Помнить

Помнить – значит не забывать.

Надо писать. Надо… А как начать…. А наверно вот так. Мое дорогое, только мое детство. Мне всегда кажется, что где-то есть кинопленка, на которой записано все, каждый день, каждый час, где мы живем все, тогдашние. Живем, учимся, бежим куда-то. И если только найти, где это все можно увидеть, только постараться найти, ты увидишь, что вот ты (только в детстве) бежишь с портфелем, в рваных ботинках. Мы все тогда были такие.  Никто из нас никогда не признавался в бедности, тогда об этом не говорили. У всех всегда было все отлично. Никто бы не признался, что папа пьет, что мама заняла три рубля до получки у соседки, что все хорошие вещи в ломбарде.  С чего начать все-таки. Надо описать все, что помню. Мои мысли, мои впечатления о той жизни, жизни до джинсов, до колготок. До бананов, теперь самых дешевых фруктов в магазине.
С любовью рассматриваю старые фотки. Очень много и с выдумкой фотографировал мой двоюродный брат, какие-то кадры запечатлел объектив захожего фотографа. В те времена пожилые, неряшливые еврейские дядьки ходили по дворам.  Ездили они и в дачные поселки (таких поселков в Ленинградской области было мало, ведь Карельский перешеек еще не был разработан как сейчас), на своей риск делали фотографии, а потом привозили, рассчитывая на получение денег за свой сервис. Платили за эти кустарные изделия мало, далеко не все, кто фотографировался мог заплатить, но и это видимо было выгодно. Сиверская, Ново-Сиверская, Толмачево - вот мое детство. Да казавшийся огромным дом на Боровой улице.
Сколько в каждой квартире детей! Большинство родились после войны, есть родившиеся в блокаду. Квартиры сплошь коммунальные, отдельных две-три на подъезд. Жильцы еще живут прошлым, блокада так вошла в жизнь послевоенного города, что все с ней сравнивается. Играем в артобстрел, в карточки на хлеб (уже давно все отменили, есть только талоны на муку, которые в жилконторе дают на новый год и на Седьмое ноября). Самые смелые мальчишки лазают в подвалы, которых в старом питерском дворе не счесть, и мы, девчонки, не все, а самые смелые тоже лезем. Шепотом говорим, тут лежали трупы, ужас, кажется этот запах все еще здесь. Вылезаем, тогда все и везде было открыто – подвалы, чердаки, сараи. Вдыхаем свежий воздух. У всех есть свои сараи, ведь в нашем доме нет центрального отопления, в каждой квартире печки, поэтому заготовлено топливо. Обычный питерский звук – пилят дрова, пилят все жители дома, редко, кто мог себе позволить нанять. Помню этот запах – залежавшейся древесины, коры, у нас двор сырой, дрова плохо сохнут. Зато пока не распилены большие коряги, плашки, здорово в них прятаться, делать домики, мечтать, это главное. Мне это заменяет всю реальную жизнь.
 Как только удается остаться одной, фантазирую. Моя голова полна планами, которые, я знаю, никогда не сбудутся. Вот у меня будет собака, вот мы выиграем в лотерею деньги или машину, купим ковер на стену (обязательно голубой, толстый шерстяной), поедем на юг, я там никогда не была. Главное – пианино. Говорят, у меня нет ни слуха, ни голоса, и музыка не для меня. А я, а схожу с ума от одной мысли, что играю. Рисую клавиатуру на бумаге, разучиваю ноты, без звука. Думаю, вдруг будет инструмент, а я уже умею. Конечно, никакого пианино у меня не будет, кто мне его купит?  Выиграем в лотерею? Если это чудо и свершится, куда мы его впихнем? У нас одна, разгороженная надвое комната (два закутка). Места нет для кроватей, что уж говорить. А пока сердце мое замирает и при виде чуда с клавишами, я не могу понять, как девочки, да и мальчики, которые ходят «на музыку» хотят бросить эту родительскую затею, с мрачным видом носят черные папки с надписью «MUZIK». Вот бы мне так … Мечтаю, мечтаю. Да, ладно. Что уж так грустно…
Буду лучше рассказывать, что было по-настоящему. Я всегда с детских лет хорошо запоминала бытовые мелочи.
Пятидесятые годы…
Вот на старой фотографии мои друзья по двору и я. Улыбаемся в объектив фотоаппарата, лица такие юные, наивные, нам еще только предстоит узнать, что скоро будет полет Гагарина, Карибский кризис, войны во Вьетнаме и в Афганистане, много-много всего будет у каждого из нас. Но пока мы выстроились в три ряда, все вместе, мы с одного двора и это нас роднит. Конечно, в кадр попал только тот, кто в это время вышел гулять.  На дворе поздняя осень, все тепло одеты.  Пальтишки у нас разные, у кого лучше, у кого похуже.  У девочек -  плюшевые шапочки, фетровые шляпки, платочки. У мальчиков головные уборы – шапки ушанки, кепки. На ребятах шаровары, кто-то стоит в коротких штанах. Мы смеемся над теми, кого заставили надеть такие штаны, называем «гогочками». Дети ходят в ботиках и чулочках, колготок тогда даже в Европе, пожалуй, не было. Внутри ботиков ботиночки или туфельки. Ботики – очень удобно, их носят и взрослые женщины, это даже модно. И мужчины тоже все в галошах.  И детские, и для взрослых - черные с красной подкладкой. А уж валенки без них и вовсе не надеть. У меня сначала были очень хорошенькие аккуратные валенки.  Но мне мама сказала: «Они тебе малы». И пришлось носить большие старые валенки, уже кем-то разношенные, а поверх резиновые чудовища, стаскивающиеся при помощи такого хвостика на пятке. Ходила, еле ноги таскала от тяжести.
Чулки у всех одинаковые (и у мальчиков, и у девочек), крепятся резинками к лифчику. Лифчик на пуговках сзади. Самому застегнуть трудно, пуговки наверно со старых времен, когда у всех детей были няни. Все всегда сваливалось и чулки, и носки. Детство прошло в подтягивании штанов и чулок, наверно не только у меня.
Конечно, что-то надо сказать про бюстгальтеры, но меня они в ту пору почти не интересовали. Из чего они были? Наверное, из бязи или сатина.   Из ткани «домассэ» или атласа шились на заказ. Еще помнится, носили «грации» – такой панцирь, состоящий из лифчика с тугими пуговицами (крючки были редкостью), пояса и планки между ног, застегивающейся на пуговицу. Ах, эти застежки! Как некстати рвались, как выделялось под платьем.  Рядом с нашим домом было ателье по пошиву корсетного белья, в витрине что-то было выставлено, не помню, грации, наверное, там тоже были. Самое красивое белье в детстве я видела только у моей мамы и тети Гали. Обе они, побывав в Германии, смогли привезти нарядные трусы, комбинации, ночные сорочки. Даже я долго донашивала что-то из этих вещей.
 Взрослые тети ходят в поясах с резинками, поддерживающими чулки. Носили и подвязки из эластичной ленты. Натирающие ляжки, они врезались в кожу, оставляя красные следы. Что делать, не каждый обзаводился покупным бельем, особенно в деревне, там и не слышали, что штаны и рубашки можно купить. В пятидесятые на улицу с босыми ногами ходить неприлично, даже летом в жару. Кто-то надевал носки с туфлями и босоножками.  Чулки у взрослых разные – в основном хлопчатобумажные, гладкие или в резинку, только по праздникам капроновые, недавно появившиеся. Капрон продается в хрустящем целлофане, эти упаковки девочки собирают, выносят во двор, показывают друг другу. Говорят, что капрон очень вреден для ног, но многим нравится. Нарядно, хоть и шов сзади вечно сбивается набок. Были еще и фильдекосовые (или фильдеперсовые).
В каждом доме есть специальные приспособления для штопки. Деревянный грибок, яичко из дерева, даже электрическая  лапочка подходила для этих целей.  Мужчины все поголовно в заштопанных носках. Надев их на ногу, под брюками закрепляют на специальных подвязках вокруг икры, носков с резинками еще не было. Их стали делать попозже. В семьях все берегут, каждую тряпочку и лоскуток. Вечернее занятие всех женщин – штопка. Специальные нитки продаются в каждом магазине «галантерея». Трудно теперь представить, что чулки надвязывали, были такие ателье. Поднимали петли специальными крючками (у меня сохранился до сих пор).   В шестидесятых годах появились сначала «поперечные» (прочные - было написано на упаковке, ха-ха), потом всеобщая мечта – безразмерные, тоже сначала со швом, и только потом чулки без шва. Стоили очень дорого - 5 рублей, далеко не каждый мог купить, но они уже не так быстро рвались. И только в конце шестидесятых появились колготки – прорыв, их гораздо позже стали привозить из-за границы, в основном из ГДР.  Появились в торговле, большой был дефицит.
Ну что еще сказать про чулки, вроде все.  Потом что-нибудь вспомню, тогда добавлю.
Теперь надо еще про белье. Была в начале этого века выставка в Петропавловке - коллекции белья советского периода. Ходили смотреть, особого впечатления не получили. Какое было белье? Ведь теперь и не поверишь, какое. Детские штанишки и рубашонки из бязи или фланели, лифчики с пуговками, как великое достижение – трикотаж с начесом, цвет – обязательно грязно-голубой, сиреневый, ядовито-розовый. Линяет и выцветает после первых стирок сразу. А поскольку у всего белья было мало, всегда все было застиранное и выношенное. Редкие детишки были ухоженные и чистенькие, очень редкие. Стояли целыми днями в очередь за появившимися китайскими штанами. Самые модные дамы и те ходили в панталонах с резинками над коленями поверх пояса с чулками (поверх, а не сверху пояс, как показывают сейчас в кино про прошлую жизнь).  Только уже в шестидесятые появились резиновые пояса и пояса-трусики. Поверите ли вы, женские трусы шили сами из ситца или сатина. Перешивали из старых платьев, а уж трикотажные были роскошь, их носили на выход, в баню. Почему-то трикотаж называли шелковым. Из какого такого шелка их делали?  Ах, вот еще вспомнила.  Кое-кто мог купить плотированые (это простой трикотаж с блестящей поверхностью) трико и трусы. Это уже что-то очень богатое по тем временам. Гордились: «у меня плотированые» панталоны, а не обычные, за три рубля!».  Зимой и осенью ноги между трусами и чулками мерзли нещадно. Утеплялись, надевали теплые штаны. На них тоже был свой этикет. Считалось, что приличнее черные или серые – хотя, какая разница, если вдруг платье задерется. В шестидесятые, модные юбки были короче некуда, уж задиралось, так задиралось! Наши женщины все равно выходили из положения, искали самые длинные чулки, к трусам пришивали.
А еще расскажу про русское народное изобретение на случай холодов – рейтузы. Есть, о чем рассказать.  Хотя они и вытягивались, всегда колени в пузырях, климат заставлял носить. Я хорошо помню свою первую работу в конце шестидесятых – конструкторское бюро.  Большинство сотрудниц бюро с утра бежало в туалет снимать панталоны и рейтузы. Не сидеть же целый день в них, да лишний объем они придавали фигуре.  Вечером надевали снова. А куда же без них? Выйдешь на остановку транспорта, сразу почувствуешь, что зима на улице. На мою память было всего две-три мягкие зимы.
Да и мужчины мерзли. Под брюки носили трусы, тоже в основном хлопчатобумажные – сатиновые - черные или синие. Если мужчина шел на свидание с определенной целью, надевались купальные плавки. Придумали и такое - покупали синие детские трусы маленьких размеров, которые при первом надевании растягивались на взрослое мягкое место и уже не сжимались никогда.  Это тоже считалось элегантнее. Мужские утеплители – кальсоны (почему-то розовые или голубые) не котировались. А если вспомнить из бязи, с завязками у щиколоток! Молодые мужики поддевали под брюки тренировочные штаны, задерется брючина, там что-то темное, все легче.
 Сколько было в наше детство и молодость рассказов о потерянных дамских штанах. Причем теряли их в самый неподходящий момент, хотя какой тут может быть подходящий момент! Одна моя подруга рассказывала, что ее родители так поженились.  Были они молодые, в первый раз гуляли вдвоем по Дворцовой площади. В центре площади у мамы лопнула резинка в панталонах, упали на мостовую. А папа у всех на глазах схватил их и спрятал в карман пальто. Вы видели когда-нибудь такой джентльменский поступок? Мы верили в такие случаи. Теряли, я сама видела. Гордо переступали через них и шли, не подобрав!
Ох, что-то я опять мрачно! Как ни сложно было сводить концы с концами, все стремились иметь хоть одно хорошее платье «на выход». Наши мамы и бабушки в те времена ходили в платках, в простеньких шляпках, но надеялись, что жизнь скоро изменится, лишь бы не было войны. «Лишь бы не было войны»! Будут и у нас красивые пальто, приличные платья. Во дворе высились груды дров, паровое отопление в нашем доме появилось только в 1965 году.
Мне мое детство запомнилось специфическим запахом окрашиваемой ткани.  Многие, многие дома умело перекрашивали старые вещи. В хозяйственных магазинах, в керосиновых лавках продавались плоские пакетики с «анилиновыми красителями».  Ими красили шерстяную пряжу, которая на рынке продавалась неокрашенной. Хлопчатобумажные ткани и трикотаж тоже поддавались этим краскам. По инструкции в раствор нужно было добавлять поваренную соль и уксусную кислоту. Вот это и придавало запаху такой колорит. Перекрашенные вещи нещадно линяли, но так хотелось придать старой поношенной вещи хоть ненадолго более свежий вид.
Не были отремонтированы разбомбленные дома, в старом сарае еще сохранились стекла, крест на крест заклеенные, но мирная жизнь давала о себе знать. Стал появляться импорт. Китайские трикотажные кофточки, изумляющие своей красотой, не были прочны, садились, быстро расползались. Какие были цвета и вышивки на них!  Китайцы в начале шестидесятых еще не делали культурную революцию. Народ в очередях давился за изделиями фирмы «Дружба», эмблема которой – кольца, похожие на олимпийские. Китайский хлопок – брюки, плащи, даже детские комбинезоны и пихоры. Во многих семьях еще очень долгие годы стояли на видном месте блестящие термосы, украшенные птицами, цветами. Долго пользовались махровыми полотенцами и простынями. Теперь уже имели представление о хороших вещах. Кое-кому стали привозить посылки родственники, служащие за границей. Наши военные побывали в ГДР, в Польше, да вообще в странах «со лагеря», как тогда называли. Тетушка наша старалась нам что-нибудь прислать из-за границы, как ждали мы эти чудесные ящики, обшитые грубой тканью! Куклы, детская посуда, открытки. Однажды она привезла нам с сестрой костюмы. Вязанные, трикотажные. Правда, вещи из ГДР были из какой-то синтетики «Вигонь» – называла тетя. Что за вигонь? Видимо это была вискоза, немцы мастера в производстве этого.
Как все тогда вышивали! Как хотелось украсить свой наряд! Вышитыми воротничками украшали и кофточки, и платья, особенно школьные. Салфетки, шторы, саше для газет, мешочки для квитанций по оплате за квартиру вышивали! Даже детей в школе учили, что такое ришелье, мережка, гладь, крестик простой или болгарский.
Начало шестидесятых – хрущевская оттепель. Как сразу похорошели девушки. Выпорхнули на летние улицы платья на нижних юбках, чем пышнее, тем красивее. У кого-то платье ситцевое, у кого-то поплиновое. Вырезы - лодочка, телевизорные (новый термин). Рукава фонарик категорически не котируются. В большой моде туфли на «шпильках», прическа «бабетта», конский хвост. Появляются первые короткие стрижки «под мальчика». Ткани с ярким рисунком, моден геометрический рисунок, пейзажи, абстрактные сюжеты.
Как мы шили платья? Конечно, кто мог, шел в ателье, имел свою портниху – тетю Шуру или Нэлли Ивановну. Не было денег - мастерили сами. Я благодарю тогдашнюю школьную систему обучения, нам преподавали шитье, пусть самые основы. Стали сами шить многие, это выручало не только меня, знакомых тоже. Разыскивали фасоны, обменивались выкройками. Даже друг от друга утаивали, где что взяли, чтобы «не слизали». Ткани купить было сложно. Магазины были наперечет. Но для нас это было чудо – пойти в магазин, особенно если есть редкая возможность купить себе что-то.  Смешно наверно, но адреса этих магазинов сохранились в памяти до сих пор. Сейчас там совсем по-другому, другие товары, витрины. Но, подходя к знакомым местам, вспоминаю. Оживают тогдашние мечтания, такие наивные, но что бы я отдала, чтобы так помечтать! Я помню запах накрахмаленной ткани. Так и вижу ряды штапеля, неказистые ситцы, кое-где – маркизет, поплин, но нам это дорого. Нам почти всегда все дорого. Хочется и тот вельвет, и этот шелк, много чего хочется. Уже стали появляться синтетические ткани. «Космос», к примеру, все смотрят, трогают, редко, кто покупает. Дорого как. Сейчас вспоминаю, ужас! Жесткая синтетическая дерюга, покрытая какими-то кратерами и изломами. Из него шьют плащи, костюмы. Мне никогда не хотелось. А какие ужасные платки и шали висели, это уж мечта сельских жителей. Пачками сложены ситцевые деревенские платочки, такие милые, они и сейчас иногда продаются, особенно в пригородных электричках. А как трудно было с пальтовыми тканями. Купить – совершить подвиг! Была в тканевых магазинах услуга - приобретенную ткань раскроят, если за небольшие деньги получить номерок на устраивающее тебя время. В каждом тканевом магазине стояла тетенька с сантиметровой лентой на шее, с помощью большого деревянного метра и круглого мелка по лекалу из красной медицинской резины выкраивала по желанию покупательниц юбочку, халат или немудрящее платье. Бывали отделы, где в продаже выкройки - хочешь, шей сам. А ведь был в Ленинграде такой магазин, назывался «Шейте сами». Все прилавки там завалены уже заранее раскроенными халатиками, платьями, детскими вещичками. Находился он на Литейном проспекте, теперь здесь что-то исключительное, дорогое, с задрапированными по-европейски окнами. Едешь мимо и трудно представить себе, когда-то лежало тут копеечное барахлишко, ситчик и бязь.
Но вот выбрано то, что нам подходит. Иду, прижимая к груди сверток с изумительно пахнущей покупкой. Вот будет мне новое платье! Надорвав бумагу, любуюсь. Так редки у нас в семье обновки!
В конце пятидесятых женщины надели брюки. Сначала носили редко, стеснялись. Первые брюки увидела на тетеньке у нас во дворе. Стояла в брюках и курила. Свитер на ней был какой-то диковинный, красивый. Жила в заднем флигеле на первом этаже какая-то богатая семья -  две хорошо одетые девочки и родители.  Вот их мать и была такая модная. Они раньше всех из жителей дома купили кооперативную квартиру и уехали из нашего двора. Нас тогда удивляло, что квартиру можно купить.
 А как хотелось брюки. Сшили их мне, когда училась в четвертом классе. Кошмарную материю не забыть до сих пор! Мялась невероятно, села с первой стирки. А уж как обсуждали меня бабки, когда я в долгожданных брючках вышла на улицу.  Больше всех кривая на один глаз соседка: «Сними немедленно, срамница!». Брюки вошли в моду в шестидесятых, удобно же. Еще одно время летом носили коротенькие штанишки (чуть пониже колена), теперь такие называются «Капри», а тогда «бриджи». На работу женщинам ходить в брюках было нельзя, не принято. Долго их носили только как одежду для спорта и отдыха. Даже в конце шестидесятых, если на работе устраивали субботник, брюки надевали только на уборку, а после стыдливо снимали и надевали юбку.
Написала, как трудно было что-то купить или сшить зимнее пальто.  Но ведь были и модные, очень модные дамы! Хорошо одевались жены военных, еврейские тетеньки, были девушки, изо всех сил пытающиеся выглядеть модно и оригинально одетыми (помните, Людмила из кинофильма «Москва слезам не верит»).
Кое-кто из женщин носил меховые шубы. Возможно, реставрированные, сохранившиеся с довоенных и даже с дореволюционных времен. Я не помню из песца и норки, но они, наверно, все-таки были. На улице вдруг видишь, идет девушка, а на ней каракулевая шуба, черная, реже серая или коричневая.  Украшена песцовым воротником и манжетами. Ох, а уж ондатровые!  Из таких красивых коричневых шкурок. Бывали из крота, черные, похожие на бархат. Пластиночки маленькие, аккуратно сшитые, не подумаешь, что крот. В них ходят старушки, это и есть дореволюционные саки (сак - длинная шубка по-старому). Шубы из мутона, самые мои любимые, я на них сворачиваю шею. Мечта каждой женщины - цигейка, не очень дорого, легко, долго носится.  Прочность у нас в стране главное качество одежды. Видела во дворе на тете Лене шубку из серого козлика, глаз не оторвать! Из лапок норковых, кролик под котиком – тоже можно было увидеть на женщинах.  Это все воспоминания пятидесятых, начала шестидесятых. В середине шестидесятых уже не стало столько меха на Невском проспекте. Как-то все обезличилось. Появились сначала всех поразившие шубы из искусственного материала. Первые были очень красивые, из «меха гуанако», импортные, а потом уж и советская промышленность взялась за зимние наряды граждан. Наши были теплые, на ватине, торчали во все стороны, трещали искрами. Но народ носил, появились и мужские полупальто из поддельной цигейки. Брали в рассрочку в магазине (стоили – то ого!). Все эти сооружения теряли вид быстро, в чистке еще хуже. Да чистка удовольствие было дорогое. Пальто с норковыми воротниками стали появляться в начале шестидесятых, а так все – белочка, каракуль. Часто поступали так - брали и перешивали воротник пальто со старого на новое. А что такое чернобурка! Это самый, самый писк моды в пятидесятые годы.  Сооружения (зимние) шились без воротника.  Подкладка на вате, а не на ватине, он позже занял свое место в советском портновском искусстве. Поверх тяжелого сооружения из габардина или шевиота уже и надевалась черно-бурая лиса. К воротнику иногда приделывают лисьи лапки с коготками, у некоторых (ужас) даже головка со стеклянными глазками. Удивительно красивым был этот мех!  Какой контраст с искусственной цигейкой на скромном пальто, которое изваяли на фабрике «Большевичка» Еще женщины носили папахи из искусственного меха.
Да, пальто всегда имело большую жизнь. Шили сначала новое. Носили года три-четыре, потом полочки и рукава от долгой носки обтрепывались, пальто отдавали перелицевать. Существовали специальные ателье по ремонту и перешиву одежды, не пошивочные, что было дороже.  Дальше шло следующее превращение: и после лицовки терялся вид, распарывали, перекраивали на юбочку или сарафанчик.  А уж когда и это снашивалось, остатки ткани шли на производство ковриков для пола.  Разрезали лоскутки на полоски, из которых уже вязали крючком или ткали на деревенских ткацких станках. В деревнях еще полно было мастериц.
А вот еще любимая тема.
Своя первое представление о джинсах я получила, учась в шестом классе (1963 г.). Мы были в пионерском лагере на весенних каникулах в маленьком городке Лесогорске под Выборгом. Самым модным среди вожатых был массовик-затейник Ефим. Играл на аккордеоне, хорошо катался на лыжах, носил джинсы. Тогда их обтекаемо называли «техасы». Вот эти «техасы», видимо самопальные, и были у него (слова «самопальные» еще не существовало вовсе). Черного цвета с красными молниями на многочисленных карманах. Мы были в восторге. Все загорелись этой модой. Сколько молний, карманов! Здорово! Обсуждали, говорили друг другу: «обязательно себе сошьем». Ну, да как самим сшить такое, это утопия. Зато мы уже имели представление о таких штанах.
К 1965 г. одежда стала выглядеть легче, спортивнее.  Вошли в моду пальто и куртки с капюшонами.  По-немецки назывались «анорак». Изготовлялся анорак из шерстяной ткани, украшался на груди и боках множеством карманов. Спереди обязательно затейливая застежка из шнуров и красивых пуговиц- деревянных, костяных. Такие пальтишки были далеко не у всех, где их покупали (продавали!), не знаю, импортные, скорее всего. Может быть, их шили какие-то подпольные мастера, кто теперь вспомнит?
Стали появляться стеганые куртки из болоньи.  Плащ-болонья – это знак шестидесятых. Девушки, юноши, такие стройные в синей, темно зеленой или коричневой шуршащей ткани. Да вот вышли они из моды как-то очень быстро. Я вспоминаю о первых таких плащах. Первые – импортные, на легкой клетчатой подкладке, кокетка на отлете. Можно сложить и сунуть легким свертком в сумочку. Но скоро вмешалась советская «легкая» промышленность. Решили выпускать массовую серию. Плащи стали неуклюжие, на тяжелой саржевой подкладке, с грубыми пуговицами. Вот и кончилась эра «болоньи». В шестьдесят девятом году такое уже носили только отсталые от моды люди. Так мы считали. Уже появились длинные хлопчатобумажные плащи у женщин и финские «реглан» у мужчин.
Синтетика ворвалась в наш быт стремительно. Орлоновые кофточки, платья на нижней юбке. Вечно мнущиеся атласные ленты заменили жесткие капроновые банты. Кашмилон, орлон, дедерон. Новые слова, японские товары.  Цветные зонтики на длинной ручке. Как в кино. Стало модно иметь синтетический купальный костюм. Лучше целиком, темных тонов.
Крик моды - сапоги! Длинные и не очень, любые. Стоят за ними люди подолгу. А очереди, такие очереди даже и не представить теперь. Как можно было занимать с вечера и стоять всю ночь и еще прихватить день, чтобы купить долгожданный товар! А за сапогами и кримпленом стояли, да еще как! Самые первые импортные появились еще в шестидесятом году и стоили целое состояние – 70 рублей. Сперва почти не востребованные, стояли в витрине. Люди шли мимо, охали, как же красиво, но дорого. Нам дорого. А позже уже не было дорого, лишь бы досталось!  Мои первые сапожки были за 14 рублей. Мама стояла за ними в ДЛТ целый день. Вдруг принесла и сказала: «это тебе».  Как я была рада! До сапожек носили разную обувь, кто что мог. Ботики, ботиночки на меху – румынки (кто их так назвал?), туфли с галошами, бурки, валенки, может и еще что-то, уже не помню. Нет, помню, боты «Прощай молодость»! Мужские и женские. Вот они стоят перед глазами: резиновая подошва, корпус из фетра или войлока. Застежка металлическая спереди с несколькими дырочками. Это значит можно застегнуть на любую толщину ноги. Позже появились с застежкой на «молнии».
Австрийские сапожки на натуральном меху одной из самых первых купила наша богатая и модная тетушка. Мы за нее гордились и всем говорили: «А у нас тетя Галя купила такие сапоги!» и все удивлялись: «надо же, так дорого!». Эту обувь она носила до конца жизни, такое качество! Ну, про тетю Галю можно сказать отдельно. Женщина она была яркая, прогрессивная во всех отношениях. Очень хорошо одевалась, по-европейски следила за своей внешностью, шила отлично, с выдумкой, вязала, любила хорошие духи. Она несколько лет жила в ГДР и считала себя почти что немкой. Помню ее курящей, худой. Мы ее любили и в детстве очень ее восхищались. Да и было за что. Дом свой она содержала в редком порядке. Изо всех наших знакомых и родственников первой приобрела холодильник ЗИЛ, который, кажется, служит и до сих пор ее детям и внукам. А произведен он был в 1959 году!
Ну вот, перехожу ко времени, которое помню лучше, да и интереснее оно стало. Я стала взрослее и жизнь для меня стала захватывающе интересной.
Начало шестидесятых стало уже разнообразнее и веселее в одежде. Носимые десять лет назад брюки клеш пропали. Мужчины тоже понемногу стали аккуратнее в одежде, наряднее. Исчезли массовые «украинские рубашки» (пример - Савва Игнатьевич из «Покровских ворот»).  Почти никто не носит вязаные свитера и жилетки с оленями на груди. Каждый хотел иметь хороший костюм. Как-то вдруг стали понимать, что надетое должно быть аккуратное. Хрущевская оттепель принесла понятие «не наше» – импорт, который все чаще стал о себе заявлять. Особенно обувь. Лидером была фирма «ЦЕБО», но самое-самое – югославская обувь! Костюмы мужчины шили на заказ, но гонялись за «готовыми» польскими, из ГДР. Году в 62 вдруг стало изобилие зеленого цвета в мужской одежде. Молодежь выходила на улицу в зеленых пальто и брюках, весной каждый второй был в зеленом пиджаке. Да и кепки, кажется, тоже носили зеленые, из шести клиньев с пуговкой наверху. Все это дополняли ботинки с очень узкими носами – «корочки». Да, еще красные носки, как же я забыла. Вот такие франты! Это все как-то быстро прошло. Относили и все… Еще была какая-то мимолетная мода у мужчин – белые брюки, черные рубашки с белыми пуговками на карманах. Подражали, видимо, Владимиру Кореневу («Ихтиандру»).  Долго-долго в одежде мужчин преобладали клетчатые ковбойки с разрезами на боках.  Появились нарядные мужские пуловеры. На лыжах катались не только во фланелевых костюмах, но и в нарядных свитерах (были и самовязанные) с шапочками. Молодые парни старались на спортивные прогулки выйти в фирменном прикиде (такого выражения тогда не было).  Девушки тоже не только в лыжных костюмах щеголяли, но и в узких брючках, свитерках. На голове шапочки, связанные из петель, пуховые.
Наряду с шапками женщины ходили в платках и шалях. Летом у модниц платочки и шарфики капроновые. Более демократичные платки из штапеля, мнутся, надо постоянно гладить. Очень модны в начале шестидесятых платки с «городами»: «Рига», «Таллин», «Москва», «Ленинград».  Напечатаны на них надписи и достопримечательности. По-моему, тоже из штапеля или поплина. А зимой шарфы и платки шерстяные (вязаные, пуховые). Красивые были редко. Так себе, с полосками или в клетку. В начале шестидесятых стали появляться красивые шали, надевали поверх пальто, концы завязывали сзади.  Это очень модные девушки себе позволяли. Проще шаль заправить под воротник. Мы боялись выделяться, стеснялись. Скромные были. Кто-то доставал китайские пуховые платочки. Нежных расцветок, мягкие, но красота эта до первой стирки. Усадка делала их размером с носовой платок. Отдавать в химчистку не догадывались. 
Недавно ехала в автобусе. Вдруг почувствовала что-то знакомое, ностальгическое. Поняла – на женщине платок.  Мы иногда так делали. Теплый и красивый купить сложно, дорого. Покупали красивый тонкий. Зимой в нем холодно, поэтому складывали с простым, но теплым. Получался красивый многослойный треугольник. Голь на выдумку хитра!
 Вдруг появился мохер. Чудо!  Разве есть сейчас такая мода, которая так потрясала, как мода шестидесятых годов?  Мохеровые шарфы ворвались в холодные питерские зимы стремительно. Какие они были!  Цвета - розовые с сиреневым, желтым, в большую клетку. Лучше всех были однотонные -  голубые, бледно-розовые. А у молодых людей -  яркие, в синюю и красную клетку, зеленые с черным. Идут, выпятив грудь, отвороты на пальто расстегнуты до конца. Смотрите все, как мне повезло! А вскоре еще желаннее стал появившийся за простым «королевский» мохер. Моей сестре достали палантин коричневый с зеленым и желтым.  Может, был не очень нарядной расцветки, но такой пушистый, так замечательно пахло от него. Ночью просыпались, вставали, любовались. А себе я купила с первой своей получки, производства ФРГ. Он и сейчас «жив», служит для компрессов.
 Вот портрет во весь рост девушки шестьдесят пятого. Коротенькое зимнее пальто с меховым воротничком, сапожки под колено, мохеровый шарф. Под шарфом начесанная челка. Глазки подведены со стрелками. Почти все небольшого роста и худенькие. Акселератов не встретишь. Метр семьдесят – уже огромный рост.
Ну, а что же все-таки носили до джинсов? Я имею в виду брюки. Парни все поголовно в бежевых клешах.  Почему-то ткань у всех одна и та же, в мелкую полосочку. То ли мода такая, то ли не было другой ткани. Брюки с широким поясом, от колена расклешенные, сзади обязательно прорезные карманы повыше ягодиц, застегнутые на петельку с пуговицей. Белые нейлоновые рубашки, на груди расстегнуты, без галстука. А в руках «бек». Что такое бек? Это портфель. Натуральная кожа, коричневая или темно-желтая. Застежка сверху, как на бауле, а еще такой клапан сверху с латунной пряжкой. Носят такое и девчонки, но все-таки, это для парней. Может быть он и пустой, но носить надо - шик! Прически у парней тоже аккуратные, короткая стрижка на пробор. Кое-кто душится одеколоном. Пока еще польским или «шипром», но уже все выглядят аккуратнее. Мужики не так сильно пахнут потом. Стали стоять в Пассаже за импортом не только жены, но и мужья, больше достанется дефицита. Пассаж и Гостиный двор – самое популярное место в Ленинграде, есть еще и ДЛТ и другие универмаги. Народ бродит по универмагам измученный, пропотевший. Много деревенских, измученных городскими магазинами, в платках и плюшевых жакетах. Ах, что это были за плюшевые жакеты! Молодые деревенские тетки в этих жакетах и толстых шалях выглядят старыми бабками. Ходят напуганные. Если говорят, то прикрывают рот ладошкой, стесняются смеяться. Им не до смеха, успеть бы все купить и себе и своим, кто заказывал городской товар. Они про джинсы и не знают.
И вдруг джинсы, сразу нагрянули, изумили. Их привозили торговые моряки, фарцовщики ими торговали. Про фирмы мы тогда не знали, не понимали.  Разбираться стали позже.  Джинсы надо было обязательно носить с банлоном (не бадлоном, как сейчас говорят). Банлон – такой свитер, аккуратненько облегающий шею, цвета лучше темные. Как синий хорошо смотрится! Очень хороший тонкий синтетический трикотаж, это уже Финляндия стала нам экспортировать. Другие капиталистические страны стали с нами торговать. Появившиеся товары были хорошего качества. Может, присылали нам не модные уже на Западе товары, но все было нарасхват. Кто-то защеголял в кожаных и замшевых куртках, даже пальто появились из замши. Ох, как мечтали о хорошем импорте – купальник, кофточка, костюм джерси или из кримплена. СССР был чемпионом по ношению кофточек. Вязаная жакетка в гардеробе женщины самая главная деталь. Все хотели японский жакет. Они были такие объемные, с вывязанным спереди рисунком, розовые, голубые, имитация мохера, чистая синтетика. Был даже в Московском районе такой магазин «Синтетика». Тоже все в очередь. Там появилась наша отечественная синтетика, без слез не взглянешь. Цвета такие, как будто их покрасили, а потом прополоскали в луже с грязной водой. Жесткий трикотаж, как-то грубо сплетенные волокна. Кондиционеров для одежды и в помине не было, все трещало и искрилось. В темноте одеваешься и видишь сноп искр от кофточки. Но все носили, доставали «по блату» с приплатой. В конце шестидесятых стали модными брюки «эластик». Ноги в обтяжку, на штрипках, спереди застрочена стрелка.  Мы их назвали «карель хозен». Вообще, в эти годы женщина считалась хорошо одетой, если имела два-три платья из шерсти, одно из джерси. Костюм кримпленовый или джерси, и обязательно, мохеровая кофта. Очень модны зимой шерстяные сарафаны. Особенно если надеть с банлоном или тонким свитерком. А мужчины – это уже джинсы, банлон, нейлоновые рубашки и финский плащ-реглан. Зимой ратиновое пальто, это очень дорого, это равносильно покупке холодильника. Как модно носить мокасины! Женские мокасины цветные, идешь в них по улице, все оборачиваются. Теперь редко обращают внимание на что-либо интересное из одежды. Тогда могли подбежать и спросить, где купил. И ты на идиотский вопрос отвечаешь: «Там уже нет!». В конце шестидесятых по Невскому проспекту щеголяли, поблескивая лакированной обувью. Как гонялись за лаковыми сапожками, синими, красными, ловко охватывающими икры ног, легкими! За белыми осенними сапогами без подкладки с широкими голенищами! Замшевую обувь любят не очень. Морока с ней. Быстро теряет вид. Была, да существует и сейчас обувная фирма «CLARK», вот она производили прочные зимние сапоги, ее покупали. Мужскую обувь тоже попробуй достань! Все нарасхват.  Мужские мокасины или коричневые, или черные. Их проще было купить, потому, что стоили (о-го-го) сорок рублей. Это не «корочки» за 9.90. Помню такую сцену на Невском. Идут тогдашние модники – в плащах на распашку, коротких брючках и в банлонах. Один говорит: «А между прочим … (ля, ля, ля) у меня у первого появился банлон».    В ответ поток брани от двух его друзей.  Каждый орет: «Ты что, это я первый купил!». Чуть не подрались прямо у Елисеевского магазина.
Как мы радовались любой модной картинке, любому журнальчику! Как хотелось увидеть кусочек другой жизни. Советские журналы мод отличались тяжеловесностью.  Интересное и оригинальное в них бывало редко. Все будто вырублено топором. Выписывали и покупали таллиннский «Силуэт»», «Рижская мода», но и они не радовали разнообразием. Две-три модели и все… Мы с сестрой (да и другие наши знакомые) бегали на угол Литейного и Невского, там находился ларек с зарубежной прессой. Бывали случаи, удавалось купить польский журнальчик «Кобета и жиче». Если доставался немецкий «Фюр дих» (все названия пишу по-русски), какая это была удача! Стоили они очень дешево, копеек по 40, а к ним еще были и приложения – выкройки на газетной бумаге, пособия по вязанию.  Я до сих пор храню несколько таких выкроек. Они совсем пожелтели и затрепаны, но рука не поднимается вот так просто взять и выкинуть. Еще иногда продавались югославские журналы, очень стильные, это уже была заграница! В них изредка печатались рассказы из той, чужой жизни, даже с оттенком эротики! Ой, рады были и нашей «Работнице», что уж говорить. Самые лучшие выкройки были в «фюр дих». Все продумано, и на нашу фигуру легко шить. «Силуэт» был хуже, выкройки там были, но какие-то непродуманные. Сшитые по ним изделия плохо сидели. А кто помнит модные журналы, что лежали в ателье легкого женского платья? Я очень хорошо запомнила. По бедности в ателье шить себе не могла, ходила с кем-нибудь за кампанию. Сидишь, ожидаешь, пока подругу обмеряет мастерица. Смотришь толстые страницы, скрепленные металлическими кольцами. Они заполнены фотографиями с «шедеврами» индивидуального пошива. Два-три молоденькие манекенщицы, да парочка теток в возрасте после сороки. И те, и другие тяжеловесные, полноватые, хотя и очень даже миловидные. У всех одинаково гладко причесанные головки. Обувь на них не импортная, а сшитая, видимо, тоже на заказ.  Тут уж обувное ателье постаралось. Я смотрю и чувствую, вот ничего из этого сшить себе не хочу. Пусть даже позволили бы средства, которых у меня никогда нет (нет и теперь). Эти журналы смотрят все заказчики, ничем не прельщаются. Иногда, заказывая в ателье, приносят вырезки из модных журналов, наивно хотят для себя что-то необыкновенное. Что могут сделать наши закройщицы, шьющие по готовым лекалам? Стандарт и здесь. Придумать оригинально им просто не хватает фантазии. Модницы старались подмаслить портниху, давали взятки. Надеялись на удачу, вдруг она придумает, вдруг получится изящное платьице.  Да хоть бы сшили, хоть бы не тянули со сроками. Всегда готовое платье получали на две недели позже оговоренной даты. То сотрудница заболеет, то ей своих клиентов пропихнуть надо. Он тоже хочет заработать, своих обслужить получше. Вот и искали знакомства, подкупали, конфеты приносили, цветы. Взятка составляла пять рублей, это солидно. Были и ателье «Люкс», ну туда попасть трудно, почти невозможно.  По блату или стоять ночь на улице. Первых пять человек примут, а так просто не попадешь.
Вспоминается трикотажное ателье «Смерть мужьям»!   Находилось на Невском, рядом с кафе Беранже, известным по пушкинским временам. Но мы про это не знали. Нас манило ателье.  Витрина яркая, что тут только не выставлено! Но не подумайте, что здесь за огромные по тем временам деньги, что захочешь, то и закажешь. Вот уж нет. Стояли на морозе с пяти утра, попадали в десять часов несколько человек. Но и это еще не все препоны. Больше половины моделей, извините, на сегодня не принимаются. Выбирали с замиранием сердца хоть что-нибудь, модели интересные. Нам подойдет и это платье, и этот костюмчик, да и вышитые халаты красивые.  Лишь бы досталось.  Заплатим, раз сюда попали. Висит объявление: «Цвета изделий зависят от наличия на складе трикотажа». А вы думали, тоже так запросто? Заказал голубой, можешь получить синий. Не нравится, откажись, рады будут. Трикотаж хоть и наш, но качество редкое, шерсть настоящая без добавок. Вещи отличные, сшито аккуратно, даже изящно, все позавидуют. Если придется, продать легко будет, за свою цену пойдет на продажу. Почти все в конце шестидесятых, да и в начале семидесятых годов, легко продать. Много комиссионных магазинов. Можно сдать и не бояться, что вещи провисят, купят обязательно. Были даже любители комиссионок. Дешевле, да и оригинальнее, иногда попадается что-то из-за границы. Лучшие такие магазины в центре – на Невском, Литейном. Хорошие на Большом проспекте Петроградской стороны, напротив метро «Горьковская». Похуже у рынков и вокзалов, там все берут на реализацию, но оценивают дешево. Говорят, есть продажа от ломбардов, туда бы попасть, да как?
На работе, в институте, в транспорте все только и обсуждают: где, что, за сколько. У людей появились деньги. Спекуляция в большом почете. Борются с ней дружинники, а она расцветает с каждым днем. Торговые моряки привозят вещи, все идет на продажу. Вот джинсы в торговой сети не купить, только с рук. Бешено дорого, в шестидесятых, семидесятых новые джинсы стоят сначала семьдесят, потом сто двадцать, а дальше уже все сто восемьдесят рублей! Продают и покупают любые, ношеные, даже рваные. Латают изношенные, ставят кожаные заплаты.  Идет, бывает, дядя, а весь зад у него в заплатах, и ничего, никто не осуждает. Про джинсы ходят легенды, анекдоты. Бум! У кого голубые, у кого синие или черные. Есть самопальные, есть из Польши. Я хочу любые, но у меня две беды – 1) нет денег, 2) фигура не позволяет. Не расстраиваюсь, что мне не купить. Да нет, конечно, переживаю, но не сильно. А кто-то рассказывает, что есть номерные джинсы, чтобы без подделки, ведь главное – фирма!
Начало семидесятых принесло и новое веяние – вышитая одежда. На стильных штанах вышивают легкомысленные цветочки. До нас доходит влияние движения хиппи. Блузки вышивают, воротники. А как стали модны надписи на одежде, даже на туфлях появились иностранные надписи!  А обувь на платформе! Это тоже целая эпоха. Сочетается с джинсовой модой прекрасно. Ноги в такой обуви длинные. Походка меняется. Ходит, метет клешами продвинутая молодежь в центре города, у Сайгона. Это уж отдельная тема, не хочу отвлекаться.
Синтетика на каждом шагу. Теперь она стала куда приятнее в носке, изящнее.  Костюмы и летние платья, пальто - все синтетическое.  Финские, японские, английские ткани. Шубы из искусственного меха. Французские, даже американские. Кое-кто в плащах из искусственной кожи и лака. Куртки у парней из искусственной замши, но у кого-то из натуральной. Все хотят только импортную одежду. «Наше» редко кто покупает.
И косметика разнообразнее. Семьдесят первый - семьдесят второй годы разнообразили жизнь и тенями для век, и компактной пудрой, и румянами. А как ярко горела помада («транспарантная») на губах самых больших модниц. Немножко старит, но все равно красиво, блестит. Стоим в очереди, выбора нет, цвет один. Завтра на работе все будут с помадой такого цвета, только бы не отстать! Гонимся, хотим быть неотразимыми, а получается – все на один лад.  Уже в Ленинграде открыли новые магазины косметики – «Ванда», «Болгарская роза». Выбор хоть и небольшой, но здесь можно отовариться шампунем и дезодорантом. А эти две вещи купить очень, очень сложно. Здесь даже простой польский крем «Женьшеневый» расхватывают в один момент.
Есть такие магазины, все продается на товарные чеки, туда попасть, как в золотой фонд СССР. А уж кто попал! Попадают только «элитные» слои общества. Во-первых, работающие за границей, во-вторых, моряки (торговые отоваривались в «Альбатросе»), в-третьих, купившие по спекулятивной цене у первых и вторых.
Время такое, все хотят быть модными. Пластмассовые ягоды на жакете или шапочке, обязательно на каждом наряде. Красоту эту привозят с юга, делают цыгане, торгуют ею в переходе на Невском, на галерее Гостиного. А я обзавелась яблочками, на этикетке написано, что произвел этот фрукт Ленинградский комбинат валяной обуви. Ничего, этикетка сорвана, и я не хуже людей. Вот так! Наряду с джинсами – широченные брюки, такой моды еще не было, клеш прямо от бедра. Обувь обязательно на платформе. От такого сочетания талия получается узенькой, даже у того, кто ее не имеет. Эти фасоны подтягивают фигуру.  Помните, что носили с этими брюками? Напоминаю – «рифленки»! Такие обтягивающие кофточки, в мелкую-мелкую резинку. Вспоминаю, были и действительно красивые, не отказалась бы и сейчас. Футболки появились, их так замечательно красят кругами. Рецепт был в журнале «Силуэт», получается смешно, молодо!
И вот опять любимая тема – белье. Ох, как изменилась белье за 20 лет! Во-первых, белье есть в магазине. Купить можно и трусы, и штаны, и лифчики. Ну, что-то необычное, конечно покупаем, стоя в очереди. Что попроще лежит свободно. Лифчики носят атласные, с какой-нибудь отделкой, иногда из кружев. Королева белья – комбинация. Хорошая комбинация – важнее платья. Висят в бельевом отделе рубашечки и гарнитуры из ГДР, красивые! Без комбинации никто не ходит. Если в кино про это время увидите девушку в прозрачной кофточке, под которой только лифчик – не верьте! Такого не было, обязательно рубашка. До конца шестидесятых рубашки шьются на лямках. А потом стали делать в форме майки. Это и удобнее (лямки вечно перекручивались, обрывались), и красивее. Чем больше кружев – тем лучше. Стали носить черное белье, этого раньше не было. Гоняемся за французскими лифчиками, в Пассаже можно оторвать. Ой, а испанские комбинации! Такой красоты я не видела и не вижу сейчас. Нежнейший трикотаж, узкое изящное кружево, а цвета, а покрой! Исчезли из продажи быстро. Видимо, больше не стали торговать с Испанией.
Колготки уже прочно вошли в нашу жизнь, никто не говорит, что дорого, что неудобно. Носят и пожилые, поняли, что за вещь - колготки. Может, только старушки в эти времена еще ходят в простых чулках. Появились ночные комплекты - пеньюар и сорочка до пола. Это мечта каждой замужней (и незамужней) женщины. Появившиеся стеганые финские халаты будоражили воображение (60 рублей)!
В середине семидесятых началась у меня совсем другая жизнь, поэтому новый период я начну по-другому, сейчас заканчиваю этот рассказ. Может грустно стало читателю. Пишу, что помню.  Помнить про старое надо обязательно. Время – лучший судья, если это осталось, не стерлось, значит, оно когда-то пригодится.
Кто-то меня поймет, прочитав!