Урок природоведения

Тверские рассказы
 
               
                I

      Так случилось, что в первый класс я пошёл в Крыму, в Изюмовке. Вкусное название, но не от слова – изюм, а от славных гусар Изюмского кавалерийского полка. Южная деревня, селом не назовёшь, потому что по русской классификации село, это населённый пункт в котором есть церковь.
Изюмовка стоит рядом со Старым Крымом, древней столицей крымского ханства, на левом берегу речки Чурукса, вытекающей из лесного массива Старо-Крымских гор.
      На календаре шёл 1961 год. Этот год славен тем, что Хрущёв провел деноминацию рубля с первого января, и теперь копейки на земле не валялись, копейку стоила коробка спичек. Второе, по дате, но первое по значению  событие знаменитое на весь мир и века, двенадцатого апреля в космос полетел первый человек планеты Земля, русский парень, Гагарин Юрий Алексеевич. Ну, и третье знаменательное событие, первого сентября, это была пятница, я пошёл в первый класс.
      Мама привела меня к маленькой школе, школой это строение можно было назвать лишь потому, что там учили. В небольших комнатах стояли классические парты с углублениями для чернильниц. Внутренняя планка парты откидывалась вперёд, поэтому класть портфели в парту и доставать было удобно. Конструкция классической парты была придумана умными людьми, это потом, по мере всеобщего отупения, стали устанавливать столы и стулья. Поэтому в тех школах маленькие детишки не искривляли себе позвоночники, не гробили зрение, то есть, росли большей частью здоровыми.
      Возле начальной школы собрались ученики и несколько человек родителей.  В те времена, через шестнадцать лет после окончания самой страшной в истории России войны, школа не была подиумом для показа моды и самоутверждения, кто богаче. Детишки были одеты в чистенькие платьица и рубашонки, из натурального материала, агрессивной синтетики не было. Люди носили хлопковую и льняную одежду, кожаную обувь и ели с грядок не генетически модифицированные  овощи. В руках некоторых школьников были скромные букеты цветов нарезанных в собственных палисадниках.
      На мне была белая рубашка с длинными рукавами, чёрные брюки и чёрные  блестящие новенькие туфли. Вся одежда была куплена специально для школы. Я заметно выделялся своей одеждой среди деревенских ребятишек. У мамы была возможность приодеть меня в первый класс, мой отец был офицер и получал относительно прилично.
      Детвора разглядывала мои новенькие одёжки, один из них бросил обидное слово, стиляга. Правда, другой пацан,  разумнее первого, заметил, не стиляга, в городе все так одеваются. Видно он часто бывал в Феодосии и видел некоторое различие в жизни деревни и городских жителей.
      Я не буду подробно останавливаться на учёбе и жизни в Изюмовке, это тема других рассказов. Замечу только то, что учился я очень хорошо,  до школы читал не по слогам, хорошо считал и решал арифметические задачки. Поэтому среди сверстников приобрёл уважение, тем более что я не выпендривался своими знаниями. Всё это я написал только для того, что бы было понятно следующее повествование, моя учёба во втором классе начальной школы в Баскаках.
      Крым, это, прежде всего, море и горы.  Солнце не скупердяйничает, греет по полной, наливая дары крымской природы сладкими соками. Но зима, ох уж крымская зима, лучше бы лето не прекращалось.
      Русское  Нечерноземье, Тверская область. Как резко отличаются эти места друг от друга. Тверская глубинка, холмы да овраги, леса да болота. Но зато, какие чистые речки, из которых можно пить воду. Земля песчано-глинистая, по руслам рек песок, галька да валуны. А сколько ягод, грибов, рыбы и раков в реках. Зверь лесной за околицей, да по подворьям бегает. На лугах травы высокие, в полях лён да рожь, овёс стеной стоит. Избы сплошь рубленые, дранкой крытые. В каждой усадьбе банька на отшибе стоит, поленницы дров на год вперёд заготовлены. Прекрасные, по своему, древнерусские места.
      В Изюмовке школа была своя, а вот в Маринино, где мы жили у бабушки, Антонины Фёдоровны, школы не было. Какая там школа на деревню в  двадцать дворов. Такие деревеньки стояли вокруг сёл. В сёлах и были школы, до восьмого класса. А старшие классы учились в крупных сёлах, типа Иваново, центрального села, не районного, но большого.
      Поэтому пришлось мне ходить во второй класс за полтора километра, в любую погоду пешком, а зимой на лыжах. Школа была в Баскаках, это  большая, рубленая изба, специально построенная под своё назначение. В избе были большие сенцы и две просторные комнаты. Комнаты были оборудованы под классы, в которых стояли парты в четыре ряда, доска на стене, стол учителя, шкаф и огромная чугунная печь в углу, от пола до потолка.
Четыре ряда парт стояли не из-за многочисленных второклашек, а потому, что там учились сразу четыре класса. Первый ряд – первый класс и так далее. Всей этой ватагой девчонок и мальчишек руководила одна учительница.
      Учительница представляла собой тот забытый теперь образец земских врачей и учителей. Я не знаю, могла ли она по возрасту быть выпускницей Смольного института, но её вид был классическим. Статная фигура, облачённая в длинное, тёмно-коричневое платье с глухим воротом. Белоснежные кружевные манжеты и воротничок, волосы, уложенные в тугой узел, на носу круглые очки в тонкой роговой оправе. В руках у неё практически всегда была метровая деревянная линейка. Линейка выполняла несколько функций, прямое своё назначение, и вспомогательное.
      В кошмарном сне не приснится, как бы справлялась одна учительница с четырьмя классами во времена плюрализма и толерантности. Я думаю, у учительницы крышу снесло бы через неделю, а из школы выпускались… . Не употреблю это слово, буду толерантным.
    Вот уж нет, выпускниц Смольного довести до нервного тика невозможно. Их высокая профессиональная подготовка и система воспитания по Макаренко А.С.,  давала потрясающие результаты. Его «Педагогическую поэму» забросили на стеллажи из-за злого умысла, от того и ролики в социальных сетях. Ах, какой ужас, что творится в школах, учителя матом на невинных детишек кричат, когда те на уроках пиво пьют и курят.
      Гарантирую, что у выпускницы Смольного, детишки бы не курили на уроках, а писались бы в штанишки, или в памперсы, но памперсов в те времена не было. Учительница никогда не повышала голос, тем более, не употребляла не только ненормативную лексику, но и просторечную. Она даже не окала, соответственно тверскому диалекту. Чётко поставленные фразы могли приобретать тональность металла, после чего метровая деревянная линейка применялась во вспомогательном назначении.
      Процесс обучения происходил просто и эффективно. Учительница давала задание  двум классам, и проводила опрос двух других, больше внимания уделялось первоклашкам, так как многие читать толком не умели. Потом опрос перемещался на другие классы, а младшие с любопытством слушали, о чём спрашивают старших. Думаете, так и можно было сидеть, раззявив рот на соседние ряды. Мои юные друзья, это заблуждение. Я выше писал о вспомогательной роли метровой линейки и системе А.С. Макаренко.
      Если учительница стояла около ряда третьего класса, а второклашки развесив уши, вникали в их задание, то линейка достигала парты слишком любопытных и наивных. Правда, учительница никогда не шлёпала сорванца по лбу, лоб, вещь тонкая, а вот в угол можно было загреметь.
     Смею заверить, повторять не приходилось, доходило с первого раза. И что самое интересное, в Страсбург никто не жаловался, так как из школ,  в итоге, выходили нормальные дети, ясно понимавшие свои права и обязанности. Ну и, в конце концов, в институты поступали не за деньги, а по знаниям, приобретённым в школе. Набрал необходимое количество баллов, учись и совершенствуйся далее. Не поступил, готовься ещё, или поднимай народное хозяйство в другой сфере.


                II

      За окном темь непроглядная, а в избе тепло и светло. Так не хочется выходить на улицу, но надо. Надеваю валенки, шубейку, шапку. Мама поторапливает, даёт портфель с привязанным к нему маленьким мешочком. В мешочке четвертинка молока и сложенные вместе два ломтя чёрного хлеба, намазанные внутри густым черничным вареньем.
      Надеваю за спину портфель и выхожу на мост (*). На мосту стоят мои лыжи. С лыжами в руках спускаюсь с крыльца во двор, холодно, метелица снег по сугробам вьёт, по щекам хлещет. Теперь быстрей на околицу, там Ванька и Витька наверно ждут, нельзя задерживаться. Да вон они, в темноте, на белом снегу видны два силуэта. Поздоровались, и пошли через овраг на дорогу, идущую в Баскаки. На дороге снежные перемёты, но на лыжах идти удобно, не вязнем в снегу. Впереди Ванька, лыжню бьёт, он старше нас на год, поэтому в хвосте не пойдёт, позорно будет.
      Вот и погост, справа появился и церковь рядом, теперь по сельской улице влево, там школа. На крыльце школы детвора, вениками обметают валенцы и лыжи от снега. Баскаковские на лыжах не ходят, что им, они рядом живут, а тем, кто в окрестных деревеньках живёт, без лыж никак. Учительница строго смотрит, чтобы снег все с валенцов обмели, да лыжи в рядок в сенцах поставили, подгоняет капух, урок пора начинать.
      Второй ряд, стало быть, второй класс, занимается письменностью, пишем в тетрадках своё задание. В четвёртом классе, через ряд от нас, урок природоведения, учительница расспрашивает учеников про всякие растения.
Я краем уха подслушиваю, интересно, что там говорят, но не смотрю в сторону четвероклассников, можно линейкой по лбу схлопотать, или ещё хуже, в угол к печке угодить, все хихикать будут.
      Четвероклассники, явно запутались в теме о растительности юга Рос-сии. Они не то чтобы не читали, дети никогда не были дальше Весьегонска, районного центра, и представить растения юга не могли. Как можно рассказать о персиках и винограде, если его никогда не ел и в натуральном виде не зрел. А тем более, растительность гор. Где те горы, а где тверские горбаны (**).
      Учительница подходит ко мне, обращается ко всем ученикам. Вот Валера, он в Крыму родился и жил, сейчас расскажет, что он знает о растениях юга и гор. Кажется, я влип, ладно свои уроки рассказывать, а как объяснить ребятишкам, чтобы понятно было, да и не такой уж я и знаток в природоведении. Но отказаться нельзя, стыда не огрести. Я что-то рассказывал о цветках и кустарниках, которые росли в Изюмовке, по берегам Чуруксы. О садах с фруктовыми деревьями, грецких орехах, виноградниках, горах  за Старым Крымом. Нёс, сам толком не соображая, что несу. Правда учительница, понимая, что я иногда захожу в тупик, помогала мне правильно сформулировать определения и назначения растений. Выложив все свои познания, исчерпав всё своё красноречие, выдал: ну всё вроде.
      Урок закончился, большая перемена. На большой перемене учительница  разрешала достать из портфелей нехитрую снедь, которую родители давали ученикам в школу. Правда, не все дети приносили с собой что-либо из еды. Что могли им дать матери, если крестьянская пища состояла в основном из щей, пшённой каши да картошки. А что в портфель положишь, разве что краюху ржаного хлеба, да молока в бутылочке. Мама варила варенье и  мазала им пару ломтиков хлеба, но на варенье шло много сахара, поэтому в деревнях его мало кто варил, в основном ягоду замораживали в бочках, и она шла на кисели, либо просто ели размороженную. По праздникам, некоторые пекли пироги, с черникой или брусникой, очень вкусные. 
      Мне всегда было стыдно кушать, если рядом со мной мальчики или девочки ничего не ели в перерыве. Поэтому я хитрил, заявлял, что есть что-то не охота и отдавал свой хлеб с вареньем соседям, правда молоко выпивал сам, или оставлял пару глотков другим.
      После уроков ребятня вываливала на улицу, ученики окрестных деревень надевали лыжи, собирались в кучки и разбегались по своим деревенькам, таща за спинами портфели и задания на дом. Зимой рано темнеет, пока добрались, поели, сядешь уроки делать, уже сумерки. Зажигаются керосиновые лампы, в печах потрескивают поленца, варятся щи да картошка, наступает деревенский вечер. После ужина деревня готовится ко сну, управившись с бесконечными крестьянскими делами. Ведь многим вставать в пять утра, и опять трудиться и трудиться. В деревнях выходных и отпусков не бывает.

Примечание:

(*) – мост: Холодные сени между передней и задней избами. Мост отделяет переднюю избу от задней, зимней, а из заднего моста, т. е. задней части сеней, дверь ведёт на скотный двор.
Скотный двор всегда делали под одной с избой крышей, чтобы зимой можно было, не выходя на улицу, доить и кормить животных личного хозяйства.
(**) – горбаны: невысокие холмы, обычно поросшие лесом.

Маринино - Тамбов