Глава 17 Я всегда к тебе возвращаюсь

Белль не­охот­но пе­релис­ты­ва­ет кни­гу. Тон­кие лис­ты бу­маги кра­сиво шур­шат при каж­дом ее при­кос­но­вении.
Что она ищет? Ред­жи­на поп­ро­сила по­ис­кать зак­лятье, с по­мощью ко­торо­го мож­но из­ба­вить Эм­му от Ть­мы. Она уве­рен­на, что та­кое су­щес­тву­ет, хо­тя са­ма Белль в этом сов­сем не уве­рен­на. Мер­лин все так же не пой­ми где, ник­то по-преж­не­му не зна­ет, ку­да по­девал­ся ве­ликий вол­шебник. Вре­мя идет, но Свон все еще Тем­ная. Ма­лень­кий вол­шебный го­родок, пе­репол­ненный монс­тра­ми и чу­дови­щами, не мо­жет жить без Спа­сите­ля. Им нуж­на на­деж­да. Им нуж­на Эм­ма Свон.
Белль, ко­неч­но, все это по­нима­ет, и вот уже ко­торый час лис­та­ет древ­нюю кни­гу, си­лясь най­ти хоть од­ну за­цеп­ку, но со­вер­шенно без­ре­зуль­тат­но. Да и ес­ли бы по­доб­ное зак­ли­нание бы­ло, раз­ве бы она не ис­поль­зо­вала его, что­бы из­ба­вить Гол­да от Тем­но­го прок­лятья?
Мыс­ли о Рум­пе­ле вры­ва­ют­ся в ее соз­на­ние бес­по­кой­ной стай­кой раз­ноцвет­ных птиц, и тер­за­ют го­лову. Кра­сави­ца сда­ет­ся – с ти­хим сто­ном зак­ры­ва­ет кни­гу, и ро­ня­ет го­лову на ру­ки.
Ох, Голд. Она лю­бит его, очень лю­бит, да, бе­зус­ловно. Но с ним она и за­дыха­ет­ся. Он был прав, в са­мом на­чале пре­дуп­ре­див ее, что она сов­сем не по­нима­ет, с кем ре­шила на­веки свя­зать свою жизнь.
Белль мед­ленно под­хо­дит к ок­ну и с удив­ле­ни­ем за­меча­ет вос­хи­титель­но кра­сивый рас­свет, что брез­жится в не­бе. Сол­нце уже ос­ве­тило все вок­руг пер­вы­ми, роб­ки­ми лу­чами, а зна­чит, она про­сиде­ла над кни­гой всю ночь, не на миг не от­ры­вая от нее глаз. По­рази­тель­но.
Пос­мотрев на цве­тущую, бла­го­уха­ющую под кол­па­ком ро­зу, Белль ро­ня­ет на пол круп­ную сле­зин­ку. А там и вто­рая, ог­ромная, го­рячая, и вско­ре это бы­ла уже бе­зудер­жная ла­вина. С тос­кой и болью по­дума­ла она о том, что ро­за цве­тет, а му­жа нет. Кто зна­ет, что Тем­ная и ее но­вая под­ру­га в ме­хах и брил­ли­ан­тах с ним уже сде­лали или сде­ла­ют в бу­дущем? Как проб­рать­ся к не­му, раз­ру­шить сте­ну бо­ли и не­пони­мания, что вста­ла меж­ду ни­ми?
Белль воз­вра­ща­ет­ся к кни­гам. Нет, Гос­по­ди, нет, она прос­то не мо­жет сей­час ду­мать о Гол­де, ина­че – сой­дет с ума. И в кон­це кон­цов, как она мо­жет быть та­кой эго­ис­ткой, поз­во­ляя се­бе по­мыш­лять о чем-то лич­ном, ког­да всем нуж­на ее по­мощь, ког­да весь го­род в опас­ности?
Белль по­дави­ла тя­желый вздох, ко­торый сно­ва про­сил­ся на­ружу, и вер­ну­лась к кни­гам. Где-то обя­затель­но най­дет­ся за­цеп­ка, свя­то уве­рова­ла де­вуш­ка.


Голд си­дит, под­жав под се­бя но­ги, ус­та­ло при­валив­шись на же­лез­ные прутья ог­ра­ды. Здесь бы­ло хо­лод­но, но его тряс­ло, как в ли­хорад­ке, и сей­час он по­нятия не имел от че­го боль­ше – от ярос­ти и зло­бы, ли­бо от стран­но­го ощу­щения не­завер­шеннос­ти и воз­бужде­ния, ко­торое по­дари­ла ему ви­зитер­ша.
Он не­нави­дел эту жен­щи­ну. Пе­ред гла­зами вновь встал ми­лый об­раз Белль, ее каш­та­новые ло­коны, гус­ты­ми вол­на­ми спа­да­ющие на пле­чи, ее неж­ные ко­рал­ло­вые гу­бы, ее не­зем­ные го­лубые гла­за и ме­довая улыб­ка, сла­ще вся­кого гра­ната. Но он был тут же от­теснен на зад­ворки фу­ри­ей в ме­хах, пок­ры­той уду­ша­ющим пар­фю­мом с ног до го­ловы, ви­та­ющей в си­гарет­ном ды­му.
Голд бес­силь­но сжал ру­ки в ку­лаки, стре­мясь отог­нать ви­дение, за­быть дал­ма­тин­ку, как ноч­ной кош­мар, сте­реть ее из па­мяти… но чем боль­ше ста­рал­ся, тем осоз­наннее при­ходи­ло по­нима­ние то­го, как же дав­но он не це­ловал Кру­эл­лу, и как силь­но вож­де­лел эту чер­но-бе­лую гар­пию.
Это уби­вало. Она уже нес­коль­ко ми­нут как уш­ла, по­кинув его, так и не дав ему нас­ла­дить­ся от­равля­ющим дур­ма­ном сво­его те­ла и за­пахом до­рогих си­гарет, и прив­ку­сом от­ча­яния на гу­бах. Но она здесь, все еще здесь, бес­ко­неч­но му­ча­ет его сво­им при­сутс­тви­ем, сво­им аро­матом и хри­пота ее го­лоса зве­нит в ушах, как гул Эс­ка­либу­ра, ког­да Свон ка­са­ет­ся его в тщет­ной на­деж­де вы­тащить из кам­ня.
Кру­эл­ла здесь, вез­де, пов­сю­ду и он по­нима­ет сей­час – она ни­ког­да не ухо­дила. Она бы­ла в его жиз­ни, в его го­лове и в сер­дце, в чер­то­гах ра­зума он хра­нил этот об­раз сво­ей уче­ницы с бе­зумин­кой, он бе­жал от не­го дол­гие го­ды, от­да­вал ее дру­гим, столь­ко раз швы­рял в ла­пы смер­ти, а лю­бовь так и не прош­ла, ни­чего не прош­ло, толь­ко уси­лилась его боль и едя­щая его из­нутри тос­ка по жен­щи­не, ко­торую он так силь­но не­нави­дит и ко­торую так страс­тно же­ла­ет.
Он по­нима­ет: ему на­до бе­жать, но как это сде­лать, ког­да он при­вязан, бес­по­мощен, ос­лаблен, без ма­гии? Гла­за ли­хора­доч­но ищут ла­зей­ку, пы­та­ют­ся за­цепит­ся за свой шанс спас­тись, но без­ре­зуль­тат­но. Он плен­ник собс­твен­ной не сос­то­яв­шей­ся не­вес­тки и сво­ей не сос­то­яв­шей­ся лю­бов­ни­цы. Горь­кая иро­ния. Ши­кар­ные зло­дей­ки, вос­пи­тан­ные им же, всег­да бу­дут рвать его на кус­ки при пер­вой воз­можнос­ти. Что ж, Рум­пель, сми­рись, ты соз­дал чу­довищ. Свое по­рож­де­ние.
Об­раз Белль, как бы он не ле­ле­ял его в па­мяти, ку­да-то не­от­ступ­но ус­коль­за­ет, ус­ту­пая об­ра­зу чер­но-бе­лой гар­пии в ме­хах с ядо­витым аро­матом. От вне­зап­но прос­нувше­гося го­дами усып­ля­емо­го же­лания хо­чет­ся выть. Бить се­бя ку­лаком в грудь и рвать се­бя на час­ти.
На­до бе­жать и ис­кать спа­сения.
В ком­на­ту вор­вался по­ток све­жего вет­ра, а вмес­те с ним – ры­жево­лосая бес­но­ватая де­вуш­ка. Ме­рида, уз­нал он. Он уже ви­дел ее здесь и слиш­ком хо­рошо по­нима­ет – она приш­ла не ча­ем его по­ить.
Рум­пель нап­рягся и под­жи­ма­ет под се­бя ко­лени, нап­расно ста­ра­ясь за­щитит­ся от бес­тии.
Де­вуш­ка ос­во­бож­да­ет его от пос­ледних оков, рез­ко хва­тая, так, что он да­же за­шатал­ся.
Боль­ная но­га бо­лит вдвое силь­нее, чем преж­де.
- Ты пой­дешь со мной! – ог­ненным пла­менем вы­рыва­ет­ся из уст Ме­риды и она та­щит его к све­ту, на во­лю. Вот толь­ко Рум­пель ос­во­бож­де­нию в по­доб­ной ком­па­нии сов­сем не рад.
- Что ты на­мере­на де­лать? – сла­бо про­тес­ту­ет он, пле­тясь с ней по жес­тко­му гра­вию и ед­ва не упав на пе­сок, спот­кнув­шись.
- Де­лать из те­бя ге­роя! – ши­пит де­вуш­ка, не об­ра­щая на не­го вни­мания. Она ув­ле­чена этой иде­ей, одер­жи­ма ею, как мань­як сво­ей жер­твой.
Ни­какие уве­щева­ния не по­дей­ство­вали на ры­жую про­тив­ни­цу, ни до­воды рас­судка, ни по­пыт­ки об­ра­тить­ся к здра­вому смыс­лу. В кон­це кон­цов, Голд со­об­ра­зил, что но­во­ис­пе­чен­ная Тем­ная прос­то шан­та­жиру­ет Ме­риду. Он по ста­рой при­выч­ке уже бы­ло хо­тел пред­ло­жить во­итель­ни­це сдел­ку, но что он мо­жет – сла­бый и хи­лый, обес­си­лев­ший пос­ле бо­лез­ни?
Он сно­ва пы­та­ет­ся до­гово­рить­ся, по­тому что, в кон­це кон­цов, это ему уда­валось всег­да луч­ше все­го:
- Пос­лу­шай, ну за­чем те­бе это? Ты мо­жешь сбе­жать от сво­их му­читель­ниц. Не очер­нять свою ду­шу Ть­мой, а дви­гать­ся даль­ше. Так бу­дет всем луч­ше, раз­ве нет?
- Сра­жай­ся! – кри­чит Ме­рида, ед­ва не прот­кнув его ос­трым ме­чем.
Рум­пе­лю, сла­бому и с тря­сущи­мися ру­ками, не ос­та­ет­ся ни­чего дру­гого, кро­ме ка схва­тить меч и от­ве­тить на ее вы­пад. Ко­лено, изу­вечен­ное в мо­лодос­ти, тут же да­ло о се­бе знать, быв­ший Тем­ный сце­пил зу­бы, и твер­до дер­жит меч в ру­ке.
Во­итель­ни­ца не от­сту­па­ет ни на ми­нуту, на­седа­ет на не­го, с ка­тас­тро­фичес­кой мо­мен­таль­ностью ко­лет ос­три­ем ме­ча, ору­ду­ет ос­трым но­жом.
Рум­пе­лю страш­но, впер­вые за дол­гие го­ды по – нас­то­яще­му страш­но. Он хо­чет по­казать­ся ре­шитель­ным, но, ед­ва от­крыв рот, со­об­ра­жа­ет, как нич­тожно выг­ля­дит сей­час, за­ика­ясь и за­пина­ясь на каж­дом сло­ве:
- Пос­лу­шай, я ведь трус, в-вам ни за что не сде­лать ме­ня храб­рым. Эта идея мисс Свон… она бе­зум­на!
Рум­пель ли­хора­доч­но ша­рит гла­зами вок­руг, ища вы­ход, но у не­го ни­чего не вы­ходит. По­тому что вы­хода нет. По­это­му он про­дол­жа­ет вя­ло про­тивить­ся на­вязан­но­му бою, и про­иг­ры­вать его.
Де­вуш­ка-про­тив­ни­ца бесс­траш­на, ли­хора­доч­на и бе­зум­на. Она не­сет­ся на не­го как фу­рия, бу­шу­ет, слов­но ве­тер в бу­рю, и ему не выб­рать­ся из этих пут:
- Пе­рес­тань! – поч­ти умо­ля­ет быв­ший Тем­ный, упав на пе­сок от нес­носной бо­ли в но­ге! – Прек­ра­ти! Те­бе это не нуж­но, это ги­бель­ное де­ло. Или ты мстишь мне за что-то?
Он прек­расно зна­ет, что она не от­ве­тит, и он про­иг­ра­ет, но ему нуж­но хо­тя бы по­пытать­ся спас­ти свою жизнь.
- Ес­ли я от­пу­щу те­бя, то ни­ког­да не по­лучу свое сер­дце об­ратно. Мер­зкая Тем­ная выр­ва­ла его из мо­ей гру­ди и те­бе при­дет­ся стать ге­ро­ем, ка­лека, ина­че я убью те­бя преж­де, чем Тем­ная и дал­ма­тин­ка до ме­ня до­берут­ся!
Ме­рида взма­хива­ет ме­чем и без то­го сла­бая по­пыт­ка Гол­да за­щитить­ся про­вали­ва­ет­ся. В ко­лене зи­яет ды­ра от лез­вия ме­ча, ко­торое эта бес­но­ватая де­вуш­ка вот­кну­ла в не­го с та­кой не­навистью, буд­то это он ли­шил ее сер­дца.
Голд иро­нич­но ус­мехнул­ся. Ну ко­неч­но – сдел­ка не на рав­ных ус­ло­ви­ях. Ко­неч­но же, Ме­рида не прос­то так к не­му при­цепи­лась! Что ж, по­ра приз­нать, Рум­пель, с горь­кой иро­ни­ей ду­ма­ет он, ты вос­пи­тал дос­той­ных се­бя уче­ниц. Та­ких же без­жа­лос­тных монс­тров, как ты сам.
Это зас­тавля­ет муж­чи­ну еще ли­хора­доч­нее ис­кать вы­ход из ту­пика. Страш­но пред­ста­вить, что сде­ла­ет из не­го разъ­ярен­ная Тем­ная, пло­хо кон­тро­лиру­ющая но­вую си­лу, одер­жи­мая иде­ей дос­тать прок­ля­тый меч из кам­ня, и лю­бов­ни­ца, ко­торой столь­ко раз от­ка­зыва­ли. Ми­лый об­раз неж­ной Белль чуть зри­мее пред­ста­ет пе­ред гла­зами, и он ви­дит ее го­лубые гла­за, зо­вущие его до­мой со всей неж­ностью, на ко­торую спо­соб­на его ис­тинная лю­бовь.
Он дол­жен бо­роть­ся, но как? Он – зверь, заг­нанный в ло­вуш­ку те­ми, ко­го вос­пи­тал сам, ос­ла­бев­шая тень преж­не­го мо­гущес­твен­но­го Тем­но­го ма­га, его блед­ная ко­пия. Он толь­ко что вер­нулся из чер­то­гов смер­ти и внут­ри не­го толь­ко бе­лое сер­дце и та же тру­сость, что и всег­да.
Од­но Рум­пе­лю из­вес­тно точ­но – он обя­зан выр­вать­ся, вы­иг­рать этот бой. Ина­че – ко­нец. Эти пи­раньи не то, что жи­вым его не вы­пус­тят, они приш­лют Белль его те­ло по час­тям.
- П-по­жалуй­ста! От­пусти ме­ня. Мне … мне нуж­но уви­деть Белль!- он мям­лит и мо­лит, как уми­ра­ющий от жаж­ды же­ла­ет ста­кан во­ды. Это жал­ко. Это так не по нем. Но это – шанс, хоть и кро­хот­ный, что бо­евая де­вица даст хо­тя бы от­дых и ему и его боль­ной но­ге. Ему нуж­но по­думать, как дей­ство­вать, что­бы ско­рее от­вя­зать­ся от этой бе­зум­ной тро­ицы.
- А мне нуж­но спас­ти мо­их брать­ев и по­лучить на­зад мое сер­дце! – ка­тего­рич­но за­яв­ля­ет Ме­рида, сно­ва унич­то­жая его ору­жи­ем.
Без­воль­ный, как тряп­ка, он па­да­ет на ко­лени. По­том, рух­нув на зем­лю, за­та­ива­ет ды­хание. Под­няв на свою про­тив­ни­цу пол­ные му­ки гла­за, шеп­чет:
- По­жалуй­ста… я не мо­гу сра­жать­ся. Ты же ви­дишь.
- Не хо­чешь! – ка­ча­ет го­ловой ры­жая. – На­до бы най­ти то, что те­бя это зас­та­вит сде­лать.
Гла­за ее блес­тят, как у мань­яка, ког­да она смот­рит на не­го, слов­но ре­ша­ет – по­дарить ли ему жизнь, или убить. И по­том, че­рез нес­коль­ко се­кунд, она спеш­но от­да­ля­ет­ся, прих­ва­тив с со­бой меч и нож, толь­ко пыль под но­гами ле­тит.
Рум­пель ли­хора­доч­но ос­матри­ва­ет­ся по сто­ронам: бе­жать, не­мед­ленно! Не ог­ля­дыва­ясь, бе­жать, по­забыв обо всем на све­те и да­же о бо­ли в но­ге.
И он бе­жит – сна­чала нес­ме­ло, слов­но при­тан­цо­вывая, по­том все ско­рее и ско­рее, ос­тавляя по­зади се­бя и этот дом, где его дер­жа­ли плен­ни­ком в под­ва­ле, и это гиб­лое мес­то, в ко­тором он умер и сно­ва вос­крес.
Я вер­нусь к те­бе, Белль, очень ско­ро, толь­ко дож­дись.
Я всег­да к те­бе воз­вра­ща­юсь.


Кру­эл­ла мед­ленно за­дер­ги­ва­ет што­ры. Зал­пом вы­пива­ет ста­кан джи­на, по­том вто­рой. Поч­ти не ды­шит. По­том сно­ва под­хо­дит к ок­ну, так, буд­то не ве­рит, что ей это не по­каза­лось, и ви­дит толь­ко лишь рас­ка­лен­ный пе­сок да под­ня­тую пыль вок­руг. Хо­лод­ный го­лубой взгляд свер­лит мес­то, где еще не­дав­но, уни­жен­ный, в пес­ке ле­жал Рум­пель. Гу­бы тро­га­ет ле­дяная, ус­тавшая улыб­ка.
Де Виль от­хо­дит от ок­на и, прих­ва­тив с со­бой бу­тыл­ку джи­на и бо­кал, идет пить.
Как всег­да од­на.


Шум и гро­хот у две­ри зас­та­вили ра­бота­ющую Белль встре­пенуть­ся и схва­тить по­пав­шу­юся под ру­ку тя­желую ва­зу. Де­вуш­ка уже го­това швыр­нуть в нее нез­ва­ного гос­тя, но го­лос му­жа ус­по­ка­ива­ет ее:
- Это я, Белль, ти­ше!
- Рум­пель! – вос­кли­ца­ет Кра­сави­ца, не­довер­чи­во щу­рясь и сту­пая навс­тре­чу ви­зите­ру.
Это дей­стви­тель­но Рум­пель. Белль мед­ленно ка­ча­ет го­ловой из сто­роны в сто­рону. Ру­ки слов­но оне­мели, и хоть рас­су­док твер­дит, что она дол­жна бы его об­нять, по­цело­вать пос­ле дол­гой раз­лу­ки, она не мо­жет. Де­вуш­ка прос­то сто­ит, за­мерев на мес­те, не зная, ку­да по­девать­ся и встре­вожен­но свер­лит его гла­зами.
Она не мо­жет не от­ме­тить, как он пос­та­рел, как и то, что ко­лено его ра­нено и кро­вото­чит.
Ус­та­лый, за­пыхав­ший­ся че­ловек об­ру­шива­ет­ся на лав­ку и тя­жело ды­шит. Он на­пуган, встре­вожен и его что-то тер­за­ет. Взгляд глу­боких глаз по­тух, по­гас, он смот­рит на же­ну, слов­но бы она – приз­рак, а не жи­вой че­ловек из пло­ти и кро­ви.
- Рум­пель! Что с то­бой? – единс­твен­ное, что смог­ла вы­давить из се­бя Белль, про­тяги­вая суп­ру­гу ста­кан во­ды, ко­торый он жад­но мол­ни­енос­но гло­та­ет.
- Белль! – гла­зами Рум­пель ли­хора­доч­но ша­рит по лав­ке, уже ог­ля­дывая, что бы зах­ва­тить с со­бой в оче­ред­ное бегс­тво. – Бе­ри са­мое не­об­хо­димое, мы у­ез­жа­ем! Не­мед­ленно! У нас нет вре­мени!
Он вста­ет, ки­нув­шись к шка­фу с ред­ки­ми ат­ри­бута­ми. Ес­ли Свон най­дет там что-ли­бо, не толь­ко го­роду, все­му ма­гичес­ко­му ми­ру при­дет ко­нец.
Кра­сави­ца не слу­ша­ет его, как обыч­но, а прос­то не­до­уме­вая, сто­ит пос­ре­ди его лав­ки, сло­жив ру­ки на гру­ди.
- Нет. Я ни­куда не по­еду. По­ка не ска­жешь, что про­изош­ло.
- Белль, я сбе­жал от Тем­ной и ее со­юз­ниц. Она ме­ня на­вер­ня­ка най­дет, у нас очень ма­ло вре­мени. Нам нуж­но у­ез­жать и спа­сать­ся, по­нима­ешь?
Он хва­та­ет ар­те­фак­ты все в под­ряд, не осо­бо рас­смат­ри­вая, что имен­но ока­зыва­ет­ся у не­го в ру­ках.
Белль неп­реклон­на. Она спо­кой­но са­дит­ся на свое мес­то и ре­шитель­но го­ворит:
- Нет, Рум­пель. Я с то­бой ни­куда не по­еду.
Сло­ва же­ны гро­мом прог­ре­мели пос­ре­ди лав­ки. Рум­пель под­ни­ма­ет го­лову, не в си­лах по­верить в ус­лы­шан­ное, и про­из­но­сит:
- Б-Бель, но по­чему? Я ду­маю, как бу­дет луч­ше для нас!
- Нет – де­вуш­ка нас­тро­ена ре­шитель­но. – Ты прос­то бе­жишь от проб­лем, как всег­да, но я не бу­ду бе­жать от них с то­бой.
- Лад­но-лад­но – быв­ше­му Тем­но­му не хо­чет­ся спо­рить сей­час. – Но так бу­дет луч­ше, по­верь мне.
- Я… я не знаю, Рум­пель – вы­дав­ли­ва­ет из се­бя Белль. – Я не знаю, мо­гу ли я те­бе ве­рить.
Это ста­ло страш­ным уда­ром. Муж­чи­на смот­рит на нее, не по­нимая, не­уж­то пе­ред ним и вправ­ду его ми­лая и слав­ная же­на.
- Что, Белль? Но я… я же вер­нулся к те­бе… Я рис­ко­вал жизнью ра­ди те­бя. Я хо­чу за­щитить нас!
Кра­сави­ца уп­ря­мо ка­ча­ет го­ловой:
- И все же. Бегс­твом ты ни­чего не добь­ешь­ся. Да­вай поп­ро­бу­ешь хоть раз иг­рать чес­тно, ес­ли хо­чешь вер­нуть мое до­верие!
Она смот­рит на не­го хо­лод­ным, бо­лез­ненным взгля­дом, и ухо­дит, не по­нят­но ку­да.
Рум­пель рух­нул на пол, толь­ко сей­час по­нимая, как он смер­тель­но ус­тал.
Он чувс­тву­ет за­пах от­ча­яния в воз­ду­хе.
От­ча­яние – это он сам.