОВАНИЕ:   Приказ от 11 августа 1944 года.

Действителен при предъявлении паспорта...................................................


Но командировки были временным явлением, и поэтому отец проводил с семьёй больше времени, чем раньше.

 При первой же возможности, он вернулся к занятиям музыкой, организовал на работе ансамбль, который успешно выступал в составе художественной самодеятельности. На каком-то из праздников он исполнил собственного сочинения вальс, и получил за это грамоту. Он очень гордился, и часто любил вспоминать об этом…

В Киеве отец жил пока  на частной квартире, дожидаясь получения обещанной квартиры для семьи.

И вот, наконец, квартира отцу была предоставлена. В Киеве много было разрушенных домов, но  - не только. В уцелевших от бомб домах многие квартиры пустовали. Кто-то не вернулся из эвакуации, многие нашли своё пристанище в Бабьем Яру, в овраге, который стал для них - братской могилой…

На 1 января 1944 года в Киеве ПРОЖИВАЛИ 250 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК, а через год — число киевлян увеличилось до 472 тысяч человек.

Я не знаю, кто жил до войны в квартире, на которую отцу выдали ордер, но мы, наконец, дождались момента, когда отец просигналил, что получил разрешение на въезд и проживание в Киеве его семьи, и  можно собираться для переезда.
Киев считался тогда ещё закрытым городом. Разрешался въезд только семьям, которые возвращались из эвакуации.

У нас сохранился следующий документ…


                ГОРОДСКОЙ СОВЕТ ДЕПУТАТОВ ТРУДЯЩИХСЯ гор. КИЕВА
                ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ
                Лесная, дом 51.


                Р А З Р Е Ш Е Н И Е          от 12 мая 1944 г.   
                № 13 / 8

Исполком Киевского Городского Совета Депутатов трудящихся
разрешил въезд и проживание в городе КИЕВ гражданам:

 - СТЕПАНОВ В.В. и его семья,

эвакуированным в 1941 году  из города КИЕВА, проживающих в настоящее время – в САКСАГАНСКОГО, дом 133 / 12.

Жилой площадью обеспечен.


Начались сборы вещей  для  переезда. Всё аккуратно упаковывалось в коробки и в наш большой сундук, который постепенно превращался в неподъёмного по весу – «бегемота». И как только он не развалился от набитых в него вещей и от старости. Он точно был ровесником моему отцу, а, может быть и – старше него…

Всё происходило немножко в нервозной, конечно, обстановке, да и как ей не быть – переезд был всё-таки событием неординарным. Но все старались очень, поэтому работа спорилась…

И вдруг, как взрыв бомбы – разразился скандал. Виновницей которого, конечно же была, как всегда – я.

 У меня была подружка Нина Игнатьева.  Её  семья каким-то образом была всегда обеспечена мукой. Поскольку с хлебом было у всех плохо - нормы по  карточкам были  не велики,  мать Нинки каждый день пекла булочки. Они были маленькими, но очень вкусными.  Мы с Нинкой каждое утро вместе ходили в школу. Я знала,  что её мама давала Нинке с собой в школу эти самые булочки. Я долго искала к Нинке подход с целью - присоседиться  к этим  булочкам. И  в  конце концов - нашла.  Я стала выменивать на булочки  "свои" детские книжки: по книжке за каждую булочку.

    Протекало это  так.  У  нас  в  доме  перед наружной дверью стоял  двустворчатый книжный шкаф.  Он был доверху набит детской  литературой. Дверки у шкафа в верхней своей части до половины - застеклены. А нижние три полки были не видны за деревянной частью дверки.  Уходя  рано  утром  в  школу,  я старалась уличить момент,  когда в комнате никого не было.  Тихонько открывала шкаф,  быстро хватала первую попавшуюся книжку  и  прятала её в портфель. Иногда мне удавалось стащить две книжки. Тогда я требовала от Нинки две булочки. Часто происходил "торг": достаточно  ли  толстая книжка для одной булочки или за неё требуется две  тонких?... В общем, к весне все три нижние полки книжного шкафа опустели.

   Я не знаю,  каким образом эта пропажа не обнаружилась раньше,  но вскрылось всё только в момент,  когда стали  упаковывать  вещи  и  книги перед отъездом в Киев.  Разразился скандал.  Я, после долгих отнекиваний и лживых выкрутасов -  призналась, что  книжки отдала Нине Игнатьевой.  Про булочки  я,  конечно,  умолчала.

   Помню меня за шкирку привели домой к Нинке. Мать её сделала жест великого удивления. Она сказала,  что все Нинкины  книжки  хранятся  в  сундуке.  Открыли демонстративно сундук.  Там,  действительно лежала  книжка, но только одна - "Приключение Травки". Я думаю также, как подумали  тогда и мои родители - мать Нинки знала про книги.  А   теперь я думаю,  что она знала,  вероятно,  и про булочки.  Но, естественно,  книжек они не вернули.

    Для бабуси это событие,  конечно,  было большим ударом. Как видно из  дневника,  мне была предоставлена возможность признаться во всем  на страничках дневника.  Я, конечно, нахально записала "про шантаж и  вымогательство"...  Но, ведь так хотелось есть, а булочки были такие  вкусные...  Кстати, за этот поступок почему-то совесть меня не мучила.


   В общем, вещи мы все уложили. Мебель забирали с собой в Киев полностью.     Остался только сиротливо  стоять  на  улице сундук с редкими, изящными флаконами, похожими на хрустальные штофы...

    Для переезда нам выделили половину товарного вагона, где разместились не только ящики,  мебель и т.п., но были устроены и постели для всей семьи.  Во второй половине вагона ехала чья-то другая семья.   Когда мы погрузились, вагон еще трое суток, а может быть и больше, простоял на запасных путях,  пока его не подцепили к составу, формировавшемуся на Киев.
 
Однажды, когда мы ещё стояли "в запасе", бабуся  позвала меня и показала рукой в сторону железнодорожного  моста. Она  была дальнозоркой  и  поэтому хорошо разглядела на мосту мальчишек с  нашего двора, которые пришли с нами попрощаться.

 По совету бабуси, я  помахала им  рукой.  Я  помню,  что почему-то мне было в этот момент  стыдно за дыру на моём одетом фартучке,  как будто им было  её  видно...

Так мы распрощались с городом моего детства...
 

  В Киев мы ехали долго, окрылённые надеждой на сытную и счастливую жизнь. Мы, дети, многого, естественно, не понимали.

    Например, не помню на какой-то станции, которую мы проезжали рано  утром  (это  было где-то уже недалеко от Киева),  на платформе лежал  труп какого-то мужчины.  Он лежал к нам спиной,  голый  и  почему-то  весь синий,  правильнее сказать - совсем посиневший. Поскольку поезд  стоял какое-то время,  взрослые сбегали за  водой  и  потом  шёпотом  рассказывали,  что умер мужчина от голода, что его раздели мародёры,  что это не редкий случай,  что утром ездят по городу и собирают трупы, если они за ночь появляются на улицах и т.д. и т.п....

    Еще был случай,  который я помню нечетко. Я даже не уверена, было ли это или не было. Ведь, мы переезжали в Киев через несколько месяцев после того, как его освободили. Поэтому мало вероятно, что немцы могли бомбить эти места.  Но,  вроде бы немецкие самолеты,  действительно, прорывались в наш тыл и бомбили те или  другие  объекты.  По  крайней мере, я помню, как над поездом летали самолеты. Поезд почему-то остановился. Недалеко от путей, через поляну, был перелесок. Люди выпрыгивали  из вагонов  и  бежали в этот лесок.  Мы не прыгали и  не бежали,  а просто из широко раскрытых дверей вагона  смотрели  на  бегущих людей.  Самолеты улетели.  Люди вернулись. Опять же взрослые долго ещё обсуждали,  как бомбы попали в два вагона в середине состава. Вагоны загорелись.  Их сумели потушить, но от поезда их не отцепляли. Вскоре поехали дальше...  До сих пор не могу гарантировать, было ли это все на самом деле или нет?  Я не видела этих горящих вагонов, т.к.  не выходила из вагона.  Но, ведь, почему-то это отложилось в моей памяти?...

    В Киеве предоставленная нам квартира была  недалеко  от  вокзала, почти  на  углу  улицы  Саксагановской.  В угловом доме располагался  гастроном,  а следующий дом был наш. Дом был двухэтажный.  Вход был с улицы. На втором этаже была одна квартира налево и наша - направо.

 В  квартире жило три семьи.  Но это не была  коммунальная  квартира. В первом тамбуре было три двери. Направо в отдельной комнатке жила тётя Соня, очень приятная одинокая женщина, средних лет. Почему-то запомнилось,  что она работала в сберегательной кассе.  Дальше - дверь  прямо. Она вела в отдельную большую квартиру.  Там жила семья,  где  было двое детей,  наших ровесников.  Девочку не помню, как звали, а  мальчик - Женя, это я помню точно. И, наконец, дверь налево - в нашу  квартиру.

 Входишь в коридор,  а в нём опять три двери:  налево - в неработающий туалет, прямо - в кухню, направо - в комнаты. Их было тоже три и все проходные.

 Первая служила нам столовой, вторая - узкая, но длинная в  глубину.  Она служила нам спальней.  И,  наконец,  большая последняя комната - гостиная.
 Здесь стоял, купленный на бабусины деньги рояль (вместо проданного в Казани - пианино). Здесь же стояла оттоманка. По-моему был стол и резные наши старинные стулья, которые служили, в основном, для гостей или для больших  праздников.

 Все окна выходили в узкий длинный двор. Напротив нашего  дома,  во дворе стоял такой же дом,  как наш. Поскольку двор был узким, дом напротив был совсем рядом. Наверное, дом был рядом, поэтому двор был - узким.  Во всяком случае, из наших окон прекрасно можно было  рассмотреть всё,  что творилось в доме напротив. Там, также, как и у нас, квартира располагалась по длине всего дома. Только в отличие от  нас у них был ещё и балкон.

    К слову сказать, в это время в Киеве, впрочем, наверное, как и во  всех других городах,  воровство было в разгуле.  Поэтому,  раз уж  я  упомянула о семье напротив,  расскажу коротко о следующем происшествии.

    Это было поздним вечером.  В квартире напротив были гости. Но одной женщине  нездоровилось.  Она  прошла в первую от входа комнату и прилегла на кровать. Два жулика вскрыли дверь, вошли в комнату, увидев лежащую женщину,  приказали ей молчать и спокойно стали собирать какие-то вещи в узлы. Женщина сначала молчала, а потом заорала. Один жулик кинулся  к  ней  и стал душить подушкой.  Но крик был услышан.  Гости вбежали в комнату,  завязалась драка. Одна женщина выбежала на балкон и  стала звать на помощь.  Жулики бросились убегать. 

Во двор с улицы вели огромные металлические решётчатые ворота,  которые почти всегда были заперты на замок, а открытой была только - калитка. Один жулик замешкался, застряв с узлом в калитке,  но, все-таки пролез и убежал, а второму пришлось узел бросить. Вроде бы его догнали и здорово побили.

    Мы всю эту сцену наблюдали в окна с того момента,  как  раздались  крики с балкона - "Спасите!".


    К нам тоже залезали жулики два раза.  Папа, как всегда был в отъезде. Мама работала на окраине Киева, там и ночевала, домой приезжала редко,  по выходным дням. И поэтому, как всегда, бабуся была дома  одна с нами, детьми. Мы все спали в средней комнате. Окно из последней комнаты выходило на крышу тамбура нижней квартиры. Не знаю почему, но вход к ним был со двора, начинаясь чуть ли не от дверей уличного туалета.  Небольшая металлическая  лестница  вела  в  крытое крыльцо, пристроенную к дому, а сама крыша упиралась в наше окно. По ней  ничего не стоило  залезть в нашу квартиру.

 Предполагая такой вариант, бабуся  на ночь закрывала двери в большую комнату,  как мы её  называли, воткнув ножницы в петли для замка.

    И вот однажды ночью раздался шорох,  потом откровенные не приглушённые шаги.  Бабуся вскочила,  подкралась к двери. Затаив дыхание  и, замерев от страха, застыла так, готовая нас защищать. А мы, дрожа от страха и холода, вцепились в её рубашку. Ночной гость зажёг свет,  все обшарил  и, видимо, не найдя ничего интересного для себя,  также  спокойно и нагло удалился через окно,  как и пришёл. Мы не спали всю  ночь. И только, когда совсем рассвело,  бабуся решилась открыть дверь  в эту комнату.  Закрыв окно,  она нам показала, что в комнате никого нет. Не помню,  уснули мы потом или нет, только пережитый страх запомнился навсегда.

    В нашей кухне была дверь, которая вела на чёрную лестницу. Так мы  называли чёрный ход. Дверь выходила на небольшую площадку с окном, с которой вёл  ход на чердак.  По этой чёрной лестнице мы выносили помойные вёдра в туалет,  который находился во дворе.  Такой же чердак  находился и в доме напротив. Мальчишки часто залезали на чердак, где находили иногда много интересного. Всякое жульё после краж притаскивало на чердаки свою добычу,  разбирало там ворованные вещи, ненужное  бросало... А вездесущей детворе было любопытно.  Правда, я была трусихой и  боялась  лазить со всеми на чердак.  Помню,  что на чердаке мальчишки как-то нашли несколько ящиков с металлическими  буквами. У  каждой буквы  были  на верхнем и нижнем концах заостренные отогнутые  кончики. Эти буквы можно было прибивать к любым  деревянным  поверхностям, что  мы  и делали.  Поскольку чаще всего кому-то доставалась  горка одинаковых букв,  мы ими обменивались с тем,  чтобы можно было прикнопить из них какие-то определенные слова.

    Дверь из кухни старательно всегда запиралась  и  нам  запрещалось  пользоваться чёрным  ходом.  Но суть не в том,  что мы нарушали этот запрет, а в том,  что было страшновато сознавать,  что по ночам,  за нашей дверью, на чердаке ведется какая-то другая жизнь. Иногда бывали облавы,  кого-то на чердаках вылавливали...

И вот однажды  также  спокойно, как и в первый раз,  дверь в кухню открыли с чёрного входа  и украли всё бельё, которое накануне бабуся постирала и повесила сушиться на верёвке на кухне.  Я знаю, что бабуся жалела в первую очередь постельное белье,  а мне до сих пор  жалко  моё  любимое  синее  платьице...

Война ещё не кончилась и поэтому воровство было неотъемлемой частью того времени.  Хотя,  кажется эта черта свойственна  не только военным  годам,  но  и всему последующему столетию и нынешним  временам и будущему...

    На противоположной стороне улицы, на углу - стоял остов разрушенного бомбами,  а может быть расстрелянного,  дома. Его подорвали, чтобы он не обрушился сам. Я помню, как он падал, рассыпаясь ещё в воздухе.
Обломки дома - вывезли, и там образовалась свободная площадка, на которой вечерами начинала действовать импровизированная толкучка. Причём создавалось впечатление, что там просто собралась толпа людей, которая всё время двигалась по этой площадке. При этом почти у всех руки были спрятаны в карманы и они, не общаясь друг с другом, как будто что-то выкрикивали в воздух. Это что-то звучало как - "Кому спички... Спички!   Спички!" или - "Папиросы! Купите - папиросы!".

Чуть дальше на этой противоположной стороне улицы Саксагановского - находился кинотеатр. В кинотеатр  мы пробирались регулярно,  естественно,  без билета. Надо было ухитриться - пристроиться к какому-нибудь  толстому дядьке со стороны,  противоположной контролёрше, так, чтобы она не увидела.  Но если она замечала, то безжалостно хватала за шкирку и выталкивала на улицу. Но мы ухитрялись всё-таки пробираться незамеченными.


    Запало в памяти, как все обсуждали событие, когда в подвалах каких-то разрушенных  домов  поймали прятавшихся немцев.  Они оказались не простыми военными,  а какими-то важными гестаповцами.  Их  судили  и приговорили к смертной казни. Казнь проводили на одной из улиц, в общем то недалеко от нашей.

 Нашу улицу Саксагановскую пересекало множество других перпендикулярно расположенных улочек.  Ниже улицы Саксаганского шла улица Жадановича,  ещё ниже,  вдоль железной дороги -  короткая улочка Гайдара, которая плавно перетекала в улицу Боженко.

 Улицу Саксагановского пересекали улицы Льва Толстого и Владимирская,  затем улица Горького,  потом - Красноармейская.  И все эти улицы как  бы скатывались с горы,  или упираясь в железную дорогу или продолжая  бежать вдоль неё.  Мы часто съезжали на санках по этим улицам  сверху  вниз, как  с  горы.  Правда это было опасно,  да и наверх тащиться с санками иногда было лень,  но мы упивались свободой и чувством  вседозволенности.

    Так вот,  казнь немцев проходила на одной из таких улиц. Виселицы были  поставлены где-то вверху,  а любопытствующий народ заполнял эту улицу, тянувшуюся  на несколько кварталов  вниз. Всем, говорят, было видно хорошо.  Я не ходила смотреть,  а мальчишки с нашего двора бегали туда и, говорят,  пробрались совсем близко.  Они рассказывали потом  обо  всём  подробно,  как это происходило, как немцы долго дергались в петлях и т.д. Хорошо,  что я не ходила. Наверное, это было зрелище не для детей. И кто бы мог подумать тогда, что спустя много лет, по телевизору будут показывать во всех фильмах и многих сериалах - не менее  жуткие картины убийств во всех возможных разновидностях жестокости...


Когда мы, приехав в Киев  и только въехали в свою квартиру, электричества ещё не было. Папа долго обивал пороги треста КИЕВЭНЕРГО, добиваясь разрешения на подключение нашей квартиры к  электросети. Наконец, его хождения успешно завершились. Нам включили свет.

               
                КИЕВ – ЭНЕРГО

ДОРПРОФСОЖ    Ю.З.Ж.Д.   просит включить свет тов. СТЕПАНОВУ Владимиру Васильевичу, который работает начальником производственного отдела в Управлении дороги. Электросвет ему крайне необходим, так как он вечерами занимается дополнительно к основной работе творческой  работой для дорожного ДЖАЗ-Ансамбля.

Тов. Степанов В.В. проживает – г. КИЕВ. ул. САКСАГАНСКОГО, дом 133,кв. 1        Счётчик № 804:;*. Последнее показание – 58053

             

                УПРАВЛЕНИЕ  ТРЕСТА  КИЕВЭНЕРГО
                тов. НАЗАРИЕВУ

ДОРУРС Юго-Западной Ж / дороги просит Вас дать разрешение на включение электросвета нашему работнику тов. СТЕПАНОВУ В.В., который работает в должности начальника производственного отдела, и по условиям своей работы занимается вечером дома.


Наконец, его хождения успешно завершились. Нам включили свет.

А подключение к радиосети у нас произошло только в конце года…


                Киевская Обл. Дирекция радиосетей НК связи.

                ВРЕМЕННОЕ  УДОСТОВЕРЕНИЕ  № 2 \ 899

На радиоустановку от радиосети.

Адрес .............. Ул. Саксаганского, дом № 133, кв. 1
Фамилия, имя, отчество...........     СТЕПАНОВ ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ
Место работы................Дор. Урс.
Должность.........Начальник производственного отдела
Удостоверение действительно с 27.09. по 27.12.1944 г.
Оплачено за включение и техосмотр............25.
Абонентская плата за время........ 9, 10..........24.



Вот так  - медленно мы осваивались в новых условиях проживания города, недавно освобожденного из немецкого плена.


А бабуся по прежнему крутилась, взвалив на свои худенькие плечи все заботы по дому и  о нас – детях. А мы почему-то быстро росли, вырастая из прежней одежды и обладая хорошим аппетитом - в то время, как и с одеждой и с продуктами  были «вечные» затруднения…

А в целом - жизнь продолжалась, как и у все, - в военных буднямх.



                БАБУСИН  ДНЕВНИК

                1944 год

ЕЩЁ В КАЗАНИ…

11.01.44. Столько лет живу на свете и первый раз в жизни, когда к  празднику не было никакой уборки и никто не мылся.  Накануне  нового  года одновременно  Ида  и  Боря почувствовали озноб,  жар и слегли в  постель. У Бориски - 40,  у Иды - 39 градусов и ... так пошло. Заболела Мила,  потом Нина и я. Накануне рождества лежали все. Воле дали  отпуск для ухода за больной семьёй.

    Далее небольшая запись, сделанная моей рукой.
    - " Новый год (високосный).  Я хожу в третий класс.  У нас теперь  девочки и мальчики учатся отдельно. Мальчиков за непослушание сажают в карцеры,  а девочек не сажают. Мальчики уже носят форму, девочкам тоже скоро дадут. У мальчиков одинаковая форма для всех классов:  брюки,  ботинки, малахай (фуражки) со звездой, а девочкам дают материю и родители шьют".

    Дальше продолжает писать бабуся.

    Сегодня Ида  пошла первый раз в школу.  О каникулах,  о которых я  так мечтала,  пришлось забыть, они так быстро пролетели, что никто и  не заметил. Теперь как будто начинаем понемногу поправляться. У всех  был грипп в тяжёлой форме. У Бори и Иды осложнение ангиной, у Нины -  воспаление лёгких. Она ещё на больничном.

    Как-то Ида вечером рассматривала картинки в " Ниве". Остановилась  на скелете какого-то ископаемого.  Ночью я вдруг услышала душераздирающий крик Иды,  ей завторил Боря,  а следом и Милка. У меня в мозгу  молнией пронеслась мысль:  - воры! Включила свет - никого. Ида стоит  на коленях в своей постельке и смотрит безумными глазами на подушку.  - "Вот там, под подушкой!" - "Ты видела сон? Да?" - "Да, да, его!" Я  сразу догадалась.  Перенесла на свою кровать. Успокоила её. Она была  вся мокрая, в поту. Зажгла огонь в столовой. Все легли со мной. Сказала, что спать не буду. Да так с часу ночи до утра и не спала.
    Я сама пережила такой ужас (пусть одну только минуту), какой, пожалуй, никогда не переживала в жизни.

    Воля и Нина дежурили и я не ждала их возвращения раньше 10 утра.
    Накануне Рождества я вместе с Волей ухитрилась привести в порядок  квартиру. Ёлку достали громадную, принесли в угол моей комнаты и она  там сиротливо жмётся, ожидая, когда дети прославят её...

    Бедные ребятки!  Им столько предстояло ёлок,  а они не были ни на  одной. Мороз.  Все запушило. Снег выпадает каждую ночь. Люди вывозят  его в ящиках на речку, а он ещё пуще старается.

    Опять всё дорожает:  молоко - 80 руб.  за литр,  хлеб - 240 руб.,  остальное - за тысячи.

    У Иды выпал клык.  Дети во время болезни были такими  капризными.  Ох уж и трудно было с ними! Ух, эта проклятая война.


    24.01.44. Прошёл день рождения Иды.  Мы предложили ей  не  ходить  учиться. Ни за что!  У неё физкультура.  Любит урок. Только встала с  постели, а уже спрашивает - есть ли подарки? Нина купила две чашечки  (полуглинянные), по 25 руб. и маленькую кружку для Милки. Вот и всё   Я ей сшила из Нининого серого платья и переделала из моего шерстяного -  полу сарафанчик на кокеточке. Идка была очень довольна.  Бедная  детка! Пекли пирог из отрубей и печенье.  Пили кофе.  Справили таким,  образом крещенье, и её день рождения.  Вечером позвали детей.  Пели и  славили ёлочку,  танцевали,  играли. Но как только за гостями закрылась дверь, Идка прыг на сундук и ... за книжку (Гекельбери Фин).

    Борин труд: раздевает и одевает Милку, сажает её на горшочек и  т.д., обрывает бересту для растопки, толчёт дресву,  обрывает мочалу с  луба, толчёт соль, достает картофель из подполья, открывает и закрывает за  всеми дверь.
  Оба вчера помогали чистить и вывозить снег из  подвала - дровяника. Раз пришли со двора, голодные. Обед. - "А я вам  что-то приготовила кроме супа." - расплылись физиономии. - "Печенье?  Конфеты? Пряники?" - шепчет мне Ида. - "А я разве сказала, что сладкое?" - "Ну,  тогда - каша!" - кричат ребята". - "А вот сейчас покажу!" Все заглядывают в кастрюлю.  Милка первая догадывается -  "Лапша!" - кричит Милка. Все любят редкое блюдо. Разочарованы, что мало.

    Милка говорит: - "Дай попробовать!" (дай лопать).

    27.02.44. 11 февраля Воля уехал в Москву,  где получил назначение  в Киев. 18.февраля выехал на место. Прибыл ли, сведений не имеем. На другой  же  день Боря заболел бронхитом.  Лекарств в аптеках -  никаких, только на базаре - по кошмарным ценам.  (Sulfidin - 100р.).  Горчичники -  испытание  для всех.  Кричит так,  что Нине приходится  лечь на него, чтобы он не сорвал компрессы. Я не выдерживаю и готова  бежать из дома. Единственное,  что ему легче.

    21 февраля заболела я, конечно, расстройством. Сильно испугалась,  но сама себя вылечила.  Сегодня встала первый день. Дети сейчас ушли  в цирк.  Пожалуй,  цирк для них - любимейшее развлечение... Ждут, не  дождутся.

   Милка  развивается не по дням,  а по часам.  Говорит всё и  мало чем её выговор отличается от Боричкиного,  т.к. Боря все ещё на  точке замерзания.  Слово - "Р" выговаривает прекрасно,  но в дело не  идёт. Говорит:  - "Плисель", "Холесе" и т.д. С азбукой не идём дальше. Бросила. Охотно занялся " срисовыванием" букв и слов, например -  "Каштанка" и доволен, когда кто-нибудь прочитает списанное им. У него крайне серьёзное отношение к работе,  но с букваря списывать - ни  за что.  Бросила убеждать - предоставлю времени. Слушать Идино чтение  очень любит. Недавно рассказал очень хорошо прослушанную им сказку по  радио (первый раз). Милка слушала его с открытым ртом и потом старалась тоже "рассказывать".  Ида очень охотно ему читает, но объяснять  ничего не хочет, а мечтает быть учительницей.

    Боря стал охотно выходить во двор и играть. Иду же забивают мальчишки и она боится. Как мне её жаль!
    Боря стал дерзким, но как-то не грубым ещё. Плакса страшный. Ревниво следят, как бы кому не досталось больше из еды: - "Да, ей больше!" Ида совсем и не в каком виде не ест картошку.  Почти жива одним  хлебом. Милочка ест всё,  у неё прекрасный аппетит. Но у старших готовы выдернуть всё изо рта.  Я читаю им по этому поводу нотации,  но  видно свой желудок ближе.

 Сладкого в доме абсолютно ничего нет. Молоко - 70 руб. литр, масло - 360 руб. кг., мёд - 600 руб., мясо от 300  руб., картошка - 600 руб.  пуд.  Как же не мечтать о Киеве, где  всё  наполовину дешевле.

    Я говорю:  - "Вот какая Ида неряха!" - "А я буду ряха!" - говорит  Мила. Она невозможная чистюля. Говорю ей: - "Будешь кричать, не буду  любить". - "А я буду тихонечко..."


    03.03.44. Сегодня Воля вылетел в командировку в Чернигов. И когда  только мы двинемся к нему?

    1 марта я была именинница.  В 6 часов затопили печку, испекли пышек и печенья,  сделали мясной обед.  Радости не было конца!  Дождаться не могли,  когда можно будет приступить к завтраку. К чаю купили немного мёда (600 руб.  за кг.) Вот и всё.  Иду  не  пустили  в  школу, думали что идёт рождественский мороз. Она целый день не знала  куда себя деть. Капризничала без конца, дразнила детей. В результате -   жалобы и ссоры. А без неё Боря и Мила играют великолепно.

    Сегодня на улице дождь,  гололёдка. В валенках ходить уже нельзя.  На фронте  наши войска подходят к Нарве и Пскову.  Ида занята подготовкой к 8 марта:  делают подарки от класса Елене Николаевне, её любимице. Она мечтала подарить ей часы,  но для этого нужны тысячи,  а  девочки собрали 300 рублей всего.  Едва ли можно что либо купить  на  эти деньги.


    14.03.44. Классом Иды был отмечен день 8 марта. В отношении Елены  Николаевны мы просили сослуживца Воли, поэта Борисова, написать стихи.  Он исполнил просьбу. Ида их изучила и сказала Елене Николаевне,  подарив  ей  карточку  (увеличенную головку свою),  написав стихи на  Александрийской бумаге.  Подарила ей ещё вазочку от себя  (от  моего  сервиза для мороженого).  Елена Николаевна, встретившись в этот день  с Ниной,  рассказала,  что она была тронута до слёз отношением к ней  озорников своих (ух какие шумные!) и приветствием Иды.

    8-го марта Ида ходила с матерью на вечер в домоуправление  и  тоже  декламировала и произвела впечатление,  как своею внешностью,  так и  чтением. Вчера явилась домой в пионерском галстуке. В классе по-прежнему пример для всех,  но дома... все та же и то же: таскает, что не  попадётся из сундука, комода, сейчас же всё ломает, бросает. И как с  этим бороться?  Вообще  все дети крайне непослушны,  капризны,  даже  грубы. Я буквально выбиваюсь из сил...

    Картинка наших нравов. - "А - а - а -а! Бабуся, скажи Боре, он укусил  меня за ногу." - "Покажи где?  За что ты её?" Ида показывает - действительно укус.  - "Да!  Она наступила на мою игрушку!" Иду в столовую. - "А-а-а-а! Бабуся, бабуся!" - кричит Боря. - "Что такое? О чём  ты? Отчего у тебя кровь из носа?" - "Ида ударила меня по носу."...  И это не исключительное явление. Трудная непосильная жизнь заставляет грубеть, что сказывается прежде всего на детях. Виноваты ли они?

    Воля в Киеве.  Но квартиры пока нет.  У нас снова  морозы.  Дрова  кончились. Хлеба с отъездом Воли стало не хватать.  До чего это тяжёло. Круп осталось крохи,  дня на три. Картофеля - мешка полтора. Как жить? А уедем едва ли скоро.


    29.03.44. Мороз.  Окна задёрнуты сплошной снежной  занавесью.  За  окнами пурга. Ида стояла в очереди 4 часа. Получила селёдку и вермишель. Пришла вся,  как кумач,  красная, но такая бодрая и довольная:  мать ей дала кусочек селёдки.  Зато поёт, поёт без конца. У неё сейчас каникулы.  Елена Николаевна дала ей читать  книгу  "Белый  клык"  Д. Лондона. Недавно прочла "Пятнадцатилетний капитан" Жюля Верна.

    Учительница стала на неё жаловаться, что она совсем не та, что была в прошлом  году. Пророчит ей,  что ей надоест учиться, и она со  временем станет учиться скверно.  Упрекала,  что я её  слишком  рано подготовила во второй класс.  Неужели она права? Говорит, что только  Ида и Нонна у неё такие развитые в классе.

    Воля прислал план квартиры, полученной им в Киеве. Сколько радости было у детей! Яблоки, вишни, малина во дворе, недалеко Днепр, вся  улица в  деревьях...  Закружилась  голова не только у детей,  но и у  нас... Дождёмся ли мы и как это будет?


    12.04.44. Страстная  среда.  Готовимся  к  празднику. Вчера целый  день стирали. Все измучены. Вечером детей купали. Милка по обыкновению кричала, как будто её режут.

    Сегодня ничего не готовили. Выменяли калоши, почти новые (дедушки  Васины) на 7 кг.  пшеничной муки. Столько же на ватные Волины брюки.  Значит праздник у нас всё-таки будет!  Пирог с картофелем!  Для  нас  это большая роскошь!  Заправлять суп, кроме картошки, нечем. Масло никакого давно нет.  Хлеба не хватает. Видимо поэтому все мы злы. И даже  с детьми нет никакой управы: непослушны, капризны, даже грубы. Я уже  выбиваюсь из сил...

    На улице почти сухо.  А во дворе сплошная помойница,  детям играть  негде. Отовсюду их гонят.  На них жалуются, а это меня буквально бесит, так  как ребята позволяют буквально невинные даже не шалости, а  шутки. Но все злы, как псы.

 У Иды часто попадаются заметки  учительницы: "Небрежно,  грязно".  Удивительная  неряха.  А с её медлительностью не знаю что и делать.  Боря становится форменным  плаксой,  а  про Милку и говорить нечего.  Виноваты ли они?  Конечно,  нет. И это как тяжело. Заказала выкройку и сшила Боре пальто из своего старого  жакета. Переделала  ему  кепку  из  Волиной.  Иде  сшила из Нининого  платья - платьице. А Милке перешила из Волиного. Он носил, когда был  такого же возраста.

    16.04.44. Пасха. Вчера Боря чуть-чуть не был раздавлен автомобилем. Шофёр во время затормозил.  Что бы было! Подумать страшно. Мать  его больно наказала,  чтобы в следующий раз не перебегал улицу перед  двигающимся автомобилем.

    Ида пошла за хлебом. На дороге какая-то лошадь, управляемая мальчишкой, встала  на дыбы.  Как Ида плотно не прижималась к стенке дома,  лошадь всё же задела её оглоблей. Надо же так - оба пострадали почти одновременно. Пришлось таки пережить, хотя и  Post faktum.

    Сегодня дети поднялись чуть свет:  ждут не дождутся  одеться  во  всё новое, сесть за обильный завтрак. Нина выкрасила им по яйцу. Испекли два пирога: один с картошкой, другой с визигой и огурцами. Испекли лепёшечки  из  пеклеванной муки и куличик (почти ржаная мука).  Заправили селёдку. Купили полфунта масла (135 руб.), четвертинку молока (180 руб.),  сделали мясной суп и жареное.  Дети после завтрака  объявили, что они сыты (неслыханно!) и отправились во  двор.  Погода  замечательная. Во дворе почти сухо.


    20.04.44. На второй день пасхи Боря заболел: чуть-чуть начал кашлять. К ночи уже жар, к утру отчаянные хрипы, клокотание, в лёгких -  "музыка"... Вчера вызвали врача, который явился только в 7 вечера. Я  вся измучилась в ожидании, а погода такая пасмурная, а наверху умерла Юдя (говорят,  от голода). Всё это приводит окончательно  в  какое-то безнадёжное состояние.

    У Бори - плеврит. Банки. Горчичники. Sulfidin. А что стоит поставить банки!  Для него это инквизиция,  а для меня не лучше.  До чего  жаль его!  Он прозрачен, лёгок. Ничего не осталось от прежнего личика. Хотя бы на лицо, он всегда выглядел пухленьким. Как тяжело...

    Иде вчера в школе дали на хлеб чайную ложку  сахару.  Она  пришла  домой и разделила его между ними. А ведь она больше всех любит сахар!


    20.04.44. У Бори - крупозное воспаление обоих лёгких. Приём сульфидина снизил температуру на другой же день.  Продолжаем давать. Сегодня была доцент,  которую  просила побывать у нас лечащий  врач  -  для консультации.  Ничего,  видно, первая не понимает, а эта - хорошая. Снова банки. Характерно: пришла поставить банки - Эдика мать. И  о, чудо! Боричка хоть бы звук издал! Ну какое это счастье! Ведь пока  Нина пошла звать "сестру",  Боря все время "ныл":  то кошкой мяукал,  то стонал, придумывая, видно всякие варианты своего "пения" - всю душу вымотал.  А Милка так и уснула под его нытьё - вытьё - плач - пение, как хочешь назови.

 Аппетит хороший у него. Самочувствие и вид -  тоже. Вчера такой случай с Идкой.  Пришла из школы и говорит на  мой  вопрос: - "Как дела?" - "Плохие вести".  - "Урок не знала?" - "Нет".  - "Задачу не решила?" - "Нет, хорошо". - "Что же тогда?" - "Я не выполнила урок. Я сказала Елене Николаевне, что я не сделала урок, потому что мы с мамой ходили к Т-ым.  А Елена Николаевна сказала,  что  зайдёт к маме и скажет, чтобы она не брала меня в гости, если у меня  не сделаны уроки.  А я сказала, что нельзя было не ходить, т.к. надо  было нести  картошку.  А она говорит,  что всё равно зайдёт и скажет  маме... и т.д. Это, бабуся, я всё неправду говорила..." Действительно пришла Елена Николаевна объясняться.  Ида пристыжена была с обеих  сторон: заплакала и снова "дала" слово "никогда" не обманывать.  Посмотрим!


    26.04.44. Среда. Сегодня должна придти врач. Не знаю, что скажет.  Температуры давно нет, самочувствие хорошее. Аппетит - тоже. Но капризами прямо изводит, нагоняет тоску и доводит до отчаяния...

    Вчера пришло письмо от сестры Фани.  Произвело угнетающее впечатление: умер наш брат Коля - 7 марта 44 года,  но где и как -  ничего  не знает.  Бедный,  несчастный мой брат. После "немца", на него одна  подлая женщина сделала донос.  Его выслали на семь лет.  Он выдержал  только один год...  Ах, как тяжело! Фаня пухнет. Мама лежит больная,  одряхлела. Иван Петрович перенёс кровохарканье - уже  второй  раз.  С  питанием плохо: их жалованья хватает только на два базара. Скоро менять будет нечего...  Мечтают лишь о том,  чтобы вдоволь поесть хлеба... О том же пишет и брат Витя... 

Когда я стала плакать, Боря начал меня утешать:  - "Не плачь, бабуся, а может быть, он не умер. Это  только так тебе написали... Он твой был любимый... сестёр?" Он долго  подбирал слово - " брат". Какая тяжёлая жизнь! Когда только кончится  эта страшная, измучившая всех война?

(Добавляет Ираида…
7-го марта 1944-го года умер бабусин брат – Николай Мейстрик. Он попал в оккупацию. После освобождения города, кто-то донёс, что он  немец. Разобрались – оказалось чех. Получил семь лет ссылки. Выдержал только год…)

    Боря читает букварь уже прилично. Переходим к букве - "Б". Читает  с удовольствием.  Упрашивает его послушать. Вот только теперь он понял процесс чтения.


    28.04.44. Вчера Боричка встал с постели.  Дня через три можно будет уже выходить на воздух,  если погода будет тёплая. Скачет уже по всем высоким и низким предметам,  залезает на комод,  на радиоприемник, акробатничает на кроватях. Милка подражает ему. А Ида увлекается скакалкой. Но как она быстро устаёт!


    07.05.44. Вот проводили и майские праздники.  Отпраздновали.  Испекли пирог с визигой и картофелем.  И то как рады!  Получили по карточкам - сала шпик,  мяса и пеклеванной муки. Ида была с матерью на вечере майском  в управлении.  Видела, как Нину выбрали в президиум, как она держала  знамя. Видела карточку матери на доске почёта и отпечатанную фамилию  её, как награждали значком, как занявшую первое место среди дорог. А  вот денежной премии нет. Нельзя было и праздник отметить по другому.

    У Иды рос двойной зуб.  Ей его вчера выдернули. Она стоически перенесла операцию:  говорит, что только было "щекотно", а я думаю потому, что ей была обещана конфетка.

 Сегодня Боря заканчивает алфавит  (Ф и Ц) Дело идёт,  как по маслу. Занимается чрезвычайно охотно. Читает иногда  по слогам,  иногда нанизывая по букве,  точно бусины на  нитку. Пока не пишем.  Мила подражает ему,  берет книжку и  "читает"  мне вслух:  - "Девочка пошла на базар,  купила молока. Не плачь, малютка!" и т.д. в этом роде. Любит напевать: есть слух. 

   В конце  апреля  пустили  к себе квартирантов:  эвакуированных из  Москвы мужа и жену.

    От Воли ни слуху, ни духу: писем нет. Видимо, не приедет за нами.  Если там неспокойно,  то нечего и ехать. Погода - дождь каждый день.  А печь нечем топить.   
               
    Далее идут записи, сделанные моей рукой.

    13.05.44. Вчера болел Боря бронхитом.  Ему ставили горчичники. Но прежде, чем ему поставить горчичники,  мама ему достала сказки  Афанасьева и сказала,  что,  если он будет плакать,  то бабуся не будет  читать ему сказки и другие книги.  Боря не плакал,  а бабуся  читала ему книги. Приезжал дедушка из Горького и привёз нам по пряничку.

    Мы получили вчера от папы 2 телеграммы из Киева  и  одно  письмо.  Сегодня ещё одну телеграмму.

    Бабуся продала пианино за 28 тысяч рублей.


    16.05.44. Иду в школу.  1-ый урок окончился,  2-ой кончился, 3-ий  кончился,  4-ый начался. Я и Тамара сидим на своей парте и повторяем  урок.  У меня спустился носок. Я его поправила и когда ставила ногу,  то наступила на ногу Тамаре.  Тамара рассердилась и пихнула меня  по ноге, потом посмотрела на Елену Николаевну и улыбнулась. Елена Николаевна заметила всё,  что произошло и  - выгнала меня и Тамару из класса. Но к моему удивлению Тамара не заплакала, а наоборот, даже обрадовалась, когда её выгнали из класса. Я же плакала.

    Вчера Боря  был именинник. Мама испекла лепёшек. У мамы на работе  диспетчер Нюра привезла нам по яйцу и по кусочку сахару и по рыбке и  вместе с  сахаром положила в мешочек и подарила нам.  Сколько было у  нас радости!
    Сегодня я первый раз пошла в одном платье и носочках. Погода летняя. Как-то tante Тася gib Миле ein vjurstlain,  а сама резала селёдку. Мила смотрит и говорит:  - "У вас всё есть:  и колбаска и селёдка и сахар, а у нас только картошка  и суп!"
    Когда уезжал дедушка,  он,  прощаясь с Милочкой,  говорит:  - "Ну  что, Милочка, передать бабушке?" - Бабуся наша стоит возле дедушки и говорит: - "Ну,  Милочка,  скажи - дедушка, передай привет бабушке и  поцелуй бабушку!" Милка смущённо молчала,  опустив глазки. Потом нерешительно протянула  ручку,  указывая  на нашу бабусю и сказала:  -  "Ну, что ж,  дедушка,  иди целуй нашу бабусю!" Все расхохотались: Ха!  ХА! Ха! Ха!...


    12.07.44. Переезд из города Казани в город Киев.
    Мы кончили учиться.  Начали складываться. Как раз тётя Лида ехала  в Астрахань за селёдкой и заехала по пути к нам.  В это время бабуся  складывала наши игрушки и книжки в ящики. В это время мама ушла хлопотать дрова к себе на работу.  Когда тётя Лида пришла и хотела увидеться с  мамой,  то бабуся,  т.к. некого было больше послать,  меня  послала за мамой.  Когда мы пришли,  то тётя Лида ушла уже на  пароход...

 Бабуся чем-то была расстроена.  Немножко погодя она мне говорит: - "Где твои книги?" Я стала их искать. Я смотрела и на буфете и  в буфете,  на  гардеробе,  на  комоде  и  в  комоде и нигде не нашла  книг...

 Я посмотрела ей прямо в глаза и соврала, что не знаю. Бабуся  сказала, что  это  дело будет ещё разъяснено.  На другой день у меня  пропали ещё две книжки... Бабуся уже знала, что эти книги у Ангелины  и велела принести их.  Потом она уже у меня узнала,  что эти книги я  дала ей почитать.  А потом уже я призналась ей во всем...

Нинка, которую мы  прозвали "дед Игнат",  выпросила у меня маленькую книжку и  потом у меня выпросила все книжки, угрожая, что расскажет всё бабусе.

    Далее маленький комментарий бабусиной рукой: - "Эта позорная история стоила мне,  наверное,  нескольких лет жизни.  Не желаю я никому пережить такую историю.  И это моя внучка!  Моя воспитанница!  Тяжело!..."

    Дальше продолжение написано опять мной.

    Дядя Валя достал машину и мы все поехали в вагон. Потом, когда мы уже приехали в Киев, машину уже достал не дядя Валя, а папочка...

    11.07.44. Ехали мы скоро,  но нас очень трясло. С бабусей чуть не случилась  морская  болезнь.  С каждым днём становилось все теплее и  теплее. Под Харьковом была тропическая жара.  Но с каждым днём продукты  становились всё дешевле.  Семечки мы лузгали целыми днями ( 7  рублей стакан). Теперь думаю написать цены.

    Цены: семечки - 7 руб. стакан, ягоды - 5 руб. стакан, морковь - 4  руб. пучок,  сметана - 20 руб.  стакан,  кислое молоко - 15 руб. два  стакана, молоко - 20 - 25 руб. литр.                Дальше дневник опять вела бабуся.


    22.07.44. Вчера  отправили детей в санаторий Боярки.  Наконец-то!  Целых 20 дней собирались. Какая радость у Бори и Иды и сказать нельзя. Мать их проводила до места. Это 45 минут езды по железной дороге  и 15 минут ходу до места.
 По приезде туда - дали им всем по стакану какао и  по две лепёшки.  Местность дивная. Питанием обеспечены: 40 грамм жиров в день,  по половине литра молока и т.д. Как я рада за ребят! Уж  я долбила, долбила, попросить кого следует и всё-таки добилась своего, дети в санатории.

 Пока мы в Киеве, Боря не хворал. Не знаю, как  будет дальше. Мила развивается не по дням, а по часам. Говорит хорошо с буквой - "Р".  Мне понравилось её выражение:  - "Дождь замолчал  (перестал). Мы будем с тобой любиться (т.е. обниматься со мной и целоваться)". С самых первых лет её речи, она стала говорить: - "Бабусинька -  милусенька".  Как  же будет она себя чувствовать без Иды и  Бори? Здесь всё сравнительно дешевле в сравнении с Казанью и все дорого сравнительно с нашими карманами.  Пока проедаем мои деньги. Как  будет дальше?"


    27.08.44. Дети вернулись из санатория.  Могли бы жить и дольше, в особенности Боря.  Взяли их из-за Иды, т.к. ей надо было держать экзамен в музыкальную школу.

 23 августа отец отвел её туда. Запустили  всех детей в залу.  Воля сидит в ожидательной зале и  слушает,  как  экзаменуют какую-то девочку. Девочка великолепно справляется со всеми заданиями. - "Угу!" - думает Воля - " с её слухом не выдержать такого экзамена  Иде!" Каково же было его  удивление,  когда оказалось,  что так уверенно, громко, верно, ни разу не сорвавшись, отвечала его  собственная дочь. Ответ о результате экзамена будет к 1-му сентября.

    Воля уехал в Лубин. Нина поступает на новую должность. Сразу стало легче  жить.  Наконец-то!  Одно отоваривание карточек чего стоит! Скольких унижений,  ломаний шапок перед всякими гадиками... Полученный кусок  становился  поперёк горла.

 Овощей и яблок дети едят вдоволь. В санатории они избаловались:  очень  хорошо  питались.  Местность, где располагается санаторий - замечательная.  В лесу собирали  и ели всякую ягоду, которую ели до отвала. Грибов "завались" - по их  выражению. Ида выучилась там танцевать и выступала в танцах. Ах, если  бы её отдать в хорошие руки:  у нее есть и любовь и грация. Вышла бы  хорошая танцорка. Ида со слезами уезжала из санатория. Другие бы родители, конечно, сделали бы всё по - другому. К сожалению, я уже себя  так чувствую неважно,  что выдержать такое "путешествие" (поездку) с  детьми уже не в состоянии. Как обидно это!

 У Иды там уже был " кавалер".  Объяснила это слово,  как "защитник".  Но этот кавалер,  видимо, снабжал её всякими (ворованными) фруктами и  овощами, отчего  у неё не было аппетита за столом.  В результате она  поправилась всего на 600 грамм за всё время.  Кашу,  хлеб и то,  что  она не любит, она ухитрялась отдавать подругам.

    Боря добросовестно съедал всё,  т.к. " нельзя было не доедать" -  резонно заявил он.  Какой послушный ребёнок! Говорят, их там все любили.

 Мила вела себя без них безукоризненно.  Играла.  Целыми  днями  одна со  своей куколкой,  поёт,  ходит на "пасал" (базар),  покупает  продукты, готовит обед.  Стала говорить: - "Срадкие яброки", "Пошра"  и т.д.  Но  звонкие гласные произносит,  как мягкие:  П вместо Б,  Т  вместо Д и т.д. Внешность её - очаровательная куколка. Иногда на неё  пальцами показывают на улице и восторгаются, как когда то, Идой.

    У Иды появилась певучесть в выговоре. Поживи она среди украинцев, она быстро бы усвоила украинский язык.


    10.09.44. Оба ходят в школу.  Боря как-то плохо усваивает то,  что  говорят ему. И учительница, видимо, неважная. Болею я что-то за него. Исполнителен необыкновенно.  У Иды учительница тоже далека от  такой  идеальной учительницы,  как была Елена Николаевна. Ида поступает и в  музыкальную школу.
 Мила развивается быстро.  Перенимает все  "хорошее" тоже очень быстро:  - "Даю тебе честное слово,  что я тьебя так  ударю, что узнаешь!" - говорит она Боре, являясь достойной партнёршей  в играх с Борей.


    21.09.44. 10 сентября Боря и Мила заболели.  К тому и другому ходят отдельные врачи.  У Бори снова бронхит. У Милы пока не определили, но, кажется, грипп, который осложнился тем же. В городе эпидемия  кори. Ах, как я боюсь за своих: они ещё не болели. Как оба капризны!  С горчичниками снова целая трагедия. Мила как-то сказала: - "Не буду  купаться! Не буду! Не буду никогда в жизни!"

    У Бори как-то вышло " недоразумение" с учительницей.  Он никак не  мог растолковать,  что там у него вышло. - "Она меня спрашивает и не  понимает, что я её тоже спрашиваю про учебник и не отвечает  мне". -  "Так вы не поняли друг друга?" - говорю я. - "Ну, конечно, она так и  не поняла меня".


    08.11.44. Совсем  бросила записывать.  После бронхита Боря бросил  учиться. Всё равно его бы пришлось "тянуть".  Пусть лучше "доспеет".  Слоняется без дела, не зная куда себя деть. Жаль его. Но я не в состоянии уделить ему и минуты.

 Милушка догоняет его - Недавно говорила: -  "Срадкие яброки",  а теперь:  - "Ррраз тебя сказала напорррю,  так, честное слово, напорррю!" Очень развитой ребёнок, как Ида.

    Ида ходит в школу. Учение из рук вон плохо. Совсем не читает.  Так же медлительна,  так же не аккуратна и так же всё теряет, доводя меня до отчаяния. По музыке получает пятёрки. Прибавилась мне и  музыка. Живём в неостекленной квартире.  Холодно.  Сплотнились в две  комнаты, отказавшись от кухни и столовой.


    22.11.44. 19 ноября выпал снег.  Держался дня два.  Был настоящий  мороз. Ида пошла в валенках. Бедному ребёнку не в чем ходить: ни ботинок, ни калош.  А погода большей частью мокрая.

 С квартирой никак  не наладится: начали топить числа с 6-го ноября. Никак не приспособлюсь к топке углём.  С остеклением из рук вон плохо:  1500 руб. одна  рама. Холодно.  Посолили капусту. Боря помогал. Нарубил целое ведро.  Как он мечтает о столярных инструментах.  Всё бы ему  строгать,  пилить, рубить! Обещала ему купить кое-что на базаре, да ничего не понимаю в этом деле.

    Мила почти во всём догоняет Борю.  Дразнит он её невозможно.  Она  от него всё время плачет, но играют вместе замечательно.

 Ида  преуспевает в музыке,  но желая похвалиться перед девочками, в школе, видимо, "отбарабанивает" кое-как, в бешенном темпе только свои этюды и  песенки. Так заигрывает их, что хоть начинай сначала.

 Боря очень полюбил слушание сказок или чтение их Идой. Бедный! С ним некому заниматься.


    10.12.44. Град.  10 тепла.  Слякоть.  Не переставая моросит дождь  или идёт  снег,  который сейчас же тает.  Бедным детям негде играть.  Нужны сапоги.

 Ида всё время под угрозой не хождения в школу.  Каждый  день приходит с промоченными ногами.  Она всё та же:  как утро,  так  начинаются баталии. Встаёт и одевается не менее часу, причём, не находит то одной,  то другой части своего туалета. Ноет, ноет без конца. А старшие кричат,  топают ногами,  всё это проходит  мимо  ушей.  Вчера схватила 3 по музыке:  не исполнила в одном месте - legato, в  другом - ... Не слишком ли строго?

    Дети живут недружно.  (Ида и Боря).  Грубы.  Дерутся. Ссорятся.  Как утро,  так кричат: ку-шать! Иногда ничего нет, кроме хлеба. Сало  уничтожают, как следует.

    Мила развивается не по дням,  а по часам. Садиться к роялю, играет, поёт. Считает все пальчики на руках, сейчас же разуется и считает на ногах.  Старается рассмешить.  Любит наряжаться, делает уморительные гримасы.


    19.12.44. Морозы от 7 до 12 градусов.  В комнате у нас мороз. Все  ходим в тёплых пальто и в валенках.  Дети всё время просят есть, жалуются на то, что замерзают. В особенности, ножонки все обморожены, а  валенки у всех худые.

    У Иды готовятся к новому году. Ставят пьеску "Ёлка". Ида участвует в балетном номере: танец снежинок - 8 девочек. Учительница в школе у Иды - бездарность.  По образованию - преподаватель физкультуры.  Ужасно боюсь за Идку.  Приходится следить за каждым её шагом. Преподаватель музыки отмечает её,  как способную ученицу и очень довольна  ею. Боря  начал опять со мной читать.  Боюсь,  не сделала  ли я ошибки,  что взяла его из школы?

    Воля получил  вторую  премию  за свой вальс - "На отдыхе",  когда  выступал на смотре сам.  Хорошо начал играть на аккордеоне.  Дети  в  восторге были от его игры "на гармошке", как они называют аккордеон.


    Ида отличается по прежнему: пришла к матери на работу и спросила у  тёти Руфы 5 рублей на конфеты. Та дала. Ида купила, ничего не сказав  дома об этом.  Тётя Руфа сказала матери вскользь об этом...  Ну, что  тут  делать?  Как  больная переживаю такие поступки!  А главное,  не  очень её саму трогают такие поступки - ей хоть бы что! Неужели в ней  мало гордости?...