Былинный поэт

            

 

Нет более высшей чести для любого человека, тем более поэта из народа, что он и после кончины продолжает жить в своем народе. Его помнят (что на деле означает – поминают христолюбивее братья и сестры), им гордятся, его ставят в пример, по нему сравнивают жизнь, он - неразменное духовное сокровище нации и даже всего мира.

Былое… быть… будущее – все это однокоренные слова. К былинному, легендарному поэту Рубцову меньше всего относится слово «был». Гений своего народа,  поэт-мученик с нами и будет жить! После гибели началась подлинная всенародная слава Николая Михайловича Рубцова. Принеся свою душу в жертву ради торжества Правды, он привлек к себе множество сердец, как чистых и светлых, так и измученных злобой и тьмой. Люди гордятся тем, что Рубцов не издал в молитвенных стихах ни одной фальшивой ноты, ни одного упрека.  О нем еще при жизни слагались легенды! Чего стоит, например, скорее всего не легенда, а самая настоящая быль о том, как Рубцов снял портреты великих поэтов и писателей в учреждении, поставил их перед собой в комнате и разговаривал с ними. Это в народном понимании юродство означает, во-первых, насколько Рубцов ценил великую русскую литературу и ее гениев, и, во-вторых, этим поэт показывает, с кем мы должны в первую очередь общаться и у кого учиться любить жизнь и Россию.

Немало людей любят природу и красивое, но живут бездуховно, неосмысленно, как трава или бесплодное дерево. У Николая Рубцова особая любовь – духовная, Божия. Не случайно жена писателя В.Астафьева, хорошо знавшая и принимавшая поэта, считала его Божьим человеком. Рубцов и был таким необычным, былинным героем своего народа. Он – гениальный представитель народного православного рода, рода нового небесного, такого же былинного, как он сам. Его и выдвинул из русской Вологодской Фиваиды верующий и любящий народ со словами: «Вот это наш, народный богатырь правдивого и пламенного слова, его слушайте и никогда не будете злыми и буявыми в жизни». Священная Вологда и тотемская Никола стали Духовной Родиной великого поэта. Рубцов учился не только у великих русских поэтов России и мира, учился, как можно сегодня понять, любви к Богу, Родине и людям. Он усвоил религиозность не из одной Библии, которую читал, не только из всей предшествующей религиозной поэзии, но, главное, из опыта окружающих его ближних и дальних. Больше всего поэта возмущало невежество, соединенное с современным безбожием, о чем он писал в письме к поэту А.Яшину. Былинность отнюдь не означает отвлеченность от реальной жизни и какие-то условности. Рубцов прошел такую школу жизни, на которую не решились очень многие его сверстники, - это и детдом, и учеба в  двух техникумах, и работа в тралфлоте, и военная служба в рядах ВМФ, и работа на заводе, и отсутствие своего жилья, и скитания, и учеба в институте, и отрыв от семьи, и много чего другого. И во всех этих обстоятельствах Рубцов остается человеком и великим поэтом! Он решается на бескорыстный труд помощи сильно бедствующим в этой жизни, особенно сегодня и завтра добрым словом. Что только не говорят о Рубцове и после его гибели, причем очень много негативного, и это верный знак того, что жил и творил великий поэт правильно: как жил, так и писал. По другому просто и не бывает! Выстрадав очень многое, поэт сделался способным и другим помогать в их немощах и печалях. Есть одна очень примечательная линия неразрывности былинного творчества народа и того, что удалось совершить Рубцову – это то, что и былинные, и рубцовские строки знает и поет простой народ.

Более того, у великого поэта Николая Михайловича Рубцова написана былина о русском богатыре Рощункине! Ее почему-то мало приводят и знатоки, и исследователи творчества поэта. Рубцов неукоснительно следует словесным традициям русского народного творчества. Конечно, делает он это по-своему и в других условиях, но смысл остается всегда одним и тем же – защита Родины и чести. 

 

                — Кто ты? — сурово спросил Чингисхан.

                — Рощункин я, — отвечает Иван.

                — Русский? — угрюмо спросил Чингисхан.

                — Что ты пристал? — возмутился Иван,

                Вызвал его на сражение в дол, —

                Пал в этой схватке ужасный монгол...

                Годы неслись, как свирепая Бия,—

                Рощункин встретил однажды Батыя.

                — Кто ты? —

                Спросил Чингисхана потомок.

                Зря был потомок надменен и груб:

                Рощункин вызвал его из потемок

                И превратил в обезглавленный труп...

 

В короткой былине о русском богатыре Иване Рощункине Рубцов выражает всю суть борьбы русских богатырей и витязей на протяжении целого тысячелетия России, как единого государства. Можно попробовать продолжить Николая Рубцова, только вставляя вместо Чингисхана и Батыя - Наполеона, Гитлера и иже с ними. Завоеватели России всегда пристают к Ивану (олицетворяющему в данном случае весь русский народ), не хотят оставить его в покое, поэтому приходится Ивану сражаться с ними не на жизнь, а насмерть. Надменность и грубость врагов России проистекает из их внутренней злобы и зависти к тем, кто живет не по их «правилам игры» или не так, как они хотят. Это от завоевателей «лес крестов в окрестностях России» и прочие безобразия, в какие бы одежды они не рядились и как бы не прикрывали свои злонамеренные дела. И вот об этой постоянно Борющейся, Мученической России мы сами знаем очень мало. Но именно о такой России и ее героях народ и слагает свои песни, сказания и былины. Кстати, Николая Рубцова очень нетрудно представить держащим гусли на коленях и исполняющим свои былинные, правдивые песнопения. Или играющим на дуде, как его добрый и непритязательный Филя. Это тоже былинный и эпический образ! Прочитаем «Старую дорогу» Рубцова и на нас сразу повеет Былинной Русью в веках! Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!» (А.С.Пушкин).

 

                Все облака над ней, все облака...

                В пыли веков мгновенны и незримы.

                Идут по ней, как прежде, пилигримы,

                И  машет им прощальная рука.

                Навстречу им июльские деньки

                Идут в нетленной синенькой рубашке,

                По сторонам - качаются ромашки,

                И звон звенит во все свои звонки.

                И в тень зовут росистые леса...

                Как царь любил богатые чертоги,

                Так полюбил я древние дороги

                И голубые вечности глаза!

                То полусгнивший встретиться овин,

                То хуторок с позеленевшей крышей.

                Где дремлет пыль и обитают мыши

                Да нелюдимый филин-властелин.

                То по холмам, как три богатыря,

                Еще порой проскачут верховые.

                И снова - глушь, забывчивость, заря,

                Все пыль. Все пыль да знаки верстовые...

                Здесь каждый славен - мертвый и живой!

                И оттого, в любви своей не каясь,

                Душа, как лист, звенит, перекликаясь

                Со всей звенящей солнечной листвой,

                Перекликаясь с теми, кто прошел,

                Перекликаясь с теми, кто проходит...

                Здесь русский дух в веках произошел,

                И ничего на ней  не происходит.

                Но это дух пойдет через века!

                И пусть травой покроется дорога,

                И пусть над ней, печальные немного,

                Плывут, плывут, как мысли облака…

 

Это не бардовская песня, не сказка, а самая настоящая быль о Святой Руси, проходящей через века! «Быль не сказка, из нее слов не выкинешь», - говорит народная мудрость. Да, в таком шедевре все слито в едином духе, каждое слово взвешено и прочувствовано и поставлено на свое место, как в дружине богатырей.

Для Рубцова все важно в России – стране уникальных устных и записанных преданий, сказок, песен, пословиц, былин и другого народного эпоса. Особенно важно, как живет и скончается человек. Это вполне по-христиански, по-человечески. Ведь, как говорят в народе нашем, «конец делу венец». Поэт пишет, что последний путь венчает жизнь и труды человека. Ему жалко тех, кто прожил жизнь зря, бездуховно растратив на пустое данный от Бога дар.

 

                На земле, где так отчаян

                Жидконогий род пройдох,

                Жизнь по-разному кончают:

                Рузвельт умер, Геринг – сдох!

 

Кто прожил, как животное, видя у себя под носом землю и одно корыто житейской сласти, тот не достоит честной смерти (которая и на миру «красна»), он подыхает, как скотина и его загробная участь ужасна. Таково чисто народное представление о ценности праведной жизни. «Смерть грешника люта», а смерть праведника «честна перед Богом». И это невозможно отменить никакими человеческими усилиями и уловками. Это и есть народная правда.

А еще народная правда говорит нам о том, что в племени или в народе ценится не сколько кровная принадлежность и местнические преимущества, но, прежде всего, нравственность, духовность. Духовность же принесло с Собой одно Христианство, в Котором действует благодать Святого Духа. Все попытки доказать, что духовность есть и в других человеческих учениях и религиях тщетны. Их нет там, поэтому и нет спасения или оно весьма затруднено. «Без Христа человек – дрянь» - писал Ф.М.Достоевский. И это действительно так. Стоило в России «отменить» Христа, как страна вверглась в пучину бед и невиданных страданий. И сегодня разве много Христа в нашей жизни? Но вот читаешь Николая Рубцова и чувствуешь: «Есть Бог! Есть Святая Россия, которую нам хранит и хранить!» Без Христа Спасителя никакая культура, искусство и никакой народ не спасутся. Без Христа человек не исправится и не изменится к лучшему, не воскреснет. Все будет тщетно. Но добрые, христианские по сути стихи-молитвы могут разбудить в человеке подлинные чувства, покаяние и привести к Христу. И не надо обольщаться - не родовое, ни национальное, каким бы старинным оно не было, как бы не обещало «златые горы», не способно произвести духовное изменение и повести дальше к бесконечному совершенствованию.

Великий поэт Н.М.Рубцов не просто любит наше старинное, природное и народное – историю, веру, быт, лад, искусство, культуру. Он готов за Святую Россию «безропотно и скромно умереть от выстрела врага». И в этом-то как раз и заключается истинное духовное богатырство поэта! Поэт слышит родной мир как звучание слаженного оркестра. Поэт – сын гармонии! Поэтому всякий, кто покушается на Красоту и Гармонию есть враг себе и другим. А врагам надо противостоять не только одной доброй поэзией, но и в буквальном смысле всей жизнью и не бояться положить ее за Отечество. Рубцов это и сделал. Поэтому и прославлен не одними людьми, но Богом и полная слава его еще впереди.

Духоносные слова Рубцова дивно пропеваются и ложатся на наши души добрыми хлебными зернами, чтобы в нас воскресить движение подлинной жизни, возможной только во Христе. Тайна их велика! Небесную поэзию невозможно, да и не нужно объяснять с рациональной точки зрения. Она нисходит Свыше и посещает нас, как «привет» (А.Фет) или «улыбка» (Н.Рубцов). Но мы все разгадываем, что к чему, да как. Чудотворный сплав рубцовской поэзии поражает, как неожиданное, но долгожданное легкое веяние ветра в знойную пору или тепла в морозный день.

Рубцов уверяет, что будет «скакать по холмам задремавшей Отчизны»! Он – «неведомый сын удивительно вольных племен», сродни вольной сильной птице, полет которой не может закончиться никогда. Этими и многими строками поэт Николай Рубцов продолжает былинные традиции русского народного искусства. Так необычно скакать по Руси могут только истинные ее богатыри! Тихие рубцовские стихи не будоражат, не вызывают смешанные чувства, они ласково дотрагиваются до наших душ и сердец, чтобы мы проснулись из состояния житейской спячки и самонадеянности, чтобы и мы любили то, что любит поэт и так же дорожили и хранили Россию, как это сделал сам Рубцов.

Поэт отворял окно, и к нему закатывалось солнце! В окне молитвенной русской избы все видно, в том числе и хоровод, как река полноводная. Разве усидишь в стенах! А вот и чудо – то ли песнь раздается, то ли на  самом деле!

 

Как-то из-за леса, леса темного,

Ой ли, ой люли, леса темного,

Как из сада, сада зеленого,

Ой ли, ой люли, сада зеленого,

Эх тут пришли, эх, два молодца,

Ой ли, ой люли, да вот два молодца,

Эх, вот два молодца два поэта,

Ой ли, ой люли, любимые два поэта.

Оба великие, народные, русские,

Два красавца, пути у них узкие.

Они шли, прошли, мало где становилися,

Становилися, стихи свои читали, все дивилися,

Когда стихи читали, все веселился,

Все веселилися, молодцами теми гордилися.

Выходили к ним красны девицы,

Выходили к ним, говорили им:

«Вы про нас пишите, не ленитеся,

Про красу нашу писать соберитеся».

Кланялись молодцы красным девицам,

Кланялись до земли сестрам своим,

Не брали их под рученьку,

Не вели их вдоль по кругу.

Шли они дальше за леса темные,

Ой ли, ой люли, леса темные,

Эх, тут шли, прошли, эх, два молодца,

Ой ли, ой люли, да вот два молодца,

Эх, вот два молодца, два поэта,

Ой ли, ой люли, два поэта –

Одни Сергей Есенин, а другой Николай Рубцов.

У первого волосы пышные, русые,

Глаза голубые, сам безусый он,

У второго глаза острые, так и светятся,

Глаза светятся с каждым сердцем встретятся…

 

Голоса постепенно удаляются, и только некоторые обращают внимание на то, как в глубине задремавшего под песню леса вдруг раздался стук копыт. Кто-то и раньше рассказывал, что видели на конях, дивных ангелов-отроков, причем один из них на розовом коне, а другой на вороном… Скачут, а над ними трепетание сияющих крыл!.. И с ними Пушкин, Батюшков, Лермонтов, Тютчев, Фет, Блок и тысячи других Ангелов Родины. Невиданно, немеркнуще, незабываемо!