Бутылка чернил

[Человек откручивает пробку с бутылки чернил и прикладывает к горлышку нос.]

Имеет ли чёрный цвет запах? Сложно сказать, хотя и интересно до нервной дрожи в пальцах. Познание чёрного цвета всесторонне есть ни что иное, как поиск смысла жизни для тех, кто подобен мне. Капля ярко-чёрных блестящих чернил разносит плотный воздух, раздаривая запах направо и налево, проникает в копну душистых волос цвета медового счастья и успокаивается. Волосы зря не сопротивляются, ведь холод и ожесточённость капли так или иначе провоцируют мысль, столь же чёрную, что и сгусток. Чересполосица ярких мыслей, давно требующих дефрагментации, вдруг сломана едким выдохом злобы, императив которой – заставить думать. Мысль, цвета чернильного блеска облечена в голод, холод, неуверенность и стеснение. В результате девушка, обладательница прекрасных волос и лёгкая, как вдохновение сбита с толку чёрной каплей, отрицает свою грациозность и скрывает прекрасный танец за колонной.

А мне так хотелось полюбоваться её движениями. Капля, виновница несчастья, испаряется со скрежетом ржавых петель, наблюдатель по другую сторону колонны засыпает, ведь красота нарушена, танец испорчен, капля чёрного цвета торжествует. По всему залу разносится чёрный запах и наблюдатель осязает капли, впивающиеся как клювы в затылок. Какофония злорадного запаха скрипит на зубах грубыми солёными кристаллами. Девушка танцует за колонной. Солнце маятникообразными движениями разбивает окно и угасает, пропустив в зал тряпки, пропитанные чёрными чернилами. Люди превращаются в силуэты, жизнь представляется как лист копировальной бумаги, вибрирующий и беспрестанно осыпающий чёрные кристаллы в бутыль, которую я нюхаю.

Стеснительная девушка, до безумия красивая, но не желающая признавать своего превосходства над чёрными каплями, попирает ножками скользкий паркет и продолжает испорченный танец за колонной. Чтобы покорить мглу и властвовать в зале, мой заражённый мозг обращается к особым символическим инструментам: в ход идет банка оранжевой краски и кисть. Мысленно опускаю кисть в банку, чувствую, как она пропитывается. Прямо передо мной почти осязаемый, почти материализованный лист обсидиановой копировальной бумаги. Оранжевые размашистые мазки рождают освобождающий манифест в защиту танца. Могучие, светящиеся слова: "Citrus sinensis!".

Вальс девушки смерчем закручивает черноту и побеждает. Цвет фиолетовый. Удар грома, запах дождя. Колонна разлетается вдребезги, наблюдатель просыпается, потягивается и благодарит своевременную реанимацию.

[Человек закручивает бутылку и хмыкает.
Вот так мысли.
Опасно нюхать чёрные чернила.]

[Осень 2001]