30. Чернобыль. Чёрной были тяжкий след

Край не кошен встал пред мной,
Зеленью густой травы по пояс.
Много лет, как здесь покой,
Но мирный атом принёс ужас,
Посеял страх и вечный зной.

Ещё трещат дозиметры в лесу,
Пощёлкивая страшным ходом,
Здесь можно встретить и лису,
Не притеснённую моим народом,
Которой знать рентгены ни к чему.

Протяжный вой бензиновой пилы,
Исправляет многолетнее молчание,
Ложатся в ряд и сосны, и дубы,
Бизнесу Полесья в послушание,
Живым свидетельством беды.

Заброшены селения и могилы,
Всё стоит напоминанием тупым,
И здесь нет разумной Силы,
Чтобы путь держать прямым,
От тех дней, что так не милы.

Мой предок здесь имел удел,
В награду от царя за службу,
Но в тяжкий год я не посмел,
Напомнить временную дружбу,
Всех тех эпох и их предел.

Тут время стало на дыбы,
Шар огненный, взметнув до выси,
Всем показалось, что как бы,
Различные застыли мысли,
В мозгу запекшейся судьбы.

Так был закончен промежуток,
Тех дел великих, и творений,
Без веры, и без скромных шуток,
Казавшийся венцом свершений,
Но весь ослаб в течение суток.

Под натиском Уранового ветра,
Рухнула идиллия страны,
Державшая в тисках поэта,
В цепях той правды и нужды,
Отдав его на исцеление Света.

      OVRUCH.