Письма нестарого конструктора. Письмо первое

   Привет,Толя ! Подумал я и понял – надо описать некоторые штрихи, как здесь у нас, говорится, абсорбции нестарого инженера в молодой – чуть больше 60 – стране. Мало кому из моих коллег и сверстников выпало работать по привычной специальности, но мне, можно сказать, повезло, Как сидел 30 лет за кульманом, так и сел на новой, исторической родине.  Я знаю, конечно, что и в Питере в начале 90-х было инженерам не сладко, сторожили, торговали – лишь бы остаться на плаву. А со мной получилось вот так,
    Рассылал свои резюме, ходил на интервью не помню уже сколько раз
- всё без толку, без связей или протекции – глухой номер. И вот прочел в ивритской газете – нужен инженер, знающий ПТМ и конвейеры. Послал туда экземпляр резюме, через пару дней прихожу домой с курсов иврита – дочка мне говорит – звонили тебе откуда-то, оставили телефон, просили позвонить.(Она к тому времени уже с полгода ходила в 7 класс, дети язык осваивали с ходу). Я же общался исключительно на английском, он у меня вылез из пассива, а израильтяне, как правило, с удовольствием демонстрируют свой English, часто - очень приличный, все учат в школе.
- Ну так дай мне номер телефона !– А я его где-то потеряла... Да, думаю, не судьба. И вдруг на следующий день позвонили опять, напомнить. Потом-то я подружился с секретаршей и понял – вполне естественно, что вышколенная сотрудница просто не могла не довести порученное ей до конца. А тогда – был даже растроган.
  Пришел на интервью, принял меня, как я потом узнал, Биг Босс, генеральный всей фирмы, куда входит организация моего хозяина.
  Поговорили с ним по специальности, просмотрел копию диплома на английском, авторские мои – на русском – мало что ему дали. Пошли, говорит. Повел меня по цеху, по складу, он про всё спрашивал меня:  а это что, знаешь? А это?  Для чего это?  А там были, в основном, элементы конвейеров – роликовых, ленточных, пластинчатых. Изящные, конечно,как игрушки, все детали хромированные или из нержавейки и прочного пластика. Отвечал ему на английском, где не хватало слов – на пальцах показывал. Вещи-то всё знакомые, конвейеры – они и в Африке конвейеры (кстати, от нас до Африки, до Египта , километров 400, не больше).
   Ну, вернулись к нему в кабинет, сел он за стол, я – напротив, – что будет, подхожу я ему? А он вдруг спрашивает: А как на счёт выпить водки?  Ну, думаю, проверяет, не пьяница ли. А отказаться – подумает – хилое здоровье, тоже плохо. И отвечаю: Why not? Босс открывает сейф, достаёт красивую бутылку Smirnoff, два стаканчика наливает мне и себе: ЛЕХАИМ! (за жизнь!) Ну,я ведь джазовый и свадебный музыкант с 25 летним стажем, что мне стопка, не поморщился. И он принял спокойно, вынул из стола  початую плитку шоколада.
  Поговорили ещё, он пригласил моего хозяина, ещё поговорили, и сказали мне выйти на работу после выходного,
  Так я начал у них работать, Босс-то оказался – не дурак выпить, но очень толковый финансист и хороший инженер-механик.
        И лет этак через 15, на корпоративной вечеринке, сидим мы с ним втроём с сотрудницей, симпатичной дамочкой из Караганды. И спрашивает босс – Валера (здесь все называют друг друга просто по  имени)Валера, а ты помнишь, как я брал тебя на работу? А водку помнишь? Что ты тогда подумал? Подумал, говорю – какой демократ этот босс!
 Он смеется – не в этом дело! Я вижу, человек специальность, похоже, знает, но сильно заикается, как же буду с ним работать?  Понятно, волнуется, хочет получить эту работу, А пусть, думаю, выпьет, расслабится. Так и оказалось, выпил я, прошел зажим и заикание, заговорил нормально.
  Вот такая история, совсем не типичная для Израиля.
      Ну как, Анатолий Викторович, интересно получилось, ещё написать?
   Ответь мне. Да, а отчеств и обращения «на вы» здесь не существует.
Имя отца (и матери) добавляют лишь в особых случаях, в заупокойной молитве, например.
   Если не интересно – так и напиши. Сам я давно уже не балуюсь стишатами, тем более прозой. Стариковские писания публикуются здесь в большом количестве (ещё Куприн заметил – каждый еврей – прирождённый русский литератор), Я такую литературу называю просто – «дедовщина». Нечем заняться старичкам, дач нет, вот и пишут, некоторые даже издаются за свой счет.
   Будь здоров, и напиши что-нибудь о себе.
 Не всем нашим удастся приехать на встречу - 50-летие окончания института, неплохо бы обмениваться такими вот зарисовками. Я так думаю.
                Валерий