Сказка на ночь

 1.

- А это интересная сказка? – спросила Даша, залезая под одеяло.
- Сказка? Какая ещё сказка? Эта история произошла на самом деле, и не так давно, между прочим, как может показаться на первый взгляд.
- Неужели?
- Конечно!
- И ты будешь мне её рассказывать  каждую ночь?
- Да. Пока ты не уснёшь, или пока она не закончится. Ты готова к путешествию?
Она улыбнулась. Ткнула мне в плечо пальчиком:
- Ну, давай, Шахерезад.
- Итак, как говорил Рассказчик, всё началось с начала.
Было это в одном древнем королевстве. Правил этим королевством старый король Виглаф. Была у него дочь, с красотой которой не мог сравниться никто. Вот заболел король, нашла на него хворь. Велел он позвать к нему придворного предсказателя, и сказал тот, что умрёт король скоро, как выпадет первый снег. Была осень тогда. Тогда созвал король всех придворных своих и дочь свою, и сказал:
- Вот, умру я, когда выпадет первый снег, и не останется приемника у меня, только дочь юная и в делах государственных не сведущая. Вот вам воля моя предсмертная: пусть же съедутся со всего света женихи к ней, и на кого положит она платок свой, тот и будет мужем её и моим приемником. Торопитесь, ибо должны они явиться сюда до первого снега, и чтобы я благословил брак дочери своей. Да будет так.
Плакала дочь его перед ним, но сказала: «Да будет так». И все придворные сказали склонившись: «Да будет так».
- Аминь, - зевнула Даша, смыкая веки.
Тот же час были разосланы гонцы по всему свету с приглашением для женихов к дочери короля.  И съехались в то королевство множество принцев чужеземных и шахов заморских, чародеев и волшебников, рыцарей и купцов и всех желающих жениться на принцессе и стать королём. Услыхал о том и хозяин Чёрных гор Турольд. Дурная слава ходила о нём. Не любили его и боялись его люди. Нечистью веяло от владений его. Говорили, что живёт он столько, сколько земля существует, что в обмен на бессмертие продал он душу тёмным силам мира сего. И захотел Турольд тоже явиться в то королевство.
Прошло время. Вот в королевстве Виглафа праздник, собралось множество гостей из разных стран. С радостью встретили их.
- А из Исландии были?..
- Были! Шесть дней все желающие жениться на принцессе танцевали, пели, бились на турнирах, состязались в стихосложении и играх разных во дворе королевского замка под окнами принцессы. Принцесса же наблюдала это и дивилась разным вещам невиданным, которые делали приезжие. Чародеи и факиры изощрялись в искусстве волшебства, дивя принцессу. И вот на седьмой день собрались все, и выстроились женихи в один ряд, чтобы принцесса положила свой платок на голову избранного…

«Спит. Теперь её до рассвета из пушки не разбудишь». Я задул свечу. Пора приняться за дело… Хи-хи-хи…



 2.

- А! А-а!! А-а-а!!!
- Что? Что? Что? Что случилось? Что?
- Сууукаа…, - растирала Даша мокроту вокруг глаз ладошкой: - Я.. Я сегодня ноготь сломала. А-а-а!
- Тфу ты, - я прижал её рыдающую голову к себе: - Ничего, отрастёт.
- Да? – она подняла на меня полное надежды заплаканное личико.
- Да. Ногти растут в среднем, при хорошем обмене веществ, один миллиметр за три дня. Так что недели через три… месяц…
- А-а-а!!!
- Ладно, есть одно народное средство, только вряд ли оно тебе понравится.
- Какое?
- Если засунуть палец с поломанным ногтем в свой зад и так провести ночь, наутро ноготь отрастает до пяти миллиметров.
- Ты что? Издеваешься?
- Научный факт! В заднице обмен веществ происходит в десять раз быстрее.
- Серьёзно? – она испытывающе сверлила меня зрачками.
Невероятных усилий мне стоило сдержать смех и не расколоться:
- Абсолютно.
- Ладно, - она полезла в кровать: - Во всяком случае, хуже уже не будет. Только ты мне рассказывай историю и не смотри на меня, а я постараюсь побыстрее заснуть.
- Какую ещё историю?
- Ну, про принцессу.
- А! Да-да… Э, на чём мы остановились?
- Принцесса класть платок собралась на жениха. Свет погаси, пожалуйста. Ой, блин! Какое непонятное ощущение.
- Ты о чём? А… Ну, так вот.
Всех обошла она, но ни на кого не пал выбор её. Опечалена она была болезнью отца. Тогда поднялась принцесса  на балкон и сказала:
- Ветер, ветер, я грущу,
   Тебе вверяю судьбу свою.
   На кого платок положишь,
   За того замуж пойду.
И пустила платок из рук своих. Подхватил ветер и понёс его прямо к женихам, но пролетел он мимо них и опустился на приезжего, что стоял поодаль ото всех. Взял он тот платок и поклонился принцессе. Тут же ахнули все: женихи от обиды, а придворные от радости. Вышел тогда Хлодвиг – верный рыцарь короля, и поклонился тому приезжему и просил его пройти к Виглафу, дабы мог он благословить его и дочь на брак. Прошли они к королю, а гостям был объявлен свадебный пир.
- А ничё так, прикольно, - шевелилась под одеялом Даша.
- Тихо!
Пришли Хлодвиг, принцесса и тот на кого пал платок к королю. Лежал он в постели, и сказал Хлодвиг:
- Вот тот, на кого положила платок принцесса.
Посмотрел король на принцессу. «Так это», - сказала она. И обратился король к избранному:
- Кто Вы, чужеземец, как имя Ваше, ибо я хочу благословить Вас на брак с дочерью моей и передать Вам королевство моё.
Отвечал чужеземец:
- Имя моё известно всем и пользуется большим уважением по всей земле.
- Какого же великого рода Вы, сударь?
- Род мой – самый древний род на земле.
- Однако, если имя Ваше известно всем, а род столь древен и велик, назовите же его, ибо я стар и не могу узнать Вас.
- Зовут меня Турольд хозяин Чёрных гор, прозванный среди людей Бессмертным и род мой – самый древний род на земле.
Как только сказал это приезжий, отпрянула от него принцесса со страхом в глазах, помрачнел король. Но спокоен был Турольд и смотрел на короля, ожидая ответа. Думал король и сказал Турольду и дочери своей:
- Возьмитесь за руки и подойдите ко мне. Благославлю я вас на брак, ибо слово королевское я дал, так сдержу его, так тому и быть.
Взял Турольд руку принцессы, и подошли они к королю, и опустились на колени перед ним, и склонили головы. Поднял король руку свою, чтобы благословить их, но вошёл тут предсказатель королевский и обратился к королю:
- Ваше Величество! К Вам взываю я! Не делайте этого, не благословляйте на этот брак, принесёт он горе и страдания всему миру человеческому…

Хм, интересно… Она и вправду будет спать всю ночь с пальцем в заднице? Пропади я пропадом! Это надо сохранить для истории.
Я включил в телефоне камеру и откинул одеяло.
Я тя обожаю… Хи-хи-хи…


3.

Отвечал король:
- Не могу не сдержать слова, на кого положит принцесса платок, тому и мужем ей быть и королём.
- Так это. Но не принцесса положила на него платок, а ветер принёс его, и знал об этом Турольд.
- Да, так, - сказала принцесса: - Ветру я доверила судьбу свою.
Обрадовался король, что может не отдавать дочь за Турольда, не любил он его и никто не любил его, боялись его. И сказал тогда король:
- Если так, не дам я вам воли своей, не отдам тебе Турольд бессмертный дочь свою в жёны.
Гневно смотрел Турольд на предсказателя и обратился к королю:
- Одумайся, Виглаф! По прежнему ли ты не желаешь держать слово своё?
- Слово своё сдержу, но лучше умру я, чем благославлю тебя, злодей, и пусть останется королевство моё без короля, чем ты будешь его королём. Уходи по добру, дабы не поссориться нам.
Сказал тогда Турольд:
- Хорошо, король, уйду я сейчас. Но дам тебе срок. И коли до полуночи не отдашь мне того, что по праву моё, то сам возьму. И берегись, король, если ты вздумаешь во второй раз оскорбить меня.
Сказал это Турольд и вышел из покоев королевских.
Испугалась тогда принцесса, поняла она о чём грозил Турольд. Но успокоил её король, а Хлодвигу наказал строго настрого следить, чтобы Турольд никогда не появлялся тут, а принцессу беречь пуще глаза, но так, чтобы сама принцесса о том не знала. Утроил стражу тогда Хлодвиг и сам ходил всюду за принцессой, дабы оберечь её.
Стало к тому времени лучше королю. И приказал он устроить большой пир во дворце для всех приезжих гостей, дабы праздником заглушить печаль.
Вот сошлись на пир все приезжие гости и было объявлено им, что на следующий день принцесса вновь выберет себе мужа. Обрадовались женихи и веселились, много ели и пили и танцевали. Все веселились в тот день в замке: и король старый и придворные его и гости, но принцесса грустна была. Так за праздником пролетел день, к ночи дело подошло. Вот плохо принцессе было среди шума и гама праздничного, сказалась она плохой и вышла из-за стола, и пошла в обитель свою. Время прошло. Вот захмелели все и смотрели на пляски паяцев, когда пробили часы на башне полночь. И лишь последний раз ударил колокол, крик пронёсся по замку, страшный крик. То принцессы голос был. Замерли гости тогда в ужасе, застыли паяцы в танце, сердце дрогнуло в груди короля, вспомнил он наказ Турольда. Вскочил тогда Хлодвиг и помчался с мечом в руке в келью принцессы, за ним король в смятении, а за королём гости осторожным шагом. Пуста была комната принцессы, когда Хлодвиг ворвался туда; пал он тогда на колени и рвал волосы на себе и проклинал себя. Увидел вошедший король, что нет принцессы, плохо стало ему. Вдруг явился в окне распахнутом образ Турольда, хозяина Чёрных гор и сказал он, будто гром прогремел:
- Вот, Виглаф, сбылось, что я тебе обещал, я держу слово своё. Пусть же будет урок тебе. Плати так за глупость свою.
Исчез после этого образ. А король как услышал это, так и упал в бессознании. Хлодвиг же вскочил на ноги и побежал из замка. Собрал он пьяных лучников, подобрали те луки свои, взяли в руки факелы горящие, вскочили они все на коней и бросился Хлодвиг в погоню. Скрылся отряд из виду, и лишь луна серебром освещала их след, вёл он далеко на запад, в сторону Чёрных гор…

Я посмотрел на хмурое лицо Даши. Даже во сне всё ещё сердится на меня. Поцеловал её в лоб, её ладошка сжалась на моей груди.


4.

- И что же? Хлодвиг спас принцессу?
- А вот послушай…
Проводили Хлодвига взглядом перепуганные гости и собрались в одних покоях, а по утру их уже и след простыл. Короля тогда отнесли в спальню, и лишь на следующий день пришёл он в себя. Вспомнил всё, что случилось и совсем плохо стало ему, сильная хворь вновь охватила Виглафа.
День проходит, три прошло, неделя. Не было вестей от Хлодвига, не возвращалась погоня и когда месяц прошёл. Вот и осень шла к концу. По прежнему ждал король первого снега, чтобы умереть, но не было снега, и не знал он, что делать. Беда пришла в королевство. Спрашивал совета король у придворных своих и у предсказателя, но они не могли помочь. Собрался тогда с силами король и сказал:
- Вот мой указ, слушайте все, и всем расскажите. Тому, кто отважится, и кто вернёт мне дочь, тот храбрец, который победит Турольда, пусть получит в жёны дочь мою и королевство моё, а сам королём станет.
Тотчас затрубили в рога и разнесли глашатаи королевский этот указ по всему королевству…
Ну, вот, Дашенька, тут и начинается эта история об отважных людях. Но ты уже спишь. Пусть тебе приснится чудесный сон. А что же произойдёт, я расскажу завтра.

 5.

В королевском замке по-прежнему было мрачно и печально. Король всё время лежал в постели и почти ничего не ел. Чёрные шторы в его спальне были задёрнуты, портреты предков на стенах уже покрылись слоем пыли и паутиной. В камине потрескивали сырые дрова. Рядом с королём сидел предсказатель, он читал очередную главу старинного сочинения, под которое король легче засыпал. Виглаф действительно заснул бы, если бы в этот момент в комнату не вошёл слуга, и не доложил в полголоса:
- Ваше Величество, пришёл какой-то иностранец и желает видеть Вас.
- Скажи ему, чтобы пришёл сюда снова завтра, - шёпотом сказал предсказатель:
- Король только что уснул.
Но король уже приподнялся на локтях:
- Нет, нет, пусть войдёт! Может он хочет сказать мне что-то важное. Зови его.
Слуга исчез. Предсказатель недовольно захлопнул книгу, поправил свой синий балахон, встал, чтобы уйти, но король остановил его:
- Останься, я хочу, чтобы ты выслушал, что скажет этот чужестранец.
- Конечно, только Вы не волнуйтесь, Вам может стать хуже.
- Чего тревожиться. Ты же сам сказал, что умру я, когда выпадет снег, не раньше и не позже.
Предсказатель тяжело вздохнул и встал возле камина, по левую руку от короля.
В дверь вошёл светловолосый среднего роста человек, облачённый в некогда зелёного (теперь выцветшую почти в серый) цвет куртку, перепоясанную кожаным ремнём и прикреплёнными к нему ножнами, в которых находилась широкая шпага. Плащ и сапоги его были заляпаны грязью. Пришелец сделал два шага к королю и поклонился ему.
- Кто ты, чужестранец, и что привело тебя в моё королевство?
- Ваше Величество, зовут меня Каллен, родом я из города Кастэра, что в северных землях. Прослышал я о несчастье случившимся в Вашем королевстве. Пришёл я к Вам, чтобы сказать, что сделаю всё возможное для того, чтобы вернуть Вам Вашу дочь. И отправляюсь в путь немедленно.
Сказав это, он повернулся, намереваясь удалиться. Предсказатель видя, что король от переполнявших его чувств не в состоянии вымолвить и слово, сам обратился к человеку с севера:
- Доблестный Каллен из Кастэра, знаешь ли ты как спасти принцессу и где искать её?
Только Каллен открыл рот, чтобы ответить, в дверь просунулся слуга и сообщил:
- Прошу простить, прибыл ещё один иностранец и просит видеть короля.
Каллен и предсказатель посмотрели на Виглафа. Король оживился, устроился поудобнее и велел позвать нового гостя. Каллен не знал, как ему поступить: выйти, не ответив на вопрос предсказателя было бы неприлично, а оставаться, заявив, что уходишь, мягко говоря, неловко. Между тем в покои вошёл молодой араб, судя по всему знатного происхождения. Он обвёл всех присутствующих медленным гордым взором, остановился на короле, подошёл к его кровати и поклонился:
- Да ниспошлёт тебе Всевышний здоровья и долгих лет.
Виглаф взглядом показал, что принимает участливые пожелания и сказал:
- Кто ты, чужестранец, и что привело тебя в моё королевство?
- Я принц Аль-Ягыcьяни, был проездом в твоём королевстве и услышал гонца твоего, возвещавшего о том, что дочь твоя похищена, и что тот, кто спасёт её, получит её в жёны и королевство в придачу, правда ли это?
Каллен и предсказатель переглянулись.
- Да, правда это, - ответил король.
- Так вот, достопочтимый король Виглаф, я отправляюсь в дорогу, чтобы освободить твою дочь.
Каллен из Кастэра хотел было что-то сказать, но не стал вмешиваться. Предсказатель же подошёл к королю и занял свое место у камина по левую руку короля. Король произнёс:
- О, дорогой принц…
- Аль-Ягыcьяни, - подсказал предсказатель предусмотрительно записавший незнакомое имя.
- …Вы возвращаете меня к жизни! И Вы, Каллен из Кастэра, я очень счастлив, что откликнулись мужественные и великодушные люди.
Аль-Ягыcьяни посмотрел на Каллена и, изучив его с головы до ног, поклонился ему. Тот ответил тем же.
- Я сам виноват в том, что потерял дочь, - продолжал король: - Но я стар и скоро умру, потому не могу сам выступить с оружием в руках…
Королю не суждено было договорить – в дверях вновь появилась голова слуги и он сообщил:
- Ваше величество, к Вам просится ещё один иностранец, - слуга сделал ударение на слове «ещё» и тут же исчез, не дожидаясь ответа.
У предсказателя непроизвольно отвисла челюсть, королю показалось, что он участвует в каком-то спектакле, решающую роль в котором играл его слуга.
Принц Аль-Ягыcьяни повернулся всем корпусом в сторону двери и покосился на того, кто должен был сейчас войти. Каллен из Кастэра скрестил руки на груди и отошёл на шаг от входа, так же обратившись к двери.
В комнату быстрым шагом вошёл…

- Ну? Кто? Кто вошёл-то?
- Хватит на сегодня. И так слишком длинно получилось. Я уже сам засыпаю. Давай спать, Ириша. Завтра узнаем, кто вошёл, кто вышел… Ам – ням – ням…
Боковым зрением я почувствовал пристальный холодный взгляд Даши:
- Как ты меня назвал?
Она приподнялась на локотке, верхняя губка искривилась, а это был нехороший признак.
Очень нехороший…


6.

Итак…
В комнату быстрым шагом вошёл рослый лохматый рыцарь. О том, что это рыцарь говорила рваная кольчуга, покрывавшая его, поверх кольчуги висел дырявый и грязный балдахин. На нём различалось изображение какого-то герба. Балдахин был перетянут засаленным поясом, на поясе болтался ржавый меч. Нагрудные и плечевые доспехи ещё держались на рыцаре, но были настолько измяты и изрублены, что, казалось, свалятся с него прямо сейчас. Голову покрывала кольчужная брамица. Шлем на брамице отсутствовал. В отличие от первых двух иностранцев, лицо его было покрыто густой щетиной. На самом лице лежал отпечаток долгих странствий и многих переживаний.
Не останавливаясь, рыцарь прошел, топая сапогами прямо к королю. Он опустился на одно колено и сообщил громовым голосом:
- Ваше Величество король Виглаф! Благословите меня, рыцаря из Святой земли Секстонского ордена, ибо я, Готфрид Кретьен де Труа, готов бросить вызов тому, кто осмелился похитить Вашу дочь, и обязуюсь вернуть её в Ваше королевство!
Рыцарь опустил голову, ожидая благословения. Арабский принц обошёл его полукругом и занял  позу рядом с Калленом из Кастэра.
Король собрался и сказал:
- Благодарю тебя, храбрый рыцарь, и хочу сообщить тебе, что ты не один, кто откликнулся на призыв, а посему, подойдите все, благородные господа, ко мне. Я всех вас благословлю в дальний путь.
Рыцарь круто обернулся на двух стоявших в стороне. Те поочерёдно поклонились ему, и подошли к королю. Рыцарь поднялся на ноги, принц и Каллен опустились на колено. Готфриду Кретьену де Труа ничего не оставалось, как сделать то же самое ещё раз. «И тут обошли…», подумал он.
Виглаф поднял правую руку:
- Храбрые и благородные люди, пусть удача сопутствует вам. Спасите дочь мою, вырвите её из рук злодея, чтобы мог я со спокойной душой умереть. Да хранит вас Господь.
Вдруг Виглаф застонал, приступ болезни нашёл на него. Трое благословлённых встали. Они смотрели, как король дёргается в судорогах.
- Ничего. Давайте выйдем, дабы не мешать ему. Король сильно болен, - предсказатель направился к двери, увлекая за собой принца, рыцаря и кастэрианца.
- Господа, вам предстоит тяжёлая и опасная дорога, и я хочу дать вам пару советов. Подождите меня здесь.
Предсказатель торопливо потопал куда-то по лестнице. Через несколько минут он вернулся со свитком в руке. За время его отсутствия никто из троих не проронил ни слова.
- Господа, принцесса находится, вероятно, в замке Турольда. Замок этот находится на Серой скале в Чёрных горах. Чтобы добраться до него, необходимо пересечь практически все владения Турольда. О том, куда вы направляетесь, ему наверняка будет известно. Я не спрашиваю вас, что движет вами, потому что я и так знаю, я ведь предсказатель.
Трое были явно смущены.
- Расскажите-ка, достопочтимый предсказатель, поподробнее, как найти эту Серую скалу и замок, - рыцарь сделал шаг к предсказателю: - Я никогда не бывал в тех краях.
Предсказатель развернул свиток – это была карта.
- Вот, - указал он, - Здесь расположен замок Турольда. Я уверен, что именно здесь он и прячет принцессу.
- Если я не ошибаюсь, это две недели пути, если делать остановки на ночлег, - рыцарь отмерил расстояние пальцами.
- Да, но путь небезопасный.
- Ну, насчёт этого можете не беспокоиться, меня не страшат никакие преграды. Я бы хотел уточнить только одну деталь.
- Какую же?
- Прозвище Турольда «бессмертный» оправдывает себя или нет?
Предсказатель задумался.
- Сэр Готфрид, на Ваш вопрос трудно ответить. За все свои двести сорок четыре года жизни, я видел Турольда всего два раза с интервалом в сто лет. И, в отличие от меня, все два раза он выглядел одинаково молодо. Множество королей, принцев, рыцарей бросали вызов ему, и никто из них не одержал победы над ним. Однажды, около полусотни лет назад, на турнире, король Аторик пронзил Турольда копьём. Однако на следующий день тот вновь сидел в седле. В чём секрет его жизни, пока никто не смог разгадать.
Воспоминания предсказателя погрузили в раздумья и рыцаря, и принца, и Каллена.
- Если удастся вам проникнуть в его тайну бессмертия…
- Да, это мне ясно, - прервал его Готфрид; он отошёл с предсказателем в сторону: - Вот по финансовой части… Если бы король Виглаф был столь щедр, что снарядил бы меня в дорогу. Я богат душой, а не деньгами. Последние два года я провёл на юге в Святой земле, в сражениях с неверными, - он покосился на Аль-Ягыcьяни.
- Я понимаю. Конечно, Его Величество поможет Вам…
- Достопочтимый предсказатель, передайте мой поклон королю. Теперь я знаю достаточно и отправляюсь в путь немедленно, - сказал принц Аль-Ягыcьяни. Он повернулся и направился к выходу.
- Действительно, не стоит медлить, - Каллен тоже собирался уйти.
-Да, в самом деле! Надо постораться вернуться до того, как умрёт король! – рыцарь, не желая выпускать никого из виду, последовал за ними.
- Постойте! – окликнул предсказатель: - Спрашивайте по пути о рыцаре Хлодвиге. Быть может, это поможет вам.
Он проводил их взглядом, и что-то вспомнилось ему. Предсказатель быстрым шагом, чтобы не забыть свою мысль, направился в подвал королевского замка.


 7.

Двор королевского замка был пуст. Эта пустота усугубляла тяжесть атмосферы холодного осеннего дня.  Ветер перегонял опавшие листья от одной каменной стены к другой. Ворота, выходившие на пустую городскую площадь, были распахнуты; лучник, охранявший их, одиноко прохаживался вдоль ограды, то и дело дыша на свои руки и потирая их.
Из парадного входа в замок вышел принц Аль-Ягыcьяни, за ним Каллен из Кастэра, а за ним бодрым шагом рыцарь Секстонского ордена Готфрид Кретьен де Труа. Их встретил низкорослый бородач – конюший короля, он подвёл под уздцы трёх маститых коней в полной походной экипировке. (Как выяснилось, все трое прибыли пешком).
- Его Величество король Виглаф желает вам удачи, судари, - вяло произнёс конюший, повернулся и поплёлся восвояси.
Готфрид де Труа похлопал по шее выбранного им коня:
- Ну, вот и славно! Восточная порода. Клянусь честью, с таким жеребцом путь покажется вдвое короче, а опасность вдвое менее опасной.
Никто не отозвался на это заявление. Рыцарь обратился к арабу:
- А Вы что же, принц, путешествуете пешком? Где же Ваш украшенный золотом скакун, а где пажи и свита?
Принц повернулся к рыцарю:
- Мой скакун погиб, а пажей и свиты у меня нет, я их потерял, так же, как потерял своего отца и мать, и царство, которым я мог бы править сейчас.
- А-а, ну что ж, - продолжил де Труа: - Подвернулся случай поправить своё положение?
- Всякий судит по себе.
- Что Вы сказали?
- Только то, что сказал.
- Что Вы имели в виду этой своей репликой?
- Я скажу, что я думаю о Вас.
- Сделайте одолжение!
- Вы один из тех хвастунов-оборванцев рыцарей, которые в поисках средств обеспечить своё бесполезное существование, лезут во все дыры, какие только могут найти. В «святой земле» Вы, вероятно, убивали и грабили исключительно из душевного побуждения избавить мир от «неверных» и прикрывались именем своего бога. И теперь в Вас, конечно же, заговорила рыцарская честь, и Вы спешите бескорыстно спасти несчастную принцессу, вырвать её из лап злодея и вернуть её отцу – умирающему от тоски и печали королю? Скорее небо упадёт на землю. Жажда наживы, вот что движет Вами.
Дырявая перчатка рыцаря с силой ударилась об лицо принца, оставив на щеке чумазый след. Аль-Ягыcьяни выхватил свою кривую саблю, меч уже лежал в руке де Труа.
- Подними перчатку, грязный сарацин!
- Грязный? Кто бы говорил…
Оба были готовы изрубить друг друга. Ещё секунда и…
- Превосходно, господа, браво! Достаточно, а то ещё, не дай бог, порежется кто-нибудь, - всё это время Каллен, сидя на ступеньках крыльца, вдевал новый шнурок в свою куртку. Теперь он закончил работу и подошёл к принцу и рыцарю. Они стояли с оружием наизготовку: - У всех у нас одна цель, одна задача. Не лучше ли нам объединиться, вместо того, чтобы воевать? Турольд очень опасен, я очень много слышал о нём и о тех местах, где находятся его владения. Я не расчитывал, что не один отправлюсь к Турольду, но я и не расчитывал на то, что справлюсь с ним. Втроём мы победим его. Мы: я, Вы принц и Вы рыцарь дали слово королю, так давайте, сначала, выполним свой долг, а потом разберёмся с остальными делами.
Рыцарь и принц хмуро смотрели на кастэрианца. Он продолжил:
- Я принял решение и отправляюсь в путь. С вами или без вас.
Он подошёл к своему коню и легко вскочил в седло.
Готфрид через секундное замешательство спрятал меч в ножны:
- Что ж, нам по пути.
Не обращая внимания на араба он взобрался на своего коня.
Аль-Ягыcьяни рассёк клинком воздух, затем аккуратно и спокойно тоже убрал саблю.
Три всадника выехали за ворота замка, пересекли пустую городскую площадь и вскоре туман скрыл их силуэты.
Кто-то сочувственно вздохнул, кто-то взмахнул им вслед рукой, кто-то сплюнул в грязную лужу…


 8.

- Ты, наверное, уже спишь. А может быть нет? Ну, ладно. Я знаю, ты меня слышишь. Я всё же расскажу. Немножко. Помнишь, предсказатель вспомнил, что не выключил утюг и убежал? Что, не смешно? Всё-таки ты улыбнулась. Итак…

Предсказатель с грохотом покатился со стремянки, увлекая за собой груды пыльных бумаг и книг и свитков. Столб пыли в одно мгновение заполнил помещение королевского архива. Предсказатель с трудом и со стоном поднялся на ноги и по пояс выбрался из бумажного бархана. Его чих эхом распространился по затемнённой комнате. Он зажёг потухшую свечу.
- Вот он, - он любовно расправил коричневый папирус.
Ещё раз чихнув, предсказатель высморкался в рукав и прочитал:
- Так, это по латыни… «Упадёт тень на Землю. И сойдутся три стороны Света на одну. Восток с Югом, а Юг с Западом объединятся и пойдут против Севера. Три опрокинут одного, один погубит троих. Падёт ли Север…».
На этом манускрипт обрывался. Предсказатель медленно опустился на колени.
- Неужели это оно… Но ведь Турольд бессмертен. И звёзды не предсказывают его гибели. Юг, Восток, Запад. И снег должен был выпасть по моим расчётам десять дней назад…
Узкое окно отворилось под порывом ветра и свеча, долго сопротивляясь потоку воздуха, потухла.

Я выключил светильник, повернулся на бок.
- Спокойной ночи.
Провёл рукой по холодной подушке.



 9.

- Ну, всё, всё!
- Я ещё хочу!
- Ты слушать будешь или нет?
Убедившись в бесплодности попыток, Даша отлипла от меня, как уставшая медуза, шлёпнулась головой на подушку и, скрестив ручки на животике, громко выдохнула:
- Буду!
- Итак…
- Только давай вот без этих «итак». Ты что, будешь расписывать каждый день их путешествия? Ты Шахерезад или Пришвин? Или Жюль Верн?
- Ладно, ладно. Короче, ехали они ехали, никого не трогали и вдруг бац!!!...

Солнце едва поднялось над горизонтом. Моросил мелкий дождь. Готфрид остановил коня. Каллен и принц сделали то же самое.
- Десять дней. Пора бы уже показаться этим Чёрным горам.
- В последнем селении кузнец показал нам эту дорогу, - отозвался Каллен.
- Да, но прошло два дня, а мы всё будто по кругу плутаем.
Каллен ещё раз обвёл взглядом окружавшую их местность. Холмы, покрытые редколесьем и ободранными кустарниками. Впереди дорога заляпанная лужами ведёт в приближающийся туман.
- Звёзды говорят, что мы идём верной дорогой, - произнёс принц.
Рыцарь недоверчиво ответил:
- Хм. Но кузнец уверил, что мы к ночи выйдем к лесу.
- Спросим у этого человека, который приближается к нам.
Готфрид и Каллен посмотрели вперёд. Действительно, к ним навстречу шёл маленький человек, на спине он нёс вязанку дров, за поясом торчал топор. Согнутые колени и седая борода выдавали в нём старика. Ещё две минуты назад на дороге не было ни души. Он появился из тумана внезапно и медленно шёл по краю дороги навстречу всадникам. Рыцарь сделал знак и рысью подскакал к путнику. Аль-Ягыcьяни и Каллен из Кастэра последовали за ним.
- Доброго утра, путник!
Казалось, старик только сейчас заметил их. Он остановился и поднял голову. На его старом грязном лице ярко выделялся пронзительный взгляд молодых глаз. Он приподнял шляпу:
- Доброй дороги, сударь.
- Скажи-ка, любезный, правильно ли мы едем…
- Это зависит от того, куда вы хотите попасть, - путник расплылся в улыбке.
Рыцарь нахмурился, ему явно не нравились манеры старика.
- Чёрные горы, далеко ли до них?
Старика не удивил вопрос. Он похлопал по холке коня:
- Хорошие у вас кони, господа. Но видел я и получше.
Рыцаря начинало раздражать его поведение. Тут в диалог вступил Каллен:
- Вы дровосек?
- Мельник.
- Вот как? Мы за два дня пути не видели ни одного строения вокруг. Где же стоит Ваша мельница?
- Моя мельница сгорела месяц назад, - лицо его омрачилось тяжёлым воспоминанием, глаза потускнели, он опустил голову.
Готфрид обменялся взглядом с принцем и Калленом и обратился к мельнику:
- Мы направляемся к Чёрным горам…
Взгляд старика вновь зажёгся молодым огоньком.
- … плутаем уже два дня, а в селении нам показали эту дорогу.
- Вам показали правильно.
Он повёл рукой в том направлении, откуда пришёл:
- Езжайте дальше, выйдете к Мёртвому лесу. Пересечёте его, найдёте Старый Замок, от него идёт тропинка, отправляйтесь по ней. Выйдете из леса и увидите Чёрные горы. Главное не сходить с тропинки.
- Мёртвый лес, ты сказал?
- Да, так его прозвали люди.
- С каких же пор?
- Хе… С тех самых. Потому как попадёт туда человек или зверь, так и пропадает бесследно.
Рыцарь спрыгнул с седла, взял коня под уздцы, приблизился к мельнику:
- Расскажи-ка нам про этот лес, да про замок. Не останемся в долгу.
Старик смерил взглядом троих чужестранцев. Затем опустил вязанку дров, которая, казалось, совсем не тяготила его, на землю.
- Сказывают, давно это было…

- А дальше будет страшно?
- Очень!
- Очень-очень?
- Убери руку…
- А-а-а!!!




 10.

- Сказывают, давно это было. Хозяин в этих местах был король Тироло, а замок его стоял в лесу на большой цветочной поляне. Очень любил охотиться король, и в каждый день охоты был у всех людей праздник и веселье. У Тироло родился сын. Радости в королевстве не было предела. Однажды во время охоты короля нашли мёртвым, сказывали, что вепрь задрал его коня и сам Тироло погиб. Не вынеся страданий, скончалась и королева. Полновластным хозяином остался их сын, к тем годам уже взрослый. Не находя утешения в охоте и весельях, решил молодой король жениться и выбрал себе в жёны первую здешнюю красавицу. Но вот спустя время прошла весть, что умерла молодая королева. Тироло вновь берёт в жёны девушку, дочь пекаря. Спустя ещё срок умирает и она. Двенадцать жён сменил Тироло и все они, сказывали, отдали богу свои юные души. Дурная слава поползла во все стороны о короле Тироло, все стали стороной обходить лес, где стоял его замок. Сказывали, будто пьёт он кровь своих жён, а по ночам оборачивается зверем и рыщет по округе в поисках добычи, будь то овца или человек. Но вот объявили, что король в тринадцатый раз решает жениться. На сей раз взор его упал на дочь кузнеца. С болью в сердце отдал кузнец дочь королю. С утра до ночи праздновал король со своими друзьями тринадцатую свадьбу. Под рассвет же следующего дня бежала девушка к отцу, и что она ему рассказала, ведает только бог. Да только услыхали люди рассказ её, так со страху чуть не померли. А кузнец со своими сыновьями поднял народ со всей округи, и двинулись они все в тот лес. С тех пор никого и не видали. Ходили слухи, что нашёл кузнец тот замок, да и помер там со всеми людьми. А сам Тироло, говорят, обернулся в Хельги и с тех пор бродит по лесу своему, не давая там жить ни зверю, ни птице, ни человеку. А лес, с тех пор как пропали там все люди из королевства, прозывают Мёртвым.
Старик смотрел на путников, пытаясь угадать, какое впечатление произвёл на них его рассказ. Выражение их лиц удовлетворило его – они были напуганы.
Каллен из Кастэра спросил мельника:
- Значит, в том замке Тироло теперь никто не живёт?
- Нет. Люди там не живут.
- Но ведь Вы ходите в тот лес? И возвращаетесь оттуда?
- Я? Я всегда ходил… Вот проезжал в тот лес недавно один человек, а с ним его слуги. Так и не выехал больше. А ведь уже с месяц дело было.
- Человек? – араб впервые заговорил со стариком: - Это был рыцарь?
- Да, - старик в упор уставился на принца: - Он тоже был… рыцарь.
Возникла пауза. Каждый задумался о своём. Наконец Готфрид де Труа, одной рукой держа под уздцы коня, который уже с четверть часа топтался и бил копытами по грязной земле, другой достал из кошелька золотой и протянул его мельнику. Тот долго смотрел на протянутую руку рыцаря, улыбнулся, затем взял монету. Он наклонился и подобрал свои дрова.
- Спасибо, и пожелай нам удачи, старина. Она нам пригодится, - Готфрид вскочил в седло.
- Удачи, господа. Она вам действительно понадобится.
Старик зашагал своим путём. Вскоре туман скрыл его.
- Ну и история. Уж не хотел ли старик запугать нас?
- Надо ехать, - отозвался Аль-Ягыcьяни: - Скоро туман совсем затянет дорогу.
Они двинулись в путь. Кони нехотя передвигались по вязкой дороге. Дождь усиливался. Тучи плавно плыли по серому небу. Путники пришпорили коней. Через два часа они поднялись на пригорок. Здесь туман обрывался. С лысого холма дорога спускалась к равнине и упиралась в лес. Дождь стал слабее и вскоре утих. Свежий осенний ветер дул в лицо трём путешественникам.
- Мёртвый лес…, - протяжно сказал рыцарь. Он смотрел на сотни голых и корявых огромных деревьев, которые с мольбой тянули свои изломанные ветви вверх к солнцу, и в его воображении тут же появилась картина, как тысячи людей, вооружённые кто чем, с палками и факелами, спускаются с этого холма к лесу, а впереди старый кузнец и его пять сыновей. Вот они вошли в лес. И никто не вернулся. Никто.
- Проклятье! И надо было нам встретить того старика!
- Да, по правде сказать, его история не является источником вдохновения.
- На родине моих предков, - вставил Аль-Ягыcьяни: - Существует много легенд. В каждой земле есть свои легенды.
- Во всяком случае, другой дороги к Чёрным горам нет, - сказал Каллен.
- Старик говорил, что в этот лес проезжал до нас рыцарь со своими людьми. Не тот ли это был рыцарь Хлодвиг, о котором нас упреждал королевский предсказатель?
- Дьявол! Очень может быть! Если это так, то это аргумент не в нашу пользу. Хотя не ожидали же вы, господа, что это путешествие будет напоминать вам прогулку по парку, а? – рыцарь хлопнул Каллена по плечу, тот ответил вялой улыбкой.
Готфрид отстегнул от своего седла бурдюк и откупорил затычку:
- Есть одно хорошее средство, которое помогает преодолеть любые сомнения, - он запрокинул голову и огромными глотками осушил треть бурдюка, затем передал Каллену. Кастэрианец отпил, Аль-Ягыcьяни вежливо отказался.
Готфрид натянул поводья:
- Вперёд, судари! Если этот лес действительно мёртв, он нам не помеха. Остерегаться нужно живых, а не мертвецов. Хоп!
Он пришпорил коня, и тот галопом понёс рыцаря по дороге навстречу серому лесу.
После секундной задержки принц и Каллен двинулись за ним.

- И что, они погибнут в Мёртвом лесу? – прошептала Даша, положив мне ладошку на грудь: - Спой мне.
- Я герцог, славный герцог,
  Люблю я здесь посрать!
  Люблю я здесь поссать,
  Пожрать, посрать, поспать.
- Я вот всё думаю, а может принцесса и не желает, чтобы её спасали. Может, она счастлива? – ладошка поднялась к голове, вошла в волосы.
- Присунуть юной деве,
  Проснуться на рассвете,
  Я герцог, славный герцо-ог,
  Люблю я здесь посрать…
- Как-как?
- Ну, это такая старая фламандская колыбельная. Перевод Сурикова. Спи!
- Сплю.



 11.

Турольд отошёл от окна, подошёл к зеркалу.
- Почему так скучно? – произнёс он со стоном.
- Что делать? Таков вам положён предел, его ж никто не преступает. Всяк тварь разумная скучает: иной от лени, тот от дел, - ответило Отражение.
- Хм. Где-то я уже это слышал…
- Ещё бы! – Отражение сделало многозначительный жест.
Турольд опустился в большое кресло из чёрного дерева напротив зеркала.
- Устал, - вздохнул он, закинул ногу на ногу.
Отражение тоже село в кресло:
- То ли ещё будет…
Турольд с улыбкой покрутил в ладонях полученную недавно золотую монету:
- Что принцесса?
- Всё так же.
- Покажи мне её.
Отражение нехотя поднялось и исчезло.



 12.

- Ну, слушай…
- А мы пойдём завтра в парк?
- Да. Итак…
- И я буду кормить лошадку?
- Всенепременно. И вот…
- А ты не напьёшься и не потащишь опять меня в планетарий?
- Чего? Какой планетарий? Что ты несёшь?
- Ну, как в прошлый раз. Там темно, говоришь, и никого нету. А было пыльно, мокро и пауки мне залезли в…
- Тфу ты! Ну, я же уже извинился, сколько можно вспоминать? Всё! Слушай!
Довольная улыбка растеклась по Дашиному личику, глаза блаженно закрылись.

Кони шли шагом. Опавшие листья, спрессованные годами, по колено покрывали лесную дорогу. Кони с трудом передвигали ноги, вздымая копытами цветной ковёр. Слабый ветерок подхватывал потревоженные листья, они взлетали под самые верхушки корявых деревьев и тут же плавно опускались позади путников. Поваленные сгнившие стволы и плотный сухой кустарник затрудняли продвижение. В лесу стояла глухая тишина. Каждое движение, звук отдавались томным эхом, передавалось между дубами, тополями и исчезало где-то далеко в безжизненной чаще.
Рыцарь Готфрид уже осушил свой бурдюк и порядком захмелел. Он вяло сидел в седле, бесцельно смотря перед собой. За ним ехал Каллен из Кастэра, он то и дело оглядывался по сторонам, как будто ожидая увидеть нечто необычное. Принц Аль-Ягыcьяни замыкал колонну. Они двигались довольно долго. Тишина угнетала, а холод давал о себе знать. Путники, не смотря на тёплую экипировку, начинали замерзать. Каллен, впервые с тех пор, как они въехали в лес, нарушил молчание:
- Такими темпами мы не выберемся из леса до темноты.
Арабский принц молчаливо согласился с ним. Готфрид вместо ответа расправил плечи и неожиданно загорланил:
- Я скромной девушкой была….
    Ла-ла-ла-лари-ла!
    Но повстречала молодца….
    Ла-ла-ла-лари-ла!...
Эхо подхватило его песню и она шестикратно понеслась по всему лесу. Настроение улучшилось. Рыцарь продолжал петь поучительную историю о незадачливых похождениях девицы, процессия медленно продвигаться среди огромных голых деревьев по узкой заросшей и заваленной дороге.
До темноты им так и не удалось выйти из леса. Кони, кроме того, повредили ноги. Пришлось устроить ночлег в лесу.
Готфрид повалился ничком на землю и тут же уснул. Развели костёр. После ужина принц завернулся в плащ и тоже заснул, пробурчав какое-то заклинание. Каллен набросал побольше хвороста в огонь. Ему вспомнился его дом, зелёные луга, голубое небо…
Каллен проснулся. Перед ним стояло четырёхметровое существо с ног до головы покрытое шерстью. На низко посаженной голове никаких признаков рта и носа. Два огромных зелёных глаза изучали человека. Затухающий костёр бросал блик на огромную фигуру. Сердце Каллена сжалось. Страх пронзил его тело. Рука потянулась к мечу. Меч выскочил из ножен. Клинок отлетел на двадцать шагов и глухо вонзился в ствол мёртвого дерева… Каллен медленно приподнялся. Чудовище приблизилось:
- Что тебе надо в лесу?
- Хельги…, - вырвалось у Каллена.
Хельги подошёл ещё на шаг. Каллен понял, что чем ближе Хельги, тем короче его жизнь.
- Э… Мы едем в Чёрные горы.
Зелёные огоньки увеличились в два раза
- А-а…, - протянул Хельги с удовлетворением, и, показалось, какая-то догадка осенила его.
- Хозяин Чёрных гор!!!? – взревел он. Хельги прыгнул на четвереньки, с неимоверной быстротой бросился на близлежащее дерево и перекусил его у самых корней. Дерево – столетний дуб – с грохотом повалилось на землю, взметая в воздух тысячи сухих листьев.
Каллен глянул на спящих принца и рыцаря, они не пошевелились.
- Они не помешают нам, - Хельги улёгся за поваленным деревом, высунув из-за ствола только голову. Несколько минут два зелёных глаза без зрачков не сводили взгляда с кастэрианца. Лишь шум опускавшихся листьев, дыхание чудища и стук сердца человека нарушали мёртвую тишину ночного леса.
- Ни один человек, вошедший в этот лес, не выходит отсюда, - с этими словами Хельги сделал движение и Каллен увидел, как из темноты к нему тянется рука существа. Медленно и неотступно.
- Но мельник, - выдавил он: - Мельник был здесь, собирал дрова…
Рука исчезла. Хельги встал на ноги во весь рост, глаза его сузились до первоначальных размеров.
- Вы встречали мельника? – с расстановкой и почти с удивлением спросил он.
- Да. Это он показал нам дорогу.
- И вы трое пришли сюда? Он вас сюда послал… Он… Значит, сам он не стал… Он хочет, чтобы я… Если хочешь пройти через лес, ты должен сыграть со мной и выиграть.
Хельги сел на корточки. Каллен заметил, как нечто похожее на змею переползло у него в шерсти от шеи к спине.
- Что я должен делать?
- Скажи, что есть: она вечна, но умирает, а умерши, снова становится вечной?
- Луна вечна. Утром она умирает, а ночью рождается вновь.
- Так, - Хельги приблизился на шаг: - Жизнь одного своего спутника ты спас. Скажи же теперь, что есть вечность, которая окружает?
- У меня на родине говорят, что вечно на этом свете только синее небо над землёй.
- Да. Да. Верно. Ответь мне ещё раз, и ты спасёшь жизнь себе или никому, - он подошёл ещё на шаг, нагнулся, его голова оказалась на уровне головы Каллена на расстоянии вытянутой руки.
- Скажи правду, для чего ты ищешь Хозяина Чёрных гор?
- Чтобы убить его.
- Ха! – зелёные глаза увеличились в два раза: - Его нельзя убить! Он бессмертен! Ты проиграл!
- Нет! – Каллен в упор смотрел Хельги в глаза: - Видишь, ты не убил меня, значит, я прав – всё смертно на этой земле и Турольд тоже.
Хельги отскочил назад.
- Никто этого не знает! – закричал он – Даже он сам! Никто!
- Тогда убей меня! Ну! Ты этого не сделаешь, потому что этого не знаешь и ты!  Ты не сможешь теперь убить меня!
Зелёные блюдца Хельги расширились на всю голову, он заорал и прыгнул на Каллена. Тот закричал и зажмурил глаза. Хельги исчез.
Каллен очнулся только под утро. Его разбудил Готфрид:
- Пора в дорогу, рассвело.
Аль-Ягыcьяни подошёл к Каллену:
- Что случилось?
Каллен хотел сказать: «ничего», но язык не слушался. В ответ он только помахал головой. Принц достал из походной сумки аккуратно завёрнутое красивое зеркальце. Он распеленал его и протянул кастэрианцу. Тот взглянул на себя. Волосы его были цвета снега. Каллен вернул зеркало, еле поднялся на ноги.
Готфрид де Труа с трудом вынул меч из ствола дерева:
- Это твой?
Каллен кивнул, принял меч. Под вопросительные взгляды он взобрался в седло и тронул лошадь. Рыцарь и принц переглянулись, затем последовали его примеру.

- Ты что? Ты испугалась?
- Не… Хельги такой милаш. Добрый и умный. И сильный…
- Что?
- Я писить хочу.



 13.

- Так-так-так… Хм…, - Даша ходила по комнате, будто что-то выискивала:
- Странно-странно… Очень интересно!
Я готовился отойти ко сну и наблюдал её телодвижения, заняв позицию в постели. Я понял по манипуляциям и дурацким фразам, что назревает скандал и мучительно пытался вспомнить свои последние прегрешения и на что можно рассчитывать в случае разоблачения или же покаяния.
- Ц! Да уж…, - кулачки в боки – это не предвещает ничего хорошего. Цепкий взгляд уже десятый раз медленно прошёлся по всем углам помещения. Меня не существовало.  Я превратился в предмет интерьера: - Перферментально!
И тут я попался, я совершил непоправимое. Я ЗАГОВОРИЛ!
- Что-что?
Мгновенно глаза взяли меня в прицел и начался расстрел:
- Что-что? Что обязательно разгуливать по дому в дырявых джинсах, как оборванец?
Делать нече… Лучшая защита – это:
- Чего…? Кто бы говорил-то! Я дома, в чём хочу, в том и хожу! Могу хоть без трусов разгуливать!
- Это неуважение к людям, с которыми ты живёшь! Это неуважение ко мне, в конце концов!
- Можно подумать, ты меня без трусов не видела!
- На что там смотреть-то, господи! Абсолютно не на что! Тоже мне… Аполлон Полуведерский!
- Да чё ты завелась-то? Я дома, а ты по улицам в рванине дефилируешь. Надо, чтоб весь мир твои коленки видел! Или, что ты, получается, весь мир не уважаешь?
- Что ты понимаешь! Это фасон такой, трэнд, мода!
- Где таких слов похабных набралась? У своих великомудрых подружаек? Которые звОнят и лОжат?
- Ах, ну надо же! Конечно! Куда уж им до твоих алкашей-интеллектуалов! ****оболов-задушевников! А может уже и ёбарей-надомников? Импотенты, алкаши и бабники! Три в одном!
- Что ты несёшь? Ты себя-то слышишь? Чего клевещешь на моих друзей? Можно быть алкашом-импотентом, или алкашом-бабником, но что такое импотент-бабник, объясни мне!
- Не знаю…
- Даша, ну что случилось? А?
- Ничего…
Щёки надулись, как у квакши, покраснела, села рядом, опустив голову:
- Я телефон потеряла…
- Тьфу, ты, мама дорогая! Я-то думал! Дура…
Это была моя последняя ошибка. Я ВОВРЕМЯ НЕ ЗАТКНУЛСЯ!
- Что?!!!
- Ты это…
Я понял, что сказки на ночь сегодня не будет.



 14.

Группа всадников продолжала путь по Мёртвому лесу. Они решили не останавливаться на привал, чтобы до темноты успеть выехать к Чёрным горам. Но закат встретил их в лесу.
- Проклятье! – Готфрид остановил коня: - Этот лес бесконечен. И замка никакого здесь нет. Похоже, плут мельник нас провёл.
- Нужно двигаться, - отозвался Каллен.
- Куда двигаться?! Может быть, мы уже съехали с дороги, а может быть никакой дороги вовсе нет.
- Будем ехать прямо. Рано или поздно лес кончится.
- А если мы ездим по кругу, как бродячие цирковые карлики на своих пони, что тогда? Что Вы скажете, принц?
Рыцарь обернулся к арабу, тот приподнялся на стременах и внимательно вглядывался вперёд.
- Впереди свет.
Каллен и Готфрид повернули головы в направлении его взгляда.
- Я ничего не вижу, - Готфрид натянул удила, удерживая коня на месте.
Каллен ударил шпорами по бокам скакуна и двинулся вперёд. Аль-Ягыcьяни поехал за ним. Де Труа выругался и тронулся следом.

- Де Труа идиот?
- С чего ты взяла?
- Да так…

Через полчаса молчаливого пути, в глубине чащи, сквозь гнилые деревья и корявые ветки замерцал свет. Кони ускорили шаг. Вскоре они выбрались на прямую, утоптанную дорогу, которая пересекала заросшую поляну. Дорога вела прямо к свету. Сумраки окутали лес и в темноте были отчётливо видны источники этого света. Глазам открылся замок, поросший мхом и плющом. В узких каменных окнах замка горел свет. Всадники остановились. Принц Аль-Ягыcьяни сказал:
- Столь необычайного зрелища я не видел никогда. Мёртвый замок излучает живой свет.
- Мёртвый лес, Мёртвый замок, Хельги! Басни тупоголовых бардов! Может там этот пресловутый Хельги рыбку жарит!
Каллен вздрогнул в седле.
- Во всяком случае, нам не придётся опять ночевать на земле. Что бы там ни было, думаю, там найдётся место для трёх благородных людей, а так же то, чем их можно накормить, напоить и согреть. Вперёд, мои неунывающие друзья! – Готфрид рысью направил своего коня, уставшего так же, как его седок, к замку.
Принц повернулся к Каллену:
- Надеюсь, он прав.
И они последовали за рыцарем.

- И не надо так улыбаться.
- Как «так»?
- Хищно.
- Просто ты такой смешной, когда рассказываешь, будто ты сам едешь по этому лесу.
- Спи!


 15.

- Что это?
- Что? – недоумённо спросила Даша, опустив подбородок, удивлённые ожидающие глаза смотрели на меня снизу вверх.
- Это! – я показал пальцем на её голову.
- Нравится? – она изогнула шею, запустив ручку в свои мелированные, прямые, как конская грива волосы: - Не надо так смотреть! Я их полчаса утюгом разглаживала! Решила поэкспериментировать…
- Любишь эксперименты? Хорошо! – Я начал оглядываться по комнате: - Так, где ножницы? А где моя бритва?!
Я сделал шаг к ванной.
- А-а! – Даша кинулась к входной двери, пытаясь её открыть.
- Стоять!!!
Она выскочила в подъезд, побежала с криком по лестнице. Я бросился к окну в кухне. Там уже высунувшаяся опухшая небритая морда, махая кулаком, орала убегающей через двор Даше:
- Маффины, падла, куда же ты?! А как же маффины??? – гулко неслось ей в след.

Я подскочил в постели. Даша стояла передо мной.
- Кошмар приснился? Ты ворочался, потом как заорёшь: «Маффины! Маффины!».
- Да… А что у тебя на голове?
- Полотенце. Я пришла, ты спишь. Помыла голову.
- Уф, ну и сон… самый настоящий кошмар.
Даша улыбнулась и прыгнула на меня:
- Расскажи!
- Да ерунда…
- Ну, расскажи!
- Да не помню я…
- Расс-ка-жи! – трясла она меня за плечи, ёрзая на мне и стряхивая свой халатик.
- Да-а-ша-а…
- Подожди, полотенце сниму.
Полотенце полетело на пол …
- А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!



 16.

- Ну, давай уже сказку, Шахерезад, - Даша обняла меня под одеялом.
- Ай-й…, - взвыл я.
- Что такое? Что ты кряхтишь как старый дед?
- А я и так старый дед.
- Что это? – она ткнула кулачком в бок.
- Ай-й, - опять заныл я, предательская слеза капнула на щеку.
Даша, уже испуганная осторожно и беспокойно погладила меня ладошкой:
- Опять? Ты опять?
- Ну-у, так получилось…
- И опять правое? Сколько?
- Четыре…
- Господи! Какой ты идиот! Когда же это кончится?! – она уже вскочила, манипулируя возмущёнными ручками перед моим лицом: - Переломал? Четыре ребра?
- Да.
- Третий раз!
- Второй.
- Да на хрена тебе такая работа? За такие копейки!
- Ты историю слушать будешь?
Поймав мой взгляд, она замолчала, насупилась. Плюхнулась рядом:
- Больно?
- Итак, подъехали они, стало быть, к замку в лесу. Постучались, им открыла дверь развесёлая хозяйка и пригласила их в гости. А гостей там уже в этом замке было предостаточно. Ну, ходоки наши разнежились с устатку, переели, перепили, ну как положено с дороги…

Каллен выронил кружку. Он проводил взглядом весь её путь. Вот она ударилась о каменную плиту пола и симметрично разлетелась вдребезги. «К счастью», пронеслось в мозгу. Он заметил, как рыцарь поднимался, шатаясь вверх по лестнице, обхватив руками хохотавшую во всё горло пьяную хозяйку. Каллен перевёл взгляд на принца. Он валялся рядом со столом, а из бутылки, которую он держал в руках, медленно вытекало бурое вино. А вокруг него, повсюду, прыгали и скакали, плясали, как безумные гости замка. Их крики, звуки бубна и свирели сливались в общий непроницаемый гул. Хмель затуманил глаза Каллена, звук этого зрелища постепенно удалялся куда-то далеко. На мгновение ему показалось, что это пляшут не люди, а какие-то непонятные существа: голые и лохматые, облезлые и безглазые. Как ему показалось, среди этой группы даже промелькнули два-три совершенно белых, блестящих и будто отполированных человеческих скелета. Они били в бубны и выделывали невероятные па под общие пьяные крики восторга. Каллен улыбнулся. Нет, это люди, конечно люди, просто Каллен был пьян…
Рыцарь поднялся на второй этаж замка и судорожно ломился в первые попадающиеся двери длинного коридора. Наконец, третья дверь поддалась удару его ноги, он ввалился в тёмную комнату. Звонкий непрекращающийся смех хозяйки сильно бил его по ушам, словно это был звон церковных колоколов. Он сильнее прижал её к себе, словно боясь уронить, и шагнул в проём двери. Тут же он обрушился со своей ношей на кровать, и тут же обнаружил, что чего-то не хватает. Тело его лежало на кровати, а ноги свисали с неё на пол. Лицо уткнулось в подушку. Он лежал на животе и лежал один. Не было уже звонкого женского смеха. Не было и самой женщины. Не в силах обдумать, что же произошло, рыцарь уронил приподнявшуюся голову на мягкую подушку. Он забылся и тут же  проснулся. Его звали. Слепящий свет бил в глаза. Он стоял на песке, песке, простиравшемся на многие мили. Пустыня. Солнце светит прямо в лицо. Ветер гонит барханы на него. И вдруг они. Сарацины. Сотни, тысячи. С дикими воплями они вылетают из-за барханов на взмыленных конях. Они мчатся прямо на него. Нет, не только на него. Рядом, вокруг стоят как завороженные кнехты и рыцари. Измождённые долгим переходом и бесконечными боями они смотрят в глаза своей смерти. Один пехотинец в разорванной кольчуге падает на колени и закрывает голову руками. Все готовы бежать куда угодно, дальше от огромной кучи из металла, мяса и пота, которая росла на глазах и приближалась, приближалась. С десяток человек уже лежало на песке, пронзённые стрелами. Всё, это конец. Вот рыцарь в сером. Он скачет на Готфрида. Годфрид в седле, в латах, забрало на шлеме закрывает его лицо, копьё привычно лежит в руке и они сближаются. До чего же соперник был знаком ему. Вот, они сошлись. Копьё Готфрида входит в тело серого рыцаря, с глухим стуком пробивая доспехи. Щит летит в сторону, выпущенный безжизненной рукой. Тело падает с коня. Ветер, сильный ветер дует с юга. Де Труа подошёл к поверженному. На том не было шлема, и это был он сам.
Готфрид стоял посреди комнаты. Это была та же комната в замке, но теперь она была освещена. Свечи стояли всюду: на окне, на полу, на маленьком чёрном шкафу, на стуле. Каменные сухие стены, казалось, светились изумрудным блеском. Рыцарь стоял, соображая, в чём дело.
Вдруг он увидел в углу справа от кровати сидел лев. Он сидел на задних лапах и смотрел на рыцаря. Рыцарь медленно оглянулся, проверяя остальные углы. В комнате кроме него и льва не было ни души. Краем глаза он увидел свой меч. Он лежал у него под ногами. Рыцарь ещё раз внимательно посмотрел на льва. Лев на рыцаря.
- Я не сон и не чучело, - сказал лев.
- Но ты и не лев, - казалось, рыцарь ничуть не удивлён: - Ибо, клянусь распятьем, нет говорящих львов!
- Эх, люди… Узнаю вас. Видеть говорящего льва, говорить с ним и утверждать при этом, что говорящих львов не бывает, это ваше.
Лев встал на все четыре лапы. Рыцарь резко нагнулся и так же резко выпрямился, но уже с мечом в руке.
- Спокойствие, сэр рыцарь.
- Видеть говорящего льва в шести шагах от себя и быть спокойным!? Святые отцы!
- Святые отцы тут не причём, - лев зевнул, вздохнул обречённо и стал приближаться: - Готфрид…Кретьен… де Труа…
Глаза сверкнули ярко красным огнём.

- А я знаю, что львы умеют говорить.
- А чего ты плачешь-то?
- Потому что ты идиот….
- А. Да. Это причина. Это весомый аргумент. Ну, не плачь.



 17.

Каллен и Аль-Ягыcьяни очнулись наутро в пустом холодном разрушенном замке, поросшем мхом, травой, засыпанным гнилыми листьями полом. От ночного пиршества не осталось и следа. На втором этаже Аль-Ягыcьяни обнаружил в комнате меч Готфрида де Труа. Самого рыцаря в замке не было.
- Будь оно всё проклято…, - выдохнул Каллен.
- Во всяком случае, он не сдался без боя, - принц показал Каллену на обагрённый по рукоять кровью клинок Годфрида.
Перед входом в замок, они обнаружили трёх своих коней. У всех троих были оторваны головы. Они молча собрали амуницию и двинулись далее через лес по идущей от замка хорошо заметной притоптанной тропе.

- Ловкий, всё-таки, негодяй… м-м…, - Туроль прихрамывая, подошёл к креслу и сел перед зеркалом, держась рукой за левый бок.
- Что, досталось? – улыбнулось Отражение: - Позволь мне. Так невыносимо наблюдать эту твою топорную работу.
- Пожалуйста, - Турольд развёл руками, поднялся и шагнул в зеркало.
Отражение уселось в его кресло:
- Ну вот! Отдыхай, а я поразвлекусь с ними.

Мёртвый лес кончился внезапно. Путники сразу вступили в плотный непроницаемый туман. Продвигались практически на ощупь. Они обвязались между собой верёвкой, чтобы не потерять друг друга. Впереди шёл принц Аль-Ягыcьяни, за ним Каллен. Каллен натолкнулся на спину принца. Тот стоял как вкопанный, вглядываясь под ноги.
- Что случилось, принц?
- Вы чувствуете? – принц провёл рукой перед собой.
- Что?
Принц вытащил из-за пояса кинжал. Он протянул руку вперёд и разжал пальцы. Кинжал полетел в низ. Через некоторое время раздался звук упавшего металла. Где-то очень глубоко. Каллен инстинктивно попятился назад. Они стояли на самом краю пропасти скрытой туманом. Принц снял с плеча короткий лук, привязал к стреле тесьму. Он выстрелил вправо. Стрела исчезла. Выстрелил влево. Стрела гулко ударилась во что-то.
- Идём, - кивнул принц.
Они двинулись по шёлковой тесьме. Стрела воткнулась в поваленное дерево, чей огромный ствол уходил в непроглядную молочную пелену впереди.
- Мост? – спросил Каллен.
Аль-Ягыcьяни кивнул. Он скинул тяжёлую походную сумку и ступил на дерево. Каллен пошёл за ним. Шли медленно и осторожно. Вскоре по стволу дерева пошла вибрация. Кто-то ловко и быстро шёл за ними.
- Ловушка! - отчаянно сказал принц, продолжая движение.
Каллен снял с плеча свой лук. Две стрелы, одна за другой, ушли в туман. Через секунду послышались мерзостные писклявые крики и шебуршание. Исчезающий в пустоте вопль дал понять, что один из тех, кто шёл за ними, полетел вниз с висячего моста. Остальные замешкали. Было слышно скрежетание когтей, недовольное ворчание. Каллен выпустил на голос ещё две стрелы. Одна, похоже, попала, и преследователи повернули назад. Вдруг дерево качнулось из стороны в сторону. Это произошло так неожиданно, что принц и Каллен упали, успев обхватить ствол, насколько хватало рук. Противный утробный смех понёсся над их спинами. Дерево начало раскачиваться всё сильнее и сильнее.
- Берегись! – успел крикнуть принц, и тут Каллен заметил, что из ствола дерева начали расти острые, как лезвия шипы.
Руки Аль-Ягыcьяни были уже пронзены, и он кричал, что было сил:
- Прыгай! Прыгай!
- Я не брошу Вас!
- Прощай! – из последних сил принц приподнялся и толкнул ногой Каллена.
Тот покачнулся и полетел вниз. Тут же шипы полностью пронзили тело принца, и он замер окроплённый собственной кровью. Каллен повис на верёвке, другим концом которой был обвязан пригвождённый к висячему мосту юный принц. Шипы остановились. Каллен вынул меч и начал отсекать их от ствола. На лицо его полилось тёплое и липкое.
- Прощай, благородный принц, ты спас мою жизнь и я завершу то, зачем мы отправились в этот поход.
Каллен начал подыматься по верёвке…



 18.

Он шёл по стволу, разрубая мечом выросшие шипы на своём пути. Туман закончился. Каллен увидел конец моста. Верхушка гигантского поваленного дерева лежала на краю огромной пропасти под его ногами. Каллен спрыгнул на землю. Зелёный цветущий луг расстилался бархатным ковром у подножия скалы. «Серая скала…», подумал Каллен.  Широкая мраморная лестница вела к вершине горы и скрывалась в высоте. Он шагнул на ступени. Он поднимался, а вокруг слева и справа открывались его взору удивительные сады и фонтаны, пруд с блестящими рыбами, яркие цветы и деревья с ароматными плодами. Было слышно пение диковинных птиц, жужжание пчёл, разноцветные бабочки порхали над травой. Тепло и свежо. Наконец лестница закончилась, и Каллен вышел на широкую площадку, выложенную из мраморных плит. Огромный блестящий каменный дворец возвышался до самых облаков. В конце площадки у входа во дворец стоял сверкающий трон. На троне сидел человек, облачённый в чёрную одежду, усыпанную мерцающими бриллиантами, рубинами и серебром. Вдруг пошёл снег. Сначала мелкой моросью, затем обильными хлопьями.
- Первый в этом году, - сказал человек на троне, принимая на ладонь пуховые снежинки.
Каллен остановился, крепче сжимая меч. Человек устало вздохнул, поднялся. Сделал несколько шагов, вынул из ножен саблю. Мужчины стояли друг напротив друга, а на них падал снег. Совсем как в детской игрушке, когда тряхнёшь стеклянный шарик, и белые крупинки плавно начинают оседать на несуществующий мир…

- Всё!
- Что «всё»? – Даша открыла глаза и приподнялась на подушке.
- Тут истории конец, а кто слушал… э-э…, - зевнул я.
- Как это «всё»?
- Ну, всё.
- Они сражались? Он спас принцессу? Женился и стал королём? А старый король Виглаф умер или предсказатель нае…ал его? Что…
- Ты задаёшь мне сразу три вопроса, мне одному ответить трудновато.
- Фигня какая-то….  Хочу ещё! Хочу дальше! Может Турольд убил его? А может он и не крал принцессу вовсе…. Говори!
- Ладно, ладно… Короче, бились они три дня и три ночи, победил храбрый Каллен из Кастэра Турольда хозяина Чёрных гор. Вернул принцессу отцу. И не помер тот, потому что в горах пошёл снег, а в их королевстве ещё нет. Сыграли свадьбу. Правили долго и счастливо. Каллен потолстел, обрюзг и увлёкся новой карточной игрой «Чпокер», что стало причиной частых ссор с принцессой, так как проигрывал Каллен часто и казна периодически пустела. Принц Аль-Ягыcьяни вовсе не умер, а оказался только ранен, вылечили его сливовой настойкой и домой отправили. Там он нашёл себе выгодную партию царского рода по имени Нефертити, с которой и коротал остаток жизни. Рыцаря Готфрида, говорят, видали в бродячем цирке шапито. Он очень популярен в Европе со своим номером «Укрощение говорящего льва». Разбогател и вроде как спивается, тоскуя по былым приключениям. Предсказатель уже десяток лет готовит к изданию свои мемуары, а короля Виглафа можно частенько встретить в городском пабе «У Оззи», где он любит поболтать с завсегдатаями за кружкой другой хорошего ирландского эля. Ну? Так годится?
Даша озадаченно смотрела на меня, хлопая глазами:
- «У Оззи»?
- Да.
- А когда мы пойдём в «Три кита»?
- А ты не будешь стриптиз на стойке танцевать?
- Нет.
- А вилками кидаться?
- Не буду.
- Ладно. Сейчас финансы поют блюзы, так что со следующих поступлений нырнём в твои любимые «Три кита». Спи.
Даша мурлыкнула и скрылась под одеялом.
«Чёрт бы побрал тебя с твоими китами. Слава богу, хоть эта сказка закончилась. Откусался», подумал я и повернулся на другой бок. Маленькая тёплая ладошка, приобняв меня, легла мне на живот.

сентябрь 2015