После дождя

Утро последнего дня перед отъездом. Подъем пол-восьмого, как обычно, быстро-быстро на себя натянуть одежонку, почистить зубы, проверить приготовленную заранее сумку. Так, все на месте – курортная книжка (аусвайс, как мы с Русланом называем их), два полотенца, мыло-мочалка, шапочка-купальник,  сланцы, ключ от номера, телефон – и понеслась по длинным переходам- коридорам в бассейн.
Дождь услышала, отдыхая после завтрака на мягком диване в рекреации, планируя последовательность оставшихся немногих процедур. Жаль-жаль. Хотелось сегодня погулять побольше, в предыдущие дни не удавалось насладиться по полной – весь день занят, до и даже после обеда, уставали сильно, только после ужина выбирались на свежий воздух.
Идя по длинному душному коридору, мечтала поскорее распахнуть пошире балконные двери   в своем номере, впустить дождевую свежесть, надышаться этим бесценным даром.
А дождь уже прекратился, ожидание напоенного озоном воздуха меня не обмануло. Птицы радовались вовсю, со своей лоджии я услышала звонкие переливы.
- Пица-мица-мица! Пица-мица-мица! Пица-мица-мица!
Ах, как скуден человеческий алфавит - попытка изображения природных звуков, невозможно буквами описать дивную нежность, льющуюся из крохотного горлышка маленького певца. Я с благоговение и восторгом слушая, старалась найти подходящее этому пению описание человеческим языком, но не находила. Чудным музыкальным талантливым голосом, наверное, можно изобразить, повторить то,   чему с наслаждением внимала я  сейчас, радуясь счастливому мгновению.
Невидимый пернатый солист закончил свой номер, я вернулась в комнату, занялась хозяйством – повесить на сушилку вещи после бассейна, начать укладывать чемодан. Но сквозь распахнутую балконную дверь снова полились птичьи трели, в концерт вступил другой певец,  со своей партией.
- Дом-мом-мом! Дом-мом-мом! – не менее звонко, чем предыдущий артист, но в другой тональности, четко выделяя каждый звук, отбарабанивал он.  –Дом-мом-мом! Дом-мом-мом!
Красота! Наслаждение! Благодарение Богу!
По длинному коньку густо-синей черепичной крыши теплого перехода в питьевой бювет скачет знакомая трясогузка, держа в клювике свисающую добычу. Видимо, червяк. Оглянулась на меня, выронила завтрак. Печалька.  По приезде часто наблюдала, как пара их  садилась на перила нашей лоджии, присвистывала, как бы выпрашивая угощение. Я крошила сухой манник с ужина на пол лоджии, но, к удивлению, вкусная кучка оставалась нетронутой.  --  Зачем тогда прилетают? – вопрошала я, собирая несъеденные крошки.
- Пообщаться! – уверенно заявил Руслан, - у них сейчас вдоволь корма оттаяло из-под снега – семена, черви.
- Нет, думаю, из любопытства. Дикие ж они все-таки! Да и кошек много вокруг!
И сегодняшняя картина подтвердила мои слова.