Джейн, перевод с английского рассказа С. Моэма. Ок

        Итак, во вторник, но довольно поздно, я пришел к Джейн. Признаюсь, я был немного удивлен, встретив такую компанию. Это было  впечатляющее собрание знаменитостей: писателей, художников и политиков, актеров, знатных дам и известных красавиц.  Я уже давно не встречал в Лондоне ничего подобного. Не было предложено никаких особых развлечений. Угощение соответствовало рангу гостей, но не изобиловало деликатесами. Джейн, со свойственной ей спокойной манерой, казалась вполне довольной; я не замечал, чтобы она слишком заботилась о развлечении для своих гостей, но  было очевидно, что они были рады находиться у Джейн, и веселая, приятная атмосфера вечера продолжалась до двух часов утра.
 После этого я встречался с ней много раз, но редко какой-нибудь званый обед или ужин, которые я посещал, проходили без ее присутствия. Я поклонник юмора и все время пытался понять, в чем заключался ее особый дар. Было невозможно повторить что-нибудь из ее высказываний, так как хорошая шутка, как и вино, не любят, чтобы их тревожили. Она не обладала способностью к эпиграммам и никогда не поражала блистательной реакцией на вопрос или замечание. В ее словах не было злого умысла или колкости. Некоторые люди считают, что скорее нетактичность, а не краткость, являются душой остроумия. Но она никогда не произносила вещи, могущие вызвать краску на Викторианских щеках. Я думаю, ее юмор был  непроизвольным и спонтанным. Он вылетал, как бабочка с цветка на цветок. подчиняющийся только своему капризу и не придерживающийся  ни метода, ни намерения. Он зависел от ее манеры говорить и выглядеть. Его пикантность зависела также от щегольской и экстравагантной внешности, приданной Джейн Джильбертом. Но внешность была только элементом. Сейчас она, конечно, была модной знаменитостью. Люди смеялись, стоило ей произнести первую фразу. Их больше не удивляло, что Джильберт женился на женщине, намного старше. Они видели, что с Джейн возраст не имел значения. Они считали, что ему дьявольски повезло. Адмирал цитировал мне Шекспира о том, что время не могло ее состарить, а привычка сделать скучной. Джильберт радовался ее успеху. Он мне понравился, когда я узнал его лучше. Было абсолютно ясно, что он не был ни  мошенником, ни искателем состояния жены. Он не только гордился Джейн, но был искренне предан ей. Его доброта к ней была трогательной. Он был очень бескорыстный и добрый молодой человек.
 – Что Вы сейчас думаете о Джейн? – спросил он меня однажды с мальчишеским задором.
 – Я не знаю, кто из вас достоин большего восхищения, –  сказал я. – Вы или она,
 – О, причем тут я.
  – Как причем? Неужели Вы думаете я так глуп, чтобы не видеть, что это Вы, и только Вы сделали Джейн тем, кто она есть.
 – Моя единственная заслуга заключается только в том, что я увидел в ней то, что не  было видно невооруженным взглядом другим, –  ответил он.
 – Я могу понять, что Вы разглядели в ней возможность придать ей такую исключительную внешность, но как Вам удалось сделать из нее юмориста?
  – Но я всегда думал, что все, что она говорит, удивительно смешно. Она всегда была юмористкой.
 – Вы единственный человек, кто так считает.
 Миссис  Тауэр, не без  великодушия признала, что она ошибалась в Джильберте. Она очень привязалась к нему. Но, не взирая на обстоятельства, она никогда не меняла своего мнения, что их брак  не продлится долго. Я посчитал  уместным посмеяться:
  – Ну, что Вы. Я никогда не видел более преданной друг другу пары.
 – Джильберту сейчас 27. Я думаю, самое время появиться хорошенькой девушке. Вы заметили на днях, на приеме у Джейн ту миленькую молоденькую племянницу сэра Реджинальда? Я видела, что Джейн смотрела на них двоих очень внимательно, и я подумала…
 – Я не думаю, что Джейн боится соперничества с любой другой девушкой.
 – Подождем, увидим, – сказала миссис Тауэр.
  – Вы давали им 6 месяцев.
 – Ну а сейчас я даю 3 года.

      Когда кто-то слишком уверен в своем мнении, то вполне в духе человеческой натуры пожелать, чтобы этот кто-то оказался не прав. Миссис Тауэр была слишком уверена. Но я не испытывал от этого удовлетворения, так как конец, который она предвидела для плохо подходящей друг другу пары, действительно наступил. Однако судьба редко предоставляет нам то, что мы ждем. И хотя миссис Тауэр могла польстить себе тем, что оказалась права, я думаю, что в конечном итоге она такой не была. Поскольку все сложилось не так, как она ожидала.
       Однажды я получил срочное сообщение от нее и к счастью смог приехать к ней сразу. Когда меня проводили в комнату, миссис Тауэр поднялась со стула и пошла мне навстречу с крадущейся быстротой леопарда, преследующего свою добычу. Я видел, что она была взволнована.
      – Джейн и Джильберт расходятся, – сказала она.
 – Действительно? Значит, Вы  в конце концов оказались правы.
    Миссис Тауэр посмотрела на меня со странным выражением лица.
 – Бедная Джейн, – пробормотал я.
 – Бедная Джейн! – повторила она, но с таким пренебрежением, что я был обескуражен.
Она с трудом подбирала слова, чтобы рассказать мне, что произошло.
     Джильберт ушел от нее за минуту до того, как она бросилась к телефону, чтобы позвонить мне. Когда он вошел в комнату, бледный и расстроенный, она сразу поняла, что случилось что-то ужасное. Она догадалась, о чем он собирался ей сообщить прежде, чем он успел это сделать.
 – Мериан, Джейн бросила меня.
Она улыбнулась и взяла его за руку.
 – Я знала, что ты поведешь себя, как джентльмен. Для нее было бы невыносимо, чтобы все подумали, что это ты ее бросил.
  –  Я пришел к Вам, потому что знал, что могу рассчитывать на ваше сочувствие.
 – О. я не могу тебя осуждать, Джильберт – сказала миссис Тауэр очень тепло. – Это должно было произойти.
 Он вздохнул.
 – Полагаю, что так. Я не мог надеяться удерживать ее долго. Она слишком хороша для меня, я же совершенно обычный  парень.
   Миссис Тауэр гладила его руку. Поистине, его поведение было безупречным.
 – И что же происходит сейчас?
 – Джейн подает на развод.
  – Она всегда говорила, что никогда не будет возражать против развода, если ты захочешь жениться на молодой девушке.
 – Неужели Вы правду думаете, что я захочу жениться на какой-нибудь другой женщине после того. как был мужем Джейн? – ответил он.
    Миссис Тауэр была поражена.
 – Неужели ты хочешь сказать, что это не ты ее бросил?
 –Я7 Я бы ни никогда это не сделал.
 – Тогда почему же она подает на развод?
 – Она собирается выйти замуж за сэра Реджинальда Фробишера, как только формальности будут соблюдены.
     Миссис Тауэр издала громкий звук. Затем ей стало дурно, и она схватилась за нюхательные соли.
 – После всего, что ты сделал для нее?
 – Я ничего для нее не сделал.
 – Неужели  ты собираешься допустить, чтобы тебя так использовали?
 – До свадьбы мы договорились, что если кто-то из нас захочет свободы, другой не будет чинить препятствий.
 – Но это было сделано из-за тебя. Ты ведь был на 27 лет моложе ее.
 – Ну, это принесло ей большую пользу, – ответил он с горечью.
     Миссис Тауэр возражала, спорила и приводила доводы, но Джильберт стоял на своем, что  Джейн это не касалось, и он должен поступить так. как хочет она. Он оставил миссис Тауэр в полной прострации. Она почувствовала значительное облегчение, когда смогла полностью передать мне этот разговор. Ей доставило удовольствие увидеть, что я был поражен не меньше, чем она, и если все это не вызвало у меня такого же порицания поведения Джейн, как у нее, она приписывала это к недостатку моральности, присущей мужскому полу. Она все еще находилась в состоянии крайнего возбуждения, когда слуга открыл дверь для Джейн собственной персоной. Она была одета в черное с белым, как без сомнения, подходило к  неоднозначному толкованию ее натуры, но платье ее было настолько оригинально и фантастично, а шляпа так экстравагантна, что я положительно ахнул, увидев ее. Но она, как всегда, была невозмутима и собрана. Она подошла к миссис Тауэр, чтобы ее поцеловать, но та с достоинством отклонилась.
   –– Здесь был Джильберт – сказала она.
 – Да, я знаю, – улыбнулась Джейн. – Я сказала ему повидаться с тобой. – Сегодня вечером я собираюсь в Париж и прошу тебя позаботиться о нем, пока меня не будет. Я боюсь,
 что на первых порах он будет чувствовать себя одиноким, и мне будет спокойнее, если ты будешь за ним приглядывать.
    Мисси Тауэр хлопнула в ладоши.
 – Джильберт только что сказал мне что-то, во что я едва могу поверить. Он сказал, ты подаешь на развод с ним и собираешься замуж за Реджинальда Фробишера.
 –– Разве ты не помнишь, накануне нашей с Джильбертом женитьбы ты советовала мне  выйти за человека моего возраста? Адмиралу 53.
 – Но, Джейн, ты всем обязана Джильберту, – сказала миссис Тауэр с  возмущением. – Ты бы не существовала без него. Без эскизов его одежды ты бы была никем.
 – О. он обещал, что и дальше будет проектировать мои наряды, – ответила Джейн невозмутимо.
  – Ни одна женщина не пожелала бы лучшего мужа. Он всегда был так добр к тебе.
 – Да, я знаю, Он был очень милым.
  – Как ты можешь быть такой бессердечной?
 – Но я никогда не была влюблена в Джильберта, –  сказала Джейн – Я всегда ему это говорила. Я начинаю чувствовать потребность в обществе мужчины моего возраста. Я думаю, что достаточно была замужем за Джильбертом. С молодыми трудно находить тему для разговора. – Она сделала небольшую паузу и одарила нас очаровательной улыбкой.
 – Конечно, я не перестану видеться с Джильбертом, Я договорилась об этом с Реджинальдом. У адмирала есть племянница. Это как раз идеальная пара для Джеральда. Как только мы поженимся, мы пригласим их погостить с нами на Мальте. Вы знаете, адмирал командует флотом на Средиземном море, и я нисколько не удивлюсь, если они влюбятся в друг друга.
   Миссис Тауэр тихонько хмыкнула.
 –  А ты договорилась с адмиралом,  что если тебе захочется свободы, никто из вас не будет препятствовать в этом друг другу?
  – Я предложила это, но адмирал сказал, что он сразу может отличить зерна от плевел, что он ни на ком другом жениться не захочет, а если кто-то захочет жениться на мне, то у него есть на  флагманском корабле 8 двенадцати дюймовых пушек, и он решит проблему на коротком расстоянии. – И она посмотрела на нас через свой монокль таким взглядом, что даже боязнь вызвать гнев миссис Тауэр, не могла удержать меня от смеха.
 – Я думаю, что адмирал очень эмоциональный мужчина.
 Миссис Тауэр конечно сердито нахмурилась, глядя на меня.
  –  Я никогда не считала тебя забавной, Джейн, – сказала она – Я никогда не понимала, почему люди смеются над твоими словами.
 –– Я сама никогда не считала себя забавной, Мериан, – улыбнулась Джейн, показывая свои блестящие идеальные зубы. – Я рада покинуть Лондон прежде, чем многие другие придут к нашему мнению.
 – Мне бы хотелось услышать от Вас секрет Вашего удивительного успеха, – сказал я.
   Она повернулась ко мне с  невозмутимым, привычным взглядом, хорошо мне знакомым.
– Знаете, когда я вышла замуж за Джильберта и поселилась в Лондоне, и люди начали смеяться над моими высказываниями, никто не был удивлен больше, чем я сама. Я произносила те же слова в течение тридцати лет, и никто никогда не считал их смешными. Я думаю, дело в моей одежде, в моей короткой стрижке и в моем монокле. Потом я обнаружила, что это из-за того. что я говорила правду Это было настолько неожиданно, что людям казалось смешным. Когда-нибудь кто-нибудь еще обнаружит этот секрет, и когда люди привычно будут говорить правду, конечно в этом не будет ничего смешного.
  –     А почему только я не нахожу в этом ничего смешного? – спросила миссис Тауэр.
    Джейн немного замялась, как будто честно искала возможность дать удовлетворительное объяснение.
   – Возможно, ты не узнаешь правду, когда с ней встречаешься, Мериан дорогая, –  ответила она в своей доброжелательной манере.
    И это конечно оставило последнее слово за ней. Я почувствовал, что последнее слово всегда будет за Джейн. Она была изумительна.