Игра в школу

В тот год человек впервые вышел в открытый космос. Неудивительно, что стать космонавтом мечтал тогда каждый мальчишка. А девчонки-первоклассницы в своих мечтах видели себя на месте учительниц и играли дома с куклами в школу. Однако,
как стало понятно впоследствии, в игре маленькой Танечки проявлялся интерес вовсе не к учительской, а к совсем другой профессии. Первый шаг к этой профессии, сама того не подозревая, девочка сделала с легкой руки своей первой учительницы.

Даже пятерка с плюсом за написанный без единой ошибки диктант не доставила бы Танечке такую радость, как то,
что в качестве поощрения отличившейся ученицы придумала учительница. Она сказала, что теперь девочка может наравне
с ней проверять школьные тетрадки, и доверила отличнице найти и исправить ошибки в написанных одноклассниками диктантах.

Тане очень хотелось повторения тех необыкновенных ощущений, которые она испытала, выполняя поручение учительницы. Однако та не посчитала нужным баловать ученицу, и девочке пришлось искать иной способ удовлетворить свое страстное желание.

Дома Танечка для своей игры в школу учеников нашла быстро. Их оказалось сорок душ. Количество учеников было
для учительницы гораздо важнее, чем то, как они выглядят. Девочка лишь считала необходимым для себя видеть устремленные на нее глаза и чувствовать рядом с собой живые души.

Магазинных кукол у Танечки было немного. Их покупали родители только на день рождения дочери. Зато Танина мама, работая в детском саду, приносила оттуда списанные игрушки. Одна из целлулоидных кукол была без ноги, другая – без руки, у третьей отсутствовало полголовы. У плюшевого мишки из раны на спине торчала вата. Резиновые куколки имели глубокие порезы и многочисленные царапины. На коже рук тряпичных кукол были шрамы от прививок, следы от зеленки и йода, что, правда, свидетельствовало уже о Танечкиной врачебной практике. Вся ее детвора в обязательном порядке проходила через прививки от оспы, пробы «манту» или «пирке», оставлявшие на игрушечных ручонках «пуговки». Они были небольшими,
но «вечными», ведь в качестве шприца маленькому врачу приходилось применять химический карандаш, а место укола предварительно протиралось влажной ваткой.

К учебе девочка привлекла и младенца пупсика, лежавшего в пластмассовой ванночке, и малышку в ползунках – куклу Аленку, и танцующую в фарфоровом сарафане девицу-статуэтку, и сувенирную поролоновую куколку-снеговика. Учиться Таня обязала и куклу-муфту, имевшую прорези в боках. Муфта зимой на улице заменяла варежки. Вместе с куклами в Таниной школе учились и разные зверюшки: резиновые крокодильчик Кроко и петушок Петя, елочная игрушка из фольги Белочка
и алюминиевая песочная формочка Рыбка…

У всех кукол имена были разные: Маня, Таня, Катя, Оля, Зина, Рая, у мальчика – Саша… Вполне можно было обойтись
без придумывания им фамилий, однако для двух учениц Танечка сделала исключение. Самая красивая, с настоящими кудрявыми волосами и закрывающимися глазами кукла стала однофамилицей и тезкой своей юной учительницы. Самой любимой кукле, Зине, Танечка дала фамилию своей лучшей подруги. Поскольку у плюшевых и пластмассовых мишек оказались одинаковые имена, – все они были Миши, – пришлось и им дать фамилии: Чернов, Краснов, Зеленов…

Пройдут годы, и Татьяна Николаевна, наблюдая за игрой в школу маленькой Аленушки, отметит разницу между ее игрой
и своей детской. Аленушка, стоя с куском мела в руке возле игрушечной школьной доски, размахивала длинной указкой, долго объясняла своим ученикам-куклам урок, вызывала их к доске, хвалила, делала им замечания, выгоняла из класса. На столе перед юной учительницей лежал большой классный журнал с длинным списком имен и фамилий и с проставленными отметками. Ничего подобного в Танечкиной игре не было.

Усадив сорок учеников за воображаемые парты, маленькая учительница начинала урок. Она раскладывала на полу перед своими первоклассниками небольшие тетрадные листочки. Потом на каждом из них Танечка писала печатными буквами разные слова, какие только приходили ей в голову. Девочка понарошку делала в словах ошибки. Слова на разных листочках иногда повторялись, но уже с другими ошибками в них…

У Танечки оказалась хорошая зрительная память на написанные слова. Лица людей она совершенно не могла запомнить, а  вот увидев написанное слово, как бы фотографировала его взглядом, запечатлевала в своей памяти его внешний вид. Потом, повстречав его написанным иначе, она как бы запиналась о него. Так и обнаруживала ошибки в словах. Танечкина мама удивлялась, как это дочь успевает прочитать все названия, мелькавшие в окне во время поездки в троллейбусе. А той и читать не требовалось – достаточно было увидеть внешность слова, чтобы стало понятно, «Молоко» это или «Гастроном».

Итак, заполнив все «тетрадки» своих учеников, Танечка собирала их как попало, не по порядку, и выжидала некоторое время, чтобы подзабылось, в каких словах и какие ошибки она сделала. Потом начиналось самое интересное в игре. Учительница обмакивала стальное перо своей перьевой ручки в красные чернила, налитые в чернильницу-непроливайку. Однако красными чернилами девочка вовсе не собиралась ставить двойки своим ученикам. Ей доставлял величайшее наслаждение процесс поиска и исправления ошибок в написанных словах. Таня зачеркивала неправильно написанную букву и над ней писала правильную.

Танины подружки недоумевали:

– Неужели тебе в школе не надоело писать – еще и дома этим занимаешься?

А Тане казалось, что играть в школу ей никогда не надоест. Девочке было жаль, что закончится ее детство – и придется расстаться с любимой игрой.  Однако судьба преподнесла Тане драгоценный подарок, позволив ей играть всю жизнь. Только теперь другие люди писали и делали ошибки, уже не понарошку, – и играть Тане стало интереснее. И хотя это была уже
не игра, а работа, сопровождалась она все теми же, из детства, ощущениями. Профессия Таню нашла сама.