Маленькое газетное платье

Меня зовут ТиРе. Текстовый редактор. Я не тот редактор, что правит ваши ошибки. Не-а! Нет, я конечно, отличу знаки препирательства от осуществительного, знаю, что есть глагол, а есть приглагательное. Вместоимение не перепутаю с делопричастием. Но! Это всё ужасно скучно и не обстоятельно. Я текстовый редактор, который подсказывает вам рифму, если вы третий час (день, год) никак не можете  дописать поэму про извержение вулкана Эйяфьядлайёкюдля – и что вам мешало написать про Везувий? Хотя нет, погорячилась, к Везувию тоже не так-то много рифм приходит на ум. В общем, служу вдохновением, музой, если хотите!

Самый мой долгий труд - «Часы и Зеркала», но господин, который пишет эту сказку, не очень торопится завершить её. Он подолгу сидит и смотрит в одну точку, потом вскакивает и идёт заваривать чай. Обязательно зажигает вторую конфорку и греет над слабым огоньком руки. Возвращается, радостно потирая ладони, садится к своему компьютеру, стучит по клавишам, но его сказка не продвигается ни на шаг. А Компьютерная Мышь – такая задавака! Во-первых, она совсем не разговаривает. Во-вторых, она абсолютно ничего не знает о Соли Рассказа, о Нити Повествования, о Море Слез и Стеклянных Ножках. Она только катается по своему коврику и при этом чувствует себя таааакой важной птицей! Хотя я видала таких важных птиц по сравнению с которыми она – просто гоголь-моголь! А я – книжная учёная Мышь, живу в пыльных книгах и грызу гранит науки, но это гораздо приятнее, чем купаться в слёзах.

Кстати, я ТА САМАЯ Мышь! Как?! Вы не помните? Которая решительно двинулась прочь, убедившись, что Алиса её совершенно не слушает и не слышит! Вспоминаете? Когда я скрылась из виду, я неожиданно оказалась в этом странноватеньком мире, где нет Ливрейных Лакеев (хотя лакеев и подхалимов хватает!),  Тритоны не вылетают из труб и всем наплевать на войну красных и белых роз, а приключения Алисы печатают на декупажных картах…

Итак, пропав из виду, я обнаружила себя в доме, где всё пропахло книжной пылью и чернилами. И кроме меня в доме жил худой как белая ворона и с волосами чёрными как вороново крыло, высокий господин. Всё время, что я с ним знакома, он будто находится не на своём месте, всё время дёргается как на иголках и не может взять себя в руки, ожидая с моря погоды.

Перо и чернила сменила  новенькая пишущая машинка «Ремингвуд», позже к ней прибавился «Ундертон», спустя время  в доме появился компьютер – как видите, я прекрасно разбираюсь в новшествах прошедших веков! Всё было напрасно. Дело в том, что книга «О Зеркалах» так и не продвинулась ни на йогу! И поношенный сюртук обрёл своё место на свалке, и строгий костюм сменили растянутый вязаный свитер и мятые джинсы – какая безвкусица! – но мой Хозяин не обзавёлся ни одним седым волоском, ни единой морщинкой. Что бы он ни пробовал, чтобы измениться и провести время – играл в покер, путешествовал, несколько раз приударял за какими-то женщинами, пару раз даже пытался упасть в Райхенбахский водопад и с моста Ватерлоо, словом, бился как рыба сквозь землю, но каждый раз оказывался нигде иначе как в собственном доме на холме в небольшом старинном городе где-то в Ингерманландии. Естественно, что сидеть, сложа лапы, я не привыкла, ведь моя голова до того забита всякими учёностями, что даже Грифон с Рыбным Деликатесом брали у меня уроки по Инетике и Биологике!
Тем более? открыв в себе талант Музы, я не могла усидеть на месте и подружилась с пишущей братией. Я, конечно, могла бы вам поведать, какие великие произведения вышли из-под перьев многих поэтов, когда я становилась их персональным ТиРе. Но моя скромность не позволяет называть их имена, ведь многие критики  не велируют их достижения, а сотрут в порошок! Развеют прах по ветру! Разорвут на цитаты!

Уф! Что-то я, голубушка,  чересчур разволновалась.
Впрочем, для волнений достаточно долго поводов не было никаких. Мы жили бок о бок с моим странным Хозяином – позвольте мне так его называть, и совершенно не мешали друг другу.

Хозяин тихо тронулся с ума, пока совсем с него не сошёл, коллекционируя зеркала. Одно за другим, он притаскивал их в дом, подолгу рассматривал завитушки на рамах,  при свечах и дневном свете всматривался в тёмные омуты зазеркального мира, ставил их в ряд или друг напротив друга, создавая зеркальные порталы, но ничего из его эманаций не вышло и он сам никуда не вошёл. (Вот именно в то время он и пытался покончить с собой). Потом увлечение сошло на нет, Хозяин успокоился, и я спокойно могла музицировать, слоняясь от одного поэта к другому… И вдруг у него появилась страсть к написательству. Теперь уж мне пришлось прислониться к нему и нашёптывать всяческие фантазии и сны, что на воде вилами писаны, но он невероятно туп. За все годы, что я могла бы вдохновлять и вдохновлять настоящих поэтов, прозаиков и даже Учёных, - я вертелась как белка у него под каблуком.

Написав однажды на листе бумаги «Часы и Зеркала», он пригвоздил моё любопытство. Поначалу я ждала продолжения. Хотя бы одной, самой первой фразы, затем я сама с собой заключила пари, что он по капле выдавит из себя талант. Но он бился, словно рыба между молотом и наковальней, так не продвинувшись в своём духовном поиске. Пока он носил воду в решете из пустого в порожнее, я тосковала как гром среди ясного неба. Простите, простите, мой витиеватый язык наверняка вас запутал, но я недавно прогрызла дыру в Словаре идиотических выражений и разнологизмы теперь так и сыплются из меня, как об стенку горох. Упс! И ещё раз прошу прощения, некая двусмысленность моего последнего высказывания наводит на мысль о моей несдержанности… Нет, я лучше перескочу на следующую страницу пока вообще не заговорилась.

…войну! Сто с лишним лет жила с ним бок о бок – и вдруг, нате – мыши ему не нравятся! А еще в писатели метит! Хоть бы книги умные почитал и зарубил на длинном носу как свои пять пальцев – что Мышь,  и только Мышь является источником вдохновения и его же воплощением! Ну куда удочку не закинь – «О мышах и людях», «Щелкунчик и Мышиной Король», «Мышонок Пик», «Суп из колбасной палочки», «Три слепые мышки» и список можно продолжать и продол… Пи! Я хотела сказать: «Ой!» В меня полетела домашняя туфля! Мама дорогая! Где же мне спрятаться-а-а!.. Кто бы мог подумать, что дурацкое платье из куска старой газеты выведет его с левой ноги из себя?!

Ох, ну вот нашла тёмный тихий уголок, надо отдышаться и побыть немой как рыба в воде, пока Этот не угомонится. На работу скорей ушёл бы, что ли.

Чтобы вы не держали камень на сердце, я не стану вставлять вам палки в колёса и переливать решетом из пустого в порожнее, а выбью клин клином с корнем. В двух словах изложу, что заставило мою душу нараспашку уйти в пятки. Как вы поняли из вышесказанного (или не поняли, но Бог вам судья!), я Мышь, но мышь гипотетическая, эфирная, как бы несуществующая. И порой мне самой кажется, что я себя выдумала и никакой меня нет. Так вот, чтобы убедить себя в обратном, я иногда рождаюсь в теле какой-нибудь незамысловатой мыши, серой, тихой, незаметной, -  и позволяю ей жить-быть, играя первую скрипку с огнём так, что искры из глаз сыплются. Вот тогда я ощущаю биение пульса Вселенной в своих крохотных венах и артритах.
Вот и сейчас, я снова в теле молодой мыши. Мне удается водить за нос всех котов в округе, да и мышиную братию тоже, пока волосы не становятся дыбом! Главное, с оттенком не промахнуться, а то однажды задумалась и красивым жестом вышла из пелёнок в облике БЕЛОЙ Мыши, а лучше быть красной как рак, нежели белой вороной. Пардон, мышью! Эх, мне и доставалось и от мышей, и от кошек… Ладно, я умею вовремя провалиться сквозь землю, чтобы замести следы. Еле-еле успела до старости дожить! 

Итак, живу я себе никого не трогаю, ну с Мышью Компьютерной пытаюсь отношения завязать, вдруг мне доведётся когда-нибудь ею стать, - случайно увлеклась – погрызла какой-то проводок. Этот возмущался, кричал на всех перекрёстках куда ветер дует: «Изловлю, уничтожу!» Но я-то не привыкла бросать тень как об стенку горох, притаилась. Потом нечаянно съела кусочек какого-то необыкновенного сыра – так по крайней мере, я поняла из его воплей, а по мне так ничего особенного, слюдяной какой-то, на зубах поскрипывает. Он озаботился – мышеловок прикупил, по всему дому наставил. Ну мышеловки-то они, мышеловки, но и мыши ловки. Попробуй поймай мышку, если она испаряться умеет;

Ладно, к Рождеству поутих, видимо, ему ещё сыра прислали. И тут угораздило меня сгрызть дурацкое платье! У него десятка два таких – я бы и не заметила, капля в море воды не замутит! А Этот заметил! Видите ли, у него коллекция! Видите ли, какая-то особая модель платья! Тоже мне ёж из Ава  нашёлся! Всякую пакость в дом тащит, потом не тронь, ни плюнь.

День следующий. Он никуда из дома не выходит, хотя выходной, судя по календарю. Сидит, мышь караулит, то есть, меня. Всюду лампы понаставил, мышеловки, огарки разбросал, кусочки сыра – думает, клюну. Нашёл дурочку, так и отправилась я на прогулку.
О, телефон зазвонил:
- Алло! Да. Нет. Да мышь завелась.  Угу. Прикинь – платье моё сгрызла, собака такая. К выставке? Да у меня времени нет.  Я и не помню. Нет схемы не записывал, видео не снимал. Оно как-то само сложилось, даже не из рисовой бумаги, кусок газеты был под рукой, я над книгой работал, задумался что-то, а руки сами складывать начали. И главное дело, все работы к выставке упаковал, в коробку сложил, а платье это на скрепке висело. «Платье Ванессы» - только этикетка и осталась.

Нет, совсем людям заняться нечем, складывают бумажки и ещё искусством называют! Нет бы «Сикстинскую мадонну» написал или «Властелин колец», а то… Хм, чем-то вкусненьким пахнет, пока он там язык чешет, я что-нибудь слямзю. Извините (хрм-хрм!), очень кушать хочется, два дня в засаде сидела, от Этого пряталась, нашла только кусочек журнала – так себе, бульварное чтиво с комиксами, грызнула чуть-чуть, а лексикон уже (хрм-хрм!) обеднила.

- Вот это нахальство!

Я чуть не подавилась круассаном. В самом деле, нахальство: врывается в кухню с телефоном наперевес, взяли моду телефоны с собой таскать, раньше небось как привязанные возле аппаратов танцевали, особенно если (пардон!) в WC хочется, а теперь – что за нравы! –даже в ЭТИ буковки с телефоном ходят!

- Ну ты и мышь! Ну всё, заведу кота, решено. Первого встречного! Сей же час!

И нечего так дверью хлопать! Напугал! Кошек ты в доме не держал, сразу видно! Я крошечку сыра или хлебца проглотила и сыта, а коты – проглоты настоящие! И кто придумал выражение: «Ест как кошечка»? Мало того что вокруг тарелки вечно все молоком забрызгано, так прожорству нет предела – и едят, и едят весь день, вроде спят – нет, только хозяин в кухню – тотчас бежит впереди него и жалобным голосом клянчит: «Мау», да «Мау». Знать бы ещё, что это «Мау» значит… А уж на пакости горазды! Тут обои обдерут, там в тапочки пи-пи (это не фигура мышиной речи!) сделают. То на столе спать улягутся, то хозяина из кресла лапами выталкивают. А шерсти по всему дому! Взвоет! Это тебе не маленькое газетное платье съесть, пусть даже редкостной складки. Мама дорогая! Он и в самом деле эту пакость в дом принёс! Я ускользаю, прогрызаю ткань пространства-времени…

…третий день. Как низко я пала! Я живу в норке. И приходится прогрызать лаз всё дальше и дальше. У этого кота невероятно длинная лапа, я забиваюсь всё глубже и глубже, но страшные когти так и норовят схватить меня за бархатную шкурку. И не то чтобы я очень уж дорожила телом этой глупой мыши, которая так и норовит попасть впросак, но Кот приводит меня в замешательство. Он какой-то необычно расчетливый. Стоило мне замешкаться, задуматься о высоком, прогрызая мешочек с крупой или макаронами – Кот тут как тут, он будто заранее знал, где я окажусь. Вот и пришлось проложить для себя ход в Зазеркалье. Дело в том, что за одним из зеркал, что Этот чудак собирал в прошлом столетье, была небольшая норка, куда я пряталась в случае крайней необходимости, уж очень она по-мышачьи выглядела, а я всё-таки не какая-нибудь мышь, а Мышь! И вот однажды он погнался за мной и припёр меня к стенке, я юркнула в норку, а он заглядывает, зубами щёлкает, Хозяина радует. Пришлось углублять и углубляться… А он караулит, не выпуская-а-а!

 - Т-д-д-д-д-д-д! – это бешено стучит моё сердце! Я чуть не свалилась в бездонный колодец, едва успела крутануть хвостом, чтобы сбалансировать своё положение. Кстати, я очень продвинулась в своих усилиях, Коту ни за что не догнать меня. Но я в безвыходном положении. С одной стороны зловонное дыхание Кота, с другой – бесшумное дыхание Бездны. А есть-то хочется.

Мой пытливый ум требует подпитки, я возвращаюсь к выходу из норки (тому, где Котяра) и что я вижу? Ничего не вижу! И никого. Кто-то - Кот-то, - ушёл! Понял, что со мной шутки плохи. Ам-ням-ням! Как хорошо, что я уронила эту макаронину, пока тащила к норе, теперь она сослужила мне хорошую службу. На сытый желудок я думаю гораздо лучше. Теперь могу вить веревки хоть из Кота, хоть из Чудака, пока водой не разольёшь! Как сыр в масло гора с плеч свалилась, я вновь бодра и весела! F-F-F! То есть, А-А-А!

…Меня как иголку в стоге сена ветром сдуло, когда клацнули страшные зубы над моим ухом. Я вспомнила приёмчик и испарилась! Не тут-то был! Кот тоже оказался между не Здесь и не Там. Вот что значит, я привыкла мерить на свой аршин всех подряд, как рыбку в мутной воде. А Кот оказался…
- Чеш-ш-шир-р! К вашим услугам!
- Чего? Чего надо?
- Чего надо? Она ещё спрашивает – чего надо? Ну уж точно не съесть! Вот ещё, я на белковой диете, а в тебе жиров больше, чем в пальмовом масле. Да ещё и канцерогенных, наверное. Неизвестно чем ты тут питаешься. В газетной краске, говорят, свинец содержится. Нет уж, увольте!
- Я жирная? Я – жирная? Ну такой откровенной чуши я еще не слыхивала. Требую называть вещи своими именами, обещая золотые горы!
- Ах, оставь уже свою идиоматическую осведомлённость. Я за тобой вторую неделю гоняюсь, но ты тупа, как пробка! Вот что значит, много читать, не имея ума за душой!
- Да ты кто такой? Как смеешь… Чешир? Чешир?!  Ты? Я не ослышалась?! Ты и в самом деле ОТТУДА?!
- Да-да! Откуда ещё?!
- Вот почему ты в не Здесь следом за мной попал. Это ведь твои штучки!
- Ой, давай не будем о моих штучках. Ближе к делу!
- Да, да! Как там наши все? Голубка, Утка, Ископаемый Дронт?!
- Не вымерли, чего и тебе желают. Слушай, мы должны вернуть Время в Страну Чудес! И как можно скорее, я и так много времени потерял, тебя отыскивая да гоняясь.
- Хм, ты говоришь загадками, а я не привыкла ловить кота в мешке на слове.
Старик Время поссорившись со Шляпником ушёл с чаепития Королевы, и первое время никто не печалился – за временем-то следить не надо, времени – хоть отбавляй. Но поначалу возмутились Часовщики, в часах теперь больше никто не нуждался и Часовщики остались без работы. Потом наследные принцы и принцессы – они всё время оставались маленькими, никто не мог свергнуть тиранов с тронов… или тронов с тиранов… Или…
- Так, всё ясно! Вернее, ничего не понятно. Дальше!
- Чаепитие зависло, от красных роз всех тошнит, Алиса стареет на глазах. Вот что страшно!!!
- Стареет? Но ведь времени нет!
- Времени нет, чтобы спать, мечтать, фантазировать, умирать и возрождаться. Скука и перец – ап-чхи! - заполонили Страну Чудес. Алисе скучно, она всем наскучила и от этого стареет и стареет, если Время не вернётся вспять, ей никогда не стать прежней.
- Я оставляла её, когда она была дитя… Глупое, доверчивое и несмышлёное… И уже скучает! Чем же я могу помочь?
- Вернуть время!
- Да где я его возьму?
- Ты живешь с ним более ста пятидесяти лет под одной крышей и не удосужилась познакомиться.
- Ты хочешь сказать, что Этот – и есть Время?
- Безусловно.
- Уверен?
- Абсолютно.
- Он хотел меня поймать в мышеловку.
- Не обижайся, ты сама спровоцировала.
- Он бросал в меня тапочкой!
- Прости, но не стоило пожирать его коллекционное платьице!
- Он Кота завёл, чтобы меня извести!
- Не извести, а известить! И вообще, это вопрос – кто кого и куда завёл. Я пол-земного шара оббежал, чтобы разыскать тебя. Итак, ТиРе, Время попало в этот мир, хотя давай вернемся назад, чтобы было понятно.  Ну вот, в этом хранилище рухляди гораздо приятнее, чем на кромке мироздания. Я искал тебя окольными путями, поскольку не умею как ты прогрызать пространство-время, пронзать его. А карты упали именно так, что сейчас очень удобное время для перехода.
- Перехода?
- Ну, да! Сквозь пространство-время. Ты ведь уже создала портал за зеркалом.
- В смысле? Ох, так эта бездна и есть…
- Кроличья нора. Её отражение в параллельном мире. Теперь мы должны устроить бег по инстанциям, чтобы заставить Время просочиться в иное измерение. Сейчас ты устроишь тарарам, начнёшь бегать по столу, грызть как сумасшедшая все платья и книжки, главное, чтобы было как можно больше шороха и шуршанья. Время побежит за тобой, в этот миг присоединюсь я, ты бежишь за зеркало, он отодвигает его и ставит напротив норки, как только дыра отразится в зеркале – портал откроется! Прыгай, не трусь, мы за тобой!
- Думаешь, получится?
- Конечно, ведь старик Время так мечтает  оказаться в своём замке на песке! Жаждет вернуться, но со временем позабыл о зеркалах, порталах и песчаных дюнах.
- Тогда я иду спасать мир!..

…сколько угодно! Замок в виде стеклянных песочных часов я не очень жалую, слишком прозрачны границы Бытия, а Мышь – существо сумеречное, таинственное. Но со стариком Время у нас сложились прекрасные отношения. Кстати, пролетев через Кроличий Лаз, он вернул свой истинный облик – этакий весёлый толстячок с блестящей лысиной в обрамлении одуванчиковых волос. Впрочем, Шляпник постарался помириться со временем и скроенная им новая шляпа прекрасно скрывает этот маленький недостаток. А Время обожает сладости, домашних зверюшек и льёт воду вдохновения на мою мельницу… До свидания. Ваша ТиРе.


P.S. Моя сказка решилась воплотиться, как только я представила себе главную героиню в образе Мыши. Мышь чувствует своё высшее предназначение, считает себя Музой и т. п.
 И вдруг в поиске дополнительных мифологических связей обнаруживаю следующее в исследовательской работе Олега Буркова: «По-латыни “мышь” звучит как “mus” — явное созвучие со словом “musa”. Значит, и в самом деле персонажи, повествование управляют автором и на поверхность Бытия выходит то, что ДОЛЖНО БЫТЬ написано…
Маленькое газетное платье

Меня зовут ТиРе. Текстовый редактор. Я не тот редактор, что правит ваши ошибки. Не-а! Нет, я конечно, отличу знаки препирательства от осуществительного, знаю, что есть глагол, а есть приглагательное. Вместоимение не перепутаю с делопричастием. Но! Это всё ужасно скучно и не обстоятельно. Я текстовый редактор, который подсказывает вам рифму, если вы третий час (день, год) никак не можете  дописать поэму про извержение вулкана Эйяфьядлайёкюдля – хотя что вам мешало написать про Везувий? Хотя нет, погорячилась, к Везувию тоже не так-то много рифм приходит на ум. В общем, служу вдохновением, музой, если хотите!

Самый мой долгий труд - «Часы и Зеркала», но господин, который пишет эту сказку, не очень торопится завершить её. Он подолгу сидит и смотрит в одну точку, потом вскакивает и идёт заваривать чай. Обязательно зажигает вторую конфорку и греет над слабым огоньком руки. Возвращается, радостно потирая ладони, садится к своему компьютеру, стучит по клавишам, но его сказка не продвигается ни на шаг. А Компьютерная Мышь – такая задавака! Во-первых, она совсем не разговаривает. Во-вторых, она абсолютно ничего не знает о Соли Рассказа, о Нити Повествования, о Море Слез и Стеклянных Ножках. Она только катается по своему коврику и при этом чувствует себя таааакой важной птицей! Хотя я видала таких важных птиц по сравнению с которыми она – просто гоголь-моголь! А я – книжная учёная Мышь, живу в пыльных книгах и грызу гранит науки, но это гораздо приятнее, чем купаться в слёзах.

Кстати, я ТА САМАЯ Мышь! Как?! Вы не помните? Которая решительно двинулась прочь, убедившись, что Алиса её совершенно не слушает и не слышит! Вспоминаете? Когда я скрылась из виду, я неожиданно оказалась в этом странноватеньком мире, где нет Ливрейных Лакеев (хотя лакеев и подхалимов хватает!),  Тритоны не вылетают из труб и всем наплевать на войну красных и белых роз, а приключения Алисы печатают на декупажных картах…

Итак, пропав из виду, я обнаружила себя в доме, где всё пропахло книжной пылью и чернилами. И кроме меня в доме жил худой как белая ворона и с волосами чёрными как вороново крыло, высокий господин. Всё время, что я с ним знакома, он будто находится не на своём месте, всё время дёргается как на иголках и не может взять себя в руки, ожидая с моря погоды.

Перо и чернила сменила  новенькая пишущая машинка «Ремингвуд», позже к ней прибавился «Ундертон», спустя время  в доме появился компьютер – как видите, я прекрасно разбираюсь в новшествах прошедших веков! Всё было напрасно. Дело в том, что книга «О Зеркалах» так и не продвинулась ни на йогу! И поношенный сюртук обрёл своё место на свалке, и строгий костюм сменили растянутый вязаный свитер и мятые джинсы – какая безвкусица! – но мой Хозяин не обзавёлся ни одним седым волоском, ни единой морщинкой. Что бы он ни пробовал, чтобы измениться и провести время – играл в покер, путешествовал, несколько раз приударял за какими-то женщинами, пару раз даже пытался упасть в Райхенбахский водопад и с моста Ватерлоо, словом, бился как рыба сквозь землю, но каждый раз оказывался нигде иначе как в собственном доме на холме в небольшом старинном городе где-то в Ингерманландии. Естественно, что сидеть, сложа лапы, я не привыкла, ведь моя голова до того забита всякими учёностями, что даже Грифон с Рыбным Деликатесом брали у меня уроки по Инетике и Биологике!
Тем более? открыв в себе талант Музы, я не могла усидеть на месте и подружилась с пишущей братией. Я, конечно, могла бы вам поведать, какие великие произведения вышли из-под перьев многих поэтов, когда я становилась их персональным ТиРе. Но моя скромность не позволяет называть их имена, ведь многие критики  не велируют их достижения, а сотрут в порошок! Развеют прах по ветру! Разорвут на цитаты!

Уф! Что-то я, голубушка,  чересчур разволновалась.
Впрочем, для волнений достаточно долго поводов не было никаких. Мы жили бок о бок с моим странным Хозяином – позвольте мне так его называть, и совершенно не мешали друг другу.

Хозяин тихо тронулся с ума, пока совсем с него не сошёл, коллекционируя зеркала. Одно за другим, он притаскивал их в дом, подолгу рассматривал завитушки на рамах,  при свечах и дневном свете всматривался в тёмные омуты зазеркального мира, ставил их в ряд или друг напротив друга, создавая зеркальные порталы, но ничего из его эманаций не вышло и он сам никуда не вошёл. (Вот именно в то время он и пытался покончить с собой). Потом увлечение сошло на нет, Хозяин успокоился, и я спокойно могла музицировать, слоняясь от одного поэта к другому… И вдруг у него появилась страсть к написательству. Теперь уж мне пришлось прислониться к нему и нашёптывать всяческие фантазии и сны, что на воде вилами писаны, но он невероятно туп. За все годы, что я могла бы вдохновлять и вдохновлять настоящих поэтов, прозаиков и даже Учёных, - я вертелась как белка у него под каблуком.

Написав однажды на листе бумаги «Часы и Зеркала», он пригвоздил моё любопытство. Поначалу я ждала продолжения. Хотя бы одной, самой первой фразы, затем я сама с собой заключила пари, что он по капле выдавит из себя талант. Но он бился, словно рыба между молотом и наковальней, так не продвинувшись в своём духовном поиске. Пока он носил воду в решете из пустого в порожнее, я тосковала как гром среди ясного неба. Простите, простите, мой витиеватый язык наверняка вас запутал, но я недавно прогрызла дыру в Словаре идиотических выражений и разнологизмы теперь так и сыплются из меня, как об стенку горох. Упс! И ещё раз прошу прощения, некая двусмысленность моего последнего высказывания наводит на мысль о моей несдержанности… Нет, я лучше перескочу на следующую страницу пока вообще не заговорилась.

…войну! Сто с лишним лет жила с ним бок о бок – и вдруг, нате – мыши ему не нравятся! А еще в писатели метит! Хоть бы книги умные почитал и зарубил на длинном носу как свои пять пальцев – что Мышь,  и только Мышь является источником вдохновения и его же воплощением! Ну куда удочку не закинь – «О мышах и людях», «Щелкунчик и Мышиной Король», «Мышонок Пик», «Суп из колбасной палочки», «Три слепые мышки» и список можно продолжать и продол… Пи! Я хотела сказать: «Ой!» В меня полетела домашняя туфля! Мама дорогая! Где же мне спрятаться-а-а!.. Кто бы мог подумать, что дурацкое платье из куска старой газеты выведет его с левой ноги из себя?!

Ох, ну вот нашла тёмный тихий уголок, надо отдышаться и побыть немой как рыба в воде, пока Этот не угомонится. На работу скорей ушёл бы, что ли.

Чтобы вы не держали камень на сердце, я не стану вставлять вам палки в колёса и переливать решетом из пустого в порожнее, а выбью клин клином с корнем. В двух словах изложу, что заставило мою душу нараспашку уйти в пятки. Как вы поняли из вышесказанного (или не поняли, но Бог вам судья!), я Мышь, но мышь гипотетическая, эфирная, как бы несуществующая. И порой мне самой кажется, что я себя выдумала и никакой меня нет. Так вот, чтобы убедить себя в обратном, я иногда рождаюсь в теле какой-нибудь незамысловатой мыши, серой, тихой, незаметной, -  и позволяю ей жить-быть, играя первую скрипку с огнём так, что искры из глаз сыплются. Вот тогда я ощущаю биение пульса Вселенной в своих крохотных венах и артритах.
Вот и сейчас, я снова в теле молодой мыши. Мне удается водить за нос всех котов в округе, да и мышиную братию тоже, пока волосы не становятся дыбом! Главное, с оттенком не промахнуться, а то однажды задумалась и красивым жестом вышла из пелёнок в облике БЕЛОЙ Мыши, а лучше быть красной как рак, нежели белой вороной. Пардон, мышью! Эх, мне и доставалось и от мышей, и от кошек… Ладно, я умею вовремя провалиться сквозь землю, чтобы замести следы. Еле-еле успела до старости дожить! 

Итак, живу я себе никого не трогаю, ну с Мышью Компьютерной пытаюсь отношения завязать, вдруг мне доведётся когда-нибудь ею стать, - случайно увлеклась – погрызла какой-то проводок. Этот возмущался, кричал на всех перекрёстках куда ветер дует: «Изловлю, уничтожу!» Но я-то не привыкла бросать тень как об стенку горох, притаилась. Потом нечаянно съела кусочек какого-то необыкновенного сыра – так по крайней мере, я поняла из его воплей, а по мне так ничего особенного, слюдяной какой-то, на зубах поскрипывает. Он озаботился – мышеловок прикупил, по всему дому наставил. Ну мышеловки-то они, мышеловки, но и мыши ловки. Попробуй поймай мышку, если она испаряться умеет;

Ладно, к Рождеству поутих, видимо, ему ещё сыра прислали. И тут угораздило меня сгрызть дурацкое платье! У него десятка два таких – я бы и не заметила, капля в море воды не замутит! А Этот заметил! Видите ли, у него коллекция! Видите ли, какая-то особая модель платья! Тоже мне ёж из Ава  нашёлся! Всякую пакость в дом тащит, потом не тронь, ни плюнь.

День следующий. Он никуда из дома не выходит, хотя выходной, судя по календарю. Сидит, мышь караулит, то есть, меня. Всюду лампы понаставил, мышеловки, огарки разбросал, кусочки сыра – думает, клюну. Нашёл дурочку, так и отправилась я на прогулку.
О, телефон зазвонил:
- Алло! Да. Нет. Да мышь завелась.  Угу. Прикинь – платье моё сгрызла, собака такая. К выставке? Да у меня времени нет.  Я и не помню. Нет схемы не записывал, видео не снимал. Оно как-то само сложилось, даже не из рисовой бумаги, кусок газеты был под рукой, я над книгой работал, задумался что-то, а руки сами складывать начали. И главное дело, все работы к выставке упаковал, в коробку сложил, а платье это на скрепке висело. «Платье Ванессы» - только этикетка и осталась.

Нет, совсем людям заняться нечем, складывают бумажки и ещё искусством называют! Нет бы «Сикстинскую мадонну» написал или «Властелин колец», а то… Хм, чем-то вкусненьким пахнет, пока он там язык чешет, я что-нибудь слямзю. Извините (хрм-хрм!), очень кушать хочется, два дня в засаде сидела, от Этого пряталась, нашла только кусочек журнала – так себе, бульварное чтиво с комиксами, грызнула чуть-чуть, а лексикон уже (хрм-хрм!) обеднила.

- Вот это нахальство!

Я чуть не подавилась круассаном. В самом деле, нахальство: врывается в кухню с телефоном наперевес, взяли моду телефоны с собой таскать, раньше небось как привязанные возле аппаратов танцевали, особенно если (пардон!) в WC хочется, а теперь – что за нравы! –даже в ЭТИ буковки с телефоном ходят!

- Ну ты и мышь! Ну всё, заведу кота, решено. Первого встречного! Сей же час!

И нечего так дверью хлопать! Напугал! Кошек ты в доме не держал, сразу видно! Я крошечку сыра или хлебца проглотила и сыта, а коты – проглоты настоящие! И кто придумал выражение: «Ест как кошечка»? Мало того что вокруг тарелки вечно все молоком забрызгано, так прожорству нет предела – и едят, и едят весь день, вроде спят – нет, только хозяин в кухню – тотчас бежит впереди него и жалобным голосом клянчит: «Мау», да «Мау». Знать бы ещё, что это «Мау» значит… А уж на пакости горазды! Тут обои обдерут, там в тапочки пи-пи (это не фигура мышиной речи!) сделают. То на столе спать улягутся, то хозяина из кресла лапами выталкивают. А шерсти по всему дому! Взвоет! Это тебе не маленькое газетное платье съесть, пусть даже редкостной складки. Мама дорогая! Он и в самом деле эту пакость в дом принёс! Я ускользаю, прогрызаю ткань пространства-времени…

…третий день. Как низко я пала! Я живу в норке. И приходится прогрызать лаз всё дальше и дальше. У этого кота невероятно длинная лапа, я забиваюсь всё глубже и глубже, но страшные когти так и норовят схватить меня за бархатную шкурку. И не то чтобы я очень уж дорожила телом этой глупой мыши, которая так и норовит попасть впросак, но Кот приводит меня в замешательство. Он какой-то необычно расчетливый. Стоило мне замешкаться, задуматься о высоком, прогрызая мешочек с крупой или макаронами – Кот тут как тут, он будто заранее знал, где я окажусь. Вот и пришлось проложить для себя ход в Зазеркалье. Дело в том, что за одним из зеркал, что Этот чудак собирал в прошлом столетье, была небольшая норка, куда я пряталась в случае крайней необходимости, уж очень она по-мышачьи выглядела, а я всё-таки не какая-нибудь мышь, а Мышь! И вот однажды он погнался за мной и припёр меня к стенке, я юркнула в норку, а он заглядывает, зубами щёлкает, Хозяина радует. Пришлось углублять и углубляться… А он караулит, не выпуская-а-а!

 - Т-д-д-д-д-д-д! – это бешено стучит моё сердце! Я чуть не свалилась в бездонный колодец, едва успела крутануть хвостом, чтобы сбалансировать своё положение. Кстати, я очень продвинулась в своих усилиях, Коту ни за что не догнать меня. Но я в безвыходном положении. С одной стороны зловонное дыхание Кота, с другой – бесшумное дыхание Бездны. А есть-то хочется.

Мой пытливый ум требует подпитки, я возвращаюсь к выходу из норки (тому, где Котяра) и что я вижу? Ничего не вижу! И никого. Кто-то - Кот-то, - ушёл! Понял, что со мной шутки плохи. Ам-ням-ням! Как хорошо, что я уронила эту макаронину, пока тащила к норе, теперь она сослужила мне хорошую службу. На сытый желудок я думаю гораздо лучше. Теперь могу вить веревки хоть из Кота, хоть из Чудака, пока водой не разольёшь! Как сыр в масло гора с плеч свалилась, я вновь бодра и весела! F-F-F! То есть, А-А-А!

…Меня как иголку в стоге сена ветром сдуло, когда клацнули страшные зубы над моим ухом. Я вспомнила приёмчик и испарилась! Не тут-то был! Кот тоже оказался между не Здесь и не Там. Вот что значит, я привыкла мерить на свой аршин всех подряд, как рыбку в мутной воде. А Кот оказался…
- Чеш-ш-шир-р! К вашим услугам!
- Чего? Чего надо?
- Чего надо? Она ещё спрашивает – чего надо? Ну уж точно не съесть! Вот ещё, я на белковой диете, а в тебе жиров больше, чем в пальмовом масле. Да ещё и канцерогенных, наверное. Неизвестно чем ты тут питаешься. В газетной краске, говорят, свинец содержится. Нет уж, увольте!
- Я жирная? Я – жирная? Ну такой откровенной чуши я еще не слыхивала. Требую называть вещи своими именами, обещая золотые горы!
- Ах, оставь уже свою идиоматическую осведомлённость. Я за тобой вторую неделю гоняюсь, но ты тупа, как пробка! Вот что значит, много читать, не имея ума за душой!
- Да ты кто такой? Как смеешь… Чешир? Чешир?!  Ты? Я не ослышалась?! Ты и в самом деле ОТТУДА?!
- Да-да! Откуда ещё?!
- Вот почему ты в не Здесь следом за мной попал. Это ведь твои штучки!
- Ой, давай не будем о моих штучках. Ближе к делу!
- Да, да! Как там наши все? Голубка, Утка, Ископаемый Дронт?!
- Не вымерли, чего и тебе желают. Слушай, мы должны вернуть Время в Страну Чудес! И как можно скорее, я и так много времени потерял, тебя отыскивая да гоняясь.
- Хм, ты говоришь загадками, а я не привыкла ловить кота в мешке на слове.
Старик Время поссорившись со Шляпником ушёл с чаепития Королевы, и первое время никто не печалился – за временем-то следить не надо, времени – хоть отбавляй. Но поначалу возмутились Часовщики, в часах теперь больше никто не нуждался и Часовщики остались без работы. Потом наследные принцы и принцессы – они всё время оставались маленькими, никто не мог свергнуть тиранов с тронов… или тронов с тиранов… Или…
- Так, всё ясно! Вернее, ничего не понятно. Дальше!
- Чаепитие зависло, от красных роз всех тошнит, Алиса стареет на глазах. Вот что страшно!!!
- Стареет? Но ведь времени нет!
- Времени нет, чтобы спать, мечтать, фантазировать, умирать и возрождаться. Скука и перец – ап-чхи! - заполонили Страну Чудес. Алисе скучно, она всем наскучила и от этого стареет и стареет, если Время не вернётся вспять, ей никогда не стать прежней.
- Я оставляла её, когда она была дитя… Глупое, доверчивое и несмышлёное… И уже скучает! Чем же я могу помочь?
- Вернуть время!
- Да где я его возьму?
- Ты живешь с ним более ста пятидесяти лет под одной крышей и не удосужилась познакомиться.
- Ты хочешь сказать, что Этот – и есть Время?
- Безусловно.
- Уверен?
- Абсолютно.
- Он хотел меня поймать в мышеловку.
- Не обижайся, ты сама спровоцировала.
- Он бросал в меня тапочкой!
- Прости, но не стоило пожирать его коллекционное платьице!
- Он Кота завёл, чтобы меня извести!
- Не извести, а известить! И вообще, это вопрос – кто кого и куда завёл. Я пол-земного шара оббежал, чтобы разыскать тебя. Итак, ТиРе, Время попало в этот мир, хотя давай вернемся назад, чтобы было понятно.  Ну вот, в этом хранилище рухляди гораздо приятнее, чем на кромке мироздания. Я искал тебя окольными путями, поскольку не умею как ты прогрызать пространство-время, пронзать его. А карты упали именно так, что сейчас очень удобное время для перехода.
- Перехода?
- Ну, да! Сквозь пространство-время. Ты ведь уже создала портал за зеркалом.
- В смысле? Ох, так эта бездна и есть…
- Кроличья нора. Её отражение в параллельном мире. Теперь мы должны устроить бег по инстанциям, чтобы заставить Время просочиться в иное измерение. Сейчас ты устроишь тарарам, начнёшь бегать по столу, грызть как сумасшедшая все платья и книжки, главное, чтобы было как можно больше шороха и шуршанья. Время побежит за тобой, в этот миг присоединюсь я, ты бежишь за зеркало, он отодвигает его и ставит напротив норки, как только дыра отразится в зеркале – портал откроется! Прыгай, не трусь, мы за тобой!
- Думаешь, получится?
- Конечно, ведь старик Время так мечтает  оказаться в своём замке на песке! Жаждет вернуться, но со временем позабыл о зеркалах, порталах и песчаных дюнах.
- Тогда я иду спасать мир!..

…сколько угодно! Замок в виде стеклянных песочных часов я не очень жалую, слишком прозрачны границы Бытия, а Мышь – существо сумеречное, таинственное. Но со стариком Время у нас сложились прекрасные отношения. Кстати, пролетев через Кроличий Лаз, он вернул свой истинный облик – этакий весёлый толстячок с блестящей лысиной в обрамлении одуванчиковых волос. Впрочем, Шляпник постарался помириться со временем и скроенная им новая шляпа прекрасно скрывает этот маленький недостаток. А Время обожает сладости, домашних зверюшек и льёт воду вдохновения на мою мельницу… До свидания. Ваша ТиРе.


P.S. Моя сказка решилась воплотиться, как только я представила себе главную героиню в образе Мыши. Мышь чувствует своё высшее предназначение, считает себя Музой и т. п.
 И вдруг в поиске дополнительных мифологических связей обнаруживаю следующее в исследовательской работе Олега Буркова: «По-латыни “мышь” звучит как “mus” — явное созвучие со словом “musa”. Значит, и в самом деле персонажи, повествование управляют автором и на поверхность Бытия выходит то, что ДОЛЖНО БЫТЬ написано…