Моя химия Ч 4

    
Предыдущая часть - http://www.proza.ru/2016/04/23/1357

     Часть четвертая.
     А на предприятии меня не забыли и направили в цех  №61 вначале  на  должность начальника смены.
    Это была весна 1981 года.  В тот период в стране бурно развивалась отечественная промышленность. В том числе и в химии были невероятные прорывы. Я попал в только, что построенный цех где, в числе других,  должен был нарабатываться  полупродукт для дальнейшего получения препарата аналогичного кевлару.

    Для страны был крайне необходим этот негорючий  композитный материал, что шел и на изготовление  некоторых образцов стратегического вооружения. Только вот беда – уже смонтированная технологическая схема имела много недостатков по безопасности в части компоновки технологических схем, размещения оборудования и применяемого сырья.
   Пришедший со стороны и назначенный начальником цеха Валентин Григорьевич   Ш.,  разобрался с этой проблемой и заявил – производство запускать нельзя! Взлетим на воздух!

   Гранд скандал!  Обороне страны позарез нужны изделия из этого продукта, а тут кто-то ставит под сомнение результаты работы ведущих проектных НИИ!
   Но Валентин Григорьевич  был  сложившийся и очень опытный руководитель высокого уровня.  Специалисты цеха смогли не просто доказать опасность пуска  существующей схемы, но и показать пути к  технологическому  решению этой проблемы.
 
   На завод и в цех хлынули многочисленные комиссии из минхимпрома, главка и отраслевых НИИ.  Но очень быстро мы смогли у себя смонтировать небольшую пилотную установку будущего процесса и во время присутствия в цехе очередной комиссии из столицы наработали на ней нужный продукт с отличными показателями.

   Нам поверили!  Вскоре вышло совместное  постановление ЦК КПСС и  Совета министров СССР по которому подключались смежники , заводы-изготовители нестандартного оборудовании, отраслевая наука и давался срок – всего ПОЛГОДА (!) для монтажа и пуска новой схемы. Технология была тоже не сахар! Аппараты и трубопроводы из титана. Рабочая среда – концентрированная азотная кислота и давление 30 атмосфер, сырье – токсичный  нитропродукт. Но главное - в технологии не могло возникнуть взрывоопасных концентраций.

     Конечно, нас курировала самая передовая наука. Это были специалисты государственного института прикладной химии из Ленинграда. Помню одного из них Вадима Сущева. Мне кажется все это время он так и жил в нашем городе и не уходил из цеха.

   Уложились мы в сроки  очень четко. И ровно через полгода начали пуск новой схемы.  По  производительности и качеству все получилось выше всяких ожиданий. И на всех причастных (и непричастных, как водится) пролился щедрый дождь наград и  поощрений.  Каждый рядовой работник цеха получил свою премию в размере не ниже месячного оклада. А ИТР, в зависимости от вклада в это дело, выдали совершенно фантастические суммы. А про руководство  и главных специалистов завода даже и упоминать не надо. Та  страна помнила и достойно  оценивала своих героев.

   И вот курьезный случай из того времени. Моя ночная смена. Уже пару суток идет попытка пуска  новой схемы. Как всегда затыка по мелочам - то прокладку где-то пробило, то насос дозирующий полетел. Персонал бегает, устраняет возникшие проблемы. В помещении пункта управления технологическим  процессом высокое собрание. Цеховая верхушка ИТР, главный технолог и главный механик завода.
 
   И вот, наконец,  пошел непрерывный процесс синтеза. Час, второй, третий! Все идет без сбоев с отличными показателями по температуре и давлению. А когда стал выходить готовый продукт,  все невероятно возбудились и только, что  Ура-а не слышалось. И  тут главный механик мигает цеховому коллеге – Давай! Неси! Тот мигом слетал в цеховую лабораторию и принес оттуда 2-х литровый бутылек спирта. Что- бы не светиться перед аппаратчиками, которые забегали в ЦУП посмотреть на показания приборов и сделать отметки в операционных листах, спирт перелили в обычный графин для воды, что стоял на столе начальника смены.

   И вдруг! В  ЦУПе появляется генеральный директор объединения. Депутат Верховного Совета и Герой социалистического труда Леонид Сергеевич Шевницын.
  - Здравствуйте,  ребята! Диспетчер уже доложил об удачном пуске! Не выдержал и приехал порадоваться вместе с вами!
 Увидел графин на столе.
  - Вот. Водичка. Хорошо. В горле пересохло.
 Мы замерли, а он налил из графина полный стакан и… залпом выпил.
Застыл. Посмотрел на нас и молча вышел из помещения ЦУПа. – Немая сцена!

    НИКАКИХ (!) последствий. И только через  15 лет, когда провожали на пенсию нашего генерального,  тот самый механик Леонид Васильевич Волков повинился перед шефом. А он спокойно молвил :
  - Леня! А я ничего этого  и не помню.

   И полетели мои годы в этом уникальном цехе. Химия там была много солиднее и сложнее, чем в моем прежнем. На других стадиях технологического процесса в качестве сырья применялся даже сжиженный фосген. Тот самый газ, что когда-то был в числе боевых отравляющих веществ.

   Но смогло мое начальство рассмотреть во мне и другие качества. И я выезжал представителем поставщика к потребителям для улаживания спорных вопросов. Пришлось, кстати, побывать в одном из городов  на Алтае в так называемой королЕвской фирме, что занималась  твердыми топливами для ракетных двигателей.

    А потом  так я незаметно и отработал свой десяток лет вредного стажа.  Что  сработало – не знаю. Или мои цеховые заслуги. Или  знакомства с  инженерной элитой завода. Но мне предложили перейти в число руководства коммерческой службой предприятия. Разумеется – согласился.
   А мой бывший начальник цеха Валентин Григорьевич стал заместителем генерального директора и повел меня с собой рядом. А потом  он занял пост руководителя нашего предприятия. И об этом у меня в моих «Записках снабженца».

    Послесловие:  Главным выводом из всего написанного считаю, что в моей жизни  был  период,  когда я был в когорте незаурядных специалистов. Не побоюсь назвать их великими.
 
  Тогда нашим коллективом  решались невероятно сложные  задачи и не только технические. Строились уникальные производства. Стране давался продукт  о котором и мечтать было невозможно. ВСЕ у нас было СВОЕ!  Были наработаны такие заделы, что их плодами мы  пользуемся и сейчас.

   А потом пришла перестройка. Началась конверсия. Открылись закрома с нашими  оригинальными технологическими  наработками. По первой просьбе со стороны от таких фирм как Дюпон, Зенека, Байер и др. мы отправляли им образцы нашей продукции и рецептурную документацию. Якобы, для сравнения.

    И как результат  в стране не осталось производства своих синтетических красителей,  кремнийорганических смол и красок нашего предприятия. Все это и многое, многое другое мы покупаем у тех, кто добыл у нас простодыр  эти технологические секреты.

  Лезли к нам в то время иностранцы толпами. И это на бывший режимный завод! Вот такой случай. По конверсии часть схемы полупродукта для кевлара  была  переделана  на производство химических средств защиты растений.
    И к нам якобы для проработки вопроса о совместном предприятии по их производству заявилась делегация агрохимического концерна фирмы «Дюпон». И находясь на территории завода засветился один из их «агрономов».  Наш сотрудник, что в составе международной организации  посещал Ирак для поиска, так и не найденного химического оружия, случайно с ними столкнулся и узнал в том «агрономе» высшего офицера ЦРУ, что  инструктировал их перед той поездкой.

   Как ни упирались и противились, а на Химпром пришли новые хозяева. Еще некоторое время по инерции держались на заводе старые кадры. А как только одно за другим стали закрываться уникальные производства полупродуктов по причине того, что  новые  эффективные менеджеры в качестве экономии стали закупать на сырье дешевое китайское дерьмо – народ побежал.

    Массово вставали, якобы, на консервацию цеха. И теперь на той огромной территории стоят более сотни огромных корпусов. Весь металл из них вырезан и продан на лом. Перекрытия из металлобалок  ушли  туда же. Стены разваливаются и восстановлению не подлежат. Работают лишь немногие из производств.

   Иногда общаюсь с друзьями-коллегами   нашего времени-возраста.  Все с невыразимой горечью вспоминают о том времени, когда нам  казалось, что мы частичка истории и творим нужное и правильное дело для своей огромной и могучей страны.

   А сейчас наше предприятие - это площадь в несколько сотен гектар с мертвыми остатками многоэтажных корпусов. И хозяин всего этого безобразия  тот самый  «меценат», что выкупил за границей яйца Фаберже и передал их в Эрмитаж. Наверное, там была часть средств и от разграбления нашего уникального завода.

 Фото из архива автора:  Справа Леонид Сергеевич Шевницын (недавно ушел из жизни) передает полномочия генерального директора Валентину Григорьевичу Ш.  Тому самому начальнику цеха с которым мы в 80-х строили и запускали уникальное производство.

 Окончание - http://www.proza.ru/2016/05/27/2027