Как воровать?

Семён Аркадьевич Архиважных приехал на съезд лидеров, а также – людей с клешней и чемпионов по хватке. Были тут все сплошь руководители районов, губернаторы, директора, но, впрочем, и люди простые. Среди них был Семёныч, профессор забулдыжных наук. Он прочитал речь:
-Я, пацаны, вижу, тут все люди простые. Но я вот хочу спросить – а почему не приехал президент? Разве он – не наш? Как вы думаете?
-А ты у него спроси, - сказал Архиважных.
-Я спрашивал. Я даже с ним забухал. У меня была задача математическая. Построить бизнес в теоретическом месте с обобщающим названием «Мухосранск». Но название можно было выбрать – например Заобланчск, Собаковск, Новояйный, Голубцы. Я хотел выбрать Голубцы, но у меня сосед – Голубцов. Он бухает. Он идет по улице и осматривается – вдруг чего украсть можно? Например, стоит магазин. На заднем дворе магазина лежат пластиковые ящики. Голубцов берет четыре ящика и несет их пропить. Пузырь ему не дают, но вручают 150, в месте разлива самогона у самогонщицы. А она берет ящики из жалости. Но он не всегда в одно и то же место тырить ходит – он высматривает велосипеды. Вдруг кто поставил. Прыг на него и поехал. Но раз поймал – чуть не убили. Украл он у пионерок каких-то. А те его окружили, повалили и начали пинать. Трое пинают, одна на телефон снимает. Потом выставили в Интернет. Да Голубцову-то всё равно. Просто в этом и причина, что я выбрал название классическое – а потому – вот моя схема.
Я прибываю в Мухосранск.
Ну, я пацан простой, бизнес у меня простой. Сам все делаю. Ничего не ворую. Зашел на хату, взял стамеску, тут же – в стенку. Кто в стенку не лезет, потом много теряет. Делаем обход счетчика. Сейчас ставят наклейку от магнита. А ты и не ставь магнит. Ты сделай обход в стенке, и не отдавай дяде. Потом, полез на счетчик. Пластиковый, короче. Воду надо обводить. Если сразу не обвел, надо подмагничивать. Есть украинские магниты. Кременчуг. Сразу поставил, нормально. Остается газ. Газ так не своруешь, если стоит счетчик. Кароче. У меня бизнес такой – выращиваю грибы, выращиваю лук при дворе. Три сотки. Отопление – электрическое. Работаю руками. Никакого воровства.  Значит, вы должны понять, что я построил схему бизнеса надомного, если есть частный сектор – главное – крутиться. Мы же знаем, что наша страна – это вроде заготовки. Конструктора. Ты можешь из нее сделать всё, что угодно. Понятное дело, что до конца ее никто не доводил, а, может быть, и не надо. Разве плохо быть в состоянии конструктора? Вот ты умный, а твой сосед получает пайку. Пайка – дело обширное. Но мы же говорим о схеме, чтобы никакие документы не открывать и что-то делать. Давайте считать. Один пучок лука стоит десять-пятнадцать рублей. В один рыночный день мы можем продать сто пучков. В выходные – больше. За рынок надо платить. Можно не платить и лучок сдавать, или просто, встать с лучком между домов и никому ничего не платить. Если место хорошее, можно продать и двести пучков. Как быть на счет материала? Такой бизнес я открывал пять раз. Пять раз делал обход счетчика, блокировал воду и грел электрическом четыре раза, один раз я обошел газ – и все разы мне удавалось привозить лук на посадку с базы – в полцены, там пацаны крутились. Завозили кому надо. Здесь мы получаем чистый доход – не более тридцати тысяч рублей в месяц, если вы не покупаете материал, даже за полцены. Но если найти место, где материал можно украсть, то будет дешевле. Если же вы будете использовать другой тип отопления, но надо думать. Например, дровяное. В любом случае, тратится бензин, так как вы ездите по округе, ищете старое жилье и заборы – если забор такой разобрать, то получатся дрова – печку надо ставить экономичную. Но если покупать заводскую, то минус расходы.
- А если делать всё по закону? – спросил крупный министр Зобов.
- По закону нельзя делать в силу идеологии конструктора, - ответил Семеныч, - иначе это уже не конструктор. Жизнь должна состоять из таких компонентов – как исканья, крученья, верченья. Если вы человек крученый и верченый, эта жизнь для вас.
- Но у вас нет дачи за границей.
- Нет и в Крыму. Но я – профессионал на своем месте. Руда русской жизни проплавлена, из нее я сделал свою собственную деталь. Иначе вы ее не сделаете, братцы. Вы хотите сказать, что надо воровать? Нет. Надо крутиться. Я вычислил абсолютный закон. Жизнь – вещество. Оно везде разное. Глупые люди равняют все под одну гребенку. А все не так. Есть китайское вещество. Видите, как их много. Как саранча. Китайцы – суть людишки мелкие, пусть они и делают много товара, а саранча – не люди. А вот корейцы. Я имею в виду – Южная Корея. Сколько товара они делают! А и черт с ним, с товаром. Нет крупноты. У нас даже боксер если выйдет – все понимают – русский – значит сильный. А сраная Канадка. Что за государство? Надо поднять самолёт, а поднять не могут. Денег нет. Нищая страна. А то, что есть общий уровень жизни – ну вещество жизни такое. Ты вроде бы средний. Зато ты живешь, и всё – ничего не можешь. Могу поделиться как крутиться мой товарищ Шеховской. То же ведь, кто-то там в Канадку уехал, сосед. Потом приезжает – мол, да что тут за жизнь у вас! А лекарства советского образца покупал и в Канадку возил. А Шеховской – правильный человек. Он многопрофильный. Строечка рядом была, он на строечке был сторож. Плиточку продаст. Цементик. А кум в автобазе – какой-то человечек. Главное что – там у них программа 1С. Подсмотрел кум – какой пароль у шефа, и потихоньку и списывают товар и живут.
- Но это мелочи, - сказал Семён Аркадьевич Архиважных, - ну всю ж базу не продашь. И возьмут когда-нибудь.
- Речь о способе бытия и о сути, - проговорил Семеныч, - я пытаюсь обрисовать суть.
- Это суть далекая.
- А ближняя?
- Иерархия. Близость к телу.
- Ну вы скажете. Допустим, это так. А что делать простому человеку, если он не умеет жить.
- Крутиться.
- Видите. Я вывел формулу движения и смысла жизни. Если вы живете в Москве, вы можете работать в торговой фирме и считаться так называемым хомячком, смотреть на замкадышей сверху вниз. Вы можете этого не делать. Вы даже можете жить в нищете, имея московскую прописку. Но это – уже ваше право. Хотите – нищенствуйте. Хотите – нет. Но жаловаться не нужно, ибо вам дадено. Лишь пользуйте то, что дадено. Ибо вся Россия есть Москва. Я к тому, кто крутиться надо всё равно, но – не с той амплитудой, а на первое место выходит качество. Конечно, надо осмотреться. Если вы из рабочих, надо пристраиваться. Более того, в Москве хорошо может жить качественный водопроводчик. А, положим, вы учились в элитной школке. Пользуйте.  Не пользуетесь – не жалуйтесь. Но интереснее всего рассматривать жизнь человека даже не фактурного Мухосранска, а Подсранищева, например, места, куда не ходят поезда. Как крутиться. Крутиться можно. В таких местах всегда есть места, где воровать – но, конечно, надо познавать систему народного хозяйства. В некоторых местах всё как на Марсе. Например, ты – почетный свиновод. А тут – налёт чужеродных форм жизни, и всё. И всё закончилось. Потому что ты не держал оборону, то есть – не прятал.
- Идея хорошая, - сказал военный генерал Лощёных, - очень правильно. Сразу видно, что вы – философ и концептуальный деятель. Но суть можно упростить. Давайте посмотрим.
Тут подошли участники конференции к окнам. А Лощеных вышел на балкон и бросил вниз бумажник. И вот что вышло – бумажник тут же поднял пацан какой-то. Подошли к нему другие пацаны и стали того бить. Отобрали бумажник и только дальше идти – подходит к ним какой-то чертило и начинает ножиком махать. Отобрал кошель и идет. Уверенно так идет. Подходит к остановке. Только в автобус сесть – а тут мимо бежит чувачок. Хвать бумажник и побежал. И бежит. И тут же из-за угла выскочили менты и за ним погнались. Догнали, на землю повалили, стали ногами бить. Били, били, подъехала тачка, вышел оттуда начальник, взял кошель. Сел и дальше поехал.
- Суть одна, - проговорил Лощёных, - это схватил – побежал. Пирамида!
- Пирамида – так пирамида, - сказал некий зам, Иванищев.
- Поэтому, товарищ Семеныч рассмотрел суть жизни лишь одного слоя. И в этом слое надо жить именно так. Я же вам показал самую-самую общую схему. По Семенычу мы увидели жизнь человека мелкого, можно даже сказать  - раба. Но раб не хочет быть рабом. Но у него и нет возможности воровать вагонами. Конечно, к этому надо было стремиться – но уже поздно. Если вы не успели пригреть себе место, но сложно нагреть новое. Все уже сформировано. Но нельзя же сказать, что если вы – нефтяной сын, то не нужно быть белкой в колесе. Вовсе нет. Не надо быть ни кем. Можно идти в культуру. В искусство. В певцы попсы и рэпа. Идти в режиссеры и сценаристы. А можно, например, быть стритрейсером или кайтером. И крутиться вовсе не нужно. Но он совершенно прав относительно в Москвы – ибо в Москве все же устроено так, что и представитель народного вещества может иметь какие-то возможности для занимания мест. Достаточно этого хотеть, не быть забулдыгой и что-то предпринимать. Из этого делается еще тот же  тонкий вывод – существует Москва и Россия.
- Ну это любой дурак знает, - сказала министр Ирина Долгая.
Тут вышел государственный философ Зайков – был он парень важный и старый, писал программы, и все их уважали. И говорит он:
- Вот если мы отбросим всю пургу. А? Знаете, как должно звучать русское Евангелие от Матфея? Что-то вроде такого:

Авраам украл у  Исаака; Исаак украл у Иакова; Иаков украл у Иуды и братьев его;
Иуда украл у Фареса и у Зару от Фамари; Фарес украл у Есрома; Есром украл у Арама;
Арам украл у Аминадава; Аминадав украл у Наассона; Наассон украл у Салмона;
Салмон украл у Вооза от Рахавы; Вооз украл у Овида от Руфи; Овид украл у Иессея и так далее.
Наш генерал правильно расставил. Суть жизни – это цепочка. Больше ничего. Первый в этой цепочке, может быть – некий природный компонент.
- Газ, - был ответ.
- Допустим.
- Значит, газ мы воруем у земли.
- Почему нет. Пусть – воровство.
- А что потом?
- Нужно искать новые пути, как жить. Мир меняется, а мы – нет. Это хорошо. Мы такие. Разве плохая жизнь? Все устроено. Всё взято. Но нельзя сидеть на месте. Цепочка должна работать. Если не воровать, то нет жизни.
- Видите, - заметил Семеныч, - я не зря сказал, что наша жизнь особая. Это – фактура материи. Вот вы, Зайков, могли бы составить трактат.
- Это не по правилам, - ответил Зайков, - я должен делать так, чтобы сам трактат воровал. Иначе я не буду философ. Мои трактаты – это воровство у смысла. Словно бы вот вам сказали – покажите человека, и вы хотите его показать – вы отрываете у него голову, показываете голову и говорите – это человек. А у вас спрашивают – разве это весь человек? А вы отвечаете – да, это весь человек. А где остальное? А остального не было. Как же не было? Нет, нет. Не было. Не было никогда. Я, как настоящий философ, должен воровать из смысла суть, оставлять смысл без сути и делать трактаты. Если я напишу так, как вы хотите, то что же это будет? Я как раз буду нарушать принципы. Этого не нужно делать.
- Кто же тогда опишет суть?
- Таких людей нет, - сказал Семён Аркадьевич Архиважных, - вы же не можете поручить это либералам, потому что они должны бороться с президентом. У них нет никакой другой задачи.
- А если б вместо президента сидел биоробот, было бы смешно, - сказал Семеныч, - или даже целая пачка биороботов, со сменными компонентами.
- Тише, Тише, - сказала важная дама Ташкина, - мы тут не для этого. Мы хотим знать, как воровать в дальнейшем.
- Я думаю, что воровать надо точно так же, - решил Семён Аркадьевич Архиважных, - время идет. Время не стоит на месте. Хотя некоторые ученые установили, что времени нет, но это всё Запад. Они врут. Для них как раз есть время. А для нас – может быть, и нет. Но все равно – должны быть модернизация. А уж как модернизировать – должен решать каждый.
Надо сказать, что это было лишь самое начало – ибо после этого были проведены замеры с целью выявить чемпиона по клешне. Тут работала команда программистов, которая и пыталась выявить, кто ручистей. В прошлом году чемпионкой была некая мадам из ведомства – она обошла и министров, и директоров и замов. В этом году оказалось, что лучшая клешня у некоего Вача Погосяна из Кемерово, где тот работал директором на одном предприятии. Тут была и формула клешни. Выглядела она так:

Клешня = D*(T*;(md5(ФИО)))+(бесконечность/Hash(бесконечноть/тоннаж украденного))

Понятное дело, что значения подставлялись. Кто знает, что все это такое? Программисты знали. Поговаривали, что автора формулы прикопали в леску – знал много. Но кто ж признается, так это или нет.
Потом были награждения.
Потом – пили и братались
Кумились.
Семён Аркадьевич Архиважных занял шестое место.