Глава 23 - Срубленное древо

Лурье, криво улыбнувшись, взял мою руку и помог подняться. Нога и ребра саднили, было больно. В глазах скапливались запоздавшие слезы. Не знаю даже, как относиться к нему - слишком много всего произошло за последнее время, где он косвенно, но поучаствовал.
- Спасибо...
- Да не за что. Ты что тут забыл ночью?
- Я... Я шел к подруге.
- На Ногина? К сестре Анны?
- Даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь. Ты Виктор Лурье, верно?
- Да. Вопросов у тебя наверняка дофига, но все потом. Пойдем отсюда.
- Пошли.
Гопота, напавшая на меня, все еще корчилась на земле, а Лурье, махнув мне рукой, позвал идти за ним. Черт возьми, какой же странный человек... Наверняка, он знает очень много и поможет нам со следаками найти ту мразь, что убила Аню. Что же он тогда делал у подъезда? Что искал? Надеюсь, он ответит мне... Плюс та история с Женей, его знакомство со Жнецовым, гостиница, нападение на Павла Семеновича, ресторан...Блин, голова кругом идет, даже не знаю, с чего начать. Да и улица давила. Снег. Гребаный снег, холодные фонари, частные дома, силуэт Виктора впереди меня. Будто опять сон, как в отделе было. Виктор обернулся:
- Покурим?
- Да, давай. Угостишь?
- Бери.
Он сделал глубокую затяжку и посмотрел на меня:
- Не позавидуешь тебе, Стас...
- Ты все знаешь?
- Почти. Слышал кое что.
- Скажи честно - ты замешан в том, что случилось?
- Не знаю...
- Как так?
- То, что случилось с Аней - лишь малая часть всей истории. В том, что случилось именно с ней, я не замешан. - Виктор говорил внятно, четко, почти на автомате, хотя от него отчетливо пахло спиртным.
- Ее убили, так следователь сказал.
- Не Жнецов случайно, ведет дело?
- Да, но он, вроде, его передал Ткаченко...
- Не знаю такого. -Лурье положил руку мне на плечо - Как ты?
- Паршиво.
- Понимаю тебя...И хочу помочь.
- Зачем тебе все это?
- Моего брата убили.
- Что случилось?
- Чуть позже расскажу.
Свет фонаря попал на его грудь и отразился от небольшого кулона, на котором был...
- А ЭТО У ТЕБЯ ОТКУДА???
- Из прошлого. Это тот же символ, что на твоей гитаре?
- Тебе и это известно??? Блин, кто ты??? Мне Аня гитару эту подарила, я не знаю, что это за знак! Мне сказали - Изгнание, Экзорцио...
- Они, те, кто сказал это, не совсем правы. Потерпи немного, я постараюсь все тебе расказать...
- Куда мы идем?
- К другу. Уже почти пришли.
Виктор выкинул сигарету и, позвав меня, пошел дальше по Головинскому. Что за друг? Зачем он меня ведет туда? Врет ли он? Не могу собрать мысли воедино. А это что???
На месте старого пустыря находился дом, которого тут не было прежде! Я же ходил тут! Как? Что, блин, вообще происходит??? Чертовщина... В психушку пора. Дома, фотографии, телепаты, символы. Меня жизнь не готовила, к такому. Бля...
- Вить!
- Ась?
- Что это за дом??? Что за ху*ня??? Его тут никогда не было!
- А его тут и нет.
- ?
- Долгая история.
Которую он даже не собирается рассказывать. Дом, которого нет, в истории, которая воняет шизофренией. И шизею тут только я...
Такой дом я не мог не запомнить. Несколько фонарей у каменного забора холодным светом обжигали глаза, но не освещали окрестности. Казалось, свету запретили выходить за границы участка. Особняк неизвестного "друга" выглядел жутко в ночные часы, почти не отбрасывал тени и манил своими тайнами. По водосточной трубе тихо били капли растаявшего снега, а окна казались пустыми и равнодушными глазами демона, появившегося из неоткуда.
Мысли заставили меня застыть и не шевелиться перед загадочной постройкой, но Лурье взял меня за куртку и потащил меня к двери. С некоторым опозданием к горлу подступил страх...
Большая дверь открылась почти одновременно с касанием звонка. В коридоре стоял полумрак, сквозь который виднелся идеальный порядок. Доносился запах дорогого табака и кофе. В темноте что, то зашевелилось. Жутко... Не знаю, что это, но... Вот черт! Из мрака коридора к нам вышел ОГРОМНЫЙ кот и тихо мяукнул.
- А...
- Что, Стас, страшно?
- Ну не то, что бы... Я просто не видел котов такого размера. Это?..
- Мейн-кун. Франц зовут. Знакомься, он не кусается. - Виктор впервые за вечер искренне и приветливо улыбнулся. - Погладь, не бойся.
Я протянул руку к коту, который ее робко понюхал, после чего потерся о нее головой и снова мяукнул, как мне показалось, приветствуя.
О чем это я забыл? Ах, да… Кровь из носа все еще шла, но вспомнить об этом я удосужился только сейчас, успев заляпать пол незнакомого мне дома. Надеюсь, что хозяин окажется понимающим человеком. А я возьму тряпку и все ототру, умывшись.
Лурье включил свет, который ровно лег на богато обставленную прихожую. Пол из красного дерева, дорогие обои, пара непонятных фотографий на стенах. Сепия, старые, будто с какой-то выставки. Интересно, что Виктор тоже посмотрел на них удивленным взглядом.
- Не видел их тут прежде.
- Ну, может, хозяин повесил…
- Я имею в виду – не видел их ТУТ. А сами фото мне знакомы. Ты знаешь Кольбера?
- Нет. Кто это?
- Канадский фотохудожник. Был недавно на выставке его работ. Видать, не только мне они понравились.
Мы шли дальше по коридору. На кухне, к моему удивлению, горел свет в такой час, и хозяин дома, видимо, решил испить чаю. Я решил спросить у Виктора, кто все-таки тут живет, но этого не потребовалось. На кухне сидел…
- ПАВЕЛ СЕМЕНОВИЧ???
- Опа, так вас и знакомить не надо! – Виктор язвил – Тем лучше.
- Здравствуй, Стас.
Богослов был в домашнем халате, держал в руках сигару и был похож больше на видного бизнесмена, чем на преподавателя. К тому же домик явно не по зарплате… Если он вообще существует. Черт его поймет.
- Но как?...
- Виктор не рассказал? Значит, предстоит нам троим долгий и обстоятельный разговор.
- Откуда Вы знаете его?
- Мы… Скажем так – познакомились с вами обоими в один день. С Виктором немного раньше, и именно благодаря ему я предстал перед Вами в том непотребном виде. Стас… Прежде, чем я продолжу, не хотите ли умыться? Ванная там. – Павел Семенович указал на ближайшую дверь.
Немного не дойдя, я с удивлением увидел, что Франц уже начисто успел слизать мою кровь с пола…Хищник. Что же творится тут?
Разговоры на кухне начались без моего участия. Шумы воды и толстые стены ванной заглушали их, но не подавляли окончательно. Говорили о… О деле каком-то, о Шни.. Шпи… Шниттере каком то. Только начали. Интересных для себя тем я не услышал.
Лицо кое-как было приведено в порядок, кровь прекратила течь. И вообще – не каждый, глядя на меня, догадается, что смотрит на совсем недавно побитого человека. Мягкое алое полотенце как нельзя лучше подходило под характер моего умывания, я медленно вытерся, вышел и направился на кухню. Сидевшие там вообще забыли, что я нахожусь рядом.
- Виктор, вот возьмите Стаса хотя бы. Он тоже немало пережил за последнее время.
- Да знаю я, что немало. Но это не объясняет, как он смог попасть в этот дом.
- Почему? Я хочу помочь любому, который нуждается в моей помощи и которому смогу помочь. Тот, кто нуждается во мне в конкретный момент – находит меня. Как это было в сторожке у Артема…
- Стоп! – Я вмешался в разговор – Я  все понимаю, конечно, что Вы какой-то там сверхчеловек, почти что Люцифер или как вас там, и… Блин, что сказать не знаю, вообще… Короче! При чем тут Артем и его сторожка???
- Стас, там мы впервые смогли нормально поговорить.
- Ага, ага… Нормально. Мозги мне прополаскали. Это нормально, вы считаете? Я услышал, что если бы я нуждался – вы пришли бы… В чем я нуждался у Артема? Ни в чем. Все было хорошо! А после вашего ухода прошло совсем чуть-чуть, и Аня умерла! Почему тогда вы раньше не пришли и не предупредили меня??
- Потому что я не мог на тот момент этого знать. Я не всеведущ. И могу говорить лишь о том, в чем буду участвовать сам. Не было ни малейшей вероятности, что Вы сможете помешать тому, что будет.
- Вы издеваетесь?
- Отнюдь.
- А кто мог бы?
- Только сама Аня…
- Не понимаю…
- Я могу лишь выбивать из множества вероятностей верную… Ну…И изредка влиять на них. Но лишь, на те, в которых участвую сам. Это моя судьба. А то, что случилось с Анной – ее.
- Ничего не понимаю.
- Сейчас постараюсь объяснить. Стас, вы слышали когда-нибудь о пределах человеческого осознания?
- Эммм…Нет.
- Тогда слушайте внимательно.
Павел Семенович говорил медленно, вкрадчиво и, на удивление, доходчиво. Говорил долго, а я будто посетил его лекцию, о которых говорил Артем. Виктор, тем временем, пил кофе, курил и демонстративно зевал.
Денница переходил с темы на тему, с религии на философию. И обратно. Говорил так, будто он много, очень много знает о вере, о религии, но сам не относит себя к ней. Преподает богословие, не будучи богословом. Или же будучи?...
Павел Семенович глубоко вздохнул, дав понять, что на эту тему его рассказ окончен.
«Чудеса…» - ничего кроме этого я из себя выдавить не смог.
Лурье внимательно выслушал богослова, тихо кивнул и произнес:
- Мы тоже говорили с Вами о пределах осознания. Того, что люди способны понять сейчас - очень мало. И это как раз говорит не в Вашу пользу.
- Просветите. - Денница явно был настроен на беседу, а мне ничего не оставалось, кроме как слушать.
- Вероятность, в том числе и божьего существования, развивается по экспоненте и никогда не бывает равна нулю. Значит - Бог есть. Но и вероятность нахождения антитрития у меня в кошельке тоже не равна нулю. То есть - вероятность существования чего-то или какого-либо события всегда потенциально возможна. Но, вопреки этой модели, у меня в кошельке нет антитрития. Но ведь и Бог там не может находиться, потому что его действия охватываются не точкой (моим кошельком), а всеми измерениями. Он, по идее, действует в масштабах всей бесконечной Вселенной. И отсюда возникает два парадокса - существо (а он именно существо, потому что мы созданы по его образу и подобию) не может быть бесконечным. Второй парадокс - вероятность его существования в масштабах вселенной развивается таким образом, что бесконечность (чего, как сказано раннее, быть не может) множится на стремящуюся к нулю, но нулю не равную вероятность его существования и образует парадокс бесконечной вероятности. Но так как вероятность не пересекает 0 и 100 процентов (нет и да), то существование бесконечной вероятности, выходит далеко за пределы ответа «Возможно или невозможно». Не берусь делать выводы о том, до чего наука еще не дошла, но исходя из современных знаний, Бога не существует. - Виктор громко выдохнул.
- Ваша позиция мне не ясна... То Вы говорите, как атеист, то как человек с подобием веры. Двойные стандарты, Витя?
- Нет. Пределы. Я же сказал - исходя из современных знаний.
- А все таки - если брать в расчет то, чего мы пока не узнали? Ведь Вселенная огромна и что-то в ней все равно есть, так?
- Разумеется. - Виктор изобразил кривую саркастичную ухмылку - Во вселенной миллиарды тел. Сама вселенная бесконечна и если представить ее в виде черной комнаты, то все галактики - это как кот чихнул. А вы оба говорите о каком то Чуде... Мы - один маленький кошачий чих...
Закончив довольно интересную мысль, Виктор потянулся к кофе, как я потянулся за ответами этой ночью, сам того не зная.
- Виктор. – Я подумал, что все это, конечно, хорошо, но к моему делу имеет довольно посредственное отношение. – А все-таки, может, сменим тему и поговорим про Аню? Раз уж помочь хочешь.
- Придется подождать с этим. Надо тебя в курс дела ввести. А то все – ля-ля ля-ля на отвлеченные темы. На, читай. – Лурье дал мне какую-то тетрадку. Хм…Он ведет дневник. Начну читать прямо тут. Тем более – информации тут не много. Так…
- ЖЕНЯ??? ЧТО ЕЕ ПОРТРЕТ ДЕЛАЕТ У ТЕБЯ В ТЕТРАДИ???
- Ну харе нам перепонки драть. Дальше читай.
Резкий, сука. Даже возразить нечего. Буду читать дальше.
Лурье и Денница (два еврея, по ходу) переглянулись и, отставив кофе, не обращая внимание на меня, достали карты.
- Ну что, Вить, в козла?
- Давайте лучше в обычного дурака.
- Как скажете.
Вот, блин. Они ж кореша. Я тут голову ломаю, а они картье раскидали. Да и пес с ними. Буду читать дальше.… И чем дальше я читаю – тем сильнее офигеваю от происходящего. Столько вопросов, столько вопросов.…Надо дочитать до конца, а потом у обоих расспросить обо всем.
Какая картина вырисовавется в голове? Хороший вопрос. Хронологически, сначала Женя каким то образом попала в секту, про которую написано в тетради. Лурье поручили вытащить ее оттуда, и он согласился. Попал под влияние секты, что-то там пил, но сумел помочь моей бывшей девушке выжить. И сам стянул огромную сумму денег. С сектой, короче, разобрались. А затем она дала о себе знать снова, лишила его памяти, убила его брата и мою Аню… Как же этого мало. Теперь моя очередь задавать вопросы. Их у меня много.
- Господа, вы не могли бы отвлечься от своей партии?
- О, ты закончил? Ну что ж – мы тебя слушаем.
- Вить, вопрос первый – откуда ты знаешь Абеля? Его телефон в твоей тетради.
- Не с того ты начал, но отвечу. В клубе познакомились, как раз после того, как мне пришлось напасть на Павла Семеновича.
- Хорошо, допустим. Следующий вопрос – как ты вышел на Женю в 2004-м. Она не из тех людей, которые так вот просто вступят куда то. Что ее привлекло?
- Я работал помощником частного детектива. К нам в контору пришел ее отец и поручил проследить за Женей и попытаться уберечь ее от влияния так называемых «Церкви Истинного Христа» и «Ордена Двойного Зеркала». Ситуация вышла сложная и, чтобы с ней ничего не сделали, нам пришлось все обставить так, будто ее убили. И это сделал я. Далее, получив повод проверить эту секту, мен…, пардон, сотрудники милиции, совершили штурм в указанное место и, помимо всего прочего «застрелили» - Виктор изобразил пальцами кавычки – меня.
- Кто вел дело?
- Женино – Жнецов из прокуратуры, а по секте – в комплексе, ФСБ, МВД и т.д.
- Теперь понятно, почему Жнецов рассказал о ней. То есть – его роль была в имитации расследования убийства?
- Верно. Но он иногда лез…Так скажем, немного не в свое дело. Но об этом немного позже.
- Ты не ответил на вопрос, что привлекло Женю в этой секте с двумя названиями. Кстати – почему их два?
- На этот вопрос лучше ответить мне. – В разговор вмешался Денница. – Церковью называлась обычная секта, со своими адептами, ну или последователями – называйте как хотите. В общем она была самой обычной. А вот орден – это нечто другое. Намного выше. Например, Виктор имел в нем статус Лейтера.
- Лейтер? Это как?
- Что то типа магистра. Играл не последнюю роль.
- Это во время внедрения, как я понял. И все таки – в чем разница? Из секты попадали в орден?
- Да, после инициации.
- Еще лучше… Можно я закурю, а то уже голова кругом?
- Конечно, курите.
- Павел Семенович, а почему на этот вопрос решили ответить именно Вы, а не Виктор?
- Потому что эта тема мне ближе, чем ему.
- ВЫ БЫЛИ В СОСТАВЕ ОРДЕНА??? А Аню, случайно, не Вы с крыши скинули?
- Не горячитесь и, пожалуйста, перестаньте неосновательно хамить. Конечно, Ваша реакция понятна, но постарайтесь дослушать.
- Простите.
- Прощены. Так вот – я в составе Ордена никогда не был и с момента его основания даже не думал туда вступать. Я никогда не был согласен с его идеологией, даже не смотря на то, что она, как это ни странно – правильная.
- Не понимаю.
- В смысле – истинная. Иначе бы она попросту не работала. Если интересно – я расскажу о ней.
- Скажите лучше, откуда Вы про это знаете, если никогда не были в нем?
- От моего отца. Вернее - опекуна. Он был его главой. И Ордена, и церкви.
Такого ответа я ожидал меньше всего… Что, если мое невинно брошенное предположение об убийстве Ани окажется верным. Может, она тоже побывала в этой секте, и ей так же промыли мозги. Это объяснит странности ее поведения, о которых рассказывала Кристина и ее соседи. Хотя… Слишком много тут совпадений. Аня, Женя, Виктор, Денница, Артем каким-то боком – и все они сошлись в одной комнате! Впрочем, может быть, я и ошибаюсь, и дело касается только Жени, и случай с Аней тут не причем.
- Еще как причем! – Денница был в своем репертуаре, быстро отсканировав содержимое моей головы. – Иначе бы Вас тут не было. Если история имеет к Вам отношение, значит – Вы тут. Если бы не имела – Вы пришли бы к пустому месту. И не надо выражать злость на лице – Вы все поймете. Сейчас больше всего Вас беспокоит, при чем тут мой опекун?
- Да…
- Его звали Франц Шниттер.
- Это?...
- Да, тот, что указан у Виктора в тетради.
- Так значит надо звонить ментам, пусть задерживают, раз он опять распоясался! Плюс если он Аню убил…
- Не убивал. Технически он не мог этого сделать. И точно не мог распоясаться.
- Это почему еще?
- Потому что он умер пару лет назад.
- Как так?
Виктор медленно поднялся из-за стола, вытряхнул пепельницу и тихо произнес:
- Умер, верно. Я убил его.
- Что???
- Что слышал. Ну что – убил и убил.
- И…. А…. ПАВЕЛ СЕМЕНОВИЧ, ОН ЖЕ ВАШЕГО ПРАКТИЧЕСКИ ОТЦА УБИЛ!!!
- Я знаю, Станислав. И не первый день.
- И Вы так спокойны?
- А должно быть иначе.
- Да уж. Женя попала под влияние человека, которого никому не жалко. Даже пасынку пофиг! Как вообще все это случилось? Вообще все! Чем он Женю привлек, как ты его убил, как ты память вернул и что происходит сейчас? Расскажите, а то тут не только у меня, тут у читателя крыша поедет, если бы мы с вами были персонажами какой-нибудь книжонки.
Внезапно оба стали на редкость серьезными.
- Хорошо – Виктор заговорил. Хочешь знать – слушай. Сначала Павла Семеновича, потом я расскажу. А про остальные твои вопросы ты можешь перечитать в моей тетради. Читай внимательнее, повторно, а мы начнем. Денница заговорил, практически представив мне целый рассказ

Стас, для Вас уже не является секретом, что я умею кое-что, что не под силу другим. С самого детства. Все обострилось, когда я потерял отца. Контролировать то, что легло на меня, становилось все труднее и труднее. Я не мог это скрывать. Примерно в это же время лучший друг моего отца Франц Шниттер усыновил меня. Стал таким отцом, какого мне не хватало. Я, как Вы понимаете, до сих пор его так называю. Он помог мне обуздать то, что зрело внутри меня. Мою, как он говорил, силу. Я предпочитаю называть это иначе – особенность. Так скромнее, да и кому нужна эта помпезность. Короче, он стал помогать мне, направлять меня. Учить применять то, что есть во мне. И он по-настоящему обо мне заботился.
Все изменилось, когда речь зашла о применении моего дара. Я вообще не хотел его применять. Хотел быть обычным человеком. Он же признавал величие. Изначально не считал людей равными друг другу. Возможно, в чем-то он действительно был прав – не может доктор наук быть на равных с районным гопником. Он признавал в некотором роде ноократию и считал, что править должны люди наподобие меня. Он назвал меня Свободным. Я не сразу понял, что он имеет в виду, и мы начали часто ссориться.
Потом была армия. Незадолго до нее мы переехали из Польши в СССР. Я тогда учился в школе. Потом был ВУЗ. Франц настоял, чтобы я выучился на психолога. Он все сильнее и сильнее вникал в мой дар, улучшал его и, как мне показалось, попытался им овладеть. Но у него не получалось. И тогда он ударился в религию, и, простите, алхимию. Будто, завидовал мне. И с религией в Союзе, сами знаете – не дружили.
Когда он задумал создание ордена, как он говорил, «Имени Меня», я окончательно убедился, что у нас с ним мало общего. Наши пути разошлись, и я ушел служить. Время в Афганистане летело быстро, каждый день, унося кого-то с собой. Я слышал их слова. Их мысли, было тяжело, когда очередной голос угасал. Я старался забыть о своем даре и просто служить. Хотя не могу назвать это словом «просто». Когда люди умирают, когда все горит и ты молишься первому Богу, которого вспомнишь – это не может быть просто…

Голос Денницы задрожал. Сейчас я видел перед собой не сильного человека с даром, не загадку, а простого мужика в возрасте, которого сильно потрепала жизнь. Мне стало жалко его, как и всех, кто воевал. Не важно, где…
Рассказ тяжело давался Павлу Семеновичу, но он продолжал.

Один раз мы выходили в горы. Много было таких разов, но этот… Неподалеку от Баграма началось… Больно было. Помню, отстрелялся, помню – что-то взорвалось… Плохо помню. Потом был госпиталь в Таджикистане. Туда приехал отец. Ну, в смысле – Шниттер. Он был на редкость холоден со мной. Будто совсем другой человек. Он сидел у моей койки и молчал. Глаза были пусты. Я заговорил первым…
- Отец…
- Здравствуй, Паша. Вижу, не слушал ты меня. Пострадал. Может, сейчас поймешь…
- Пойму, что мое предназначение – нечто большая, чем койка в этом госпитале? Об этом ты подумал?
- Не совсем. Видимо, ты еще не до конца пришел в себя, раз таланты дают сбой. Нет у тебя никакого предназначения, потому что ты – Свободный.
- Ты решил приехать, чтобы мне это рассказать? Жаль… А я вот успел соскучиться…
- Не поверишь, но я тоже. Позволь мне рассказать о том, к чему я пришел за все эти годы, пока мы были порознь. Я думал… Много. О вере, о религии, о Боге, наконец. Или о богах, как говорят язычники. И понял, что все они по-своему правы. Боги есть. Единый Бог… Еще только будет. По глазам вижу – хочешь меня поправить. Но нет – Иисус никогда не был Единым Богом. Богом, наравне с Зевсом, Тором или Перуном – да, но явно не с тем, кого называют Саваоф. Или Яхве… Как угодно. Все религии правы и идут к тому, что люди сами способны быть богами. Правда, людей, способных быть ими, не рождалось уже почти две тысячи лет. И вот на свет появился ты… Свободный.
- Почему ты все время повторяешь это слово?
- Потому что человек, свободный от своей судьбы, способный сам вершить ее – это и есть Бог. Тот, кто может подстроить под себя любую возможную вещь. Или, как говорят математики – любую вероятность. Ты – можешь. Если ты постараешься – будешь способен на все, Паша. На все, чего пожелаешь.
- Если я тебя правильно понял – лишь на то, что гипотетически может произойти. Я могу сделать так, чтобы это случилось, если может случиться?
- Да. По с позиции вероятностей нет такого события, вероятность которого была бы равна нулю. Даже появление чего-то из ничего. В бесконечной Вселенной возможно абсолютно все – так почему нельзя это спроецировать на конкретно наш мир?
- Даже если это не очередной твой бред… С чего ты взял, что я смогу? Что я стану?
- Ты и не станешь – я знаю. В недалеком будущем я создам группу людей, объединенных этой идеей. Раннее мы с тобой говорили об этих планах, но сейчас они конкретны, как никогда. Мы воплотив все сказанное в жизнь. И это будет история.
- Комплекс Наполеона, пап?
- Молчи. Больше тебе нечего знать об этом. Я все расскажу. Но не тебе. И прочитать меня ты больше не сможешь. Прощай.
- Я был прав насчет тебя… Не смею задерживать.
- Подожди. Строй вероятность мягко и не ломай ее. Иначе будет очень больно. А все вокруг озарит яркий свет. Все поймешь потом.
Шниттер ушел, прихватив с собой шприц с моей кровью, взятой, когда я спал.
Лишь много лет спустя я узнал, что его идея была успешно воплощена. Он, как и я, стал Свободным…И был способен едва ли не на все. Всю последующую жизнь я сдерживаю его, насколько хватает сил. Но с каждым годом это все тяжелее. Появляются новые люди. Новые Свободные рабы его Ордена. Вот и все, Стас. Пожалуй, сказать мне больше нечего…

Моя челюсть была готова в любой момент вывалиться на пол. Если все это правда, а это правда – тогда я всего лишь пешка в подобной игре. А Аня причем?
Как мне показалось, Денница немного утрировал – слишком уж фантастичной выглядит история…
- Вы правы, Стас. Я немного приукрасил вопросы, связанные с Орденом. Люблю драматичность, знаете ли. Видели бы вы свое лицо.
- Черт, вы пошутили???
- Приукрасил. На самом деле, не возможно было говорить о планетарных масштабах и глобальных заговорах. Но так хотелось… Я и позволил себе. Чуть-чуть.
- Ну вы и… Странный. Хотел другое слово сказать. Ладно, про вас выяснили. – Я старался собрать мысли воедино и думать трезво. – Вить, пока говорил Павел Семенович, я прочел твою тетрадь. И многое нужно обсудить. Потом. А сейчас… Сейчас ты что-то хотел рассказать. Видимо из того, чего нет в тетради. Это то, что дальше было? Уж больно интересно написано. Только не приукрашивай – нам хватает одного актера. Гамлет чертов. А еще богослов, блин.
- Не обижайтесь на меня, Стас. Просто скучно иногда.
- Верно, не дуйся ты на этого старпера. Короче, рассказываю…
Виктор тоже начал свое повествование. Надо сказать, из него очень неплохой рассказчик…

… Знал, что день сегодня будет тяжелым. Знал, но надеялся на обратное. Вечером позвонил отец Жени. Никогда не слышал в его голосе такой тревоги, а значит – случилось нечто страшное.
Один из немногих, он знал мой номер телефона. Орден все еще существовал, пусть и скрытно, и я тоже пропал. Канул, так сказать, и официально был мертв. Немногие знали обратное. Возникает вопрос – когда воскреснуть? Не знаю, но точно не скоро. Пока не разузнаю все по Ордену и не отправлю Франца Шниттера, так называемого Мастера, за решетку… Или в ад. Это уж как получится. А то загулялся он на свободе.
Впрочем, надо признать, что в его идеях есть рациональное зерно… Но это не делает его меньшим подонком.
Женя… Она с отцом сейчас в безопасности… Думал я до сегодняшнего вечера. Звонок показался ледяной водой, вылитой на голову.
- Слушаю?
- Виктор, добрый вечер. Простите, если отвлекаю, но… Но не могу молчать. Всем уже позвонил – ментам, фейсам, Жнецову – всем!!! Помогите.
- Что случилось???
- Женя пропала. Она сейчас никуда не ходит. Всегда сидит дома, разве что – в магазин…
- Суть?
- Она пропала… Вышла в магазин и ее до сих пор нет… Я не знаю, но что-то случилось.
- Как давно? – у меня в голове появилась игла и жуткая боль от таких новостей, но разговор нужно выдержать без лирики.
- Четыре часа назад. И она точно не могла ни с кем зацепиться языком. Знает, что ей ограничено всякое общение с этой программой... Никто ж не знает, где мы.
- Точно никто?
- Только милиция.
- … Шниттер
- Что?
- Я думаю. Были какие-то странности?
- Нет, точно не было. Вы сказали – Шниттер???
- Да. Это первое, что пришло в голову.
- Вы общаетесь с ним?
- Да, по долгу работы. Вроде как он верит мне. Но… - Внезапно меня осенило – Но я не видел его почти неделю. Все думал, где он. Теперь понимаю, что он готовил…
- Он похитил ее?
- Не хочу Вас смущать, но скорее всего – да. Сидите дома и никуда не высовывайтесь. Постараюсь помочь. Что сказали менты?
- Только приняли сигнал. Кроме Жнецова – он тоже спросил о Шниттере. Я и замялся, когда вы назвали эту фамилию.
- Понял. На связи.
Я повесил трубку. Зачем? Чего он хочет? Нет… Неужели догадался?
Деньги ордена были у меня на счете, он он не знал об этом. Никто не знал. Согласен – подло и неблагородно было забирать эти деньги – но лучше так, чем никак. Без этого до этих денег точно никто б не добрался…
Я вышел на улицу и выкурил подряд три сигареты. Хорошо, что Генриха сейчас нет дома – наконец то нашел работу… Брат не входил в понятие «никто» и знал о моей работе. Я целиком и полностью ему доверяю.
Итак, что у меня есть? Деньги, которые потерял Мастер и нашел (вернее, простите, спер) - я. Видимо, он догадался и решил через Женю вернуть деньги. Умно. Но не очень…
Теперь – что делать? Где он и о чем мы с ним говорили? Блин! Ни о чем конкретном!
Я сел на лавку и закурил еще одну сигарету. Будем рассуждать…
Штиттер, сука, гений. Такие планы выстраивал. И явно похитил Женю, дабы выйти на меня. Значит – знал, что я догадаюсь.
Он пропал на неделю – знал, что я задумаюсь. А значит – расчет на то, что я должен знать, куда идти. Вот только куда. Ответ должен быть на поверхности. Вот только всплывать не хочет…
Если мне предстоит вызволять Женю, то как? ОМОН и т.п. отпадают сразу – он ее просто убьет. Видимо, и про эту догадку узнал. Пойду один, но не без оружия. Есть два ствола. Один в сейфе, второй – в тайнике. Сейф на работе, значит – надо ехать. Надеюсь, Свирского там нет. Не особо хочется кому-то рассказывать о своих планах.
Признаю, я люблю лихачить на дороге, и у офиса был уже спустя 10 минут. Грешен, гайцы по любому не были бы довольны. К тому же – официальный труп за рулем.
Повезло – офис агентства был пуст, я спокойно забрал амуницию из сейфа и сел за стол, предварительно налив кофе. Думать надо было быстро, в распоряжении – слишком мало времени.
За левые стволы по головке меня не погладят, но выхода нет. На подобные случаи, кроме сейфа, я сделал тайник и оставил пару подсказок для брата, если со мной что-то произойдет. Он знает про орден – подсказка с ним связана – это томик Бодлера, подаренный мне Мастером со словами Булгакова «рукописи не горят». Интересно, насколько это буквально? Надо будет попробовать – авось, книжка правда из негорящей бумаги.
Подсказки, оставленные в книге, Генрих точно сумеет расшифровать, зная код от карточки с деньгами. А уж брат-то его знает. Если он сложит паззл, то сумеет найти пистолет в тайнике на четвертом этаже заброшенной больнице в Южном…Стоп!!! Я ДЕБИЛ!
Тайник специально именно ТАМ! Там, где собирается Орден после своего разгрома. Редко, но собирается. Это самое предсказуемое место. Самое, для Шниттера. Скорее всего, туда он и повез Женю. Там его никто, кроме меня, точно искать не станет!
Не допив кофе, я со скоростью пули спустился к машине. Только бы не ошибиться… Нет, не ошибусь.
Ночь, окна домов мелькали сквозь стекло автомобиля с бешенной скорость. 140…160… Это все равно медленно. Женя, прошу тебя, держись. Еще чуть-чуть. Я скоро.
Мысль удивила меня… Мое отношение к этой девушке. Совсем маленькой. Оно уже не просто профессиональное и не похоже на дружеское. Но она совсем юная… Лурье, прочь такие мысли! Нельзя! Но она так красива… Свежа. Нет. Не моя. Нельзя.
Слеза предательски капнула из глаза, мешая ехать… Женечка. Случись что с тобой – сам застрелюсь. Но перед этим – порву эту суку на куски и скормлю собакам!
12 минут заняла дорога к больнице. 12 минут длиной в век. Вокруг – ни души, будто все тут вымерло. Даже наркоманы всякие не шастают. И темно. Непроглядная тьма, во всех разбитых окнах больнице.
Как только мог, бегом я бежал на четвертый этаж с пистолетом в руке. Если, как учил Шниттер, и возможно подстраивать вероятности под себя, то сегодня – самое время!
На этаже горел свет… Но – никого. Лишь затхлый запах глухого коридора. И – тишина. Ничего не слы….
- Добрый вечер. – Господи, как же я ненавижу теперь этот голос! – А Ты умен, Витя. Догадался. Медленнее правда, чем я ожидал, но догадался.
- Хорош сыпать злодейскими репликами из комиксов – ей богу – не смешно.
- Какие тут могут быть шутки. Иудушка проклятая. Лурье, ты мразь! Пригрел змею…
Шниттер вышел из-за угла, бесшумно, никак не обозначив своего присутствия. Неплохо, для старика. Он держал Женю. За шкирку, как тряпичную куклу. Она едва стояла на ногах и пыталась открыть глаза. Больнее всего в жизни было смотреть на нее…
- Чего Вы хотите от нее и от меня?
- Приятно, что даже в такой ситуации ты обращаешься ко мне на Вы… Чего хочу? – Старик пожал плечами. – Во-первых – верни мои деньги.
- Верну, не сомневайтесь. Они как раз у меня при себе. Только вопрос – что мне мешает прострелить Вам голову?
- Нож в моей правой руке. Он как раз удобно расположился у Жениного горла. Это первое. Второе – Яд в ее крови. Поэтому мне было интересно, застанешь ли ты ее живой. Прострелишь – противоядия не получишь. А теперь – опусти пистолет и давай поговорим по душам. Ты умный. Но поступил как идиот, предав меня.
- Если вы так поздно додумались про деньги…
- Помилуйте! Конечно же, нет. Я всего лишь знаю, кто ты на самом деле.
- И зачем тогда весь этот цирк с доверием?
- Для полезной информации. Знаешь, я люблю дурачить людей люблю наблюдать за ними. Они же заложники своей судьбы. Не то, что мы с тобой и этой девочкой. Она, кстати, тут немножко умирает.
- Тогда зачем мы тянем? Давайте я Вам отдам уже деньги и мы разбежимся!
- А что – дельное предложение. Давайте.
Я кинул к ногам старика карточку.
- Код – 6668.
- Хорошая комбинация цифр.
- Пистолет отдать?
- Зачем? Ты и так не выстрелишь.
- Ну что – давайте. Вводите свое противоядие!
- Время у нее еще есть. Как и у тебя. Поэтому предлагаю поговорить.
- У меня???
- А, точно – я же не сказал. Вот старческий склероз, прости. Тебя не втором этаже ведь укусил комар? Кивнул, очень хорошо. Так вот – это был не комар. Поздравляю – в тебе тоже яд. 
На ухмылку этого урода смотреть невозможно. Черт! Бля! Перехитрил! Как лоха последнего! И теперь пургу еще гнать начнет. Ясное дело – никакого противоядия он не даст.
- Не совсем верно подумал. Дам. Если захочу. Удивительно, да? Мыслечтение. Эх, полезная штука… Так что – дать тебе противоядие? Она умрет – хоть ты спасешься. Смотри-ка – уже не дышит! Вот незадача… Умерла. А – нет, показалось! Что решим, Витя?
- У – Е – БИ – ЩЕ! Ты что – правда думаешь, что мне хоть как-то дорога моя шкура? Да, Шкурка миленькая, но мне не жалко. Подохну – хрен то с ним. Я тебя не убил еще только из-за нее!
- О, мой благородный рыцарь! Ты решил перейти на «ты». Ладно, это даже лучше. Скажи мне, почему ты не со мной. Ты мог бы стать тем, кем захочешь. Деньги, власть – все было бы у тебя. А ты идиот – отказался от всего этого. Почему?
- Почему? Первое – ты болтаешь как кинозлодей из второсортного боевика про химоружие и плохих русских. Второе – на кой мне твое предложение? Мне ничего не надо – я счастлив и так. И третье – я тебя не предавал. Я лишь исполняю свою работу…
- Рыскать в чужих трусах? Это и есть – твоя работа? Я ведь учил тебя… Нет судьбы. У свободных людей нет судьбы, и только у них. Знаешь, что значит наш знак? Это не изгнание, нет. Это Срубленное Древо. Это и есть – мысли об Истинном Христе!
- Что ты несешь?
- Не перебивай. Древо жизни – Игдрасиль. Скандинавские сказки. Какзалось бы – при чем тут распятый? При том! Он был тем самым Свободным человеком. Первым врожденным. Он умел те только оценивать вероятность, но и управлять ей. Помнишь – все, что может случиться хоть с вероятностью один на миллион – случится. Если все возможно во вселенной – почему не может быть возможно в конкретной точке? Это и есть – наша идея. Ордена и Церкви. Мы через церковь отбираем людей для Ордена – это ты сам знаешь. Люди – это не просто люди. Люди могут быть как первый Свободный. Как Иисус. Богами.
- Да? Я ведь почти уверовал в твои слова. И тебе я хотел поверить, не будь ты таким уродом… Срубленное древо… Кого ты собрался рубить?
- Игдрасиль.
- Что? Я правильно понял, что тебе Армагеддона захотелось??? Или рагнорека – я запутался в твоей вере…
- Именно – рагнорека. Когда люди станут богами – их рано или поздно ждет гибель. Сам себе шьют судьбу и у всех спутаются нитки. Это их всех погубит.
- Тогда зачем? ...
- Затем, что так мир сможет перейти на следующую ступень развития, и никаких пределов осознания не будет. Будут души. Будет одна единая душа. Мы сами создадим высшего Бога.
- Он уже есть…
- Эх, религия… Ладно, заболтались мы с тобой уже… Умри давай.
- Еще пару вопросов можно?
- Конечно. – Шниттер впервые улыбнулся.
- Сейчас мы с ней умрем, ты уйдешь. Что дальше. Будешь власть искать. Или, может – захватишь. Разделишь ее со своей псиной!
- Эта, как ты выразился, псина все унаследует. Этот человек – будущее. Мое будущее. А может – и не только. Несколько поколений – наша цель будет достигнута. Псиной. Ты хуже псины. Ты мог быть Свободным…
- Франц, у тебя тупо не хватит нектара на всех.
- Ой. Забыл про это пойло… Простая наркота. Надеюсь, ты понимаешь, что я это не всерьез придумал? Или в серьез? Тебе уже все равно… Прощай.
Франц закончил, держа бездыханное тело Жени с смотря, как я опускаюсь на колени, без сил стоять. Он улыбался. Мои глаза смыкались…
- Прощай, Франц. Но позже. Сначала скажи – какова вероятность, что у нас с Женей в крови нет никакого яда?
- А… - Шниттер надавил ножом на Женино горло, явно испугавшись. По его руке потекла тонкая струйка крови. Он явно испугался вопроса. Главное, не дать ему успеть подумать.
- Не А… Она точно не равна нулю!
Я быстро, насколько мог, поднял пистолет и выстрелил, почти не целясь. Шниттер, будто улыбаясь, оседал на пол, брызгая кровью из затылка. Маленькая полоска текла и со лба. Тело Мастера упало, заливая багровым цветом серый бетон. Тело Жени упало рядом. Нет… Не тело Жени… Женя.
Секунда, я склонился к ней и проверил пульс, попутно осмотрев царапину на горле. Ничего серьезного. Девушка еще дышала, да и пульс нельзя было назвать слабым. Она в порядке. А я, оказывается, могу очень многое. Я владею своей судьбой. Своей – и не только. Но на этом – все. Больше никаких трюков. Дальше – жизнь. Я живу, а не жизнь викторит. Лучше остаться простым человеком. Жить и любоваться этим спящим ангельским личиком. И ждать, когда она проснется.
- Лурье! Руки за голову!
- Жнец??? Напугал блин. – Я начал вставать. – Ты как тут оказался?
- Медленно встал на ноги! – Жнецов воплощал саму серьезность. – Виктор Лурье, вы задержаны за убийство. Я сейчас вызову наряд, доложу, что обнаружен труп. Не переживай – много не получишь. Максимум – за превышение. – Александр явно целился мне в голову.
- Сань…
- Потом поговорим.
- Он бы убил ее…
- Поэтому пойдешь лишь за превышение. – Жнецов достал телефон. Видишь ли, Вить – я сам заинтересован в благополучном исходе Жениного дела. Ты ее спас, и я все понимаю. Но ты явно перегнул палку.
- Следил за мной? Он бы убил ее…
- Хватит это повторять. Не следил, но увидел твою машину в этой пустоши, когда ехал домой. Пошел сюда, медленно все осматривал, думал – ошибся – и услышал выстрел. Пришел, а тут один труп, одна бессознательная Женя, один ты и лужа крови. А вон еще и мозги лежат. Старика убил… Главное, чтобы тебе судья поверил потом.
- Пока ты не вызвал своих коллег… Сань, посмотри на свой пистолет.
- Зачем обычный табельный «Мака… КАКОГО ХРЕНА????? Где мой ствол? Что это за херня???
- В твоей руке – пистолет, из которого был застрелен Шниттер. И на нем – твои пальцы, товарищ следователь. А твой пистолет спокойно лежит в твоем сейфе. – Я ехидно улыбнулся.
- Как это вообще? Ты что – меня загипнотизировал и стволы подменил? Не смешно.
- А какие тут шутки? Была вероятность такого прикола – он и случился. Меня эта истекающая кровью гнида успела кое-чему научить.
- Не хочу знать. Что делать будем?
- Ну, раз уж орудие убийства в твоих руках и по всем прикидкам его хлопнул ты – значит ты мне поможешь его где-нибудь закопать.
Лицо Жнецова сильно изменилось – стало даже не серьезным, а на редкость злым.
- Ты хочешь обманным путем заставить тебе помогать прятать труп? Да я тебе быстрее рожу разобью! Без пистолетов всяких и протоколов!
- Сань! Это плохая идея. Успокойся. Ты теперь тоже повязан. Да и что плохого??? Убита мразь, которая губила жизни, которую твои бы все равно никогда не поймали! Если хочешь подраться – давай. Только апельсины в больницу я тебе носить не стану.
- В чем то ты прав… Но явно не в том,, что сможешь отправить меня в больницу!
Жнецов резко метнулся ко мне и пытался заломать руку. Я опередил его и тут же получил удар в лицо…. Как все мутно… Ничего себе… Никогда не встречал такого…Такого оппонента…
 Я не успел очухаться, как получил второй удар в голову – на этот раз – ногой. С силой, способной проломить стену. Да, что блин, он жрет??? Хватит, пора с этим заканчивать.
Следующий Санин удар летел мне в живот. И в колено. И в подбродок…. Как же быстро он двигается… Что за подготовка, раз моя дает такие сбои??? Я еле-еле успевал отбивать удары и уклоняться, чем вызывал его удивление. И ухмылку на лице.
Надо бить. Отбив очередной его удар, я нанес апперкот в подбородок, а затем, пока не очухался – в нос со всей силы. Сломал, похоже… Вот только Жнецу, видимо, не так уж и больно. Даже лыбиться и снова бьет. А у меня начали подкашиваться ноги… Он что – никогда не устает???
Удар за ударом… Я его… Он меня… Драка шла уже минут пять. Или час… Или сутки. Невозможно понять. Рожи обоих не сказать, что были в крови. Они попросту превратились в кровавое месиво. Брызги летели во все стороны, а все, чем можно быть – превратилось в кашу. Два ходячих трупа, ни один из которых явно не собирался сдаваться… Жнецов заговорил первым.
- Спецназ? – Александр дышал относительно ровно для такой драки.
- Вроде того… Сам тоже?
- Вроде того… Что, доволен? Кому ты там собрался апельсины в больницу носить?
- Теперь понимаю, что точно не тебе… Монстр, блин. Никогда с такими не дрался…
- Как и я…  Заканчиваем, короче. Куда ты собрался везти этого жмура? Да и с Женей надо что-то делать… Лежит тут, на холоде без согнания, а мы деремся, как псы. Мы идиоты, Вить.
- Сань, ты сам это начал.
- Хорошо, я идиот. Но уж точно, с такой техникой боя если уж ты мог обойтись без убийства, ты б точно это сделал. Я верю тебе. Но у меня проблема…
- Какая?
- Ты мне ключицу, похоже, сломал.
- Извини уж.
- Я не об этом. Тебе придется в одиночку переть труп.
- Ничего, не надорвусь. А ты неси Женю на здоровом плече.
- Ты точно псих. Сейчас кровищей все заляпаешь.
- Ага, салон точно мыть придется. Хотя… Я тут видел промышленный мешок неподалеку. Не протечет, думаю. Приступаем.
Кое как мы сели в машину и поехали в сторону леса по грунтовой дороге, на которой не могло бытии ни машин, ни людей. Женя все еще была без сознания, но это и к лучшему – не увидит всей этой дряни. Сегодня же отвезем ее к отцу. И пусть уезжают подальше от города. В чертовом Ордене еще остались люди. Осталась Псина, лица которой никто из нас не знает. Белое пятно… Человек, которого нет… И прочие пафосные эпитеты по тексту.
Спустя час мы уже копали яму для тела…
- Куда обернулся, Вить?
- Да, ветка упала с дерева.
- Ага, ветка. Сейчас такое время… Кругом быдло дикое, бандиты, маньяки… Даже труп в лесу закапывать страшно.
- Иронично слышать такое от следака.
- Ага, от следака – подельника… О, как шмякнулся! Так, теперь пистолет свой кидай сюда и зарывай.
- Он у тебя.
- Точно, пардон. Все, готово. Закапываем, маскируем, как в армии у нас было и валим отсюда. В машине следов не осталось?
- Слава Богу, нет.
Окончив, мы сели в машину и уехали. Женя вернулась к отцу. Она так и не увидела меня в тот день, но мне обещали, что ей расскажут красивую историю о ее спасении. На следующий день они уехали. Как и сказал поступить Жнецов – на пару лет, пока все не устаканится.
Саня же взял больничный, сказал, что насморк. А я старался жить, как жил… Но с грузом. Война – одно, но убивать в мирное время… Тяжело.
Свирский был искренне рад моему полноценному возвращению в строй. Деньги остались при мне, нетронутыми. Так я и жил… С мыслями… Спорными, что хорошо, и что плохо. Но жил спокойно. До недавнего времени. Об остальном, Стас, ты знаешь по тетради. А что не знаешь – расскажу потом.

…Дела… Другие слова на отрез отказались приходить в голову. Вот что у людей происходит, а я, дурак, о своем горе плачусь… Вот что пережил Виктор… Я бы не смог.
Мой потупленный взгляд смотрел на этих двух людей, которых за столь короткое время я уже считал своими и верил им… Но нужно думать. И выстраивать план, что нам делать дальше.
- Виктор?
- Да, Стас.
- Что делать будем?
- Надо выстроить алгоритм. Жду тебя завтра в три часа дня. Отель «Сенатор», позвонишь набрать номер Виктора Лурье. А там – подумаем.
- Хорошо. Павел Семенович, а Вы сможете нам помочь?
- Чем смогу. Мой дом всегда к вашим услугам. Заходите, когда буду вам действительно нужен.
- Это значит – не всегда.
- Верно, Стас.
- Разговор звучит так, будто мы сейчас уходим.
- Да, верно. Я тебя посажу на такси. Есть у меня один хороший знакомый, Ашот зовут. – Лурье снова закурил.
- Знаю я тоже одного Ашота… Ну что – мы пойдем?
- Времени уже немало. За Вас, Стас, наверняка беспокоятся…
- Я предупредил, что в этот период, связанный с расследованием, буду часто задерживаться до ночи.
Внезапно в голову пришел вопрос, совершенно не связанный с последними словами… Если преемник Шниттера, это Пятно, эта Псина, ему сильно предан, то значит хочет походить на него во всем. Возможно, носит псевдоним…
- Павел Семенович?
- Да.
- Скажите, ведь Шниттер это немецкая фамилия?
- Верно.
- А как она переводится?
- Фамилии, Станислав, не переводятся. Но само слово, в переводе на русский язык, означает Жнец.
… Судя по лицу Виктора, а так же по пропущенным тактам моего сердца, такого мы с ним не ждали… Твою ж мать…