Право на ошибку

   Аварийный модуль сверкал рубиновыми бликами в свете закатных лучей. Но космонавта, склонившегося у стоек-опор, красоты волновали мало. Он сосредоточенно осматривал сопла плазменных двигателей. Вроде бы всё в порядке. Космонавт поднялся по стремянке, и в люке на секунду обернулся. Махнул рукой. И исчез в проёме, закрыв люк.

   Ему махнули в ответ, но этого космонавт и не мог увидеть. В двух километрах, под прикрытием скалы, сидели двое с биноклями.

    — Надеюсь, всё пойдёт по плану. -

    — И я надеюсь. -

   Через пять минут, когда аварийный модуль уже был неразличим в сумерках, из сопел в землю ударили струи пламени. Пламя продержалось несколько секунд на одном месте, потом стало подниматься вверх. Потом — яркая вспышка, осветившая всё вокруг. И тёмное гаснущее облако дыма, клубящееся над скалами. Потом — грохот взрыва. Потом — ударная волна, поднявшая пыль со скал.

    — Не всё пошло по плану. -

    — Теперь понятно. Форсировать двигатель, добавляя окислитель прямо в сопло — нельзя. Стоило попытаться, чтобы понять. -

    — Надо бы оставить запись об этом, чтобы когда нас нашли, то потом не пытались повторить. В сходной ситуации. -

    — Может, что и найдут. Но сейчас мы не сможем сохранить записи. Негде. Сколько нам осталось? Что-то около недели? -

    — Ага. Вряд ли бы Василий поспел. Но хоть бы сам спасся. -

    — Теперь-то об этом что говорить? -

   И они улеглись на скалах, глядя в звёздное небо. Несмотря на холод, забираться в палатку не хотелось.