Зов

    Я не могу причислить себя к какой-либо религии, я не хожу в церковь, не соблюдаю обряды. Я не могу даже с уверенностью заявить, что верю в богов. Но сейчас, подставив лицо свежему весеннему ветру и обратив взгляд к затянутому тучами небу, я знаю, я уверен, что кто-то, кем бы он ни был, услышит меня. И я обращаюсь к нему, к этому невидимому существу, я прошу его о дожде или прошу сам дождь.
    “Давай – кричу я ему --- Давай! Пролейся на этот серый город, затопи его, пусть он замрет, парализованный, удивленный, не готовый к буйству стихии, преврати прохожих в море снующих зонтов, не спешащих уже на работу или учебу, а желающих лишь укрыться от воды, падающей с неба, пусть переходы наполнятся ворчащими, поднимающими воротники гражданами, пусть дети смеясь прыгают по лужам, а матери грозно прикрикивают на них, вспоминая, как сами в детстве радовались весеннему ливню! Давай! Преврати клумбы в болота, напитай влагой деревья и травы, пробуди их от зимней спячки, дай им сил, пусть распустятся листья, пусть заполнится все зеленью, кончится наконец застой и начнется настоящая весна! Давай!”
    Люди проходят мимо, опасливо поглядывая на темнеющие тучи, что-то бурча себе под нос и совершенно не обращая внимания на идиота, с глупой улыбкой пялящегося на небо. А я слышу. Слышу бой барабанов, сначала тихий, почти неслышный за шумом города, но все нарастающий, убыстряющийся, с ним сливается топот ног и гудки машин, становясь частью общей мелодии, древней, первобытной песни, которая подхватывает мой безмолвный крик и несет его вверх, к небесам!
    Я чувствую, ка воздух начинает пахнуть дождем, это же чувствует большой единый разум мегаполиса – люди неосознанно ускоряют шаг, стремясь добраться до места назначения раньше, чем на землю обрушится неизбежный уже дождь. А тучи все темнеют, пока наконец первые капли не разбиваются об асфальт с глухим стуком. Кап, кап, кап. Все быстрее и быстрее, превращаясь в сплошную стену воды. Люди уже бегут, убегают от природы в беззвучной панике. А я подставляю дождю лицо и неспешно иду, радуясь, что мой зов был услышан.