Талантливое решается не большинством

Девятнадцать дней в Штатах, почти три недели - ощущение, что работу не покидала. Рейс в 7.30 утра. Привычно лечу в Питтсбург, теряю два часа; пересадка на рейс в Wisconcine чтобы обрести потерянные два часа. Совершенно лишено смысла! Yet I shouldn't complain, I wish our airports were as comfortable. I enjoy my coffee watching people & news-program on wide screen.
Встречает Джон Вондрачек из группы "Некоммерческих Фондов". Сам директор in person! Не мой выбор. У него впечатляющий  джип! Well, I tried them all: Ford, Lincoln, Chevrolet. Why not Jeep this time? It's awfully uncomfortable & jumpy- болтает, как игральные кости, but OK.
Штат Висконсин дает ощущения, отличные от всего, что я видела so far. Словно сделан под сценарий английского романа:бесконечные луга с аккуратно подстриженной травой, редкими группами подобранных деревьев, спокойные променады. Совершенно безлюден! Русский аналог Павловск - английский по стилю, романтически-поэтичный по содержанию; особенно в его отдаленной части типа Сильвии, если её причесать. (понятно, мои впечатления  лишь частично передают реальность).

Город Вингспред (Wingspread city), seat of the Johnson Foundation. Не зная того, оказалась в роли официального гостя легендарного химического магната. Отведенная мне роль не соответствует реальному статусу, всё равно, что быть статистом в хорошей, но чужой пьесе. Экскурсия по городу включает самую известную работу архитектора Frank Lloyd Wright. Особняк заказан американским миллионером, основателем фирмы. Это самое необычное сооружение из всех мне знакомых в стиле art nouveau . Огромное, асимметричное, непропорционально низкое, почти на уровне верхушек деревьев (с небольшим преувеличением). Здание вытянуто горизонтально, именно это качество подчеркивается всеми архитектурными деталями.
Вся композиция - интерьерный дизайн, мебель, камины, портьеры, ковровые покрытия, деревянные панели,оконные рамы, даже дверные ручки и живопись на стенах подбирались строго с согласия этого "диктатора" в архитектуре. За ланчем мне рассказали, каким монстром являлся этот гений архитектуры. FLW монополизировал весь штат и профессию почти до полного исключения всех дерзающих на этом поприще. И не только в штате Милвоки (Milwalkee), где построено пять или более всемирно-известных работ FLW, включая производственное здание фирмы Johnson.
Похоже, FLW является любимым персонажем местного фольклора, судя по количеству рассказанных историй. Ему приписывают более 400 строений. Имение клана Джонсон строилось по заказу владельца компании для его третьей жены. Рассказывают, что когда, наконец, работа была завершена и мадам въехала в новые апартаменты, она пожелала привнести в интерьеры любимые подушки, ковры, картины, всякие безделушки на свой вкус; личные вещи to make it homey. Обычный женский каприз. Но не тут-то было! Это ей не сошло с рук.
Следует драматический рассказ  о том, как FLW во время визита к патрону увидел новшества и пришел в ярость.Говорят, он буквально выбросил все, что не принадлежало его первичному замыслу. При этом заявил, что никому не позволит снижать планку его высокого искусства низким вкусом. Его произведения не нуждаются в коррекции! Архитектура может обходиться даже без того, кому она предназначена. Заказчики, все для кого она создавалась уже ушли, а архитектура остаётся. От архитектуры никуда не деться, даже если захочешь. И человек, покинув архитектуру, долго носит её в душе. Это проекция создателя! В общем, г-ну Джонсону ничего не оставалось, как заказать дом другому архитектору для жены, где она могла дать волю своим фантазиям. При этом не получать двойки за плохой вкус. Здесь семья живет и поныне(следующий день приведёт меня и в этот дом - what a difference!).
Возвращаясь к Wingspread House не могу не сказать: здание оставляет чувство уникальности и величия (лучше звучит по-английски, grandeur!) Not just for its own value. Особое очарование в том, что дом как бы органичная часть пейзажа; творение рук человеческих как естественная часть космического целого. Нельзя не признать право архитектора вторгнуться в пространство. Парки и открытые луга, как оправа драгоценного камня, создают уникальное единство и мистическое качество.
Возможно, на мое восприятие повлиял гениальный фильм Антониони "Blow-up". Сам пейзаж, как декорации; он создает какое-то неспокойное чувство, ожидание неизвестно чего, sort of suspension in the midst of most restful beautiful views.
Внешние размеры здания обманчивы.Внутри оно безмерно больше:нескончаемые анфилады перетекают одна в другую, не отличить голову от хвоста. Разнообразие материалов создает суетное качество: стены из стекла, кирпича, цветной штукатурки, обои… нарушают нормальный ритм. Элемент абсурда во всем, real Сальватор Дали в архитектуре, совмещение несовместимостей, смешение стилей и вкусов. Nothing seems to make sense! Эпатаж во всем. Мне казалось, архитектура это умение отказаться от лишнего, сочетать простоту форм со сложностью пространства. Но инакость не ущербность, а другая глубина.
Две более поздние пристройки используются как рабочее пространство. Одно занято сотрудниками. Меня представляют всем и каждой. Они ведут себя так, словно ждали меня всю жизнь: чай готов, как-то тепло и весело. Одна из присутствующих Becky Woolsey, секретарь Вондрачек, берет меня к себе на ночлег (для соблюдения приличий). Эта прелестная блондинка возглавляет отдел международных связей, сам Бог велел заботиться об иностранных гостях. Ее дочь уже студентка, живет при Университете, так что спать я буду в ее комнате.
Когда, наконец, добралась до постели, кровать с водяным матрасом стала сюрпризом (его к тому же можно нагревать); одним словом, верх технической мысли (мне этот опыт показался излишеством). Feels like a jelly-fish - пол-ночи перекатываюсь и пытаюсь найти баланс, пол-ночи хихикаю. Once is enough!
Becky импровизирует с ужином и болтает non-stop о том, что завтра у меня две лекции: одна для студентов Висконсинского Университета. От одного названия становится не по себе, "On Political situation & Life-style in Russia" (беру из программы). Вторая "Искусство и архитектура Санкт Петербурга" (со слайдами) пройдет в Wingspread. Главное здание обычно используется в особых случаях, типа международных конференций, корпоративных встреч и т.д. Чувствую себя польщенной и напуганной.
Март 1991г. В Москве происходят драматические события на Манежной площади, оver half-a-million people involved. Oтслеживаю происходящее в России по публикациям в местной прессе. Должна сказать к их чести, mass-media  пытается представить события, факты, какие-то подробности, не давая оценок - как раз то, что нужно: вижу, что происходит. Оценки и комментарии на моей совести. Самой решать.

Утренняя лекция для студентов Wisconcine University проходит на удивление активно, благодаря одномоментности происходящего. Лекция совпадает с московскими событиями. Степень моей некомпетентности как-то оправдывается тем, что никто ничего не понимает в происходящем. Сам предмет разговора для американских студентов is а little too much & above their nose. Пересказываю их собственные публикации, размешивая историческим фоном. Главное, юмор! (настоящее спасение, как ни странно). Считается, что  историю  делают  крупные  события.  Это  не  совсем так,скорее совсем не так. Происходящее в России студенты воспринимают как полицейские хроники по телевизору. Перекодируют игру в реальность (и наоборот).

Основное мероприятие проходит в  имении Джонсонов, Wingspread City на следующий день. Приглашенных так много, места все заняты, включая галереи. Народ толпится в дверях и проходах. Студентов не пускают "из-за нехватки мест". В моём состоянии раздвоенности все происходящее вижу как бы со стороны и сверху,  как посторонний. Это отвлекает от паники  и  внутренней  сумятицы.
Не могу поверить техническому качеству-зал действительно оборудован по последнему слову: переводческие кабины, специальное оборудование для синхронного перевода. Хотя чему удивляться, здесь проводят международные мероприятия. Даже на верхней галерее кресла снабжены наушниками. На сцене большой экран для моих слайдов (спасибо Л.В. и его связям с телевидением - слайды сделаны на заказ).John Vondrachek представляет меня аудитории так витиевато и красиво, что я себя не узнаю. О чем и сообщаю высокой публике.Смех разряжает обстановку, снимает градус.

Этому предшествовал коктейль для особо важных гостей. Они приглашены в другую часть дома, как бы на фуршет, за час до лекции.Дамы в вечерних туалетах с бокалом переходят от одной группы к другой в сопровождении джентльменов в бабочках,тихая музыка, официанты в  накрахмаленных манишках with trays of hors-d-oevres & wine. Всё это перетекание происходит в каком-то замедленном ритме.
Прием происходит в необычном интерьере, где четыре высоких камина на центральном пилоне обращены в четыре гостиные, символически разделенные разноуровневыми полами; ты все время то поднимаешься, то опускаешься на 2-3 ступеньки. Вдоль стен стоят диваны с высокими спинками, а прямо в крышу уходит высокая дымовая труба из красного кирпича (в виде помянутого пилона).  Ощущаешь себя частью какого-то сюрреалистического шоу,типа фильмов Бонюэля.It's a staged performance & a great one! Cтранно,даже саму себя видишь со стороны: подходят люди, задают вопросы, предлагают напитки, ты отвечаешь, шутишь (впереди лекция). Я с вами, но я не ваш. Вечер на удивление изящный.
После приема народ перетекает в Актовый зал, где и состоится моя лекция. Записки с вопросами подают в письменном виде. Главный редактор местной газетки в роли статс-секретаря (работал переводчиком американской миссии во Вьетнаме, бывал в Москве, говорит по-русски). Все записки вначале поступают к нему. Вопросы не вспомнить, но атмосфера какая-то особенная- не столько благодаря умным ответам, сколько уже накопившемуся опыту уходить от них. В ход идет всё: притчи,юмор, исторические аналоги, можно сказать безответственность своего рода. Я чувствую аудиторию: они пришли сюда развлекаться, а не решать международные проблемы, по крайней мере сегодня. Americans know how to make you feel good & comfy. They laugh & very obviously enjoy my silly comments.
Как ни удивительно, на этом день не закончился. Последовало продолжение в совсем узком кругу - "it’s an occasion of an at home"-так кажется начинается Сага о Форсайтах. На этот раз with Johnsons & Friends - bankers, lawers, officials, businessmen. They take you seriously. I start getting used to it! Nervous, all the same. За столом вопросов не задают, общаются меж собой, пока я тихо ем (впервые за день). Тo-morrow they go back to routine. Так было всегда – не могу есть перед серьёзной работой (перед несерьёзной тоже). Похоже, для того и устроили такой красивый интимный ужин на прощанье. Чисто светское общение.

Завтра тринадцатое марта. Что хорошего можно ждать от такого дня? С утра все пошло не так, как надо. По программе в этот день я посещаю Art Gallery в Чикаго. John Vondrachek ангажировал свою племянницу отвезти меня в Чикаго, Иллинойс на поезде (думаю, чтобы вернуть свою секретаршу на работу)Но события развивались вопреки всякой логике. Для начала мы опоздали на поезд. Оказалось, в программе стояло неверное время. Когда мы с Бекки подъезжали к вокзалу, поезд удалялся неторопливо от платформы.
День, как назло, по-русски зимний, падает снег с ветром (за Чикаго водится такая смена настроений). Бекки, которая собиралась сдать меня на руки племяннице, после чего ехать в контору, была одета соответственно - в легкое пальтишко и туфельки на каблучках. Планы меняются быстро. Мы не стали ждать следующего поезда. Вернулись в машину и отправились на ней в Чикаго.
Как ни странно, всё сработало в лучшем виде! В музее Бекки передала меня из рук в руки племяннице по имени Тамара. которая, как оказалось, пишет диплом по современному искусству. Действительно эксперт, особенно по пост-модернизму, в котором я мало что смыслю. С ней легко договориться  - расходимся по "своим" коллекциям, потом сходимся - обсуждаем what's next.
Должна сказать, я сохранила особое чувство к Chicago Art Galery. Эта коллекция  is in a class by itself.Галереи Старых Мастеров удивляют, поражают,завораживают. Невозможно уйти!  Настоящим  потрясением стали  русские парижане: Фешин, многолетний куратор Академии Художеств, Родченко со своей идеей "я создаю место, не просто картины"; поэтичный Татлин со своими неразгаданными лицами. Конечно, Keefy & Schiely, a real treat! Какая галерея! Здесь все, кого Россия потеряла в семнадцатом.I'llremember this day! Also my escort- sensitive, deep & vulnerable.
Не удивительно,что Джон Вондрачек включил Чикаго в мою Висконсинскую программу - корни у него европейские. Купила каталог, жутко дорогой, но какое счастье иметь его дома!
С Татлиным меня связывают особые воспоминания. Это были ранние 80е, Татлин  имелся и в Русском музее, и в некоторых других, но нигде не выставлялся. Мое поколение не было с ним знакомо, как и с десятками других русских художников, эмигрировавших из России. Я видела пару его картин в храннике Русского музея. Но по-настоящему оценила случайно, оказавшись в Москве в командировке, в одном частном собрании на ул Грановского.
Меня привела сюда особая группа американских бизнесменов, визит в этот дом значился в их программе. Хозяин квартиры советский дипломат на пенсии, бывший посол во Франции (поздние 30-40гг.)Коллекция оказалась неожиданно большой и представительной. Похоже, посол всеядный в плане художественных предпочтений. Квартира настолько мала для подобной концентрации уникальных ценностей на квадратный метр поверхности, что замолкаешь в изумлении. Экспозиция начинается в прихожей от входной двери - картины, гравюры, мелкая пластика,скульптура занимают все видимое пространство. Произвольно, не следуя нормам и правилам или какой-либо классификации. Я бы сказала, как Бог на душу положил.
Всего не перечислить. Много французских художников. Удивительный меланж классики и современного искусства. Пожалуй, русские пейзажисты и жанровые художники занимают особое место - их здесь любят! Много портретистов. Среди них несколько поразительных портретов Татлина. Безлицые, безликие, они просто обволакивают текучестью линий, при этом классическим совершенством дизайна.
Несколько скульптур, бюстов и бюстиков. Вообще скульптура как-то не вяжется с домашней коллекцией - потолки не те, даже в сталинке. Но хозяин явно так не думает. Предпочитает портрет другим жанрам, даже скульптурный. В его спальне рядом с широкой французской кроватью, старомодной, из темного каштана, прямо на полу стоит собственный бюст посла. Бронронзовый! Удивил не только размером, выше пояса, но поразительным лицевым сходством и регалиями. Наш посол явно заслуженный и с большими амбициями.
Мои три дня в штате Висконсин закончились.Такая маленькая жизнь! Время пролетело быстро, насыщено, Что успела? Посетила Racine, Appleton, Milwalkee with the Wingspread - in Wisconcine. Also Chicago in Illinois. Следующим будет Детройт, штат Мичиган. А это cовсем другая история.