Апрельская вылазка... спустя пять лет

Говоришь иногда невесть что, потом жалеешь, да ругать остаётся только себя… А иногда всё выходит здорово, хотя в этом сильно сомневаешься. В начале января, поздравляя Андрея с наступившим 2016 годом и желая ему удачи в новых походах, без задней мысли и надежды на что-либо, я поинтересовался о планах на апрель. Ведь мы в апреле 2010 года вместе ездили на рыбалку в Карелию, и с тех пор из-за травмы июля 2011 года я от всех вылазок отказался. Андрей же совместно с Николаем продолжал поездки по весне. Правда, не на зимнюю рыбалку. Отвечая мне, он не выразил категорического отказа от поездки, и мы решили вернуться к разговору, когда выйдет срок для приобретения билетов. Я даже подумал, что, может быть,  моя инициатива забудется сама собой.

Будет не лишним сказать, что не раз после травмы я собирал укладку, отчаянно решаясь на вылазку. Но как только поднимал укладку на спину, ощущал дискомфорт в колене, грозящий непредсказуемыми последствиями,  и с недовольством соглашался с неизбежным – не даст мне нога получить удовольствия, а как выходить больным и разбитым, я уже знаю.

Между тем, время шло, и Андрей в феврале письмом напомнил о поездке. Я решил, что пусть будет так, как сложится. Отослал ему копию паспорта, оговорил меню, что из общественного имущества кому придётся везти и попросил приобрести бур «Тонар» на 130 мм. Опыт использования бура с большим диаметром уже был – для наших уловов хватало и этого диаметра лунок.

Вернувшись в начале марта из Лиды, я созвонился с Андреем, сообщил о готовности встретиться для решения совместных задач, но он отказался от встречи, попросил меня взять на вокзал сани для него, а бур он оставляет себе. С питанием упор нужно делать на рыбу – всего другого можно брать по минимуму. Такой подход меня несколько озадачил, поскольку раньше с продуктами мы решали все вопросы до мелочей. В итоге каждый взял то, чем питается ежедневно и часть продуктов мы всё равно оставили в избе на Кумозере.

Помня раннюю весну 2011 года, когда я провалился под лёд неподалёку от Губы Домашней и был спасён Геной Крохиным, я попросил Андрея уточнить срок его выезда на рыбалку. Нужно отметить, что Гена включает поездку на Нижнее Кумозеро в свой ежегодный план, и меняются в нём только сроки отъезда и возвращения. Оказалось, что он едет 25 марта и для нас с Андреем имелся смысл присоединиться к Гене, поскольку это снижало стоимость проезда и так или иначе позволило бы облегчить проход к озеру, если там снежный завал. Билеты удалось взять в соседний вагон, и вопрос с доставкой был решён.

Поездка на неделю не так трудоёмка, а чтобы уменьшить тяготы, мы решили пользоваться газовыми баллонами, благо, их у меня оставалось целых 3. Втайне я надеялся и на то, что прикопанная мною газовая плита «Пикник» ещё цела и на пару с портативным устройством Андрея  мы приготовим любое блюдо без проблем. Так, собственно, и оказалось. Костёр разжигали только для приготовления ухи, и то это было по вечерам. В завтрак и в обед мы прекрасно обходились газом. Но обо всём по порядку.

Нет нужды писать о хлопотах при сборах, прибытии на вокзал, размещении в вагонах и самой поездке – всё проходило в штатном режиме, без накладок и происшествий. Я максимально облегчил свою поклажу, и воспользовался тележкой. Недостающие продукты, как обычно, добирали по ходу поездки то в Петрозаводске, то в Медвежьегорске, а хлеб я купил уже в Кеми. Туда мы прибыли по расписанию, на вокзале переобулись, переоделись, приготовили сани. Виктор, Генкин постоянный водитель, подал «таблетку» по расписанию, а Гена, по старой, ещё тех лет привычке, уступил мне место в кабине. Мы дружески пообщались с Виктором, ведь прошло как-никак целых 5 лет после нашей последней встречи.

В Кеми было тепло и сыро, стояли лужи, а какая нас ждёт погода на озере, оставалось только гадать. Спустя полтора часа мы оказались у знакомого разъезда, по обочинам шоссе высились огромные сугробы грязного снега, который проваливался, едва на него наступишь. Наста нет! На снегу при свете налобных фонарей был отчётливо виден след от снегохода. Он достаточно широк и тот факт, что он недавний, позволял надеяться на возможность прохода по нему. Так и оказалось – след держал не только лыжи и наши, гружённые укладками сани, но и человека без лыж. Пока я мешкал, надевая лыжи и укладывая вещи на сани, многие из наших попутчиков ушли прямо по этому следу снегохода.

Я шёл последним. Андрей, уйдя вперёд немного раньше, периодически останавливался, ждал меня и, уточнив  моё состояние, снова уходил за мелькавшими в отдалении бликами фонарей. Для меня времени не существовало – часы я давно не ношу, а телефон отключил ещё в поезде и положил в дальний карман. Как ни странно, нога на лыжах практически не беспокоила. Правда, сани задевали за ветки стоявших по-над тропою сосен и кустов, пару раз слетали тапки, которые я прикрепил не совсем надёжно, и приходилось возвращаться. За 3,5 часа маршрут был пройден и  в начале шестого утра 27 марта мы с Андреем прибыли к месту нашего проживания. Сруб, которым пользовались попутчики во главе с Геной,  был несравнимо ближе от выхода, и они оказались там гораздо раньше.

Ценность движения ночью в том и заключается, что в это время даже при нуле образуется наст. Так и в нашем случае, дневные температуры были положительны, а ночью всё равно около нуля и появлялся тонкий ледок. Второе преимущество ночных переходов – возможность начать рыбалку без дополнительных мелочей. Только разместив свои вещи, наскоро перекусив и выпив чаю, можно бежать на лёд и ловить живца. Так, собственно, мы и сделали. Уже в девятом часу оказались на льду. Новый бур Андрея творил чудеса – лёд в 75 см не создал нам особых преград, а потому уже к 11 часам были пойманы первые окуньки и выставлены жерлицы.  Правда, живца пришлось поискать…

К концу первого дня на льду стояло 24 жерлицы, а в 17.11 первая щучка дала знать о себе сработавшим флажком пружины.  О, какая это радость – издали видеть полыхающий на ветру флажок!!! До 18 часов появилась ещё одна щучка, и мы с Андреем с облегчением выдохнули – уха обеспечена! К слову, уха по рецепту, который Андрей приобрёл во время своей поездки по Коми. Но о нём отдельно…

Ещё собираясь в поездку, было решено - каждому брать лимоны. В общем-то, я использую лимонный сок, когда запекаю леща в фольге. Куда столько лимонов на неделю – для меня было не совсем понятно. Кроме того, Андрей наказал найти так называемый «Лимонный соус» для маринования рыбы. Я нашёл «Лимонную заправку» и мы воспользовались ею для маринования щуки.

Ещё на вокзале в разговоре Генка заметил, что полуцелую избу, находившуюся неподалёку от нашей, кто-то разобрал и вывез. Я почему-то посчитал, что эта та изба, в недрах которой я и спрятал свои вещи – ящик со снастями, коробку с бельём и портативную плитку «Пикник» в её футляре. Конечно, любая потеря для нас значима, а эта представлялась мне  весьма весомой. С такими невесёлыми мыслями я приехал на Кумозеро и только после обеда, просматривая соседние полуразвалившиеся остовы изб, отметил для себя – вроде бы она на месте. После обеда, ещё до поимки щук, я рванул к месту схрона и к огромной радости обнаружил его нетронутым. Да, за пять лет кое-что пострадало от сырости…  Крючки у мормышек ломались уже потом, во время рыбалки, пешни тоже малость поржавели, но жерлицы, коловорот для их установки, пружины с флажками – всё цело и готово к использованию. Вот это радость! С помощью сохранившегося арсенала количество выставленных жерлиц выросло до 40.

Привыкнув за жизнь к постоянному постороннему шуму – то ли от шин об асфальт шоссе, то ли от музыки из телевизора, то ли от людской речи, там, на озере, разом окунаешься в мир глухой тишины, которая, как ни банально это прозвучит,  буквально звенит… Слышны крики птиц, редкий шум ветра, стук сердца, скрип снега, льда и всё. Все звуки наперечёт. Главное, что нет никаких промышленных звуков,  характерных для города. Невольно начинаешь размышлять, и ничто этому не мешает. Впрочем, нам с Андреем, как правило, передвигавшимся везде вдвоём, было чем заняться, кроме раздумий.

Решение хозяйственных вопросов шло как бы в параллели. Пока я бурил лунки и устанавливал новые жерлицы или переносил их с одного места на другое, Андрей находил на островах сушину (сухую небольшую сосёнку), пилил её на полутораметровые куски и, сложив на сани, вывозил к избе. Уже там он сам, а иногда с моей помощью, пилил их на куски поменьше для костра. По вечерам, ещё до ужина я скоренько разводил огонь в печке избы, и протапливал немного, чтобы подсушить одежду и обувь. Варку каш и ухи Андрей возложил на себя, а рыбу жарил я. Кисель варили мы вдвоём.  Носить воду нам не пришлось – шапка снега на крыше избушки таяла все семь дней пребывания нас на озере, и оставалось только собирать её в любую пригодную для этого посуду. Пару раз я подметал. Да и то из-за нашей беспечности – мы пилили дрова прямо перед избой, и вместе со снегом опилки попадали в сени, а потом и в комнату.

Впрочем, Андрей находил себе работу как обычно – из-за характерного для него пренебрежения мелочами при сборах. Первыми сломались крепления на одной из лыж – пришлось без отвёртки выкручивать шурупы и ставить резиновые крепления. Другие крепления порвались уже за полчаса до выхода из леса, и он выходил по снегу в полметра глубиной без лыж. Сломалась лыжная палка и у меня. Андрей и её «подлечил» до выхода. Одновременно протёрлось о лёд одно из полозьев санок – его Андрей зашивал уже в день выхода из озера. 

Погода нас не подвела – было тепло и только по утрам доходило до минуса, замерзали лунки. Но не так, как при минус 10 градусах, а только немного, чтобы после первого удара пешни вновь открыться. Ночи были почти безлунными, облачными и, в основном, брались налимы. Иногда, но не так часто, как по опыту прежних лет, живцы были сорваны, а жерлицы не размотаны. Гена Крохин отметил, что это проделки налимов.

Не обошлось без глухих зацепов и обрывов нити. А один раз при проверке жерлицы оказалось, что щука не может пройти через лунку. Я расчистил проход, засунул туда руку. Нащупал спину щуки, стоявшей почему-то поперёк лунки, а не пастью кверху. Посчитав, что она слишком велика, я попросил Андрея пробурить лунку рядом. Но это ничего не дало –  палок, мешавших выйти щуке, не было. А спустя минут десять щука вышла в лунку… хвостом вперёд. И сразу стало всё ясно – она намотала шнур на себя как раз посредине и, когда я подтягивал её к лунке, неизменно оказывалась поперёк её.

В среднем в день мы ловили по 3 рыбы, а 1 апреля оказался самым удачным – попалось 7 рыб, 3 налима и 4 щуки. Поэтому пришлось взять рыбу домой, хотя везти её мы не рассчитывали. К слову, в новых вагонах сохранилась возможность везти рыбу в угольных отсеках, и за 100 рублей оказалось легко договориться с проводницей. Также мы не отказывались от крупных окуней, не пригодных в качестве живца. Их Андрей чистил, один раз я их жарил, а пару раз они попали в уху.

Общение с соседями проходило буквально ежедневно – поблизости от наших мест ловли живца были места и Гены с его компаньонами. Обмениваясь мнениями, мы, несколько обескураженные малым количеством и величиной пойманной рыбы, успокоились. Гена заявил, что не в пример предыдущим поездкам в эту рыбы действительно было мало и на что он, как говорится, корифей, но и у него за первые три дня было всего 7 рыб. То ли не пришла щука из речушек, несущих свои воды в Нижнее Кумозеро, то ли не наступили сроки для нереста, но крупной рыбы практически не было – щука до 2,5 кг, налим до 2 кг, а в основном  - менее килограмма. Самых мелких налимов, вес которых не превышал 300 грамм, приходилось брать, потому что освободить от тройника безболезненно не представлялось возможным. Не попали они и в объективы фотоаппаратов. Впрочем, нам, в первую очередь, едокам, размер был не так важен. Уха была на столе ежедневно, жареной щукой мы объедались, а запечённый в фольге налим вызывал небывалый аппетит. Позволяли мы себе и деликатесы – налима под сырно-майонезной коркой и копчёного налима. Свежая рыба в дополнении нескольких десятков грамм Карельского бальзама была просто восхитительна. Лимоны оказались весьма кстати.

Выход не составил труда – лыжня по следу снегохода за неделю сохранилась, но снег сам уже размяк и под тяжестью лыж, меня и гружёных санок проваливался. Тем не менее, за 2 часа 25 минут я преодолел всё расстояние от избы до шоссе, окончательно сломав по пути лыжную палку. До приезда Виктора оставалось чуть меньше часа. Вдоль шоссе дул ветерок и мне пришлось одеться. Андрей появился до приезда Виктора минут за 10. По приезду в Кемь, мы сочли необходимым ночевать не на вокзале, как это делали раньше, а в мини-отеле прямо возле вокзала с горячим душем, чаем, чистым постельным бельём. Поезд, как ни странно, подали к первому пути и в 09.26 3 апреля мы выехали на Москву. Вся дорога и проживание в отеле обошлись каждому из нас в 6500 рублей, а полученное удовольствие оказалось практически бесценным.

В итоге, высказанное мною наобум предложение, стало реальностью, и я рад, что смог сделать эту, прерванную мною из-за травмы часть своей жизни, вновь достижимой и столь же приятной. Так что жалеть не о чем!

Фотография из личного архива, а полный набор фотографий рыбалки можно увидеть здесь -



Опубликовано в газете "РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД" №№ 11,12 (337-338), 2016г.