Медуницы цветы запоздалые

  Родители развелись, когда мне едва исполнилось семь лет.
Первое время я общался с отцом. Мы ходили с ним в гости к деду Даниле, к дяде Степану, но постепенно, по мере взросления, мои контакты с отцом, а, соответственно, и с родственниками по отцовской линии, сошли на «нет».
  15 апреля 1972 года отец умер от инфаркта. В день похорон мать мне сказала, чтобы я сходил попрощаться с отцом. Мне было уже 14 лет, вроде бы не мальчик, но я очень боялся кладбищ, гробов и покойников. А тут отец! Не живой… Страшно… И я упёрся, я вообще по жизни упёртый. Уж если я чего решу… И танком не сдвинешь. Мать и не смогла сдвинуть. Отвесив мне, великовозрастному балбесу, тумака, махнула рукой – Бог тебе судья!
  Грех! Каюсь! Этот, как и другие грехи моей жизни жгут мою душу по сей день. Прости меня, Господи!
  Прошли годы… Лет так этак 20-25. И однажды, в теплый летний день, в полуденный зной я прилёг на диванчик отдохнуть. Но не долго я отдыхал тогда. Неведомая сила меня подняла, вывела из дома, и повела по улице, где я жил, и которая одним концом упиралась в кладбище, до которого было километра два, где я, за всю свою непутёвую жизнь, ещё ни разу не был. Мыслительный процесс всё это время отсутствовал. Нет, ещё на диванчике всё же мысль промелькнула - «Пора!». Так, дойдя до кладбищенской ограды, и, пройдя вдоль забора, я свернул на территорию, причём шёл там строго по прямой. Вскоре я упёрся в оградку, где, и обнаружил могилы отца, деда Данилы, бабушки Наталии и других почивших к тому времени родственников.
  КТО меня, дико боявшегося всяких контактов с «тем светом» привёл прямой, кратчайшей дорогой к отцу, если я ни разу не был на кладбище, и не общался с родственниками, которые каким-то непостижимым образом могли бы мне подсказать расположение могилы?
  Вот это и есть загадка, ответа на которую наука ещё не нашла.
  Есть ли жизнь после жизни?

  Здесь можно было бы и завершить эффектной и ожидаемой концовкой: «И тут я поверил в Бога!» Ан, нет! Посидев на лавочке в оградке, я так же спокойно, не задавая себе вопросов и ничему не удивляясь, вернулся домой. С этого момента у меня полностью исчез страх перед потусторонним миром. Я стал ухаживать за могилой. Чинил оградку, убирал ежегодно палую листву в преддверии Троицы, заменил отцу надгробный памятник. Постепенно стали налаживаться и отношения с отцовыми родичами. Не все они меня простили, но я не в обиде. Они в своём праве, а я же понесу свой крест и далее.
Кстати, потом, уже хорошо зная расположение оградки, я умудрялся не раз плутать по кладбищу «утратив правый путь во тьме долины».
 
  Однажды, во время одного из моих таёжных рейдов, обнаружил я цветок – медуницу с белоснежными цветами – редкость из редкостей в наших лесах, да, наверно, не только в наших. Конечно же, я не прошёл мимо, а выкопал, и посадил цветы на могиле отца, как символ моей запоздалой любви к нему. Через год, посетив в очередной раз могилу, я обнаружил, что кто-то, с женской заботливостью и любовью этот пучок цветочных стебельков, нет, не сорвал, не вырвал, а садовым инструментом выкопал. Осталось лишь аккуратненькая лунка. У меня долго не проходило остолбенение и глаза отказывались верить увиденному. Что ж такое? Как же так? Много на земле всяких подлючих подлостей совершают люди, но такую бессмысленную и необъяснимую подлость я встретил впервые и принять не мог. Какая-то любящая всё прекрасное и, несомненно, натура с утонченной душевной организацией, позарилась на могильные цветы.

Погоревал я, погоревал, да делать нечего. Ушёл я в печали с кладбища. Прошёл ещё год, и снова я иду к отцу. Подойдя к оградке, я опять остолбенел, но теперь от радости всевеликой. От чудом оставшегося крошечного корешка, вытянулся одинокий тоненький стебелёк медуницы с бутонами белых цветков на верхушке…

Послесловие.
  В Бога я поверил несколько лет спустя. Скучно и буднично это произошло. Небо не разверзалось, гром не гремел, ангелы в трубы до одури не дули. Работал я в кочегарке в смутные 90-е, и в одну тёмную-претёмную, долгую-предолгую, сибирскую, люто-морозную ночь, загрузив топку топливом, я прилёг отдохнуть… Правильно!!! На диванчик! В комнате отдыха персонала. Взгляд был устремлён в потолок и ни-ка-ких мыслей. Я даже не спал, граждане! И в этой тихой простоте, в голове у меня прозвучали два слова: «Бог есть».
  Так я поверил в Бога, имя Ему - Высшая Справедливость, Пути Его неисповедимы. Того Бога, который создал человека, чтобы он, Человек, нашёл эти Пути, познал Самого Бога и стал Ему Равным!

На фото мой отец - Трощенко Николай Данилович (1925-1972).