Как я стал особо опасным рецидивистом

Агройсэр- великий(идиш)
Бессерглик - высшее счастье(он же)
Началось всё ещё в школе.
Наши на Ближнем Востоке что-то такое замутили,  сейчас уже не упомнишь всего.
То у них синайская война, то шестидневная,  то ливанская...
А я ещё с детского сада рисовать выучился и поэтому в школе мне поручили стенгазету рисовать. Ну я и рисовал...
С детства знал значение своей фамилии и гордился как мог.
Помню,  дали мне задание нарисовать что-нибудь о мире и дружбе народов.
Ну я и постарался,  как мог,  задействовав всю свою детскую фантазию.
Хороший рисунок получился: земной шар опоясанный лентами с призывами: Биссерглик- народам!  Да здравствует Биссерглик во всем мире! 
И главное: Биссерглику-Биссерглик!
Родителей вызвали в школу ...
Потом ещё больший конфуз вышел.
Изобразил я главное событие нашего города- новый тогда дворец спорта.
Но как дело на Украине было,  то я название по-украински и написал.
Получился "дворец спирта", почти в натуральную величину.
Ну,  меня сразу к директору...
Он из наших был и завуч, тоже.
"Биссерглик,  ты нас погубишь", как сейчас помню,  сказал завуч.
Директор хотел застрелиться,  я еле его отговорил.
Да. А тут война на Синайском полуострове.  Корооче, Израиль - агрессор.
Биссерглик,  это твой последний шанс! - значительно произнес завуч Давид Соломонович. 
-Не боись, Соломоныч!про себя бодро заверил я завуча. А вслух горячо заверил,  что не подведу.
Тема была простая: Израиль-агрессор!
Но,  где мне,  так сказать,  натуру взять?
А поскольку я тоже Изя,  то решил рисовать с себя,  автопортрет,  так сказать.
Для солидности,  нарисовал я себя в каске и на танке- это уже моя фантазия была.
Нарисовал на каске и на танке звезду Давида,  а сверху написал во весь лист- Израиль-агройсэр!
Так это всегда говорила моя бабушка.
Поэтому я и решил,  что это слово пишется именно так.

Агройсэр получился довольно упитанный и немного печальный,  больше похожий на ученика музыкальной школы, которому хочется играть в футбол,  а его заставляют играть на скрипке.
Но руки агройсэра были по локоть в крови и физиономия,  тоже.
Для публики,  конечно.
На самом деле,  это было мое любимое смородмновое варенье после того,  как я неудачно слазил к бабушке на антресоли.
Когда я торжественно развернул свой холст,  Соломоныч стал бледным,  как простыня,  а директор закатил свои полные скорби глаза в потолок, мол,  и за что ты,  господи,  послал на мою голову столько бессерглика?!
Губы его беззвучно шептали на идиш: нет,  это не Биссерглик.  Это просто...наказание какое-то!
Как ни странно,  но меня даже похвалил сама секретарь партийной организации нашей школы,  комитет комсомола и старшая пионервожатая.
Правда,  все три дамы пожурили меня за плохое знание русского языка и строго предупредили по этому поводу.
Завуч промолчал,  а директор взял больничный.
Потом этот мой холст как то вдруг и сразу исчез...
Думаю,  это директор его спёр и потом агройсэру за большие деньги продал, когда туда в 1975 сорвался.
А я, как всегда,  остался со своим еврейским бессергликом.