Зимние вечера

Дену,
главному сказочнику

Зимние вечера бывают разные. Бывают тихие, наполненные меланхолией и покоем. За окном кружатся снежинки, сугробы пушистого снега имеют оттенок индиго, и огонек свечи неподвижен, горит ясно и, кажется, слушает наши мысли. Бывают, напротив, мятежные, тревожные, когда в стекла бьется вьюга, совсем не видно звезд, и покоя нет даже у камина, такого приветливого всегда. Наконец, бывают, очень редко, вечера непредсказуемые. Тогда даже Господь не возьмется сказать, каких неожиданностей и сюрпризов можно ждать.
– Пап, расскажи нам сказку! – Молли и Том тянут отца за полы длинного халата. На халате нарисованы неведомые птицы в переплетении восточных узоров. Детям нравится этот халат, и сказка еще один предлог для того, чтобы лишний раз к нему прикоснуться.
– Том, Молли, я же вам вчера рассказывал! – отец отпивает душистого чая из большой кружки. – Не много ли сказок?
– Ну пап, ну ты же обещал!
– И правда, – он улыбается, – все-то вы помните! Про что же вам рассказать? Ладно, озорники, слушайте.
Молли и Том забираются к отцу на колени и удобно устраиваются на любимом халате.
– Расскажу я вам о волшебнике Ричарде.
Молли хлопает в ладоши:
– Пап, а волшебник добрый или злой?
Отец улыбается, дети умные растут.
– Конечно добрый. Но и у добрых волшебников случаются порой непростые времена. Ну, слушайте. Волшебник Ричард жил у моря в красивом доме с башенкой. Слушайте внимательно, ведь именно в башенке этой была его секретная лаборатория. Именно там он проводил большую часть своего времени, составляя разные зелья и творя магию.
– Вот бы хоть одним глазком взглянуть! – восторженно шепчет Молли. Том одергивает ее. Не подобает смотреть за работой мага, мешать чудесам.
– И вот однажды постучался в дом к чародею человек и попросил Ричарда о помощи. То был рыбак из соседней деревушки, и просил он о невозможном – прибавить в море рыбы. «Зачем? – удивился Ричард. – Разве в море мало рыбы?» Рыбак отвечал, что рыбы в море достаточно, но герцог, во владениях которого стоит деревня, забирает почти весь улов. Не остается ничего на продажу, только еле-еле прокормить семью. Ричард нахмурился. Дело вовсе не в рыбе, дело в герцоге. Как помочь рыбаку?
Через некоторое время взгляд чародея просветлел. «Послушай, рыбак, могу я помочь тебе. Я наложу на герцога такое заклинание: в следующий раз, когда его посыльные придут за рыбой, отдайте им столько, сколько сможете, чтобы осталось на продажу и на семью, но не меньше половины пуда. Это количество и будет с тех пор нормой для герцога. Однако должен вас предостеречь: все раскроется, если однажды вы ошибетесь больше, чем на четверть». Вот что придумал Ричард. Рыбак заверил его, что они не ошибутся, и все будет сделано по наставлениям, горячо поблагодарил и отправился радовать остальных.
Чародей поднялся к себе в башенку. Два дня не выходил он, и к исходу второго дня заклинание было готово.
Спокойно текли дни, но по прошествии полугода изменилось все в один миг. Нагрянули к Ричарду слуги герцога. Рыбаки ошиблись, обман раскрылся. Слуги приказывали возместить ущерб, нанесенный герцогу за полгода недоплаты. Ричард отказывался, отрицая свою вину. Тогда слуги пригрозили разгромить лабораторию и уже схватились за оружие…
Молли ахнула и закрыла глаза. Том сжал кулачки и с горящим взором, полуоткрыв рот ждал продолжения.
– …когда поняли, что не стоило горячиться. Волшебники не пренебрегают и владением мечом.
Молли открыла один глаз, потом второй.
– Так он их прогнал? – с надеждой спросила она.
– Да, детка, настоящий волшебник ни при каких условиях не может бросить свою лабораторию. Так что Ричард защитил свой дом, временно избавившись от слуг герцога. Однако ему нужно было спешить. В лучшем случае у него был день, в худшем – несколько часов. Ричард собрал все самое необходимое, уничтожил все, что не мог взять с собой и отправился в путь. Так Ричард стал странствующим волшебником, чье призвание творить добро, когда оно понадобится.
Почти пять лет Ричард скрывался от слуг герцога, пока, наконец, они перестали его преследовать и забыли. Или сделали вид, что забыли. В любом случае, для волшебника наступили более спокойные времена. Теперь не надо было срываться среди ночи в непогоду и убегать, не надо было каждую секунду ждать нападения и держать меч наготове. И даже пользоваться им теперь приходилось лишь для мирных целей вроде сбора хвороста. И, несмотря на все это, Ричард не мог вздохнуть с облегчением. В сердце его поселилась неведомая ему самому тревога.
– Пап, – Молли водит пальчиком по птице, нарисованной на халате, – он был одиноким?
Отец гладит дочь по голове и незаметно вздыхает.
– Да, Ричард был одинок. Именно это не давало ему покоя. Рядом с ним никого не было. Даже словом перемолвиться было не с кем, и Ричард страдал. Когда же он понял причину своей печали, огорчился еще больше. Ведь он всегда считал одиночество нормой, состоянием, позволяющим во много раз плодотворнее использовать свои силы. А тут вдруг обнаружилось, что он ошибался. Кого же это обрадует?
– Что же он сделал? – Томми вглядывался в черты отцовского лица и пытался уловить в их изменениях продолжение истории.
– Ричард удалился от дел. Стараясь восстановить душевное равновесие, он поселился в тихой деревушке среди живописного пейзажа – холмов, речушки, что вьется между ними и светлой рощицы вдалеке. Еще два года одиночества прошли в каком-то тумане. Не было дел, устремлений. Только тоска. Но пришла весна, распускающаяся оживающая природа, вольный воздух и желание сбросить груз с плеч сделали свое дело. Ричард возобновил свои занятия магией и тренировки с мечом, стал более открытым и общительным. Завязались сами собой некоторые знакомства в деревне. Ричард стал помогать местному лекарю.
Вскоре уже вся деревня знала чародея, и если у того возникала в чем-то потребность, жители незамедлительно помогали. Деревенские сорванцы забросили свои проказы и целыми днями изображали маленьких чародеев, или же сидели вокруг Ричарда и слушали волшебные истории. Он был мастером их рассказывать. Девочки же собирали целебные травы, или просто плели венки из полевых цветов и украшали ими веранду дома Ричарда. Его стараниями были открыты часовенка и школа. Учить детей грамоте и счету кроме него стали сын сапожника, ведущий все отцовские счета и дочь лавочника, уехавшая в деревню с родителями от городской суеты. Последняя настолько отличалась от остальных деревенских девушек всем образом поведения, что сразу полюбилась Ричарду. Они поженились свежим июньским днем и зажили душа в душу. Наконец, после долгих лет одиночества сердце Ричарда обрело гармонию и покой.
Молли, свернувшись калачиком, почти спала, Том тронул ее за плечо, показывая, что сказка кончилась. Девочка сладко потянулась.
– Какой хороший конец! – улыбнулась она. – А завтра сказку расскажешь?
Томми тоже вопросительно взглянул на отца. В комнату вошла мама.
– А не пора ли спать? Дорогой, ты снова обещал рассказать им сказку?
– Не успел, – он с нежностью посмотрел на жену, – но обязательно пообещаю! – он усмехнулся. – Они ведь не отстанут.
Дети радостно засмеялись.
– Молли, Том, пора спать! Сегодня сказок больше не будет! – Мама прибавила в голос строгости. – А ну-ка быстро в свою комнату! Балуешь ты их, Рич…
– Ты сама их балуешь, Кэти. А сейчас улыбаешься своим мыслям и, на самом деле, даже не думаешь меня упрекать.
– Ты как обычно прав. – Она снова улыбается. – Я люблю твои сказки. Сама бы целыми днями их слушала. Но зачем ты рассказал детям эту? Ведь…
– Тсс! Пусть думают, когда-нибудь, возможно, поймут. – Он погладил жену по руке. – Пойдем спать, завтра понедельник. Надо быть во всеоружии перед толпой этих проказников.
И они спокойно поднялись по лестнице наверх. Через несколько минут дом погрузился в темноту.
– Молли, ты спишь? – прошептал Том.
– Нет, чего тебе? – Молли перевернулась на другой бок, лицом к брату.
– Молли, наш папа – тот самый волшебник из сказки! – Том взволнованно теребит одеяло.
– Я знаю, Томми, я знаю. Правда здорово?
– Ага… Никогда бы не подумал…
– Ты же видел его халат! Такой может быть только у волшебника!
– Ты права. Ладно, спокойной ночи, Молли!
– Спокойной ночи.

30.09 – 11.10.2008