Ключ от жизни

Ключ от жизни

Сегодня гимн звучал как-то по-особенному: духовые буквально надрывались в своём старании протянуть первый воинственный звук как можно дольше, и Сёмина рука невольно забарабанила по парте в такт назойливо тягучей мелодии. Зоя Александровна тут же нервно дёрнула шеей, глаза её тревожно округлились и настороженно уставились на Сёму. Сёма не отличался крепким здоровьем и его излишняя худоба была настолько приметной, что стала чуть ли не единственным достоинством, которое притягивало чужие взоры. Мальчик, душа которого противилась стремительному темпу новой жизни и вдобавок ко всему страдала от воспитательных окриков вечно им недовольной учительницы, не мог привыкнуть к несправедливо устроенному миру, но неизменно подчинялся старшим.

«Вон из класса!». Глотая слёзы, Сёма выскочил из школы и долго не мог объяснить маме по мобильному телефону, почему его посадили сегодня за последнюю парту и за что поставили две двойки – по математике и украинскому языку. Завтра необходимо было срочно принести справку от окулиста, чтобы получить разрешение сидеть за своей партой в первом ряду, хотя учительница прекрасно знала о его физическом недуге. Но, как говорится, «Don’t trouble trouble until trouble troubles you», и за первым инцидентом последовал второй. С прилавков магазинов исчезли белые футболки, «просто улетучились» - как выразилась мама (она преподавала химию), и Сёма прекрасно понимал, что это означает: в голубой футболке его к урокам не допустят. Так и вышло: учительница в своём решении оставалась непреклонной. «Зомби!»- шептал про себя Сёма, и в душе его закипала обида. Это слово теперь часто звучало по телевидению и как бы в доступной для всех форме объясняло сегодняшнюю ситуацию в стране.

К пятнице,  к  Дню учителя, белая футболка, наконец-то, высохла после стирки, и Сёма, вполне удовлетворённый этим обстоятельством, мог теперь вместе с классом участвовать в праздничном мероприятии, которое проходило во дворе школы, поздравить всех учителей песней, текст которой он сочинил сам, - и, поверьте, ему было чем гордиться! Все пели с воодушевлением, под звуки уходящего бабьего лета, перед камерами мобильных телефонов и местного телевидения. Но когда снова грянул гимн, по завершении концерта, и все дети  вытянули руки по швам и зашевелили губами, Зоя Александровна бросила подозрительный взгляд в сторону Сёмы, - глаза её цепко выхватили из самых глубинок его сердца затаённое сопротивление. Сёма так и не смог произнести ни слова, и суровая совесть обжигала его маленькое обиженное сердце…

 Мальчик никак не мог привыкнуть к переменам, которые вихрем ворвались в школьную жизнь, с такой же внезапностью, с какой началась эта непонятная война в стране, к переменам, которые надломили дух народа и разделили  мозг на ещё два полушария: восточное и западное.

Раньше Сёма имел привычку опаздывать в школу, т. е. приходить на урок по звонку. Теперь с этой привычкой нужно было расстаться навсегда, и всё  из-за гимна, который теперь звучит за пять минут до звонка (представьте себе картинку: класс стоя слушает гимн, и в этот момент входит он, опоздавший, и начинает извиняться  и объяснять, почему он опоздал!). Но как быть?! Сестрёнка Ната по-прежнему норовила нарушить жёсткую дисциплину, к которой их приучал папа.  Сёме надо было отвести её в школу, но Ната просыпалась по утрам с большим трудом и только под звуки любимого мультфильма. Причина опоздания вырастала из разнообразных трудноразрешимых задач: то туфли обувались с трудом, то терялись заколки для волос. Следом возникали другие проблемы, и решать их приходилось Сёме - папа  приучал их к самостоятельности. И только мысль, что у папы с мамой он один такой на всём белом свете, а у Наты - самый любимый брат и преданный друг, вселяла в Сёму уверенность, словно он крепко держал в руках ключ от жизни