Моя химия Ч 2

    
     Предыдущая часть -   http://www.proza.ru/2016/04/22/2253      

     Часть вторая

    Вскоре меня произвели в первую итээровскую должность  - мастер смены,  и я на некоторое время стал стажером  у Алексея Степановича Зыкова. Это был патриарх с огромным  управленческим опытом. У него я быстро получил нужные знания в управлении технологическим процессом и сменным персоналом.

    Помню хорошо итээровский коллектив руководителей смен в цехе. Это Володя Ершов, Гена Малык, Николай Бойков, Рафаил Тихомиров, Александр Буланов, Вася Григорьев. Ну, а Славу Солдатова я уже упоминал.

    Коля Бойков был  после Алексея  Степаныча Зыкова самый старший из нас. Относился ко всем добродушно и дружески, но  смену свою  держал в жестких рукавицах.
    Володя Ершов – выпускник уральского политехнического института запомнился мне рассказами о своих студенческих путешествиях по отвалам  уральских приисков, что добывали самоцветные камни. И я видел у него в квартире кое-что из его коллекции. Что интересно, в прихожей его квартиры стоял  мопед. Ближний к выходу  шкафчик  был занят его рыбацкой экипировкой, а в холодильнике зимой хранилась плошка с мотылем. На мой вопрос о разрешении хозяйки холодильника на это он ответил – Меня  туда пускают!

    Гена Малык – молодой, но жесткий и твердый руководитель смены. У него не забалуешь.
    Саша Буланов. Внешне тихий и интеллигентный. Никогда не вступал ни в какие громкие разборки с коллегами при приеме смены, даже в экстремальных ситуациях. В общем, все  у него тихо и дипломатично.

    Рафа Тихомиров. Наш добрый товарищ и коллега. Ничего плохого о нем сказать нельзя.
    Вася Григорьев – шустрый молодой человек. Откуда пришел и куда потом делся – не помню уже.
     Ну, а Степаныч за свои заслуги был позднее назначен мастером по сырью -  главным снабженцем цеха.

    И начался для меня новый этап деятельности. Еще когда я стажировался у   Алексея  Степановича Зыкова случилось вот такое.  Как-то после окончания вечерней смены мы не досчитались одного своего аппаратчика. Почти часовые поиски всем персоналом  по цеховым закоулкам результатов не дали. После чего Степаныч задумчиво молвил – теперь только осталось в аппараты заглядывать. Но нашли. Живого, но в хлам пьяного.  Спал в дальней кладовке  за рулонами с фильтровальными тканями. Этот паренек имел уже не первый грешок, а потому Степаныч не колеблясь вызвал дежурный наряд ВОХРа.

    И вообще, применение огромного количества этилового спирта в технологии заставляло ИТР цеха быть в постоянном напряжении.

    Начальник цеха иногда делал внезапные проверки и нередко во время ночных обходов заставал  группки ветеранов за розливом шнапса в мелкую тару. Был у меня в смене аппаратчик Володя Дремов.  Раньше жил и  работал в Дзержинске, что под Горьким. У него был  огромный опыт  в химическом производстве.  Никогда явно в пьянстве замечен не был. Но во время вечерних и ночных смен принимал грамульку для бодрости духа, но это совсем не мешало ему быстро и качественно исполнять свои обязанности.
 
    А  в минуты отдыха ему нужен был собеседник, вернее слушатель. Всем его байки  уже надоели и  отрывался  он на молодых. Так вот однажды начальник цеха во время ночного обхода застукал Дремова,  когда тот в управленческом  блоке  цеха заходил в туалет со своим молодым стажером. В.Г. все правильно понял и тут же стал стучать в запертую дверь – Дремов! Я видел тебя! Выходи!

  Через какие-то секунды Дремов выскочил из туалета, поздоровался с начальником и быстро удалился. А в сортире стоял совершенно ошарашенный молодой с пустым стаканом.  Он потом рассказал, что Дремов на стук в дверь  быстро замахнул налитый стакашек, дернул за веревочку сливного бачка и захлебал ладонью из струи воды в унитазе, сунул ему в руки стакан и вышел.

    На  прицеховой площадке за отдельной решеткой стояли три десятикубовые спиртовые емкости. В две из них передавали ректификат из технологии с примесью нитросоединений. По-нашему  «с черемухой». И только в одну шел прием чистого спирта по трубопроводу из сырьевого цеха №45.
 
  А буквально накануне за периметром завода  попался наш аппаратчик, который умудрился вынести с территории  20-ти литровую бутыль спирта. А потому перед октябрьскими праздниками начальник цеха дал задание начальнику отделения Вале Советову соединить все три емкости по нижним спускам и перемешать насосом их  содержимое.

   Это было в смену Славы Солдатова. Советов сам шел по схеме и лично открывал нужную арматуру. Потом прошелся по цепи еще раз и с удивлением обнаружил, что все, что он открывал снова закрыто. Солдатов шел за ним и молча восстанавливал прежний вариант. На вопрос Советова –  Почему он  так? Солдатов молвил –  Валентин Яковлевич!  А  зачем людям праздник портить!

   После того перемешивания содержимого емкостей  внимание любителей чистого спирта, и не только из нашего цеха, переместилось на эстакаду.  По ней в пучке различных сырьевых, паровых и других магистралей  шла небольшая спиртовая трубешка.  В определенные дни  по ней закачивали в  цех спирт, а потом ее продували азотом для полного опорожнения.

    Так вот этот трубопровод был буквально  издырявлен незаконными врезками. В ночное время умельцы забирались на эстакаду, сверлили отверстие в трубе ручной дрелью, нарезали резьбу и вворачивали в нее маленький штуцер.  Потом на него насаживалось несколько десятков метров пластиковой трубочки для сжатого  КИПовского  воздуха  и под  какой-либо посторонней  изоляцией та трубочка  скрытно шла по эстакаде и оттуда  по колонне спускалась вниз. А там где-нибудь в зарослях бурьяна стоял металлический барабан с вложенным в него полиэтиленовым мешком.

    Далее нужно было узнать в цехе  тщательно скрываемую  инфу о времени закачки спирта и затаиться рядом с барабаном. Потому, что было в окрестностях во множестве свидомых  партизан, что паслись  под чужими врезками.

   А начальнику отделения  Вале  Советову  время от времени  приходилось с двумя слесарями и длинной лестницей обходить эстакаду.  В замеченных подозрительных местах находили штуцер. Вместо него вворачивали  болт,  у которого  потом спиливалась головка.

    Но, в итоге, от трубопровода отказались и стали возить спирт в цех тракторным  контейнером.  Слив производили по нижнему спуску с поддавливанием азотом. При сливе должен был присутствовать кто-то из старших ИТР цеха. Контроль над  контейнером снимался  только когда по нижнему спуску  шел азот. И тут цеховые умельцы  нашли  элегантное решение.  На дно контейнера в стороне от люка заранее устанавливалась самодельная вместительная бадья с тяжелым грузом. Когда спирт сливался из контейнера в ней (бадейке) задерживалось 15-20 литров чистого продукта. Но это была уже заслуга и добыча  мех службы цеха.

     И тут надо еще рассказать об аппаратчиках того самого цеха 45.  Отделение ЛВЖ (легко воспламеняющихся жидкостей) находилось в дальнем конце заводской территории. Рядом с ним было большое болото с островком посередине.  Там в зарослях камыша  стоял неприметный шалаш, а на островок вел убираемый дощатый трап. Холостые ребята аппаратчики, которым в промежутках между сменами лень было тащиться до проходной и потом скучать в общаге,  проводили междусменные перерывы на этом острове. Спиртяшки было – залейся. Закуску или заранее приносили или доставляли сменщики. И в летнее время ребята с комфортом отдыхали на островке, убрав за собой трап. Место так и называлось – ресторан «Камыш».

   Продолжение - http://www.proza.ru/2016/04/23/1357