В ожидании - не закончено

 
Manowar – The Fight For Freedom
Глава 1
Хильд поймал себя на том, что разглядывает легкую вуаль на окне. Тонкая полупрозрачная ткань переливалась на солнце, точно обладала магическим умением пленить солнечные лучи и управлять ими.
День стоял жаркий, голубое небо не омрачали сизые тучи, но море дышало в окна прохладным ветерком. "Будет дождь", – отчего-то подумалось парню, но стук в дверь заставил его вздрогнуть.
К своему стыду, Хиль осознал, что не только уже давно отвлекся от книги, но и забыл об истинной цели своего нахождения в зале переговоров.
Малый зал встреч был неправильной формы, его сгладили шторами, оттого у одного из окон получился тайный закуток. Принц любил здесь проводить время, подолгу оставаясь незамеченным, к тому же мог наблюдать за работой отца. К нему, конунгуру Коегара, сегодня должны были прибыть правители из двух соседних стран – боккор Омари из Хакарадля и королева Мукангара из Галара. Именно они сейчас и появились в зале, в окружении своих подданных. Слуги тут же поклонились и вышли за двери.
Хильд осторожно, чтобы не привлекать излишнее внимание, поднялся из кресла, и попытался рассмотреть вошедших. Отец, естественно, знал о его присутствии, но гости могут настоять на том, чтобы он заставил принца пойти подышать воздухом.
Хотя хаки и галарцы и так были достаточно похожи, их правители состояли в недалеком родстве, оттого и вовсе выглядели, как брат и сестра: короны из заплетенных черных волос, острые черты лица, точно высеченные из камня, темная кожа.
Наа Мука, нин Омари. – Отец Хильда поднялся из-за стола и поприветствовал гостей. – Рад вас видеть. Изволите пообедать, прежде чем решать государственные дела?
 – Не стоит, Дагмар, – едва улыбнулась Мукангара. – Все мы знаем, как у вас относятся к этикету. Так что пропустим все эти любезности.
Она величаво прошла к столу, за ней прохромал и Омари. Боккор не производил впечатление властного и сильного правителя, особенно на фоне наа Муки, но Хильд знал, что это всего лишь видимость, ведь именно Хакарадль покровительствовал Галару.
Дагмар не торопясь, сложил документы, над которыми работал до появления гостей. С виду, в тот момент ничего, кроме бумаг, уютно шелестящих под пальцами, и не существовало для него. Но едва Мукангара попыталась незаметно заглянуть в записи, конунгур моментально закрыл их, положив ладони.
 – Дорогие гости, завтра мы покажем вам свои новые механизмы, поговорим о ваших ожиданиях?
 – Дагмар, позволь спросить тебя. – Омари оперся руками о стол, длинные ногти скрипнули по гладкому дереву. – Ты хочешь нас обидеть?
 – О чем ты говоришь, Омари?
 – Еще мой отец просил тебя о союзе, но ему ты сказал, что Коегар недостаточно силен, что вы ничего не можете нам дать и лучше пока просто оставить все, как прежде. Сорок пять лет боккоры из Хакарадля прибывают в Солрику, в начале Жаркого сезона. Сорок пять лет мы торгуем на самых выгодных условиях, привозим лучшее, что у нас есть. Этот замок построен из самого дорогого нашего камня, который стоил тебе меньше, чем какая-нибудь глина.
 – Омари, вы ведь тоже не обеднели от наших соглашений. Как там песчанки? Самоходные машины, способные перемещаться по пустыне, были построены специально для вас. Я запретил их продавать кому-либо еще, хотя желающие были, уж поверь.
 – Мы знаем, Дагмар, и не преуменьшаем твоих заслуг, – покачала головой Мука. – Но ведь сорок пять лет прошло. Даже за знатными наа столько не ухаживают.
Конунгур хотел что-то возразить, но Омари с наигранной обидой сложил руки на груди:
 – Я узнал недавно, что с таким же упорством, с каким отказываешь нам, ты ведешь переговоры с Сеагулом. Что на это скажешь, Мука?
 – Короли сменяются там с пугающей быстротой, – поддержала его королева Галара. – Холода, неизведанный дикий Север, непокорные жители... Чем они лучше?
В этот момент Хильд решил вмешаться. Вскочив со своего места, он в два шага оказался у дверей и как можно громче хлопнул ими, точно только что зашел.
Такой нехитрый прием сработал, все три правителя разом повернули к нему головы.
 – Хильдир, какой приятный сюрприз. – Омари заулыбался слишком уж неестественно, в его голове на ходу зрел какой-то план. – Садись-ка рядом, поговори с друзьями твоего родителя.
Но Хильд не сдвинулся с места, ожидая разрешения отца. Он отвлек гостей от неудобных вопросов, но его присутствие могло принести даже большие проблемы. Недаром отец разрешил принцу наблюдать за происходящим только из тайного уголка, отгороженного шторами.
Но Дагмар кивнул и пригласил сына сесть рядом с собой.
 – Хильдир, ты так вырос, почти сравнялся со своим отцом, – заговорила Мукангара, медленно, напевно, точно стараясь усыпить своим голосом. – Чем ты сейчас занимаешься?
 – Учусь, всему и понемногу, – уклончиво ответил Хильд. Своей тактикой он избрал осторожность, потому что гости только и ждали, как он выболтает что-то, что можно будет использовать против его отца.
Но, как оказалось, его существование уже было слабостью.
 – Дагмар, давай забудем все, что я тебе тут наговорил. – Омари обращался к правителю Коегара, но не сводил глаз с Хильда, а парень стойко делал вид, что не замечает этого. – У меня есть новое предложение.
 – Какое же, мой друг? – Принц восторгался тем, что по лицу отца невозможно понять, что он сейчас испытывает. Конунгур закрывал свои эмоции за тяжелыми дверьми разума.
 – Среди многочисленных наследников, есть у меня и дочь Шамиз. Наа на выданье, ровесница твоего Хильдира.
 – Дагмар, кажется, у тебя есть еще и дочь? – запоздало заговорила Мукангара. – Я уже стара, не ровен час, меня сразит какая-нибудь болотная лихорадка, с кем же останется мой любимый старший сын Зубери, наследник престола Галара? Он красив и умен, единственное, что одинок. Не нашлось еще такой девушки, что твердой рукой завладела бы его сердцем. Так может... поженим их? – последние слова боккор и королева сказали в один голос.
Дагмар едва покачал головой, но Омари не спешил давать хозяину дома слово:
 – Подумай, дорогой нан. Ты сам себя загнал в очень неудобное положение – мы со всей душой предлагаем союз, а ты за нашими спинами ищешь его в Сеагуле. Хакарадль так терпелив, как и мстителен, если его обижают.
 – Знаешь, Омари, а ты прав. – Дагмар приподнялся и хлопнул боккора по предплечью.
Хильд посмотрел на отца, всеми силами пытаясь скрыть удивление, а гости просияли.
 – Только есть одна небольшая проблема, – продолжал правитель Коегара. – У нас не принято заключать браки без желания на то детей.
 – Но ведь Хильдир рад послужить своему народу, так? – Мукангара заискивающе улыбнулась.
 – Конечно, – ответил Дагмар за сына. – Только ведь это очень важно, чтобы между супругами были настоящие чувства. Подумайте, это в наших интересах, такой союз будет крепче любых договоренностей.
 – Не совсем понимаю, к чему ты клонишь, Дагмар, – нахмурился Омари. Его ни на секунду не обмануло неожиданное проявление чувств коегарского правителя.
 – К тому, что надо бы наших детей познакомить. Уверен, у них все сложится и без нашего понукания.
Омари и Мукангара обескуражено замерли. Они были готовы к долгим утомительным уговорам и угрозам, а тут Дагмар взял и так просто согласился!
Хильд же с грустью подумал о том, как такую новость воспримет его сестра Уна. Она была также далека от мыслей о браке, как и он сам. Для них в жизни существовали вещи куда более важные. Но если отец настроен с таким энтузиазмом, то так тому и быть, его слово – закон.
 – Это очень… разумно с твоей стороны, – выдохнул Омари. – Как только я вернусь в Феберландир, то сразу же сообщу дочери такую чудесную новость.
 – Надеюсь, вы не против, прислать своих детей сюда, в Солрику? Я прослежу, чтобы они чувствовали себя тут как дома.
 – Обычно невесту присылают к жениху, – попыталась возразить Мукангара, но боккор взял ее за локоть:
 – Брось, для нашего друга можно и потерпеть неудобства.
 – Просто Уна еще слишком юна, без брата-близнеца ее не убедишь поехать. – Дагмар взглянул на сына. – К тому же, Зубери будет интересно посмотреть на наши механизмы, может, научится чему-то новому.
 – Хорошо, сделаем именно так. – Омари медленно поднялся из-за стола, за ним нехотя встала Мука. – Я думаю, что это случится не раньше дня Солнца. Приедут к празднику, и тогда ровно через год сыграем свадьбы.
 «Куда так спешить?» – почти с паникой подумал Хильд. Идея обрести жену-иноземку, которую он даже не видел, его не воодушевляла, как и напор гостей.
 – Не будем давить на детей. – Дагмар словно прочитал мысли сына. – Как сложится, так и будет, может позже, а может даже и раньше. К чему эти сроки и установки.
Ни Омари, ни Мукангара не были глупы, но именно сейчас их гипнотизировали слова конунгура. Наверняка они еще не раз усомнятся в его словах, обсудят все наедине, но в данный момент их все вроде бы устраивало.
 – С твоего позволения. – Мука решилась нарушить затянувшееся молчание. – Ее Величество Дагни Сольвейг предлагала мне встретиться с торговцем тканей из Сетасеана. Говорят, к вам сюда привозят больше интересного, чем к нам в Галар.
 – Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти слова, наа Мука. Проверьте сами.
 – А я, пожалуй, отобедаю. У вас, Дагмар, слишком поздно происходят все застолья, я уже успел проголодаться. – Омари подал руку королеве, и они неспешно вышли из зала.
Хильд долго прислушивался к удаляющимся шагам в коридоре, пока они совсем не стихли. Ветер по-прежнему колыхал вуали на окнах, но в зале потемнело из-за набежавших на небо туч.
 – Снова будет дождь, – сказал в пустоту Дагмар, а потом повернулся к сыну. – На чем мы с тобой остановились?
Хильд с отцом иногда развлекались тактической войной – разыгрывали на бумаге ситуации, отправляли войска в походы, сражались, снабжали армии запасами. Во время игры пользоваться справочниками военной науки было нельзя, поэтому принц записывал все, а потом разбирал ошибки в библиотеке.
 – Я окружил твою столицу, – бесцветно ответил Хильд. – Мои войска отравляют реку, тебе неоткуда брать воду.
 – Хм, дай подумать. А где вы стоите? Вверх по реке?
 – Да.
 – Тогда горожане бегут из города на лодках и плотах. Река быстрая, твоим воинам не угнаться.
Дагмар ожидал ответного хода, но Хильд молчал, хотя уже давно несколько мысленных мавуров с отрядами стояли у города, что ниже по течению. Слова стряли в горле, и даже возможность победы в очередной баталии его не радовала.
 – Знаю, Хиль, о чем ты думаешь. – Дагмар провел ладонью по волосам. – Я всегда говорил, что не женю тебя и не выдам замуж Уннар ради союза.
 – Это не так важно, отец, – мотнул головой Хильд, – тебе виднее. Я постараюсь убедить в этом Уну.
Король вздохнул и повернулся. В отсутствии посторонних от него веяло теплотой и уверенностью.
 – Рад, что ты меня так слушаешься, но плохо, что ты не делаешь никаких выводов. Ты не женишься на дочери Омари, если сам не захочешь. Более того, я буду только признателен, если ты воспротивишься. Уннар и просить не придется.
 – Но почему ты тогда говорил иначе боккору и королеве? Почему просто не отказал, как всегда?
В поисках ответа Хильд взглянул на лежащие на столе бумаги. Отец, проследив за взглядом, не стал их прятать, наоборот, пододвинул ближе к сыну. Это оказались чертежи новых самолетов.
 – Иногда приходит момент, когда невозможно отговариваться. Ты ведь знаешь, почему я не ищу с Хакарадлем и Галаром союза?
 – Потому что они пытаются тобой управлять.
 – Это так. Им не нужен союз, им нужны наши земли, заводы, рабочая сила. Они хотят наполнить свою казну и им совершенно все равно, что будет с народом. А это противоречит девизу нашей королевской династии.
 – Интересы народа – интересы короля, – произнес Хильд.
Отец прошелся от стола к окнам и обратно.
 – Я не против союзов, но только с тем, кто будет думать о народе не меньше моего. Кто будет стремиться сделать свою страну лучше, а не просто обогатиться. Новый король Сеагула не такая уж и плохая кандидатура в союзники. Но наверняка мы узнаем, когда Хенрик прибудет в Солрику.
 – И когда это будет?
 – Не могу сказать. Сам знаешь, как там у них идут дела.
Хильд задумался о холодном северном соседе. Суровые сеагульцы не показывались в Солрике, оттого о них ходили самые разные слухи: что у них холодные змеиные хвосты, по два ряда зубов, а их глаза светятся в темноте холодным синим светом. Парень верил в это мало, но вот то, что короли там менялись с пугающей постоянностью, было правдой. Хотя Хенрик, кажется, задержался дольше других своих братьев.
 – Ваше Величество. – В зал заглянул Ханнес, ярл Солрики и доверенное лицо конунгура. – Нужно ваше присутствие.
 – Хорошо, Дагмар кивнул сыну, собрал бумаги и поспешил к дверям.
 – Папа, подожди. – Хильд позволил себе маленькую слабость броситься за отцом, потому что в голове внезапно возник вопрос. – Скажи, а почему ты так категорически против браков с королевскими семьями из других стран?
Ханнес тряхнул рыжеволосой головой и свернул в один из незаметных коридоров, тактично дав семье пообщаться наедине.
 – Так заведено очень давно, еще нашими предками. Брак – это единение душ, а не только выгода.
 – А как же интересы народа?
Дагмар остановился, положил руку сыну на плечо:
 – К нему ты будешь ближе, если найдешь жену-коегарку.
Хильд пару минут смотрел, как широкая спина отца неспешно удаляется по светлому коридору. Было над чем подумать, но парень тряхнул головой, прогоняя мысли. Так любила делать сестра, и он ее понимал.
«Интересно, а где Уна?»
В общении Хильд нуждался так же, как и в одиночестве. Одно настроение сменялось другим моментально. Вот и сейчас захотелось разыскать сестру и друзей.
Прибытие делегации из Харакадля и Галара наделало много шума. Вокруг сновали слуги – готовились к праздничному ужину. Наверняка Карен и Кадль прячутся в библиотеке, Йена наоборот, ходит по выставке механизмов. А Уна… Наверное, сбежала на смотровую площадку.
Хильд никогда не представлял себе, что кто-то может быть ближе и роднее сестры. «Моя близняшка», – шутливо называл он Уну, а та отчего-то забавно злилась.
Но от веселых мыслей его отвлек шум. Он как раз проходил недалеко от одного из черных входов, когда услышал шаги.
Жители замка ходили быстро и легко, а этот некто тяжело переставлял ноги, точно крался. Хильд замер у колонны, нащупывая рондел на поясе.
Этот кинжал несколько лет назад ему подарил дядя, у него самого и отца были такие же, с выгравированными именами – своеобразная семейная традиция. По их примеру Хиль всегда носил его с собой, и не зря – как раз сейчас он мог пригодиться.
Парень стоял за колонной и клял на разные лады замковую охрану. С этим нужно будет обязательно чуть позже самостоятельно разобраться, чтобы не тревожить отца.
Некто тем временем осторожно приближался, шаги отдавались эхом уже совсем близко.
Наконец, когда он вышел на свет, и Хильд убедился, что это незваный гость – улмурианец. Невысокий, плотный, с темным ежиком волос на голове, он был лишь немного старше принца, потому что ему еще недоставало мощи своих соотечественников.
Выходцев из Улмура в Солрике не очень-то жаловали, а к королевскому замку и вовсе старались не подпускать. Всем известно, что они шпионы, суют нос, куда не следует, и докладывают обо всем своему королю.
 – Что ты здесь забыл? – Хильд шагнул из-за колонны на свет. Руку с ронделом он завел за спину.
Незнакомец на секунду потерялся, но тут же попытался бежать. Принц был к этому готов: едва они поравнялись, он толкнул незнакомца что есть силы. Тот ударился боком о стену, но устоял на ногах и бросился на Хильда. Парень отскочил, но его настиг удар нападавшего. Он целился в лицо, но в силу большой разницы в росте (Хиль, как королевский отпрыск, был несколько выше даже рослых коегарцев) промахнулся и ткнул большим кулаком в грудь. Принц качнулся, они сцепились – Хильд царапнул бок нападавшего ронделом, а незнакомец боднул его головой в челюсть, прибавляя к этому несколько беспорядочных тычков, куда придется. У принца лопнула губа, заливая кровью подбородок, а улмурианец, выиграв несколько секунд, предпринял новую попытку к бегству.
Если бы незваный гость попытался сбежать из замка через тот же черный вход, через который сюда попал, все бы закончилось – за стеной шумел рынок, затеряться там не составило бы труда. Но то ли улмурианец не сориентировался в пространстве, то ли решил стоять на своем до последнего: он решительно направился прямо по коридору, где его настигли прибежавшие на шум золотогвардейцы.
 – В тюрьму его, – отдышавшись, скомандовал Хильд. Улмурианец не сопротивлялся, потому что серая рубаха на боку пропиталась багровым – не одному принцу досталось в стычке.
Золотогвардейцы тащили шпиона темным коридором, Хильд шел следом.
 – Хиль! – Сбоку раздался испуганный крик. Мгновение – Йена осторожно вытирает платком кровь на его лице.
 – Оставь, – рыкнул он. Еще не хватало, чтобы девушка подняла всех на уши и сообщила Уне и отцу о случившемся. Шумиха, когда в замке гости, ни к чему. – Молчи об этом, я сам разберусь.
Наконец, они добрались до пустующей тюрьмы.
 – Позовите лекаря, – распорядился Хильд, видя, как золотогвардейцы подозрительно косятся на пленника, а тот держался за бок, стараясь не показывать своей слабости.
 – Силен, лев, – пропыхтел улмурианец, когда они остались с Хильдом наедине.
 – У тебя пять минут, чтобы все рассказать. Будь честен, тогда сможешь рассчитывать на снисхождение.
 – Я заблудился.
 – Тогда я ухожу. – Хильд поднялся, мысленно досадуя, что разговора не вышло. – Лекаря можешь не ждать.
 – Стой. – Пленник привалился к стене, осторожно ощупал рану и неохотно заговорил. – Дом королевской семьи Коегара – неприступная крепость, никто из наших толком не знает, что тут происходит. Несколько лет назад я поспорил со своим учителем, что смогу сюда попасть. Вот, я здесь.
 – И что, это все? – Хильд недоумевал и даже немного разозлился. – Как думаешь, почему вас не любят? Потому что ты шпион. Потому что вы не умеете вести дела открыто и честно.
 – Владеющий информацией – на шаг впереди всех, – буркнул пленник, хотя не похоже, что он сам в это верит. Принц этим воспользовался:
 – Долго себя в этом убеждал?
Сам того не ведая, он попал в цель: улмурианец скорчился последний раз и широко открыл глаза:
 – Почему ты вообще ведешь со мной разговор? Ты что, принц?
 – А ты никому не расскажешь? – в том же тоне ответил Хильд. Собеседник хохотнул, но ничего не ответил, потому что пришел лекарь.
Принц сидел молча, пока лекарь не сделал свое дело и не ушел. Рана оказалась не слишком серьезной.
 – Спасибо, – сказал пленник. – Веришь или нет, но я сам от этого всего не в восторге.
 – Охотно верю. Поговорим нормально? – Хильд подошел к решетке и открыл замок.
Он много слышал о стране шпионов и доносчиков, но не знал, пытались ли с ними наладить контакт, сотрудничество. Раз уж представилась такая возможность, почему бы не проверить?
 – И не боишься, что наброшусь? – хмыкнул улмурианец. Принц безразлично пожал плечами:
 – Ты ранен, у меня оружие. Далеко все равно не убежишь. Можешь идти?
Ухмылка на лице пленника сменилась обеспокоенностью.
 – И куда мы пойдем, если я уже в тюрьме?
 – Будешь моим гостем. Покажу тебе замок. Разве ты не этого хотел?
 – И чем подвох?
 – Его нет. – Хильд смело повернулся к решетке спиной. Он знал, что улмурианец не нападет. – Только замой свою рубаху, чтобы не пугать гостей и слуг.
За спиной послышались тяжелые шаги.
 – А ты умойся. – Голос терялся в шуме воды. – Как будто пытался зубами вырвать мою печень.
Хильд решил, что сначала действительно стоит показать улмурианцу замок. Они шли бок о бок, но бывший пленник переваливался с ноги на ногу и немного отставал, все еще не в силах поверить в происходящее.
Возможно, со стороны это выглядело странно.
 – А что будет, когда конунгуру доложат о твоем поступке? – спросил он. – Не казнит тебя за компанию со мной?
 – Никто ему ничего не докладывает, – улыбнулся Хильд. Он постарался сделать это как можно дружелюбнее. – Это же с ума можно сойти – день и ночь читать кучи доносов!
 – Как же тогда он все контролирует?
Принц остановился. А действительно, как отец всем управляет?
 – Ну, у него есть доверенные лица, советники, ярлы, конунгур ничего не решает один.
«Быть принцем легко», – подумал про себя Хильд. – «Народ любит тебя не меньше, а делать почти ничего не нужно. Королем быть куда сложнее».
 – Кто ты такой? – Бывший пленник и так был не слишком осторожным, но теперь любопытство победило. – Твое лицо кажется мне знакомым.
 – Я Хильд, принц Коегара. А ты?
 – Роффе. Можно просто Роф.

Глава 2
 – На-адо же! – протянул новый знакомый после некоторого осмысления происходящего. – Принц сначала схватил меня, засунул в темницу, а теперь разрешил гулять по замку. А нельзя было бы обойтись без промежуточного пункта?
 – Ты сам полез драться.
На это Роффе не нашел, что ответить, поэтому задал следующий вопрос:
 – И в чем логика твоего поступка, принц?
Они как раз вышли к главной лестнице, но Хильд остановился. Улмурианец здесь привлечет к себе внимание.
 – В замок может попасть любой коегарец.
 – Да, но как назло никто из них не хочет даже за деньги рассказывать об этом месте.
Принц улыбнулся:
 – Из верности, я думаю. Только тайного тут не так уж много.
 – Теперь мне вся эта затея кажется еще более подозрительной.
 – Не обольщайся, естественно, я знаю, куда тебя можно вести и что показывать, а куда и что нельзя.
 – Да я уже видел вашу пустую тюрьму, плохую охрану и миленькую кону, которая вытирает сопли неумехе-принцу.
Хиль лишь усмехнулся последним словам, которые, несомненно, были толчком к перепалке, но глубоко задумался над замечанием про стражников.
Отец не любил военных, оттого даже в королевском замке охраны было не так уж много. Золотогвардейцы совсем распоясались, значит, Хильд должен попытаться хоть немного наладить положение дел.
 – Скажи, как тебе удалось попасть в замок?
Принц особенно и не рассчитывал на ответ, но Роффе мотнул головой в ту сторону, откуда они пришли:
 – С овощного рынка есть черный ход для кухарок.
Хильд прикинул: да, именно недалеко от большой кухни для жителей замка «среднего звена» они и встретились.
 – Его просто так и не заметишь, если бы не два рослых жестяных коегарца, которые его охраняли.
«Теперь пусть патрулируют внутри, а не снаружи», – отметил для себя парень и кивнул, чтобы Роф продолжал.
 – Ну, я и опрокинул один прилавок (случайно!), чтобы они прибежали на крики, и смог спокойно пройти.
 – Так примитивно, что даже обидно, – вздохнул Хильд. Роффе хлопнул его по плечу, неожиданно развеселившись:
 – Надо было вам улмурианцев в охрану нанимать, тогда бы уж точно никто не проскользнул.
Так они бродили еще около часа. Необремененный делами Хильд неспешно и с интересом наблюдал за реакцией нового знакомого на увиденное в замке. Вопреки опасениям, Роффе оказался разговорчивым, нескрытным, но немного угрюмым. Видно было, что ему давно не удавалось поболтать с кем-то вот так просто. Если вблизи раздавался какой-нибудь шорох или звук, он часто дергался и вжимал голову в плечи.
 – Все еще не можешь поверить, что расхаживаешь тут законно? – решился поинтересоваться принц.
 – Просто привычка, – тут же выпрямился Роф и сделал грудь колесом.
О чем Роффе говорил крайне неохотно, так это о себе, но Хильд особенно и не настаивал. То, чего они уже достигли в общении – большой прогресс, и теперь принц точно дрессировал своего нового знакомого. Разве что только намерения у него были самые благородные – любопытство и желание установить контакт. Парень водил его по малоосвещенным коридорам (Роффе это даже одобрял), а самым интересным в их прогулке оказался небольшой зал, где король обычно принимал простых граждан. Из-за гостей приемы отменили, и там было пусто. Хильд обращался с новым знакомым доброжелательно и просто, точно он и не был схвачен у черного входа, а прибыл по приглашению.
«Короли, они сговорчивые», – думал парень. – «Ими движет расчет. С обывателем контакт найти интереснее».
К тому же Роффе был не так прост.
 – Думаю, теперь я похвалюсь всем, что был в замке Солрики, но подробности буду умалчивать, как и сами коегарцы. Скукота, то ли дело в Дьене.
 – А что там? Ты тоже из столицы? – не удержался Хильд. Роф взглянул на него с подозрительностью, но все-таки ответил на свой лад:
 – Принц, хорошо тебе живется. Никто не следит за тобой и не доносит. Чтоб я так жил.
 – Это ты так просишь у Коегара убежище?
От такой невинной на первый взгляд шутки Роффе изменился: сгорбился, помрачнел еще больше, а на лицо упала тень.
 – Пока что я этого сделать не могу, – только и сказал он.
Хильд прищурился, точно пытаясь силой мысли извлечь из нового знакомого рассказ о его жизни.
 – Знаешь что, принц… Хильд… – Улмурианец развернулся, и Хиль на всякий случай даже отступил. Такое начало фразы предвещало угрозу или откровение. – Хороший ты парень. Встретился бы мне ты в юности...
 – И что бы было?
 – Был бы тебе верный золотовоин, или как вы их там называете.
 – Гвардеец. Золотой гвардеец. – Хильд сдержал улыбку. Конечно, он знал, что не все на этом свете живут хорошо и счастливо; к отцу часто приходили коегарцы со всей страны с разными заботами и проблемами, но это были всего лишь раны на их телах. У этого улмурианца же будто осколок врос в сердце, и принцу вдруг удалось его задеть.
 – Хоть золотой мальчик на побегушках. Экскурсия окончена?
 – Да. Куда ты теперь? – Парень не стал ничего обещать новому знакомому, например, принять его в королевскую охрану, если тот попросит этого. Роффе естественно не согласится, к тому же обидится.
«Но он вернется, провидение не подводит. Роф обязательно вернется в Солрику, и мы не раз еще встретимся. А пока пусть идет своим путем, уверенный, что сможет забыть этот странный случай и странного принца, который водит чужака по замку. Эх, Роффе, ты старше, но еще не знаешь, что иногда важно не делать или говорить, а наблюдать, ждать подходящего момента».
 – В город, куда еще.
 – Тогда пойдем. Выведу тебя из замка, мне все равно уже давно нужно на смотровую площадку.
Вот так, Хильд удивительным образом умел делать вид, что ничего не произошло, что не было никакого неудобного разговора. Роффе подыграл ему, криво улыбнувшись:
 – Это та маленькая кона с длинной косой тебя там ждет? Нехорошо, принц, заставлять их томится в одиночестве.
 – Ту кону зовут Йена, но это не она. – Хильду очень хотелось хотя бы на словах познакомить Рофа с Уной. – Меня ждет сестра, мы с ней близнецы.
 – Такая же плечистая, как ты? Эх, а я уж хотел попробовать стать твоим зятем. Тогда и в эти чертовы гвардейцы попал бы без очереди.
 – Тебе это не по зубам, – развеселился принц, представляя свою высокую сестру рядом с коротышкой-улмурианцем.
 – А давай попробуем?
 – И пробовать не стоит. Она выше тебя на две головы, – невольно соврал Хильд, и сам не ведая, зачем. Познакомь он Уну с кем-нибудь с таким умыслом, сестра тут же бы разозлилась, перемешала бы все его ноты да насыпала бы мелких камней во все карманы и обувь – любимая ее проказа в последнее время, которая почему-то смешила ее каждый раз, как в первый.
 – Да мне не очень-то и хотелось, не люблю блондинок.
Хильд и Роффе вышли из замка. Дождь уже немного прибил пыль на мостовых, но тучи продолжали ходить из одного угла неба в другой. Все еще жаркий воздух полнился ароматом цветов и овощей с прилавков, на глянцевых боках которых блестели капельки воды.
Несколько раз принца узнавали, кланялись, но, едва завидев рядом улмурианца, не решались заговорить или просто задать вопрос.
 – А ты полезный, в иной раз мне бы пришлось или надеть плащ, или не меньше часа общаться с солрийцами.
 – Ты уже со мной поговорил, пока водил кругами по замку. – Роффе вдруг остановился у фонтана. Похоже, теперь ему в другую сторону.
 – Удачи, принц. – Улмурианец опустил взгляд. Хильд протянул ему руку.
 – Еще увидимся, Роффе.
Принц был так в этом уверен, будто сам Великий Свет вложил это знание в его голову. Новый знакомый хмыкнул, но руку пожал, и удалился, не оглядываясь.
Уна обнаружилась на смотровой площадке. Легкий синий плащ она давно постелила на парапет и теперь лежала на нем, подняв вверх книгу. Ее губы шевелились – читает. Парень подошел ближе.
 – … и было у красавицы Тьмы две головы и два ума, жило в одном теле две сущности, одна другой сильнее: младшая сестра Тьма Смерти наводила страх на всех своей улыбкой, но каждый, кто видел ее, клялся, что нет прекраснее ничего в целом мире. Огромные желтые глаза манили проходящих мимо, волосы цвета вороньего крыла обвивали путников, кроваво-красные губы целовали едва теплые уста, а бледные нежные руки обвивали стан любого, будь то старик, молодая девушка или младенец. Немногим удавалось встретиться с ней и вернуться после этого домой.
Старшая же сестра Тьма Неизвестности красотой выдающейся не обладала, но остр был ее ум, как ножи, выкованные в огне вулканов. Она пела прекрасные песни о жизни и знаниях, но в самый сладостный момент, прерывалась, а пленники кричали, потому что нет невежества большего, чем жаждать при жизни того, что сможешь познать только после смерти…
 – Не припомню, чтобы ты питала особую любовь к этой истории, – решился прервать сестру Хильд.
Уна отложила книгу и поднялась.
 – Папа заставил ее читать, потому что, по его словам, я забыла о богах. Но надо сделать так, чтобы они не забыли меня.
 – Уна, он заставил тебя не поэтому, – улыбнулся парень, присаживаясь рядом. – А чтобы ты просто не путалась у королевы и боккора под ногами.
Принцесса шутливо прищурилась:
 – Я тоже ему сказала: «Папа, не хочешь, чтобы я лезла, куда не надо, пока хаки и галарцы здесь? Так давай я буду летать на самолете. Клянусь, если не будут поднимать голову, они меня и не заметят!» А он говорит – читай и все.
 – Хотя отец прав. – Хильд поморщился, вспоминая неприятный разговор с наа Мукангарой и наном Омари. – Меня тоже стоило бы услать куда подальше. А лучше сразу к дяде Дагруну.
 – Что-то случилось? – Уна подняла голову к небу, так как на лицо и руки упали первые капли дождя.
 – Ничего особенного. Только Галар и Хакарадль пришлют своих отпрысков в Солрику, чтобы женить меня и выдать замуж тебя.
 – Что? – Сестра вскочила так резко, что книга шлепнулась на землю. – Но папа же никогда не…
 – Не женит нас ради выгоды, да, – поспешил успокоить ее Хильд. – Это просто уловка, чтобы выиграть время.
 – Все равно мне это не нравится, папа никогда не делал так. Значит, они совсем его прижали. Зачем ты вообще туда опять полез? – Уна быстро переключила свою злость на брата. – И кстати, я столько времени ждала тебя здесь, даже под дождь попала. Вот он снова начинается, а ты еще и плохие новости принес.
Капли, падающие с неба, становились крупнее, поэтому девушка поспешила накинуть плащ. Она спрятала под него книгу, зло сверкнула синими глазами на брата и побежала к замку.
«Будут мне завтра полные карманы камней», – с улыбкой подумал Хильд, провожая сестру взглядом.

***
 – Как ты, Уна? – До Хильда донесся голос Карена. – Готова встретиться со своим будущим мужем?
 – От тебя я этого никак не ожидала, Кадль. – Значит, это говорил младший из близнецов.
 – Что у вас тут? – Принц присоединился к друзьям и сестре.
Полгода пролетели незаметно, близился день Солнца, а это означало скорое прибытие Шамиз и Зубери. Никто из их небольшой компании от этого не приходил в восторг, но особенно страдала Уна. В последние дни она совсем потеряла сон, оттого стала тихой и раздражительной.
Хильд относился к гостям с неожиданным безразличием, памятуя слова отца, а вот за настроение сестры беспокоился.
 – Она спала сегодня? – обратился парень к Йене. Та задумчиво покачала головой, не отрываясь от какого-то механизма. – Что ты там делаешь?
 – Паронокль. Это немного усовершенствованная версия бинокля. Но я никак не могу добиться правильной реакции на зрачок.
 – Дай я посмотрю, – вмешался Карен, но девушка едва не свалилась с балкона, в спешке пряча изобретение:
 – Ну уж нет, я хочу сама разобраться.
День выдался холодный, и едва ветер подул чуть сильнее, Хильд заметил, что сестра поежилась.
 – Сходить за плащом? – Он обнял ее.
 – Не надо, лучше я заболею и умру. – Уна положила руку Хилю на пояс, а голову – на плечо.
 – Ты думала о том, какие они?
 – Предпочитаю этого не делать. А ты?
 – Надеюсь, мало похожи на своих родителей. Пусть будут приятными и улыбчивыми.
Уна удивленно подняла голову с плеча брата.
 – Это еще почему?
 – С ними тогда будет интересно общаться. И это будет полезно, а не бестолково. Ну нет, никаких капризов. – Хильд заметил, что принцесса открыла рот, а глаза стали похожи на большие синие шестеренки.
Но Уна вдруг коротко засмеялась.
 – И как тебе удается находить во всем хорошее? Давно стоит этому у тебя научиться.
 – Зачем? – Принц изобразил искреннее удивление. – У меня есть одно, у тебя – другое, вместе мы отличная команда, – он протянул сестре кулак.
 – Именно, команда. – Сестра ударила по нему, и они оба почувствовали, как небо прояснилось, а ветер потеплел.
 – Кто-то едет, смотрите, главная западная улица! – оживилась Йена. Она начала настраивать свой паронокль, а по бокам Карен и Кадль одинаково приложили ладони ко лбам, стараясь высмотреть гостей.
Хильд же наоборот закрыл глаза. На таком расстоянии все равно не удастся ничего увидеть, а вот услышать – вполне. Стоило ему только лишить себя зрения, в ушах зазвенели железные лапы об обледеневший дорожный камень.
 – Они не в экипажах? – спросила Уна. Хильд, забыв, что сестра тоже наверняка закрыла глаза, молча кивнул.
 – Это наши жуки-бьяды, одно место для водителя, другое – для пассажира, – доложила Йена.
 – Хорошо подходят для длительных переходов, потому что очень быстрые, – в один голос сказали Карен и Кадль. Близнецы иногда шутливо соревновались с Йенни в знаниях механизмов. Иногда к ним присоединялась и Уна, но она была более продвинута только в летательных аппаратах.
 – Сколько их? – Хильд открыл глаза. Йена зашевелила губами и пальцами, считая.
 – Двадцать, Хиль.
 – А они могут карабкаться по стенам? – спросил Кадль у брата. – Может, нам и спускаться не нужно.
 – Нет, идем. – Принц вспомнил, что отец предоставил им возможность встретить гостей самостоятельно, без его участия.
Хильда запоздало настигло небольшое волнение. Несомненно, приезд принца Зубери и дочери боккора Шамиз переменит их жизнь, вопрос только, насколько сильно?
Жуки-бьяды один за одним вставали в два ряда на небольшой площади перед замком. В брюшках, больше похожих на большие золотистые пузыри, шевелились важные гости, и выглядело это зрелище не очень приятно. За спиной Хильда едва слышно фыркнул Карен, выражая общее настроение коегарцев.
Наконец, брюшки начали открываться, один за одним по красноватым медным ступенькам на покрытую легкой снежной пеленой землю стали спускаться хаки и галарцы. Темнокожие жители юга не скрывали своей неприязни к холоду, терли предплечья и дышали на ладони.
«Будто не знали, куда едут», – неодобрительно подумал Хильд и тут же пожурил себя за это. Он не отец, недружелюбные мысли сразу отразятся в его глазах, а галарцы – мастера чтения взглядов.
 – Кто из них Шамиз, и кто Зубери? – шепнула ему на ухо Уна, стоявшая позади. Все-таки стоило взять ей плащ, в своей одежде летчика она уже давно продрогла до костей.
 – Уверен, они покажутся последними.
«Таков этикет».
Вот и Зубери. Удивительно, как он поместился в жука, ведь принц сам размером с пузырь, такой же огромный и круглый, да еще и с неровной уродливой бородавкой на щеке. Но королевских манер ему не занимать, отдуваясь, парень спешит к последнему жуку, чтобы подать руку кузине Шамиз.
Дочь боккора Омари оказалась молодой копией королевы Мукангары: черные волосы, заплетенные в сложную прическу, кожа цвета темной карамели, точеная фигура, укутанная в оранжевые шелковые одежды, нарисованные золотистые узоры на руках и лице. На фоне девушки первый наследный принц Галара выглядел жалко.
Хильд шагнул к гостям и поклонился:
 – Рад приветствовать вас в Солрике. Меня зовут принц Хильдир, а это моя сестра, принцесса Уннар, и наши друзья – кона Йена, мазур Карен и мазур Кадль. Мы составим вам компанию, и постараемся сделать ваше пребывание в Коегаре интересным и необременительным.
 – В свою очередь мы также рады знакомству с вами, принц Дагмарсон, – ответил за них двоих Зубери. Он искал встречи с взглядом парня, крутил щекастой головой, и Хильд сдался, изо всех сил стараясь думать о том, как рад встрече с детьми правителей соседних государств.
 – У вас есть какие-либо пожелания? Может, хотите отдохнуть с дороги? – Уна вдруг вспомнила о том, что является принцессой.
 – Да, отдых и теплый очаг был бы очень кстати. – Зубери продолжал говорить, а Шамиз все еще таинственно молчала.
 – Тогда позвольте вас проводить до покоев.
Делегация сдвинулась с места: возглавляла ее Уна, которая шла, гордо подняв голову, сразу за ней – принц и наа, потом уже все остальные.
Хильд задержался во дворе, жажда одиночества всегда накатывала неожиданно. На сестру можно положиться, она иногда дурачится, но все сделает как надо, поэтому у парня появилось немного времени для себя. Всего какой-то час, а потом все наверняка соберутся в комнате Уны на военный совет.
Парень тряхнул головой, силой разгоняя мысли о недалеком будущем. Над желтыми башенками с коричневой черепицей снежинки кружились в танце – к вечеру вся столица укроется пушистыми сугробами. В Солрике Холодный сезон приходил всего за один день, и в этом была особенная магия.
Он шел по дорожке вокруг замка. Небо стремительно темнело, скатываясь в ночь, но земля вокруг была бела и светла. Порывом ветра с одной из башенок принесло снежную вуаль на плечи принца, и щедрая горсть попала за шиворот. Хильд поежился, но возвращаться не стал.
Мысль для себя принц выбрал вполне нейтральную: Холодный сезон, но все время сбивался на думы об отце, пока, в конце концов, Дагмар не вытеснил из его головы все другое.
Время. Он вместе с Уной должен тянуть для него время. Король Сеагула Хенрик тоже должен прибыть ко дню Солнца, но кто знает, что может случиться.
 – Хильд! – Принц поднял голову: как раз где-то над ним находились покои Уны. Наверное, кричала она или Йена. Нужно возвращаться, сестра точно уже рвет и мечет, переполненная впечатлениями от знакомства с гостями.
У самого входа продрогший парень остановился: в панораме заснеженного города, на дороге к замку, ему привиделся Роффе.
 – Очень вовремя ты сбежал. – Дверь в комнату открыла Йена, она же помогла снять засыпанный снегом плащ. Уна стояла лицом к окну и не спешила поворачиваться к брату. Она сняла шлем летчика, который носила так же часто, как комбинезон и кожаную куртку, и теперь ее короткие волосы пылали огнем в красноватом свете греющего куба. Со спины просто мальчишка-летчик, никак не принцесса.
 – Что-то гости сделали? Или Уна?
Но принцесса не дала подруге сказать.
 – У наа Шамиз такой голос, точно ее душила змея, но не довела начатое до конца. Теперь я понимаю, почему она все время молчит.
Хильд слабо улыбнулся.
 – Нравится она тебе или нет, но придется ее развлекать.
 – Нам так и надо обращаться к ним официально?
 – Думаю, нет. Просто дай им освоиться и привыкнуть. Не каждый день приезжаешь в другую страну, где иные правила и порядки.
 – А еще другой климат, – добавил Карен. Принц кивнул.
 – И это тоже. Уна, подберите вместе с Йеной гостье одежду по случаю.
 – Королева уже этим сама занялась, – пожала плечами сестра и тут же добавила: – Пообедаем здесь? Мне совсем не хочется спускаться в столовый зал по холодным коридорам.
Принц покачал головой, а озвучила его мысль Йена:
 – Сегодня праздничный ужин и бал. С обедом мы уже сильно опоздали. Да и вообще, пора готовиться.
Бал. Хильд совсем забыл о нем.

***
По случаю главный зал украсили пестрыми галарскими цветами, а на пол постелили дорожки, удивительно похожие на пески Хакарадля. Едва принц вошел в зал, его окружили фрейлины Уны с вопросами: какие же они, Зубери и Шамиз?
Сама сестра обнаружилась рядом с отцом. Судя по излишне серьезному м скучающему виду, Дагмар в чем-то наставлял ее.
Неподалеку от них – Карен и Кадль с теткой по линии отца. Несколько лет прошло, а все никак не привыкнуть, что их мать, кона Бриндис, больше никогда не появится в замке. Кона Хельга подняла голову и помахала кому-то в его сторону. Хильд обернулся, в надежде, что это было не ему и точно: вот и Йена со своим отцом мазуром Ханнесом. Почти все важные лица в сборе, не хватает только виновников торжества.
Нан Зубери и наа Шамиз не заставили себя долго ждать, Хильд даже не успел перекинуться словом с отцом. Наследник трона Галара оставался в своей прежней одежде, а вот дочь Омари облачилась в невероятное платье, брызжущее разными цветами при каждом движении.
Хильд сделал шаг назад и завел руку за спину, в надежде нащупать ладонь сестры, но наткнулся на отца.
 – Хильдир, придется тебе пригласить нашу гостью на первый танец, – тихо шепнул ему конунгур. – Мы с Уннар будем открывать бал.

Глава 3
Первая мысль – бежать. И только вторая о том, что нужно тянуть время для отца всеми силами. Значит, надо танцевать и улыбаться.
Хильд обреченно вздохнул, и за рукав его кто-то схватил. Это оказалась Уна, отца отвлек мазур Ханнес.
 – Улыбайся, брат, они все равно будут торчать здесь не меньше года.
Парень, позабыв обо всем, повернулся к гостям спиной, чтобы не дать тем ненароком поучаствовать в этом разговоре.
 – Как думаешь, год пройдет, свадьбы не состоятся, что тогда?
 – Что папа скажет, то и будет. Не думай о том, Хиль, позволь королю решать нашу судьбу.
Принц, было, улыбнулся, но усталое выражение лица у родителя его насторожило.
 – Отец, что-то случилось?
 – Не сейчас, Хильдир. – Дагмар отвел взгляд и, не удержавшись, потер лоб, провел ладонью по лицу, стараясь смазать вырывающуюся наружу тревогу или растерянность.
 – Одно слово, папа. Поделись, и станет легче.
 – Хорошо. – Король поднял глаза на сына, цепко взял его за предплечье и отвел в сторону, – мазур Ханнес только что сообщил мне новости из Сеагула. Король Хенрик болен, он не приедет.
 – Это серьезно?
 – У него опухоль. Как когда-то у Бриндис. Ничего нельзя сделать. Его смерть лишь вопрос времени. Естественно, он не будет больше ни о чем с нами договариваться.
Хильд был обескуражен. Удивительно, что отец так хорошо держится.
Холодный неприветливый Сеагул манил короля Дагмара как огонек в метели. Близкое расположение, общая вера в божественных братьев-близнецов, тонкая, почти магическая медицина. Вот только правители сменяют один другого с пугающей быстротой.
 – Но почему? Вместо него на престол взойдет другой брат, все договоренности будут действовать.
 – Я велел написать ему о том, что его преемник может принимать участие в переговорах. Посмотрим, что он на это ответит. А сейчас забудь об этом на время. Идем.
Отец улыбнулся кому-то за плечом Хильда и подал руку. Это оказалась Уна.
«Интересно, почему нет Дагни Сольвейг, она никогда не пропускает балы», – мелькнула в голове принца мысль. Но мачеха обнаружилась неподалеку, и, судя по не слишком довольному выражению лица, танцевать ей надлежало с сыном.
Но Дагни высоко подняла подбородок и подала руку принцу Зубери. Фридьен за спиной матери шагнул в тень, пытаясь слиться с колонной. Жаль, а ведь Хильд надеялся, что сводный брат пригласит наа Шамиз.
 – Ваше Высочество, не согласитесь ли вы составить мне компанию? – Уна оказалась права, голос у дочери боккора слишком уж вкрадчивый, недодавленный.
«Не танцую», – хотелось ответить ему, но такое поведение непозволительно для принца.
 – Конечно, я счастлив танцевать с такой наа, как вы, – Хильд улыбнулся, но улыбка вышла кривоватой. Оставалось надеяться, что девушка примет его настроение за смущение.
 – Прошу вас, зовите меня просто Шами.
Они сделали круг по залу. Среди танцующих показались Дагмар и Уна, о чем-то оживленно разговаривающие. Отец строго взглянул на сына, всем своим видом показывая, что с партнершей все-таки нужно вести себя немного иначе.
 – Как вам в Коегаре? – задал Хильд дежурный вопрос в надежде, что девушка коротко ответит, и можно будет просто молча двигаться. Но Шамиз уцепилась за эту возможность.
 – Немного прохладно, но очень любопытно. Расскажите, пожалуйста, Хильд, как у вас принято развлекаться?
 – Скоро большой праздник, День Солнца. Народные гуляния, песни, балы. Думаю, вам понравится.
 – Я немного не об этом, – девушка провела рукой по рукаву Хильда и пощекотала пальцами ладонь.
 – Не совсем понимаю, о чем вы.
 – У нас в Феберландире я часто ездила на охоту с братьями. На гигантскую пустынную рысь. Очень изматывающе даже для опытных: жара, нехватка воды и ледяные ночи. Но видеть свой трофей, как жизнь меркнет в его глазах… Занятие, достойное королей.
От таких слов Хильду стало не по себе. Он не понимал, чего наа пыталась добиться этим рассказом. Чтобы ее похвалили за смелость и непритязательность?
 – Вы наверняка добывали оленей?
 – У нас достаточно еды, – холодно отрезал Хильд, борясь с желанием убраться подальше. – А ради развлечения в Коегаре никто не охотится.
Музыка оборвалась, точно поддерживая принца.
«Только бы следующий был не данес. Уж танца, после которого невозможно не влюбиться, я не переживу рядом с наа Шамиз».
Но уже по первым нотам Хильд узнал совершенно другую мелодию, и рядом с дочерью боккора его удержало только воспитание.
 – Простите меня, но я должен найти сестру, мы всегда танцуем вместе под эту музыку. Пригласите моего брата принца Фридьена, когда будете готовы присоединиться. Он там, у колонны.
Не успела предполагаемая невеста ничего возразить, парень уже нырнул в толпу. Звуки струнных и флейты звали его на поиски Уны.
Принцесса нашлась рядом с отцом, но, увидев Хиля, вышла в центр зала, уперев руки в бока, и притворно-сердито топнула. Хильд упал на колени и подполз к ней, точно забулдыга-муж вымаливал прощение у недовольной жены. Окружающие, хоть и привычные к таким выходкам наследных близнецов, все равно весело зашептались, а Дагмар покачал головой, но губы тронула улыбка.
Уна прошлась по залу, а принц следил за ней взглядом. Неприятный разговор уже выветрился из головы, осталось лишь предвкушение развлечений.
Сестра вдруг подскочила к нему и потянула за руки, поднимая с пола. Она сбросила туфли и с ними цепи этикета. По меркам Коегара и лично самого Хильда, именно такой должна быть принцесса, живой, настоящей. И танцевать как обычная девушка.
Они кружились локоть к локтю, только Хиль отстукивал ритм каблуком, а Уна едва касалась босыми ступнями пола и хлопала в ладоши, а вместе с ней и весь зал.
Песня ведала о двух братьях, один с волосами точно ночь, а другой – словно солнце. Они построили волшебный быстроходный кеч и решили отправиться на нем в плавание, чтобы в дальних странах найти себе прекрасных жен. Но недолго те радовались тому, что обуздали стихию, Большой Океан дал о себе знать, и наслал на них шторм. Вот теперь оба молят бога послать попутный ветер в их изорванный парус. Когда братья поняли, что не стоит искать чудес вдалеке от дома, они смогли вернуться и жениться на верных подругах, что находились рядом с ними с детства и нет лучше которых на всех земле.
Губы сестры шевелились, она беззвучно подпевала, и Хильд не мог противиться настроению, плескающемуся в ее искрящихся синих глазах, точно таких же, как и у него самого. Они петляли в замысловатых па, то хохоча, то делая серьезные лица; в один из моментов Уна закружилась так, что не сразу смогла остановиться. Она замерла на некотором расстоянии, и Хильд увидел за спиной сестры принца Зубери. Он с неодобрением наблюдал за такой вольностью наследников. Весь его вид говорил о том, что, когда принцесса Коегара станет его женой, он не позволит даже легкомысленной улыбки на ее лице.
Уна не видела, что позади нее стоит предполагаемый жених, и шагнула к брату. Хильд сжал ее руку, посмотрел на принца Галара, вкладывая во взгляд несвойственное ему злорадство.
«Ты ее никогда не получишь. Я ее никогда тебе не отдам».
 – Давай сделаем так, чтобы все танцевали, – шепнула ему Уна.
 – Что?
 – Пригласи ее, – сестра заставила его крутануться, и парень оказался прямо напротив Шамиз. Только принцесса явно имела в виду не ее.
 – Идешь? – Хильд подал руку Йене, которая стояла слева он дочери боккора. От взгляда окружающих девушка вспыхнула, но ответила на улыбку принца, кивнула, и вот она уже держит парня за локоть, а с другой стороны зала с хлопками и топотом к ним спешат Уна и Кадль.
Пары столкнулись в центре в шутливом противоборстве, кружились и менялись так быстро, что Хильд немного запыхался. Но Йенни веселилась, и он не мог позволить себе увести ее в сторону. Нечасто увидишь стеснительную подругу в таком запале: до Уны ей, конечно, далеко, но она придерживает кружевной подол, чтобы не мешал танцевать, а из прически выбилось несколько накудрявленных медно-золотых локонов – задора хоть отбавляй.
Хиль взглянул на сестру, и вдруг вместо Кадля рядом привиделся некто другой, с нее ростом, но бледный и темноволосый. И хотя все длилось не больше секунды, для него мгновение казалось вечностью. Парень силился разглядеть и запомнить незнакомца, но это не удалось.
«От песни воображение разыгралось», – мысленно улыбнулся он про себя и мельком взглянул в зеркало. В серебристом стекле отразился рослый светловолосый юноша, с темным загаром и выгоревшими до белизны бровями. Так странно, они с сестрой очень похожи, но вместе с тем сам Хильд подобен отцу, а Уна – копия бабушки.
Молодые коегарцы на куплете про свадьбу братьев присоединились к танцующим. Принц мимолетно пригладил волосы и одной рукой поднял Йену, точно пушинку. Она охнула и от неожиданности вцепилась ему в плечи, а сам парень вдруг захохотал во весь голос, чем даже немного испугал окружающих.
 – Хильд, что-то ты необычно развеселился, – подруга осмелела раньше, чем опустилась на землю.
 – И сам не знаю, что произошло, – принц закружился на месте, заставляя платье девушки взметнуться, будто веер.
Но он знал. В душе поднималось счастье, любовь к близким. Хильд знал, что когда музыка закончится, проблемы снова подступят вплотную, но сейчас просто наслаждался смехом и улыбками подданных. Он жил одной этой песней, когда их разыскали Уна с Кареном и Кадлем, друзья впятером кружились в хороводе как беспечные дети.
 – Вышло здорово, – сказала ему Уна, когда мелодия сменилась на более спокойную, и вниманием всех присутствующих завладели отец с мачехой. – Они, наверное, в бешенстве.
 – Тебе придется уточнить, кто они?
 – Зубери и Шамиз, конечно.
 – Они не танцевали?
Девушка пожала плечами, и Хильд перевел взгляд на Карена.
 – Принц не сводил с вас глаз.
 – Ну и пусть, – одновременно сказали брат и сестра, сложив руки на груди, переглянулись и засмеялись.

***
В то утро принц проснулся на рассвете с неожиданно хорошим настроением. Завтра День Солнца, а значит, потенциальной невесте из-за подготовки точно будет не до него.
Дочь боккора и принц Галара словно соревновались за их с Уной внимание, причем Зубери оказался даже более настойчивым, потому что если Шамиз искала точки соприкосновения, то тот напирал, гнул свою линию, и никто не мог его остановить.
Хильд открыл окно, выпуская сон и впуская вместо него холодный ветер. Внизу разлеглось летное поле, покрытое снежной пеленой, но кое-где изъеденное следами, словно молью. Чуткий слух уловил гудение моторов и вдалеке как испуганная птица в воздух взмыл самолет.
Душа в груди дернулась, подбивая тело подняться на подоконник и тоже взлететь к небу, но парень вместо этого захлопнул окно, быстро оделся и вышел. Через несколько минут проходя мимо комнаты сестры, Хильд ненадолго остановился и прислушался. За дверью было тихо, но ему этого оказалось недостаточным. Хиль достал ключ от своей комнаты – он подходил к замку двери Уны – и осторожно заглянул внутрь. Принцесса еще спала, поэтому Хильд продолжил свою прогулку.
Прежде парень всегда думал, что никто в замке не встает так рано, кроме отца, но раз некто поднял в воздух самолет, значит, принц ошибался.
Морозный воздух бодрил и гнал обратно в замок, но Хильд только поднял ворот выше и неспешно шел, с удовольствием вслушиваясь в хруст снега. Цепочек следов было всего две: мужская (широкий шаг и большие отпечатки подошвы) шла прямо через все поле, а женская петляла, словно девушка заглядывала во все ангары. Или бегала, чтобы согреться.
Следы самолета обнаружились на самом краю, там же принц приметил у дальнего неприметного ангара девичью фигурку.
 – Йена? – Хильд узнал ее по длинной косе, торчавшей из шарфов.
 – Хиль? Что ты тут делаешь? – подруга тут же забавно покраснела, как и всегда при встрече.
 – Пришел посмотреть, кто тут не спит.
В этот момент из низких облаков показался самолет, и принц залюбовался железной птицей.
 – Мы испытываем самолет для Уны, – похоже, подруга решила, что скрывать это дальше бессмысленно, но Хильда было этим не удивить.
 – Да, я знаю, отец говорил. Поэтому так рано?
 – Чтобы она не видела и…
 – Чтобы не разбилась раньше времени, я понял, – парень засмеялся, Йена тоже улыбнулась и попрыгала на месте, чтобы согреться.
 – Замерзла?
 – Да, немного, но сейчас Гильберт, так зовут испытателя, сделает основные упражнения, и сможем попить чай в ангаре, – девушка продолжила топтаться на месте. Чтобы хоть как-то скрасить ожидание, Хиль сделал снежок и легонько бросил в подругу.
 – Эй!
 – Это чтобы ты не уснула, – но Йена вдруг наклонила голову, и внимательно на него посмотрела:
 – Ты ведь не просто так пришел.
Попала в точку.
 – Йенни, – Хильд замешкался. Вопрос уже очень давно вертелся на языке, но он все не решался его кому-нибудь задать. Момент был подходящий: поле пусто, да к тому же подруга не побоялась раскрыть свою большую тайну, которую наверняка носила в себе несколько лет.
 – Да?
 – А могу я как-нибудь… полетать?
Эмоции на лице подруги перемешались. Она и удивилась, и растерялась, но глаза так восторженно вспыхнули, что парень смутился и отвернулся.
 – Как я могла этого не замечать… Ты любишь небо! – Йена обняла его со спины, и на живот легла ярко-красная вязаная варежка.
Конечно, Хильд любил небо, находил в железных крыльях усладу для сердца, только никогда не показывал это так явно, как сестра. Он всегда оставался чуть в тени Уны, поэтому никто не замечал его мечтательной улыбки, когда они бывали на летном поле.
Сестра знала о его слабости, ведь они часто и с жаром обсуждали самолеты, но Хильд также давал ей понять, что это не единственное увлечение в жизни. Он интересовался всем на свете, но вопросы управления государством стояли на первом месте, а полеты и органная музыка прочно занимали второе. Все-таки они с Уной близнецы, и похожи не только внешне.
 – На счет тебя приказа короля не было, – Йена хитро толкнула принца в бок. – Поэтому попробую что-нибудь придумать.
 – Ты чудо Йенни. Обещаю, что пока ничего не скажу Уне, это будет наш секрет.
От таких слов девушка порозовела еще сильнее, чем от мороза, но продолжить разговор им не дал самолет. А именно его крыло, которое развалилось до каркаса прямо в полете.
 – Как ему помочь? – быстро спросил у подруги Хильд, но та только покачала головой, не отрывая встревоженного взгляда от механизма. Она чего-то ждала.
Пламя окрасило низкие облака в розовый и желтый, двигатель полыхнул огнем, и вместе с ним надежда на мягкую посадку.
 – Летит сюда, – Йена испуганно попятилась, а парень дернул ее за руку в сторону, для надежности закрывая собой. Железная птица в одно мгновение вспыхнула как спичка и с треском сломалась о землю. Лица наблюдателей опалило жаром.
Йенни выбралась из-за Хильда и побежала к месту крушения, на ходу разматывая шарфы. Принц чуть замешкался, быстро догнал ее, но девушка тут же остановилась, указывая в небо. Среди дыма и облачной каши он не сразу рассмотрел парашют и с облегчением выдохнул.
За всю историю самолетостроения в Коегаре летчиков-испытателей было не больше сотни, а живых, здравствующих и продолжающих работать даже меньше. Пусть сейчас не время для расспросов, но взглянуть на одного такого было любопытно.
Еще издалека он показался Хильду немного знакомым, но принца такие собственные мысли не удивили: наверняка они пересекались и раньше. Да к тому же в замке много типичных коегарцев (каковым был испытатель) хоть среди стражи, хоть среди изобретателей: высокие, светлоглазые, с неизменно золотистыми волосами.
Зубы Гильберта были плотно сжаты, и Хильд принял это за шок, но едва летчик коснулся ногами земли, то сбросил подвесную систему парашюта и недовольно заговорил с Йеной, даже не заметив принца:
 – Какой это уже по счету? Снова я его уничтожил.
 – Гиль, у тебя горит рукав.
Летчик не меняясь в лице, снял дымящуюся куртку, в сердцах бросил на землю:
 – Мы так никогда не закончим! – и сердито пошагал куда-то прочь.
 – Что-то я не понял. – Хильд приподнял край парашюта. – Он только что едва не погиб и злится?
Йена потушила в снегу верхнюю одежду испытателя.
 – Да, он такой. Это сложно объяснить, дождемся Гильберта в тепле, замерзнет и вернется.
Принц не высказал ничего против и сгреб заснеженную ткань в охапку.
 – Его все прозвали Заговоренный, – рассказывала Йена по дороге в ангар, – не проходит и месяца, чтобы он не взорвался хотя бы раз. Выжимает из самолетов все, а они не выдерживают такого напора. И это его самое серьезное ранение, – девушка посмотрела на Хильда через дыру в рукаве.
 – Великий Свет, надеюсь, с ним все будет хорошо. Судьба такая штука, может и отвернуться.
В ангаре Йена показала крошечную отгороженную комнатку, обогреваемую едва ли не самодельным котлом. Несмотря на маленькие размеры и обилие вещей в таком ограниченном пространстве, все было на своих местах. На коробках наклеены листочки с рисунками частей самолета – наверное, в них разложены чертежи – книги рассортированы в алфавитном порядке, все карандаши в железной банке остро заточены, а за небольшим потертым диваном пряталась канистра с керосином для лампы.
 – Наш учитель мазур Нафан в Холодный сезон работает дома, поэтому Гильберт позволил себе небольшую вольность, – Йенни виновато махнула рукой на ополовиненную кастрюльку с супом, которую сам Хильд и не заметил.
 – Кстати, отец поручил мне проверить работу кухни для изобретателей. Подчиненные никогда правду не скажут, а ты можешь. Всего хватает? Достаточно разнообразно?
Вместо ответа подруга наклонила посудину к принцу, чтобы тот ясно увидел в супе внушительную свиную рульку.
Король Дагмар не любил подчеркивать своего царственного положения, и сам питался весьма скромно: в основном различные овощные похлебки, пресные лепешки и молочные продукты. Детей и жену он не заставлял следовать этому правилу, но часто повторял, что августейшие особы не должны позволять себе есть мясо чаще, чем средний коегарец.
С изобретателями, их многочисленными помощниками и спутниками дело обстояло совсем иначе. Отец поставил их на полное продуктовое довольствие. Еда была простой, но вкусной и щедрой, кухня и большая столовая работали с раннего утра до позднего вечера, медленно сменяясь с завтрака на обед и с обеда на ужин, чтобы каждый мог придти в свободную от работы минуту. Можно было даже взять что-нибудь с собой в ангары или захватить перекус для занятого коллеги и приятеля.
Однажды мазур Ханнес неосторожно назвал такую организацию самотеком, а Дагмар с улыбкой его поправил, сказав, что это самоорганизация.
"Красиво, конечно, когда все ходят в форме и едят по расписанию", – говорил он, – "но это только отвлекает внимание от работы, от действительно важных дел. Тем более что пока за столько лет моего правления никто вольностью не злоупотреблял".
Хильд погрелся немного, вместе с Йеной выпил чаю и поел орехи в меду, после чего решил больше не мешаться и отправился прогуливаться по летному полю дальше.
Теперь его ум занимал Сеагул, а точнее Хенрик. Вчера от короля пришел ответ, что он бы и рад продолжить обсуждать союз с Коегаром, да только нигде соглядаи не могли найти его младшего брата.
"Земель у них много, порядка нет", – мысли, точно шаги, скрипели в голове парня. – "Но неужели так сложно отыскать принца? Что-то темнит король, как бы узнать..."
На ум пришел старый знакомый Роффе. Не так он прост, раз искал способ проникнуть в замок, значит, друзья или учителя у него влиятельные есть, может, найдется какой шпион, готовый за хорошую плату разыскать кое-кого на холодном севере. Только Хильд не знал, как связаться со старым приятелем, а ждать его появления можно еще очень долго.
Парень недолго постоял у обрыва, пока ледяной океанский бриз облизывал его лицо и шею до хладного окаменения. И такая погода бывает приятной, но совсем недолго, все-таки хочется найти сестру. Так парень и решил сделать.
Уже у дверей в замок он раздумывал о том, проснулась ли Уна, а если да, то что делает, потому не сразу заметил неожиданного гостя.
 – Дядя, – Хильд обнял его с совершенно искренним удивлением и радостью. Дагрун, впрочем, ответил ему тем же.
 – Ты рано встал, берешь пример с Дагмара?
 – Было небольшое дело, – уклончиво ответил принц, ведь интересовало его сейчас совсем другое. – Лучше скажи, что тебя привело в Солрику?
 Они вошли в замок, большие круглые очки мгновенно запотели, и Дагрун снял их, чтобы протереть.
 – Соскучился, а вам в этом году не до меня, отшельника, вы с Уннар теперь кона и мазур на выданье.
 – Скажешь тоже.
 – Скажу что, – Дагрун приблизился к племяннику и шепнул: – не нужна нам такая родня.

Глава 4
 – Почему-то я не удивлен таким словам, дядя, – улыбнулся Хильд. – К отцу?
 – Да. Идем, испортим ему аппетит.
Прежде, чем добрались до короля, они встретили Карена и Кадля.
 – Есть разговор, – шепнул Карен, пока Дагрун хлопал по спине младшего.
 – Срочно?
Хильд взглянул на друга. Вроде бы близнецы не выглядели испуганными или просто взбудораженными, только едва растерянными и озадаченными.
 – Нет, – Карен кивнул Дагруну, который справлялся о здоровье их тети. Явно не хочет вести разговор при дяде принца (хотя на самом деле Дагрун был и дядей близнецов, так как их мать, кона Бриндис, приходилось двоюродной сестрой королю и его брату).
Хильду предстояло быстро принять решение – остаться с друзьями или все-таки отправиться к отцу. Дагмар и Дагрун наверняка будут говорить о внешней политике государства, а шанс быть вовлеченным в такой разговор нельзя упускать.
 – Переговорим через пару часов. Встреча где обычно.
День Солнца – праздник, состоящий не только из песнопений и гуляний. Это еще и обмен подарками, не только между близкими, но порой и между совсем незнакомыми друг с другом коегарцами. Потому Хильд вместе с сестрой и друзьями каждый год готовили что-то для детей из сиротного дома и просто для встречных. Вместо обеда сегодня они будут разъезжать в открытой старой повозке, дарить солрийцам и гостям столицы теплые шарфы, рукавицы, лезвия на ремешках для катания на льду, коробочки ароматного печенья и другие атрибуты Холодного сезона. Конечно, от этого совсем озябнут, выпьют чаю в замке и, когда совсем стемнеет, отправятся также все вместе на праздничный каток, в который намерено превращены несколько площадей и соединяющих их улиц. Захотят ли участвовать во всем этом их гости Шамиз и Зубери, Хильд предпочитал не думать. Да и не до этого было ему сейчас.
Близнецы в королевской династии – как печать рода. Боги уже которое поколение испытывали кровные узы на прочность, предлагая братьям и сестрам, рожденным с разницей в несколько часов или минут, бороться за престол друг с другом. Для народа все это были лишь легенды о минувшем, но Хильд знал, как бывает на самом деле.
Оба близнеца энергичны и талантливы, любой из них был готов стать достойным конунгуром Коегара. Дагрун родился первым, но ведомый волей Великого Света, терзаемый призраками собственного трагического прошлого, отказался от королевских регалий в пользу брата. Без распрей и боев они решили так, что старший выучится на лекаря, и будет заботиться о страждущих, в память о своей погибшей жене, а Дагмар твердой рукой поведет страну.
 "Уступить брату не зазорно", – сказал однажды Дагрун племяннику. – "Но только я не переступал через себя. Твоему отцу сие было предначертано, как предначертано тебе, а мне и Уннар велено поддерживать вас в любых начинаниях".
 – Я не понимаю, Дагмар, – прервал мысли голос дяди. Хильд так задумался, что пропустил приветствие близких мимо ушей. – Что в Сеагуле? Почему они отговариваются, а ты продолжаешь им уступать?
 – А какой выбор? – Дагмар выпустил брата из объятий. Несмотря на серьезность разговора, он легко улыбался, радовался встрече. – Ты помнишь географию? Давай посмотрим на карту.
 – О нет, – Дагрун развернулся к Хильду и картинно закатил глаза. Парень усмехнулся. – Сейчас опять начнет про свой северо-запад.
 – Я плохо знаю, папа, – не моргнув глазом, Хиль заявил родителю.
Карта у Дагмара была странная, но презанятная, с нарочито-преувеличенным Коегаром и странами-соседями, а вместо точек под названиями городов располагались разнообразные башенки, мельницы, холмы – словом, то, что характеризовало бы каждое место. Вольности добавляли и легкие наброски: над горами – дирижабли, в заливе – старинные ладьи и чудо-рыбы, окутанные паром и морской пеной, а среди лесов Сеагула гусеницей полз поезд. Хильд не видел никогда даже похожей, не знал и откуда эта взялась у отца.
 – Наш мир будто компас, состоящий из двенадцати частей света. И вот он наш Северо-Запад, остальные далековато. Сколько государств, а, Дагрун? Кто бы мог быть Коегару братом, как ты мне?
 – Саблиан, – фыркнул Дагрун. Конунгур требовательно посмотрел на сына, точно принимал у него экзамен.
 – Не заинтересованы, – ответил Хильд.
 – О Хакарадле и Галаре ты знаешь, они уже повязаны, а идти у них под ярмом я не желаю, – Дагмар с сожалением отставил тарелку с недоеденным омлетом.
 – Помимо Сеагула остается еще Улмур, – спорщики повернули одновременно к Хильду, чтобы тот тоже высказался о преимуществах соседа.
 – Страна доносчиков, шпионов, которые знают все и вся. Для большой политической игры такое, пожалуй, могло бы быть выгодно. Да и казне от них солидная прибыль. Король у них, правда, в возрасте уже...
 – Старше нас вместе взятых, – кивнул отец, но дядя лениво отмахнулся:
 – Сигфус? Он еще всех переживет.
 – Так, но жен и наследников у него не имеется. Легко догадаться, чего, а точнее, кого, он захочет за союз.
 – Уну, – Хильд невольно сжал кулаки. Катились бы к Тьме традиции королевских браков по расчету!
 – Лишней дочери у меня, дорогой брат, знаешь ли, нет.
 – А как же морской флот? В открытых водах у них мало конкурентов.
 – Все это есть и у Сеагула, – не дал ответить отцу Хиль. Конунгур покачал головой, как бы прося сына продолжать. – Еще трудовые ресурсы. Лес. Земли. Неразрабатываемые рудники. Перспективы для гидро- и геотермальной энергетики.
Дыхания не хватило, Хильд, сдерживаясь, замолчал, но изнутри его снедала жажда. Жажда прочитать, вспомнить забытое, узнать новое, строить планы, думать, думать, думать...
 – Сказочно красивая страна, – Дагмар коснулся плеча парня – высшая степень одобрения, не как сына, конечно, а как способного ученика и наследника. – Если бы не смута, я бы и сам хотел там вновь побывать.
 – Пригласи Сигфуса, – после убедительных аргументов Дагрун не смел продолжать спор, но все равно намеревался если не изменить политический курс младшего брата, то хотя бы скорректировать по своему разумению. – Пусть будет про запас.
 – Соглашусь.
После разговор плавно потек в другое русло, пришли инженеры, и Хильд вспомнил о собственных делах. О завтраке, для начала.
Уны в столовой не оказалось, как, впрочем, и мачехи, только Фридьен, которые даже не поднял головы от еды.
 – Привет? – будто сам у себя спросил Хильд.
 – Доброе утро, – бесцветно откликнулся брат, продолжая раскопки в своей тарелке.
 – Сегодня праздник. Какие планы?
Фридьен неохотно поднял лицо, а Хильд постарался беспечно улыбнуться.
Он и сам не знал, почему общение с братом всегда выходило таким напряженным. Сначала Фриди был слишком маленьким, а потом... Потом мачеха нашла ему наставника, чтобы третьему наследнику не хватало времени попадать под "дурное влияние" старших. Стыдно признать, но внимательный и любопытный Хиль почти ничего не знал о Фридьене, что он любит, чем занимается в свободное время.
"У меня есть Уна, а у него?" Пожалуй, кроме отца, матери и наставника никто его существованием не интересовался.
Фриди что-то пробормотал под нос, пришлось Хильду переспросить.
 – Ничего, обычный день.
 – Давай с нами, подарки раздавать.
Глаза у младшего огромные, черные, в Дагни Сольвейг, а волос светлый и вьется – в точности как у отца, у Уны и самого Хильда. В довершении образа недоверие и подозрительность.
 – Не отвечай, подумай. Приходи к конюшям, где-то минут через сорок.
Хильд встал, хотя так и не прикоснулся к еде. В животе заурчало, поэтому он залпом выпил молоко и забрал с собой несколько бутербродов. Пожертвовать нормальным завтраком – не такая уж большая цена за то, чтобы в кое-веки хотя бы попытаться устроить брату праздник. Если бы он остался, Фридьен однозначно отказался бы от предложения, а так еще есть шанс, ведь не побежит же воспитанный Фриди да старшим?
Хиль шел и голова его была непривычно пуста. Сегодня все равно Уна не даст ему закружиться в королевских делах. И все-таки по пути в комнату он мысленно составлял список, что и как сделать за каникулы. Да так увлекся, что не заметил сверток на кровати и сел на него.
Кажется, подарок.
Тут Хильд с холодной змеей в груди не мог не вспомнить об иноземных гостях. Их тоже полагалось чем-то радовать, но парень понятия не имел чем, потому, краснея от ощущения собственной никчемности, обратился к фрейлинам Уны. Те повздыхали и обещали помочь.
Но сверток с синей лентой явно не от дочери боккора. Хрусткая бумага легко поддалась, сначала вывалился лиловый рукав, а потом Хильд захохотал, гладя пальцами свитер по синей полоске, проходящей поперек груди. Под крупной старательной вязкой прощупывался продолговатый предмет – плитка шоколада.
Что ж, у него для адресата заготовлено тоже нечто подходящее.
Хильд надел подарок под пальто – так приятнее будет противостоять холоду – и вышел к конюшням, на ходу заматывая шарф.
 – Тебе идет, – его встретила только Уна, остальные еще не собрались.
 – Где твоя шапка? – Хильд щелкнул по ее хвостику на затылке. Сестра не ответила, коснулась морды ближайшей лошади. Забавная порода, крепкие, а ноги тонкие как жерди, того и гляди сломаются.
 – У меня сегодня был такой сон...
Они устроились прямо на полу саней. Хильд вытянул ноги и на них обрушилась башня из мешков с подарками, поэтому прежде чем разговор продолжился, брат с сестрой со смехом побарахтались, пытаясь выкопаться.
 – Ну, сон.
 – Я летела, конечно. Но не как на дирижабле, а будто на крыльях. И внизу был лес.
 – Как в Галаре?
 – Нет, не знаю, что за деревья, но всюду был снег.
 – Хильд? – неуверенно перебил их голос. Принц с готовностью вскочил – Фридьен. Пришел все-таки.
Полный событий день даже не думал катиться к закату. Тонконогие кони весело бежали по улицам и улочкам, сани иногда заносило на поворотах, и прохожих накрывало небольшой лавиной.
К моменту, когда все подарки были розданы, пальто Хильда покрылось снежной коркой, шарф Кадля заледенел, и парень стал походить на рыцаря в шлеме, а его старший брат где-то потерял шапку и теперь беспрестанно шмыгал носом и прыгал на месте. Фриди долго держался в стороне, но в дело его увлекла, как ни странно, Йена. Уна же улыбалась больше всех. Волосы сосульками стучали по плечам, но язык все равно не поворачивался назвать ее морозной королевой, столько тепла и света она излучала. В общем, об утреннем разговоре с близнецами Хильд вспомнил только за обедом и поспешил все исправить.
 – Мы видели Зубери, – в этот раз за обоих отвечал Кадль. – Он приставал к прачке. Наговаривал всякое, что увезет ее к себе и прочее.
Карен согласно чихнул и сделал такое лицо, будто его сейчас стошнит.
 – А он вас видел?
 – Да, мы специально прошли мимо.
Хильд откинулся на спинку стула, есть резко расхотелось. Хорошо еще Уна и Йена не присутствовали, иначе стали бы наперебой уговаривать не обращать на выходки внимание. «Я решу, что с этим делать, но завтра».
Окна кухни, в которой сидели принц с братьями, осветило солнце, и Хиль впервые за день почувствовал легкое утомление. Головная боль вынудила его провести время до вечернего катания в одиночестве – неизвестно, в чем понадобятся силы.

***
Каток было видно издалека, потому что над ним установили особый аэростат – с прожекторами, который питал установленный сверху ветряк, а с земли к нему тянулись тросы-провода, на случай, если энергии ветра будет недостаточно. Лампы специально сделали разных цветов, и получилось довольно нарядно. За скамейками по краям улицы прятались ледяные скульптуры, тоже подсвеченные, а там, где все желающие собирались пить согревающие напитки и есть праздничные сладости, разбили сказочный лес с коваными керосиновыми фонариками и закрытыми беседками. Парень знал, что в каждой должны быть установлены маленькие печки, чтобы необязательно было покидать праздник, если замерзнешь или просто устанешь. Такое придумали только в этом году, но Уна уже говорила, что на следующий год можно будет сделать не просто беседки, а закрытые экипажи, подобные колесящим в день Солнца по городу.
Хильд смотрел, как сестра медленно плывет по голубоватому льду, перебирает ногами, а ладони чуть поднимаются и опускаются – воображает, наверное, что летит.
Шамиз, напротив, непринужденно сидела на скамейке. Кто-то из любопытных коегарцев помог ей привязать лезвия и пытался завести разговор, но наа так странно на него посмотрела, что тот сразу отстал. Она была одета в легкую шубку, а на голове повязан цветной платок – такое неподходящее для катка одеяние все равно будет привлекать внимание даже больше, чем тот факт, что она иноземка. Хильд неохотно подъехал.
 – Шамиз, помочь?
 – Очень кстати, Хильд, – сдерживая неудовольствие от близости невысокородных, ответила она. Это было одним из неоспоримых ее достоинств – если Шамиз что-то не нравилось в местных порядках, она никогда бы в этом не призналась.
 Сначала передвигаться на коньках у нее не очень выходило, но Шамиз смелела под взглядами коегарцев, Хильд даже ее невольно зауважал. Они успели дружески поговорить о чем-то несущественном, пока парень не вспомнил о существовании Зубери.
По его примеру принцу предложила свою помощь Йена, но именно в этот момент ее лицо выражало разочарование и обиду, словно знатный иноземный гость сказал ей что-то грубое. Хильд не мог не вмешаться.
 – Уна! – громогласно крикнул он. Сестра тотчас явилась из толпы и подхватила Шамиз под руку вместо него, а сама наа подозрительно замерла.
 – Ваше Высочество, вы не решитесь к нам присоединиться даже после того, как вас позвала прекрасная кона?
Йена обычно краснела от подобных слов, но в этот раз еще больше поникла и опустила подбородок.
 – Я как раз сказал прекрасной коне о том, что ждал подобного шага не от нее, а от принцессы.
Хильд начал понемногу раздражаться. "Когда ты приставал к служанке, ее положение тебя не смущало".
 – Извини, мой друг, но тут я на ее стороне. Она же не нянька.
Ответ Зубери догнал Хильда, когда он уже развернулся и собирался отойти:
 – Неужели ты сам хочешь на ней жениться?
А вот это уже неприкрытая грубость. Хильд сжал губы, сдерживаясь. Далеко на юге, конечно, еще практиковали браки меж родственниками, но Уна, она ведь его часть, как можно жениться на самом себе?
 – Побойтесь Великого Света, Ваше Высочество, – процедил Хильд.
 – Мне не по статусу бояться чужих выдуманных богов.
Зубери добавил что-то еще в подобном духе, такое, что Йена удивленно и тонко пискнула, но парень его уже не слушал. Слишком уж неприкрыто принц Галара выбивал из него ответную реакцию. Только зачем?
Внезапно Хиль понял, почему на самом деле союз с Хакарадлем и Галаром не стоит и выеденного яйца. С согласием давление боккора и королевы только усилится, распространит отравляющие щупальца во все сферы жизни. Мягкосердечные коегарцы – большой кусок сладкого рулета, и Зубери сейчас пробует Хиля на зуб, а вместе с ним и Уну, и всю страну.
Сыграем, только по своим правилам.
Он сам не заметил, как оказался лицом к лицу с Зубери, попутно нашаривая нечто в кармане.
 – Настаиваю на дуэли.
 – Что ж, – Зубери встал так резко, словно весь разговор только и ждал этих слов. – Прямо здесь?
 – Дам тебе пару минут, – Хильд расстегнул верхнюю пуговицу пальто, намереваясь добраться до своего кинжала. – На разминку.
Хвала Йене, что она не стала влезать в их спор, не стала просить не горячиться. Хильд весело толкнул ее в бок и подал сверток, вытащенный из кармана:
 – Хотел подарить вечером, но, боюсь, могу разбить. Солнечной улыбки в день Солнца, Йенуш. Спасибо за свитер, он точно принесет мне удачу сегодня.
Йена оглянулась на Зубери: тот пыхтя пытался отвязать коньки. Время еще есть, и она быстро развернула подарок.
Карен и Кадль обожали книги, Уна любила, когда брат дарил ей фигурные конфеты с разными начинками (в этом году подготовлены дирижабли). Дядя и папа душу готовы продать за фрукты в шоколаде, даже у мачехи коробочка ароматной пастилы с родины вызывала легкую улыбку. Не мирилась с таким постоянством только Йенни, но в этом году судьба сама подбросила Хильду идею подарка для подруги, действуя руками старого доброго Роффе.
С того дня, когда случилась драка, их пути пересеклись вновь всего раз, но Рофа словно привязали к Солрике слова «Еще увидимся». Без лишней скромности Хильд был этим очень доволен – значит, не так уж улмурианцы отличны от жителей Коегара. У них иные порядки, но души точно также жаждут спокойствия и благополучия.
Они встретились на днях на площади рядом с рынком, мирно разговаривали как вдруг улмурианец сорвался с места и вернулся с подарком для "твоей подруги". Конечно, Хильд не мог не открыть его сначала сам, но только чтобы понять, кого же Роф имел в виду, Йену или Шамиз. А когда из хрустящей бумаги на фарфоровых ножках-морских гребнях появилась музыкальная шкатулка с той самой мелодией с бала, Хиль расхохотался. Как бы узнать, действительно ли улмурианец такой ушлый и всезнающий или просто совпадение?
Зубери попытался отобрать у стражника рядом оружие, но тот не дрогнул, глядя на Хильда. Зато пара юношей предложили принцам свои клюки, которыми гоняли маленький мяч в хокки. Хиль окончательно сбросил пальто, когда вокруг начали собираться зрители.
Музыканты пошептались и завели торжественный неторопливый марш, надеясь, что августейшие особы порадуют собравшихся красивым показательным боем, но принц Галара считал совершенно иначе. Не успел Хильд поклониться, противник нанес удар по рукам, заставляя уронить оружие. От второго пришлось спешно уворачиваться, пригибаться и отскакивать. Плоская загнутая лопатка на конце, конечно, мешала балансу клюки, но Зубери управлялся отлично, несмотря на комплекцию. Каждый взмах плавный, гипнотизирующий, а удары резкие, точные и мощные. Хильд быстро почувствовал себя котенком-подростком, еще не набравшим достаточно сил для противостояния взрослому зверю. Достать противника получилось пару раз во время разворота, но в реальном бою это были бы ничего не значащие царапины.
Принцы кипели не хуже котлов, вокруг Зубери и вовсе парадной меховой мантией вился пар. Скрипел под ногами взрытый снег, Хильд скрежетал зубами, все ждал, когда противник выдохнется, а у самого дыхание сбилось, потому, что скакал и кружился, а галарец большей по большей части стоял на месте и легко отбивался, берег силы, удерживая ситуацию в своих руках только за счет техники. Хиль обогнул его в очередной раз и развел руки в стороны, открывая туловище. Естественно, что Зубери воспользовался моментом.
Вспышка гнева ослепила разум Хильда, который изогнулся вбок, и оружие противника даже не зацепило ребра. Удар был сильнее необходимого, сильнее даже всех предыдущих, и, достигни он цели, наверняка пробил бы грудную клетку. Несчастный случай на дуэли – не такая уж неожиданность, даже если от крови в легких задохнется любимый принц Коегара.
Клюка Зубери не встретила сопротивления плоти, поэтому он невольно подался за ней вперед, подставляя всего себя под удар. Секунда-другая и он вновь вернется в непробиваемую оборону, но Хильду и пары мгновений достаточно. Хотелось со всей силы ответить по шее, увидеть в выпученных от удивления глазах меркнущую жизнь, но сам Великий Свет отвел руку. Хиль ударил в плечо, с удовлетворением рассчитывая, что синяк еще долго будет напоминать Зубери о стычке, и отступил. Парень опустил оружие, потому что дуэль закончена, без «отрубленной» руки противнику с длинным оружием не справиться, и повернул голову, отыскивая среди рукоплещущих коегарцев сестру.
Внезапная боль из груди отдалась в руки и голову, но Хильд упал из-за того, что оступился на ледяном камне. Прежде чем, что-то удалось понять, некто загородил собой свет с аэростата, выдернул клюку из ослабевших пальцев и… удара не последовало, только гул сотни голосов собравшихся. Хиль медленно приподнял туловище и быстро заморгал, чтобы звездочки перед глазами скорее рассеялись.
Уна стояла перед ним, и ее узкая спина не давала ничего разглядеть. Когда же Хильд, превозмогая боль, сполз по снежному холму чуть в сторону, то увидел алого от ярости Зубери. Рана вместо родимого пятна на щеке кровоточила.
 - На колени! – прорычал принц Галара, и слова его словно издавал вселившийся в тело дикий дух.
 - А ботинки тебе не поцеловать? – смешливо откликнулась принцесса без тени страха.
Зубери кинулся на нее, норовя совершенно не по-королевски оттаскать за волосы, а Хиль не мог не защитить сестру. Благородная дуэль едва не переросла в дворовый мордобой, но их быстро растащили.
Отплевываясь от чужой, неизвестно как попавшей в рот крови, Хильд с презрением смотрел на противника. Многое можно было сказать, но все ясно без слов: когда коегарцы будут давать принцу королевское имя, то точно вспомнят этот день Солнца.