La Matta

Невесомое тосканское небо только-только начало светлеть, а Мария уже была на ногах. Любовно приглаживая бабушкино подвенечное платье, она задумалась о Луиджи. Лучший охотник в округе и самый красивый парень во всей Италии. Они выросли вместе, и первые воспоминания у Марии были тесно связаны с ним. Она вспомнила, как он учил её плавать в бурной речушке, как он учил её стрелять и попадать в монету со ста шагов. Она вспомнила и то, как он, сам ещё мальчишка, всего на 2 года старше неё, наставил старый отцовский карабин на Дона Томазо, который повалил её под старым оливковым деревом, что растёт на окраине деревни и пытался надругаться над ней.

- Дон Томазо, - сказал он, ломающимся голосом, - с детства меня учили уважать старших и лишь остатки этого уважения сдерживают сейчас меня от того, чтобы нажать на курок. Но клянусь вам пресвятой Девой Богородицей, если я ещё раз увижу вас поблизости от Марии, я подожгу ваше имение и вышибу вам мозги, дон Томазо!

Бормоча какие-то проклятия, именитый землевладелец, со спущенными штанами пустился наутёк. Мария боялась, что Луиджи станет к ней хуже относиться после этого случая, но он, наоборот, стал ещё нежнее и ласковее с ней, и именно в этот день они поклялись у часовни, что как только станут совершеннолетними - они поженятся. А сегодня настал этот счастливый день. Неделю назад Луиджи пришел к её отцу и положив на стол увесистый кожаный мешок с серебряными монетами, сказал:

- Дон Пеппино, в этом мешке 3500 лир, которые я коплю вот уже сколько лет для того, чтобы пожениться с Марией. Вы знаете, что мы с ней любим друг друга больше жизни с самого детства. Вы знаете, что у меня нет родителей. И я прошу вас и донну Франческу стать мне родителями, а я обещаю вам, что она будет под моей защитой и не будет ни в чем нуждаться. Я все сказал.

Дон Пеппино посмотрел долгим, тяжёлым взглядом в открытое и честное лицо Луиджи, потом переглянулся с женой, бросил взгляд на робко стоящую со скрещёнными в немой молитве руками в углу комнаты Марию и, тяжело кряхтя, встал из-за стола и вышел из комнаты. Мария недоуменно посмотрела на мать, та лишь пожала плечами, а Луиджи прямо застыл на месте, боясь шевельнуться. Через некоторое время Дон Пеппино вернулся и поставил на стол бутылку вина.

- Если Мария согласна, то мы разопьем эту бутылку, которую я закупорил в год, когда она родилась, - сказал он внушительно, - ну а если нет, то я не буду неволить свою девочку, - он неожиданно подмигнул Марии.

Та взметнулась с места и кинулась к древнему шкафу - доставать посуду... А вчера вечером соседи помогали её отцу наколотить скамейки и длинные столы и установить их буквой "П" по всему двору, в то время как их жены хлопотали над готовкой и вкусный запах настоящей праздничной еды поднимался над деревушкой.

Помаленьку деревня начала просыпаться. Было слышно, как мать хлопочет на кухне и фырканье отца, с наслаждением умывающегося в бочке с водой во дворе. Вскоре прибежали ее подружки – Карла и Беатриче – чтобы помочь ей одеться.

- Ах, какая ты красивая, Мария! – щебетала Беатриче – Какие роскошные у тебя волосы, какая высокая грудь. Ах, как же повезло Луиджи!

Закончив с белоснежным нарядом, который выгодно оттенял смуглую кожу Марии, они заплели в ее черные, густые, волнистые волосы разноцветные ленты, а остатки лент забрали с собой и, весело смеясь, убежали наряжать «Дерево Свободы».

Покончив с приготовлениями, семья в полном сборе двинулась к церкви. Впереди, накинув фату на лицо, шла Мария, под руку с отцом и даже сквозь фату ее прекрасное лицо светилось от счастья.

- Вы мне подарите 5 внуков, слышишь, Мария, - говорил отец, тяжело выдыхая от одышки. – Пять внуков и ни на одного меньше! Я буду играть с ними на нашем дворе, смастерю для них игрушки, буду нянчить их на своих коленях.

- Bene, papa, - улыбнулась Мария.

- Куда вы все так спешите? – тяжело кряхтя и опираясь на руку невестки, ворчала старая донна Клаудия – бабушка Марии, вся в черном, которое она не снимала со дня смерти мужа. – Эта церковь стоит тут уже лет 400 и дай Бог, еще столько же простоит! Куда бежать, зачем бежать, не понимаю. Только для того, чтобы этот остолоп минутой раньше поцеловал мою бедную девочку и минутой раньше уложил ее в постель! Mama mia! Пеппино, ты хотя бы не беги так быстро, будь мужчиной!

Взрывы хохота, вызванные брюзжанием бабушки, сотрясали праздничную толпу, и лишь Мария тихо улыбалась каким-то своим мыслям.

- Как же повезло Марии – беспрерывно щебетала Беатриче – отхватила лучшего парня во всей округе!

- А мне кажется, что повезло Луиджи, - возразила ей Карла. – Мария – самая красивая среди всех нас, хорошая хозяйка и готовит отменно.

- Перестаньте кудахтать, курицы, - прикрикнула на них бабушка. – Им обоим повезло. И хотя этот остолоп сегодня ночью сделает с бедной девочкой то, что со мной в последний раз проделывали лет 30 назад, все равно – они оба ангелочки.

Взрыв хохота снова прогремел в толпе, а Беатриче и Карла покраснели и смущенно захихикали.

Вдали уже показалась церквушка и от нее к ним направилась другая процессия.

- Это Луиджи! Луиджи! Друзья ведут Луиджи к Марии, - радостно закричали мальчишки.

У Марии как-то ёкнуло сердце, но она сама себя одернула: «Что такое? Нельзя в такой светлый день допускать плохие мысли». Тем временем группа подходила к ним все ближе, но в отличие от свиты невесты, толпа жениха была молчаливой и от этого молчания затихли все, и даже бабушка перестала ворчать.

Дикий, животный крик вдруг раздался над долиной. Мария, вырвавшись от безуспешно пытавшегося ее удержать отца, побежала навстречу скорбным мужчинам, которые на руках несли тело Луиджи. Ее бесценного, ее дорогого Луиджи, одетого в потрясающе красивую одежду тосканского охотника. На его губах застыла улыбка, а широко открытые глаза, казалось, пытались охватить весь мир, перед тем, как их закроет рука друга. 

- Его ударили ножом, - хрипло сказал Витторио и показал окровавленный нож. – Они подошли к нему сзади, как трусливые собаки, а то бы не справились с ним. Это были люди Дона Томазо, Мария, и мы отомстим ему за смерть Луиджи.

- Не надо, - прошептала Мария, обняв безжизненное тело. – Это мой Луиджи и моя месть. Только мне понадобится твоя помощь. Только твоя, никого больше не нужно.

После похорон, накрытые во дворе столы, вместо свадебных тостов слышали поминальные речи. Люди все прибывали и прибывали. Услышав горестную весть, и, не успев к похоронам, они приходили, чтобы почтить память человека, который им всем запомнился, как отличный товарищ и друг, на которого всегда можно было положиться. Когда уже стемнело, отец тихо зашел в комнату Марии, с которой весь день просидела бабушка. Клаудия тяжело похрапывала, а кровать Марии была пустой.

Пеппино выбежал из дома и, схватив свое ружье, побежал в сторону имения дона Томазо, но не успел он добежать до него, как ослепительный сноп огня взметнулся над виллой Томазо. Огонь распространялся с ужасающей быстротой, и через несколько минут уже все имение полыхало в огне. Крики людей, животных, запах горелого мяса – от всего этого у Пеппино подкосились ноги и тут он увидел ее. Босая, с распущенными волосами и безумным взором она медленно шла обратно. Увидев отца, Мария подошла к нему и выронив головешку из руки обняла его голову. Запах керосина и гари, казалось, придал отцу сил.

- Вставай девочка, ты все правильно сделала. Пошли домой, - и отец с дочерью, покачиваясь от выпавшего им на долю горя, медленно побрели домой.
***

Прошло 30 лет. Новенькая, роскошная «испано-сьюиза» остановилась у таверны в маленькой тосканской деревушке. Непривычная для деревни картина сразу собрала возле автомобиля целую толпу детей и подростков. Старшие же, посчитав неприличным показывать любопытство, остались на своих местах, но жадно разглядывали диковинку. Водитель, обежав машину, открыл заднюю дверь, из которой вышла англичанка, с непривычной для англичан внешностью – высокая, смуглая, с волнистыми волосами и невообразимо красивая, а за ней из машины выбрался длинный сухопарый блондин с лошадиным лицом.

- Генри, мне нравится это место, и я хочу, чтобы мы построили виллу именно здесь, - властно сказала она, капризно выпятив нижнюю губу.

- Действительно дорогая Мэри, очень колоритное место, - согласился Генри, - мне кажется, это очень хороший выбор.

- А кто эта женщина, которая так странно смотрит на меня? – внезапно поежилась Мэри, увидев, как сидящая на камне неподалеку женщина, вся в черном пристально разглядывает ее. В лице ее сохранялись остатки былой красоты, и Мэри, с ужасом уловила какое-то сходство между ними.

Водитель перевел ее вопрос подросткам.

- А, это La Matta, местная сумасшедшая. Люди говорят, что на месте этой таверны когда-то стояла вилла человека, который убил ее жениха в день свадьбы, а она сожгла ее вместе с людьми и скотом, - откликнулся мальчишка. – И с того дня, она каждый день ходит сюда и сидит здесь – с рассвета до заката.

Изображение художницы Анны Лав, "Тоскана".