Такие обстоятельства Часть пятая

Уже на подходе к кинотеатру с гордым названием Победа я  понял, я опоздал.

Территория у входа была оцеплена милицией. За оцеплением собралась толпа. Вероятно, из зрителей, которые пришли посмотреть кино. Вышло по - другому.  Я проводил взглядом отъехавшую неотложку и слился с толпой.
- Что там?- спросил я у молодого мужчины в полосатом костюме.
- Мужика какого-то подрезали.
- Мужика? Жив?
- Не знаю. Вон увезли.
 Инструктор подошел незаметно, а может просто был в толпе, высматривал кого-то.  У них  это называется контролировать ситуацию.
- И ты здесь?- спросил он тихим голосом, стоя у меня за спиной.- И не говори, что в кино пришел. А ты сообразительный. Я тебя недооценил. Пошли со мной, тут уже нечего делать.
- А конспирация?
- Какая к черту конспирация. Он давно вас вычислил, обоих - инструктор был зол.

- Где она? - спросил я уже в машине.
- В безопасности.
- Поймали его?
- Нет. Ушел. И думаю, это был не он. Она бы его узнала. Кто-то из его помощников, зашел внутрь, осмотрелся. Понял, что к ней не подступиться,  мы ее хорошо охраняли, убил нашего сотрудника и ушел.
- А сотрудника зачем?
- Не знаю, не  вижу логики. А может быть вызов нам. А может, хочет отвлечь внимание от чего-то другого. Он знает, что мы его ищем. И возможно, подошли к нему близко.  Но в любом случае - это все меняет. Нужно пересмотреть весь план действий… 

Они поселили нас в двухэтажном старинном особняке на тихой улочке, в двух шагах от центра города. Кроме нас там была еще молчаливая женщина, которая убирала и готовила. И двое в штатском. Женщина приходила только на день. Те, что в штатском дежурили сутками и менялись. С нами они не общались. У них внизу была своя комната. И по ночам они не спали. Мне пришлось ночью спуститься в туалет. Дверь в их комнату была приоткрыта. Они сидели и разговаривали вполголоса. И там еще была какая-то аппаратура. Нас слушали… Нас контролировали…  Если бы я захотел сбежать, они бы меня не остановили. Но куда бежать?
Было очень похоже на домашний арест. Стало тревожно. А она впала в ступор. Ходила отрешенная. И злая. К ней было не подступиться.   Для нее такие перепады настроения были несвойственны. Хотя, что я о ней знал.

- Поживете здесь пару дней, - сказал инструктор. – Так будет  безопаснее. Сегодня совещание у начальника. Будем решать, что делать.
Он тяжело вздохнул и направился к двери.
- Я вот что подумал, - сказал я.
Он остановился, обернулся и посмотрел на меня с интересом.
- Его видели в немецкой военной форме? Так? Значит он человек военный. Значит, нужно проверить воинские части здесь в городе. В строевой части должны быть фотографии всего личного состава. Принесите ей, пусть просмотрит.
- Уже просмотрела,- он потерял интерес.
- А той части, что в лесу?
- Какой части?- его взгляд мне не понравился. Но мне было наплевать.
- Той самой?  Или я ошибаюсь?  Не трудно догадаться.
- Слишком догадливый …   Мало тебя жизнь учила….
Он стоял и думал, он принимал решение. Я не торопил. В конце концов, это его дело. Ему отвечать за провал операции.
- Ты представляешь, какой там уровень секретности? У нее нет допуска. И никогда не будет, - сказал он вполголоса.
- Ты тут кто? У тебя же все полномочия?  Тебе и все карты в руки. Возьми ответственность на себя. Победителей не судят.
Он ничего мне не ответил.

Они привезли все личные дела из той  суперсекретной части. Под охраной. Меня закрыли наверху. А она просматривали фотографии. Личные дела ей не показывали.  Инструктор открывал папку, доставал фотографию из конверта, приклеенного к внутренней стенке папки, и передавал ей. И минут через десять она его узнала.
Майор Сергачев. Начальник строевого отдела.  Тридцать девять лет. Холост. Послужной список...
- Это он,- сказала она.
- Ты уверена?- переспросил инструктор.
- Да, точно. Это он.
Лицо инструктора стало серым, как земля. Он  медленно поднялся и грязно выругался. Затем   тяжелым шагом прошел в комнату для охраны, где имелся телефон.

Они его опять упустили. Его не нашли ни в части, ни в военном городке. Он опять исчез.
Изъятие личных дел они произвели в режиме строгой секретности. Об этом знали только два человека: командир части и … начальник строевого отдела. По - другому никак. И у него было достаточно времени, чтобы  ускользнуть …

- Все, вам здесь опасно оставаться, - инструктор  выглядел уставшим, осунувшееся лицо и темные круги под глазами. У него был непростой день. Мы сидели за столом в гостиной, где-то на кухне гремела посудой женщина.
- Едете в Москву. В главное управление кадров. Зайдете к полковнику Зимину. Пропуск вам выпишут. Он в курсе. Поступаете в  его распоряжение.    Он подумает о вашей дальнейшей судьбе. Я сделал для вас, что я мог. Вот ваши билеты. Вот деньги на текущие расходы. Поезд завтра утром в десять двадцать.  А теперь отдыхайте.
- Кто он такой, вообще? Что о нем известно?- спросил я. На то чему меня учили, уже можно было махнуть рукой. Впереди меня ждала другая судьба или участь.

Инструктор ответил не сразу. Он разгладил складку на скатерти стола и посмотрел мне в глаза.
- А ты начал задавать вопросы,- и после паузы продолжил.- Практически ничего не известно. Человек-призрак. Нет, конечно, сейчас у нас есть его личное дело и послужной список, и огромное количество людей, которые с ним контактировали. Можно проследить, когда и где он внедрился, всплывет … Многое, что всплывет. Но не факт, что это приведет куда – либо. Думаю, у него был предусмотрен такой вариант. И пути отхода. В таких случаях иногда случайность решает  все, или будем надеяться, что он  совершит  ошибку.
Он встал из-за стола, собираясь уходить.
- А тогда в 44-ом мы о нем ничего не знали.  Практически. Была информация, полученная от одного немецкого  офицера, который с нами сотрудничал.  Он  сообщил что, немцы готовили группу диверсантов, чтобы вытащить какого-то важного агента, который застрял в нашем тылу.  Майор знал лишь  название хутора и приблизительные сроки. Все.

- Но можно же было его просто взять тогда.
- Да. И я был за такой вариант. Но со стариком  было сложно спорить. Он был авторитет там, - инструктор показал пальцем куда-то вверх. - Он провел несколько успешных операций по внедрению. Внешне, конечно, идея выглядела абсурдно. Но так же абсурдно идея выглядела и для них. На это был расчет. И  идея  почти сработала. Но где-то мы ошиблись…    Дед на нее очень надеялся…

До меня медленно доходил смысл сказанного. Я посмотрел на нее, она стояла у окна, спиной к нам и не проявляла никакого интереса к нашему разговору.

Ее не простили, и прощать никто не собирался. И сейчас, когда она стала уже не нужна…