Доброе утро, Райнер!

Учительница  рисования  Снежана  пристроилась  у  киоска,  где  торговали  украшениями   из  натуральных камней: янтаря,  жемчуга,  бирюзы.  В  руках она держала картинки.

Приехала  она  в  Болгарию  сегодня  утром.  Втроём с  двумя  подружками  сняли  комнату,  правда,  далековато  от   моря,  но  зато  недорого.  Еду,  за   неимением   денег, - пакеты  с  вермишелью,  тушёнку,  печенье, сгущенное  молоко привезли  из  Кишинёва.
Она не раз слышала от бывалых туристов, что  в  курортных  местах  легко продаются  ручные  поделки.

У  художницы  неплохо  получались  натюрморты  и  пейзажи.  Она  захватила  с  собой   небольшие  картинки   размером   в  стандартный   лист  для  печатания,  выполненные   акварельными   красками,  в  обрамлении  деревянных  рамок.  На  одной -- ваза  с фруктами,  на  другой - водопад,  на  третьей - поляна  с  маками.

Отдыхающие   проходили   мимо,  и  никто  не  проявлял  интереса  к  Снежаниному творчеству.  Покупали, в  основном,  шлепанцы,  зонтики,  полотенца, купальники,  солнечные  шляпы.
Девушка  стояла  битый  час  и  подумывала  уйти,  как неожиданно кто-то  из   прогуливающихся, замедлив  шаг,   приблизился к ней.

-- Какова  цена   эскиза? -- полюбопытствовал  тот  на  английском.

-- Десять, -- ответила  смутившаяся  рисовальщица  тоже  на  языке   жителей  Туманного  Альбиона.

-- Все  будут  стоить  тридцать?

Снежана   проживала  в   Молдове,  где  на   рынках  принято  торговаться,  и  готова,  если  тот  изъявит   желание   купить   оптом, уступить  за   двадцать  пять. 

Но  она не  успела  рта  открыть.  Незнакомец  оспаривать  предполагаемую  сумму,  как  оказалось,  и   не  собирался.  Извлёк  из  портмоне   тридцать  евро. На  самом   деле,  она  просила  тридцать,  но   не   евро,  а   левов -  в  местной  валюте,  что   в  два  раза   меньше.

-- А  чьей   кисти  принадлежат   эти   милые  зарисовки? -- поинтересовался  щедрый  покупатель.

-- Моей! -- с  гордостью сказала молдавская путешественница.

-- Ты  можешь   написать   что-то  для  меня  лично?   В гостинице,  где  я остановился,  очень  красивый   вид   из  окна.

-- Да,  конечно, для  меня  это  не  составит  труда.

-- Идём  ко  мне?

Девушка,  не  скрывая  радости,  согласилась.


***

Они   вошли  в  номер.  Иностранец   обитал   на  девятом  этаже,  и   зрелище  сверху  потрясало  воображение.  Новый  знакомый   достал   из   мини-бара   конфеты,  виноград,  шампанское.  Картинки,  приобретенные  у  кишиневской  преподавательницы  изобразительного  искусства,  установил  на  тумбочке. 

-- Меня  зовут  Райнер.  Я - берлинец.  Отметим  нашу  встречу. Сейчас  шесть вечера.  Через   полчаса   спустимся   на   ужин.  Хочешь  остаться  у  меня?  Я  буду  отдыхать  здесь  пятнадцать  дней.  Видишь,  тут  две  отдельные кровати,  на  одной   будешь  спать   ты,  на  другой  я.  Мне  просто  очень  скучно.  А  у  тебя  будет  возможность  рисовать.  Ты  не  против?

Она  взглянула  на  него.  Германец,  пожалуй,  старше  её  отца.

--  Вот,  если  ты  меня   будешь  сопровождать  в  бассейн,   оперу,   на  экскурсии,  то   я   отблагодарю, -- добавил он.

***

Снежана, известив  девчонок о переезде в отель,  забрала сумку  с  вещами  и  перешла жить  к  немцу.  Английский  язык  она  знала  сносно - учила  в  школе  и  институте. Сейчас  пожалела, что  когда-то  отнеслась  пренебрежительно   к   изучению   иностранного  языка.

Утром   девушка,  просыпаясь    намного  раньше  новоявленного приятеля,  выходила  на  балкон рисовать. В  тетрадке  она  изображала  восход  солнца  и  море,  бывающее   каждый   день  разным -- иногда  спокойным  с  прозрачной изумрудной  водой  и  рыбацкими  лодками   вдали  на  стыке горизонта  с  небом.  А  то   буйным  с  тёмными  низкими облаками.

Немец   вставал   поздно  около  девяти  утра. Они  едва  успевали  на  завтрак. Блюда  восхищали  разнообразием.  Но  художница,  не  избалованная  ни  количеством,  ни  качеством,  с  удовольствием  поедала  овсяную   кашу,  булочку  с  джемом,  запивая  чаем.  Он - яичницу с  ветчиной  и  сыром,  большую  порцию  овощного  салата,  кофе  со  сливками.

Ей   нравилось  проживание  в  гостинице с красивым  интерьером,  вкусной  едой,   живой  музыкой      в   ресторане.  Но  постепенно  её  стали  напрягать отношения  с  новым  знакомым.

Они  редко   общались.  Не  любил  тот  говорить  на  чужом  языке,  разве что,  в  случае  крайней  необходимости.  А  немецкий   девушка  вообще  не  знала также, как  он  русский.  Но  уже  с  полуслова  угадывала  его  желания.  В  основном,  он  просил  дать  воды,  приглушить  звук  у  телевизора  или  выключить свет.

О  себе  он  ничего  не  рассказывал   и   ни  о  чём  её  не  спрашивал.  Не знала она, есть  ли  у  него  жена  и  дети.  После  обеда  он  укладывался  спать  до  самого  вечера.  А  она в  это  время  сидела  на  балконе  и  рисовала.  С  землячками   встречалась  редко.  В  отличие от  неё,  они   упивались  ничегонеделанием  и  выглядели беззаботными.

Ее  заграничного   друга  товарки   не  одобрили,  сказав, что  целый  год  не  стоило  ждать  отпуска,  чтобы,  в  итоге,  провести  его  со  стариком.  Вероятно,  ей   просто  завидовали  и   поэтому  злословили.

Каждый  день, начиная  рисовать, Снежана  выводила  на  листке  вверху  слова:  "Доброе утро, Райнер!", представляя   его   в  Берлине  осенью - зимой,  когда    на  улице  будут  туман  и  слякоть,  как  он,  разглядывая  картинки,  вспомнит  солнечное  лето   и,  может  быть,   девушку  из  далекой  Молдовы.

Изредка  приятель,  глядя  на   живописные  миниатюры,  громко   восклицал: "Хорошо,  красиво!"
 
Две  недели  пролетели  быстро.
Накануне  своего  отъезда  в  Германию  немец   вручил   Снежане   конверт  с  тремястами  евро.  Подаренная сумма  равнялась  шестимесячной  зарплате   школьного  учителя  рисования.

Девушка   в  ответ  преподнесла разрисованную  тетрадку с  записанными    на  последней странице   адресом  и  телефоном.  Честно  говоря,  она  испытывала  затруднения  по поводу  определения,  кем  всё-таки  являлся  для   неё  этот  человек --  другом,  любовником,  благодетелем  или   просто  случайно  повстречавшимся  и  о  котором  надлежит  забыть.  Наверное, подумала  она,  время  покажет.


В  день отъезда  после  завтрака  художница   покинула  отель, намереваясь вернуться  незадолго  до  отправления -- попрощаться.  Райнер  улетал  вечером. Он  предложил  Снежане  забрать  содержимое  бара:  апельсины, несколько  плиток шоколада, виски  и  шампанское. "Вот  девчонки  обрадуются!" - промелькнула радостная  мысль.


Когда   она  вновь  появилась  в  номере,  Райнер  сидел  в  кресле и  смотрел телевизор.  До отъезда оставался  час.  Он  не  выражал  каких-либо  эмоций  по  поводу  расставания.  Снежана  зашла  в  ванную  комнату. Помыв  и  вытерев  руки,  желая  выбросить  салфетку,  девушка  нажала  на  педаль  мусорного ведёрка.  Ох,  лучше  бы  она  этого не  делала!  Перед  её  взором  предстали  разломанные  деревянные  рамки,  безжалостно смятые  картинки  -  те,  что  он  купил  у  неё  в  первый  день их знакомства,  а  под  ними  виднелась тетрадка  с  порванной  обложкой  и  наискосок  разодранными  страницами,  на  которых   запечатлено  море.
Там  же  были  и  её  координаты. 

Этим   немец  уничтожил  возможность продолжать их  отношения  в  будущем.    Она  выскочила  из  номера, как ошпаренная,  ничего  не  объяснив   Райнеру.  Девушка  бежала  прочь  от  гостиницы,  от  человека -- холодного и бездушного.

До появления  темноты  бродила  по парку,  настраивая  себя  на  мысль  о  том, что она  просто  эти  две  недели  работала в качестве  сопровождающей престарелого  беспомощного человека.  И, на самом деле,  ничего  их  не  связывало.  Чужие  друг другу  люди, случайно  познакомившиеся.  У  них-то  и  общего  ничего  нет.  Ей  двадцать  четыре  года. Ему, наверное,  лет  шестьдесят.  Он  жил  в  другом  государстве.

Да,  она  ему  благодарна за деньги,  вкусную еду и  комфорт.  Соотечественницы  трудятся   в  Италии  сиделками  и  домработницами.  И  их  работодатели  вовсе  не  обязаны  хранить  память  о  служанках  после  расставания  с  ними. 

Но  она-то  по-детски  надеялась,  что   Райнер   пригласит  её  в  Германию показать страну.  Ведь   она  нигде   не  бывала  до  этого.   Болгария -  первый   выезд  в  жизни  за  пределы  Молдовы.  Но  теперь  это  уже  стало невозможным.  Райнер  всё  оборвал.


***

Шли  годы.  Она  ещё  много  раз  приезжала в  Болгарию  в  то  же  самое  место. Иногда  с  грустью  вспоминала  о  Райнере,  мечтая  его  увидеть.  Его  поступок  с  картинками,  ну,  и  с  ней, соответственно, остался  для  неё  загадкой.

***

Только  через  долгих семь  лет  она  встретила   человека,  знавшего  её  бывшего  друга.  Он  -  выходец  из  России,  переехавший  в  ФРГ  и  живущий тоже  в  Берлине.   
 

Снежана  поинтересовалась   судьбой Райнера.

-- Да, я с ним иногда перезваниваюсь.

-- Он бывает в Болгарии?

-- Нет, он уже никуда не ездит. Разве что на местные курорты.

-- Почему?

Знакомый посмотрел на неё довольно пристально, на  секунду замявшись, и продолжил:

--  Райнер  очень болен.

И, предваряя  непременно последующие  вопросы, объяснил:

-- У него сахарный диабет. Тяжелейшая  форма.  Он  ослеп. Его  отец  тоже болел диабетом.  Рано  лишился ног  и  зрения.  Его  старший  брат, к сожалению,  страдал от этой проблемы и умер  от осложнений. Видя  это, он  решил  не  жениться  и  не  заводить семью и  детей, чтоб  те  не  мучились.  Ты  разве  не  видела, что  он   на  уколах  инсулина  жил?

-- Скорее всего,  он  их  делал  незаметно  для  меня.

-- Райнер уже  тогда  являлся  инвалидом.  Ещё  до  встречи  с  тобой.  Начиналась  отслойка  сетчатки,  и   он  плохо  видел.  Перенёс  много  операций,  но  все  неудачные. Видимо, не хотел тебе говорить. Чем  бы  ты  помогла?

-- Знаете, я  надеялась, что  мы  продлим  наше  знакомство. Ведь не  могут люди находиться  две  недели  вместе  и  расстаться навсегда.

-- Девочка,  ему  больно  с  кем  бы  ни  было  иметь отношения. Он -- инвалид. Ты - не первая. Раньше, будучи  ещё  здоровым, летом на отдыхе всегда кого-то находил, с кем  время  можно  провести.  Все  дамы  хотели   продолжения.  Но,  зная  прогноз  болезни,  он  намеренно  обрывал связи.  Боялся к кому-то привязываться. Это для тебя  он  иностранец, богатый -  по сравнению с русскими. А там, в Германии, обыкновенный человек, нуждающийся в помощи. 

-- Все  равно, передайте  ему  привет  и  скажите, что  я  о  нём  помню.   С тех пор  написала  много  картин, причём, маслом.  А  на  них - море, каким  я видела его  из  номера гостиницы,  где  мы  когда - то  жили  с  ним.

PS. Снежана -- ныне  известный  художник. Её  картины продаются на Кишиневском Арбате.  Изображение старинной  арки  на  скале, возвышающейся  над  морем,  пользуется  неизменным  успехом.

Картина  из интернета