Барнаульский театр

Барнаул=Мордасов

Опубликовано в электронном научном журнале "Евразийство"
Наконец, добрались до главного – до барнаульского театра. Специалисты считают Барнаул прообразом городка Мордасова, главным образом, по наличию театра в реальном и литературном городах.

В Барнауле театр был. Главным аргументом у историков театра считается цитата из книги Владимира Соколовского «Одна и две или Любовь поэта», изданной в 1834 году: « Я сказал вам, что в Б....... было прекрасное общество: почти весь круг мужчин состоял из людей хорошо образованных, и, кроме того, многие из молодежи очень и очень не напрасно посвящали свой досуг музыке, пению и театру». Однако это был не профессиональный, а домашний, любительский дворянский театр.

Филипп Николаевич и Екатерина Семёновна Поярковы, в письмах в декабре 1838 года, в январе и апреле 1839, подробно рассказали о спектаклях в доме горного начальника Злобина. С большим успехом самодеятельные артисты – горные инженеры, их жёны и дочери, играли пьесу знаменитого русского драматурга Дмитрия Тимофеевича Ленского «Хороша и дурна, умна и глупа» и переведённый им же с французского языка водевиль «Стряпчий под столом». В главной роли выступал горный инженер Самойлов.

«Стряпчий» очень полюбился барнаульским зрителям, да и не только барнаульским. Забавный спектакль с остроумными куплетами и танцами с большим успехом шёл и на столичных и на провинциальных сценах. Кстати, эту пьесу не забыли до сих пор и в интернете можно найти отрывки из студенческих спектаклей и концертные номера.

Зимой 1856-1857 года на представлениях барнаульского театра побывал Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский и оставил об этом отзыв в первой главе своей книги о путешествие в Тянь-Шань: «Многие из горных инженеров, постоянно принимая участие в любительских спектаклях, выработали из себя тонких, образованных артистов, между которыми в моей памяти остались горный инженер Самойлов, брат знаменитого [петербургского – Н.В.]  актера [Василия Васильевича – Н.В.] Самойлова, а в драматических ролях молодой горный инженер Давидович-Нащинский».

Надо сказать, что в середине девятнадцатого века театры существовали во многих сибирских городах. К примеру, в Омской крепости ещё в шестидесятых годах восемнадцатого столетия был устроен «Оперный дом», «где и чинили представления разных трагедий и комедий под смотрением и водительством моим» - сообщал в своей «Домовой летописи» капитан Иван Андреев.(1)
 
В середине девятнадцатого века в Омском кадетском корпусе ставила любительские спектакли жена директора, А. Р. Шрамм. В 1843 году воспитанники играли пьесу Шаховского «Ссора, или два соседа» и водевиль «Стряпчий под столом». На представления обязательно приглашали купцов-благотворителей. Генерал-губернатор П.Д. Горчаков относился к этому весьма благосклонно. (2)

Сам Фёдор Михайлович Достоевский в книге «Записки из мёртвого дома» подробно описал устроенные на Рождество театральные представления в Омском каторжном остроге.

И в Семипалатинске, где имелось лишь одно пианино, где не знали  конфет и пили чай с изюмом, куда не заглядывали даже бродячие циркачи, и даже там «…иногда солдаты устраивали у себя в казарме "спектакли", на которые собирался местный бомонд – публика рада была всякому развлечению. Солдаты-артисты не особенно разборчивы были в выборе репертуара и, случалось, преподносили такие вещи, что дамы турманом вылетали со «спектакля», а мужчины хохотали до упаду. (Б. Г-в [Б. Г. Герасимов] Ф. М. Достоевский в Семипалатинске: Статья вторая. См. «Сибирские Огни», N 4 за 1924 г.)

И в Кузнецке, в уездном училище бывали спектакли, в которых играли дети.

А что же город Мордасов? А тут театра скорее нет, чем он есть.

«У нас же сбираются составить театр, – для патриотического пожертвования, князь, в пользу раненых... вот бы ваш водевиль!» – Говорит Марья Александровна, когда речь зашла о литературных талантах князя.

Вот как! Дамы ещё только собираются поставить какой-нибудь спектакль, но даже пьеса не выбрана и на худой конец подошёл бы водевиль, написанный князем сорок лет назад.

Вот и Анна Николаевна Антипова подтверждает: «… ведь надобно же, непременно надобно когда-нибудь кончить все наши сборы с этим театром. Еще сегодня Петр Михайлович сказал Каллисту Станиславичу, что его чрезвычайно огорчает, что у нас это нейдет на лад и что мы только ссоримся».

Анна Николаевна объясняет причину медлительности – в городе нет необходимых вещей для постановки спектакля. Она заявляет Марье Александровне: « … В Духанове [имение князя] был театр. Мы уж справлялись и знаем, что там где-то складены все эти старинные декорации, занавесь и даже костюмы. … Теперь мы нарочно заговорим о театре, вы нам поможете, и князь велит отослать к нам весь этот старый хлам. А то – кому здесь прикажете сделать что-нибудь похожее на декорацию?»

Нет занавеса, нет костюмов – мордасовцы, в отличие от барнаульцев или омичей, не увлечены любительским театром. В Мордасове нет и художника, способного нарисовать декорацию, и потому театральное представление в пользу раненых под угрозой срыва.

Ну, вот вам и первый минус в поиске сходства и различия Барнаула и Мордасова.

 (1) Мельникова Е.В. Театр и город сибирской провинции (конец XIX – начало XX вв.) – Омск, 2004.
  (2)То же