Я - идиот, ты - идиот, они - идиоты. Все - идиоты!

                Я — идиот, ты — идиот, они — идиоты... Все — идиоты!


     «Я Пастернака не читал, но осуждаю...» Появившись во времена оные, эта фраза стала крылатой, превратившись в символ воинствующего мракобесия. Во избежание обвинений в таком грехе представители творческой интеллигенции, как правило, стараются не выносить суждений о книгах, фильмах и прочих результатах чьей-либо деятельности до знакомства с произведениями. Ну а с не отягощённого гуманитарными условностями «технаря» какой спрос? Поэтому позволю себе высказать пару слов касательно постановки Константина Богомолова по мотивам романа Ф.М.Достоевского «Идиот» лишь на основе посвящённых ей телесюжетов (http://www.vesti.ru/videos/show/vid/677008/cid/460/ и http://tvkultura.ru/article/show/article_id/150753/). Исхожу априори из отсутствия в упомянутых сюжетах заведомых фальсификаций и подтасовок. Очевидно, что этот комментарий не претендует на интерес со стороны профессионалов–театроведов, да и вообще сколь-нибудь заметной аудитории, но и промолчать трудно, потому как вся история весьма показательна.
     Прежде всего, наблюдаемая на протяжении десятилетий неугасимая страсть к «переосмыслению». Случается порой, что попытки творческой фантазии создать нечто оригинальное и интересное воплощаются лишь в скульптуры из собственных фекалий или идею прибить себя за известное место к брусчатке Красной площади. Какое счастье, что всегда есть возможность покопаться в классическом наследии и что-нибудь «переосмыслить»! Было бы чем... И каков же итог «переосмысления»? Пафосно провозглашённая задача показать отношение к насилию над детством сама по себе благородна, кто же спорит! Но неужели для этого нет другого способа, кроме безграничного эпатажа и выворачивания наизнанку классического произведения?
     А теперь о других характерных особенностях нашего времени. Давным-давно умники от маркетинга догадались, что для кассы полезнее иметь пусть много негативных отзывов, чем не иметь никаких, а ещё лучше заранее нагнетать истерию и некую таинственность. В данном случае предпремьерный ажиотаж начинался с растрезвоненной «секретности» репетиций, а закончился тем, что автор самолично выступил в роли «идиота». Как говорится, флаг в руки! Непонятно другое: на главном российском телеканале считают, что в нашей огромной стране нет более интересной новости из событий культуры? Невозможно поверить, что продолжительные сюжеты о таком творческом «прорыве» появились в эфире спонтанно.
     И, разумеется, содержание. Пенсионер в пионерской форме советского периода — конечно же, выдающаяся находка. И редкая. Век назад творческие натуры выходили из гоголевской «Шинели», теперь же либо из генеральских шинелей, либо из школьной формы финальной стадии СССР. Только это уже не «гости из будущего», а призраки прошлого.
     В лучших толерастических традициях, как любая современная постановка, она не обходится и без персонажа–гея. Но этим давно никого не удивишь, а вот почему на сцене нет негров? Пардон, афроамериканцев. Кстати, почему именно афроамериканцев, чем афроевропейцы хуже? Не сомневаюсь, что ажиотаж только бы вырос, окажись Настасья Филипповна мулаткой, разве не так? Идеей можно воспользоваться, как говорила мудрая Сова, «бездвоздмездно, то есть даром».
     При просмотре телесюжета о постановке вспомнился эпизод из знаменитого фильма Юрия Мамина «Окно в Париж». Там главный герой сталкивается с необходимостью выступления на симфоническом концерте без брюк. На его недоумение следует убийственный ответ: «Кому тут нужен Моцарт в штанах!» Замените Моцарта на любого другого классика или просто известную персону, неважно, в какой области, и выяснится, что любителей такого рода «искусства» видимо-невидимо. Чего стоит только популярность пресловутого журнала «Шарли Эбдо» со своими похабными карикатурами!
     Важное замечание. Не следует воспринимать размещённый здесь текст лишь как ответ на новую постановку Ленкома. Можно было бы поиронизировать на тему эволюции от графа Резанова до князя Тьмышкина, но проблема касается не отдельно взятого театра или режиссёра.
     Конечно же, со стороны авторов подобных постановок и «продвинутой» публики в изобилии следуют неизменные рассуждения о необходимости «переосмыслить классику», об особенностях «авторского видения», и всё это с исключительно глубокомысленным выражением лица. Благодарю покорно, уж как-нибудь проживу без такого переосмысления, с более традиционной ориентацией в отношении классики. Чтобы не выглядеть совсем замшелым ретроградом, сообщу для справки: ударение в предыдущей фразе следует делать не на «переосмыслении», а на слове «такого», поскольку встречались и другие версии. Взять хотя бы пародийный фильм «Даун Хаус» пятнадцатилетней давности. Впрочем, вкусовые пристрастия субъективны...
     Оставлю без комментариев игру актёров, тем более, что воочию её не наблюдал. Однако, когда меня пытаются убедить, что эта постановка затевалась как повод к разговору о проблеме защиты детства, остаётся лишь вспомнить слова Станиславского: «Не верю!». Не верю, и всё тут! В надежду театра привлечь публику известным именем на афише поверю, в желание режиссёра обратить на себя внимание очередной эпатажной постановкой — тоже, но в то, что таким способом можно хоть чуть-чуть повлиять на судьбы детей, страдающих от насилия — никак!
     В заключение ещё одно предложение, навеянное постановкой. Почему бы в будущем переименовывать не только персонажей, но и самих классических авторов, например, Пушкина — в Тьмушкина? А заодно и авторов, особо отмеченных даром «переосмысления» — в какого-нибудь Тьфушкина...


     17.IV.2016