Восстание во Пскове XVII века

Восстание во Пскове XVII века.
Восстание во Пскове XVII века, в связи с "хлебным бунтом"В псковской округе 1649-1650 годы выдались неурожайными. Не считаясь с этим, правительство поручило богатому псковскому  купцу Ф. Емельянову произвести на местном рынке закупки хлеба. Эта мера была вызвана тем, что Россия по заключенному  договору со Швецией обязалась поставить ей огромные партии хлеба, как компенсацию за переход на русскую территорию населения из пограничных шведских областей, уступленных Россией по Столбовскому миру 1617 г. Емельянов, известный псковичам по махинациям во время сбора соляного налога, рьяно взялся за дело, которое сулило ему немалые выгоды. Хлебные цены на рынке поднялись как на дрожжах, что сразу ударило по "беспахотной посадской бедноте", вынужденной обращаться к покупке хлеба.
26 февраля 1650 г. "посадские и всяких чинов многие люди" пришли на двор псковского воеводы Н.С. Собакина с просьбой задержать передачу хлеба Щвеции. Они говорили, что "псковичам хлеба купить вдруг стало негде". Воевода оставил просьбу без внимания и ответа. На следующий день жители Пскова обратились к архиепископу Макарию, дабы тот поддержал их и урезонил воеводу. Духовный пастырь, не слишком желая разбираться в этом деле, послал за воеводой, тот явился и повел себя крайне вызывающе, обозвал челобитчиков "кликунами" и приказал переписать имена некоторых из них и сообщить в Москву. "Лучшие" люди испугались угроз и покинули покои Макария, обвиняя стоявшую на улице толпу "в шуме". Однако события вышли из-под контроля городской верхушки.
На площади у соборной церкви скопилось множество горожан. Они решительно заявили воеводе, что не позволят вывоза хлеба из Пскова. Собакин на сей раз уступил. Но Псков продолжал бурлить даже ночью. Группы вооруженных псковичей по 20-50 и более человек ходили по городу.
28 февраля народ стал сходиться на площадь для составления челобитной царю. В это время в Пскове появился Нумменс - уполномоченный шведского правительства по приему хлеба. Еще до его приезда в Псков стало известно об этом визите. Молва связывала появление Нумменса с тайными переговорами изменников-бояр со шведами. Посланца Швеции толпа задержала, у него отобрали деньги, предназначенные для покупки хлеба, и различные документы. Все изъятое у Нумменса сложили в земской избе, опечатали и поставили караул. Одновременно восставшие ринулись к Ф. Емельянову, его двор был разграблен, хозяин успел скрыться. Царскую грамоту, которая была у Емельянова, забрали и огласили на сходке горожан.
Светские и духовные власти пытались погасить восстание, воздействуя на религиозные чувства псковичей. Макарий с иконой в руках при сопровождении других священнослужителей, воеводы и дьяков вышел на площадь, что бы попытаться уговарить народ, но всё было тщетно. В последующие дни архиепископ во время церковной службы обращался к согражданам с призывом отпустить Нумменса, прекратить неповиновение - опять-таки безрезультатно.
1 марта в городе образовалось как бы "двоевластие". Воевода Собакин, в принципе оказался не у дел и его власть была скорее символической. Отписки в Москву он должен был отправлять украдкою, "чтобы из тех людей, которые тот гиль завели и смуту учинили, никто не ведал". Фактически хозяином положения в городе, его настоящей властью стала "всегородная изба" - орган мирского управления. Город разделился на два лагеря - в одном верхи и богатеи,а в другом рядовая масса и беднота. Воевода оценил положение достаточно определенно. По его мнению, в восстании участвовали "посадские люди и стрельцы, и казаки... и всякие... черные люди... опроче псковичь лутчих посадких и прожиточных людей". Противниками восстания являлись дворяне, командиры стрелецких частей, большая часть духовенства.
Социальное размежевание в мятежном Пскове выражалось и чисто внешне. На собраниях народа "лучшие" люди стояли "в особых толпах". В связи с таковым бездействием зрели заговоры против повстанцев. Но пока слишком явным был перевес "молодших" людей. Именно из их среды выдвинулись руководители движения, непримиримые борцы против угнетателей. В городе наступило некоторое затишье.
Во враждебных восстанию кругах созрела идея отправить в Москву челобитчиков. Знаменитый впоследствии A.JI. Ордин-Нащокин был в их числе. Позже о И выехал в Москву, чтобы "объявить государю про псковский мятеж и бунтованье и отчего и какими обычеи то дурно учинилось".
Едва правительство получило вести о восстании в Пскове, как поступили тревожные сообщения из Новгорода. Там в середине марта также разразился "мятеж". Ход событий здесь очень напоминает то, что произошло во Пскове. В Новгороде также  обозначился антагонизм между "лучшими" и "молодшими" людьми. Он вырвался наружу во время выборов на Земский собор 1648 - января 1649 г., когда каждая из партий отстаивала своих кандидатов. Известия о восстании псковичей ускорили открытое выступление в Новгороде против царской администрации и воротил торгового мира Стояновых. Эти последние весьма мало считались с воеводой. Ограничения во внутригородской торговле хлебом вызвали опасение новгородцев, что у них тоже возникнут трудности в связи с закупками для Швеции. К тому же упорно поговаривали о возможности шведского вторжения. Когда новгородский воевода Ф.А. Хилков в марте 1650 года арестовал псковских челобитчиков, направлявшихся в Москву, жители Новгорода вышли из повиновения царским властям. Восставшие направились на шведский двор и арестовали агента по хлебным закупкам Эршвиллера. Инициатором выступлений был сапожник Елисей Лисица, который ходил по городской площади и кричал, что Семен Стоянов провозит за рубеж мясо и хлеб, а немцы "везут с города Москвы многую денежную казну". На площади собралась большая толпа и двинулась в Каменный город, смела караулы, и зазвучал набат. К посадским присоединились стрельцы новгородского гарнизона. Воевода укрылся на дворе митрополита Никона (будущего патриарха). Стояновы, находившиеся в родственных связях с псковскими купцами Емельяновыми, испытали вместе со своими приспешвиками немалую "кручину": восставшие разгромили их дворы. Пытавшегося скрыться С. Стоянова изловили и арестовали. Власть в Новгороде перешла к земской избе.
В отличие от псковского восстания в Новгороде большую, почти решающую роль играли стрельцы. Как и во Пскове, новгородские дворяне заняли враждебную позицию. Верхи посада также не желали поддерживать движение, а во время его подавления открыто перешли на сторону правительства. Митрополит Никон предал проклятию руководителей восстания, за что его новгородцы основательно поколотили.
На подавление восстания в Новгороде правительство послало войска под командованием князя И.Н. Хованского. Царский военачальник пообещал новгородским стрельцам полное помилование, если они прекратят мятеж и впустят его в город. Посадская и стрелецкая верхушка искала соглашения с правительством. Менее чем через месяц после начала восстания войска Хованского вступили в Новгород. Своих обещаний князь не сдержал, последовали аресты, затем казни.
Поражение восстания в Новгороде не только не привело к спаду движения в Пскове, но, напротив, вызвало там бурное развитие событий. Уже первые вести о выступлении новгородцев нашли живой отклик у псковичей. Произошли серьезные перемены в составе повстанческого руководства. Верх взяли более решительно настроенные "молодшие" люди, которых возглавили вновь избранные земские старосты Гаврила Демидов и Михаил Мошницын. Правительство, чтобы восстановить власть царской администрации в городе и уезде, решило заменить воеводу Собакина князем В.П. Львовым. Собакин и сам был не прочь покинуть мятежный город, но восставшие не позволили ему выехать из Пскова. Его рассматривали как заложника на случай, если бы в Москве что-либо случилось с посланными туда псковскими челобитчиками. Затем был низложен и новый воевода. Его принудили передать городские ключи земским старостам. Псков всецело стал управляться повстанческим органом.
Псковичи, прибывшие в Москву с челобитьем от "всего города", задали правительству нелегкую задачу. Царский фаворит Б.И. Морозов, к тому времени опять занявший главенствующее положение в правительстве, не спешил с репрессивными мерами по отношению к псковским ходатаям, тем более что челобитная содержала довольно умеренные требования. Но один пункт последних, содержащий намек на выборность административных должностей и перекликавшийся с челобитными московского восстания 1648 года, вызвал самое решительное возражение центральной власти: "Николи не бывало, что мужикам з бояры... и воеводы у росправных дел быть и вперед того не будет". Ответная царская грамота призывала псковичей принести повинную.
Но в Москве не слишком полагались на уговоры. Одновременно в Псков была направлена карательная экспедиция во главе с душителем народного новгородского восстания Хованским. Его отряд, усиленный солдатами из полков "нового строя" и казаками, в конце мая подступил к городу. Псковичи готовили ему отпор. Взять штурмом хорошо укрепленный и достаточно вооруженный город Хованский не смог.
За три месяца осады Хованский понес значительные потери. Но главная опасность для карателей состояла в том, что псковичей в их борьбе поддержали крестьяне уезда и других районов. Они выражали открытое сочувствие восставшим, поднимаясь против своих помещиков. На огромной территории от Пскова до Новгорода вспыхнули помещичьи усадьбы. Наибольший размах крестьянские волнения приобрели летом 1650 года. Шла настоящая война между отрядами служилых людей и поднявшимися крестьянами. Местные дворяне и войска Хованского досаждали правительству просьбами отпустить их в оставленные на произвол судьбы имения.
Неспокойно было летом 1650 г. и в самой столице. Псковские известия будоражили умы: "Носитца-де площедная речь, будто будет на Москве грабеж". Иностранные наблюдатели отмечали возможность повторения событий 1648 г. Борьба в придворных сферах распространилась и на вопрос об отношении к восставшему Пскову. Морозову, стороннику решительных мер, пришлось уступить более умеренным, которые предлагали начать переговоры с псковичами. Умеренных поддерживал и Никон, влияние которого на царя возрастало.
Правительство сочло необходимым созвать Земский собор для обсуждения псковского вопроса. Собор открылся 4 июля 1650 года. Состоялось три заседания, последние из них - уже после "замирения" Пскова в октябре.
По решению Земского собора в Псков отправили делегацию с епископом Коломенским Рафаилом. Царская грамота псковичам требовала выдачи зачинщиков восстания и настаивала на том, чтоб Хованского впустили в город.
Среди делегатов, направленных в мятежный город, находились посадские люди с Москвы, связанные с торгово-промышленной жизнью города Пскова и, следовательно, довольно известные там. В городе назрел заговор против восстания, его участники тайно сносились с Хованским. Свой план подавления выступления предложил Ордин-Нащокин, что впоследствии сыграло роль в карьере, так же как и в карьере Никона. План предусматривал углубить раскол среди населения города и воспользоваться этим.
Между тем псковское повстанческое правительство во главе с Г. Демидовым проводило ярко выраженную антидворянскую политику. Чтобы спасти бедноту от голода, всегородская изба реквизировала хлебные запасы дворян и пустила их в раздачу. Дворы и имущество многих дворян и богатых посадских подверглись конфискации, в том числе имущество Ф. Емельянова. Однако врагам восстания удалось добиться смещения Демидова с помощниками еще до приезда делегации Земского собора.
Когда посланцы собора в главе с Рафаилом вступили в Псков, начались мирные переговоры. Казалось, движение стало затихать. Но 21 августа во время чтения крестоцеловальной записи в соборной церкви наметившееся соглашение чуть не было сорвано. В записи были слова о "воровстве" псковичей, т.е. тяжкое обвинение политического характера. Присутствовавшие подняли "шум великий и многие пошли из церкви вон". Рафаилу в итоге удалось склонить псковичей к присяге, но при условии, что Хованский снимет блокаду с города и отведет от него войска. После удовлетворения требований в мятежном Пскове восстанавливалась власть администрации царя. Руководители восстания Г. Демидов, И. Копыто, П. Коза и др. были отправлены в тюрьму. Опасаясь нового взрыва протеста, правительство просто ограничилось их высылкой из Пскова.
Активную роль в подавлении псковского восстания сыграли служители церкви. В критические моменты движения они объявляли о "чудесах", устраивали крестные ходы, во время богослужений призывали силы небесные "укротить распри" и избавить от "междоусобной брани". В домах "лучших" людей "плакали" иконы, когда повстанцы терпели неудачи или принимали антиправительственные решения. Это действовало на колеблющихся. Патриарх окружной грамотой предписал включить в "вечный синодик" крупнейших монастырей имена "дворян, детей боярских и всяких чинов людей" из Хованского войска, убитых в боях с псковичами - "изменниками". Церковные служители не раз доказывали, что являются хорошими психологами, что помогало им иногда изменять ход исторических событий.
Падение Пскова подорвало силы повстанцев, действовавшие в прилегающих районах, но крестьянское движение не прекратилось. В Порховском и Ржевском уездах зимой 1650/51 гг. крестьянские отряды нападали на усадьбы помещиков. Был раскрыт заговор посадских людей и крестьян, намечавших возобновить восстание весной 1651 года, действуя так, "как-де и было в псковскую смуту". Здесь еще живы традиции Первой крестьянской войны и следующих восстаний, что нашло отражение в названии восставших крестьян "шишами". Одно из обвинений, предъявленных Г. Демидову "лучшими" людьми Пскова, состояло в том, что он "велел побивать по уездам дворян". В псковском восстании 1650 года участвовало население "пригородов" и округов (Гдова, Изборска, Острова, Воронича).
Псковское восстание является достаточно примечательной страницей народной борьбы против эксплуататоров, отличающейся более высокой организацией повстанцев, участием крестьян и длительностью открытого противоборства с правительством и войсками.
"Статьи по теме"

    Церковь и цари - борьба за власть
    Приказы в России XVII века
    Местное управление в России XVII века
    Приказная система управления в России XVII века в оценке историков
    Преемственность двух эпох