Семь тысяч метров над кондором

— Скажите, сэр, а мы погибнем?
— Да, Дринкинс, конечно же погибнем, ахахахахахахахахаха.
Цитата и фото – журнал «Каламбур»


ВСЁ

Мы прилетели. Местный переводчик Вовка показывал на закатное солнце – нам, мол, туда.

Заночевали у Вафланы. Женщина выставила бутыль, положила немного кореньев в огонь. Самогон предлагалось закусывать сыром и какими-то лопухами. Дети смотрели на нас из дверного проема, отодвинув немного ткань – потом они пошли спать. Мы были дикими для этих ребят – будто кетчуп упал два раза на белые брюки.


МАСЛО СЕМИ ПАСТУХОВ

Первое, что я увидел утром в свое окно – это прыгающая фанера на палке с изображением какого-то животного. Фанеру нес в руках старик с перьями на голове. Картинка была явно выдрана из журнала. Старик ходил вокруг валуна, перед валуном разложили большой синтетический цветок. Я где-то читал, что именно так, за несколько месяцев, готовятся тут к встрече Нового года.

- Проночевал? – спросил Вовка в мое окно.

- Ага. А что ты больше всего любишь в этой жизни? – поинтересовался я…


ПЛАТО ЧЕТВЕРТОГО ДНЯ

Мы вышли, почесываясь и зевая. Дети бегали, - они запускали воздушного змея – так было принято провожать гостей.

Несколько дней спустя мы подошли к долгожителям, сидевшим под деревом. Вовка переводил.

- Кто сюда приезжал последний раз? – спросил я.

- Из чужих? – переспросил меня Вовка.

- Да, - подтвердил я, - и зажал пальцами нос.

Старики постепенно разговорились, - они раздвигали руки, ходили над пропастью, как самолеты, складывали пальцы, будто б для счета, потряхивали мешочками на своей груди…

- Ну, в общем… - сказал Вовка.

- Да ладно, – сказал я. – Всем же ясно, что от судьбы не уйти.


ЯМЫ БУДУЩЕГО

Вовка нанял проводника в обмен на свой походный фонарик. Нам было трудно понять - сколько лет этому проходимцу. Мы назвали его – Витёк.

Витек начал с легенды. Он рассказал, что золото предков таскали сюда со всей округи, складывали в небольшие ямки. Предание гласило: в один из дней, выбранный Богами, когда природа раскроет свои дары и сделает нужные приготовления, поднимется солнце под правильным углом – и озарит одновременно все эти хаотично разбросанные хранилища золота. Тогда, с самой высокой горы, спустятся духи предков, - и определят новую родину. В том новом краю будут расти сады, вся земля будет красной и синей, тут и там станут произрастать дикие овощи – будет всего столько, что излишки, проданные на рынках, позволят жителям покупать золото - и складывать их в новые ямки. Больше ничего не придется собирать.

Витек говорил – он был одухотворен. Его переводил довольный Вовка. И я понял, что жизнь может быть разной – не такой как у всех. Мы молчали – и путь наш пролегал рядом, ни к кому нас не привязывая, и ничего не давая взамен.


ВОССТАНИЕ

- А это кто? – спросил я.

- Вождь, - сказал Вовка, - он переводил.

Вождь пел, - он пел про то, как его дед поднял восстание. Первая жена деда, добрая бабушка, умела кидаться камнями. Вторая жена вождя ловко могла жечь траву – как никто другой. Третья жена - сильна была в сексе - дед просыпался хорошо отдохнувшим – и снова шел в бой.

Мальчик с седой бородой ходил между нами - и выводил палочкой на земле линии и узоры. Он был колдун, или – художник, скорее. Тут жили суровые люди, но нам они были рады.

Как вождь закончил, он затоптал последний рисунок мальчика – и скрылся в своем жилище. Художник со злостью швырнул свою палку для рисования в пропасть - и быстро проследовал за вождем.


ДЕМОНЫ

Нам рассказали, что тут вообще принято было влиять на происходящее через обувь. Например, в годы не урожая, башмаки, стоящие у дверей дома, снаружи, любой человек, когда шел мимо, был просто обязан поменять местами. Если на следующий день обувь стояла как прежде, следовало ждать всем беды. Несмотря на то, что в этих горах было очень мало людей, способных купить себе обувку, людей, способных влиять на развитие событий – тут хватало всегда. Впервые за несколько дней путешествия мне расхотелось возвращаться домой. Да, это произошло именно в этот момент.

- Как такое могло случиться?! – спросил Вовка - совсем о другом.

А я видел связь – она загорелась передо мной как фары тормозящего автомобиля, запахло бронзой, - и повалил дым.

– Когда мы решили изгнать демонов – у нас не было выбора! – услышал я Витькин протест.

– О чем это вы?! – спросил я, немного придя в себя.


ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ КИЛОМЕТР

- Я не пойду туда больше! – встал Витька.

– Так! Сели-сели! - напирал Вовка.

- Ребята, мы же договаривались! – канючил я.

- Но вы же не заплатите! – орал Витька.

– Заплатим-заплатим! – улыбался Вовка.

- Да, все вы так говорите. Думаете, я в город, что ли, не ездил?! – И Витька сел, плюнул куда-то влево - и наложил шершавую бумагу на свое лицо.


МОСТ-ПЕРЕМОСТ

– С этим местом связана красивая история – переводил Вовка. – Когда враги окружили, мы сопротивлялись. Когда мы убежали, то праздновали победу…

И Витька задумался. Прошло несколько минут.

- Ну! – толкнул его Вовка в плечо.

- И нам пришлось уйти в горы. Врагов было слишком много. Многим отрезали уши. Захватчики обладали секретами управления огнем, могли забрасывать в наше укрытие огромные глыбы льда. Мы спрятали женщин - и разошлись по каньону. Мы приносили специальную траву, мы жгли ее по направлению ветра, - и эта трава делала армию захватчиков довольными дураками. Потом мы опять отступили. Отец нашего вождя выставил руку вперед – и под его рукой образовался мост через ущелье Барьё. Уйти не успели все. Враги были злы. Они думали, что победили. А мы - ушли. Они были злы. Они ходили обиженными волками на той стороне ущелья. Вон там, - показал Витька.

- Барьё! Ба-барьё! А мне – нравится! – плясал Вовка.


НАСКАЛЬНЫЙ РИСУНОК

– Мы заботимся обо всех, - перевел Вовка.

И Витька убрал руку с наскального рисунка.


ХОЛОДНАЯ НОЧЬ

- Наш вождь – мудр! Мы собираемся - и решаем: кому помогать первому, - не унимался Витёк.

Солнце падало ровно в том месте, где по традиции до сих пор отрезали уши местному населению.

- И мудрость вся в том, что надо сначала помочь кому-то одному! – сказал опять Витька. Безусловно, он понимал в этой теме. Я чувствовал его солнечные, уверенные потоки.

Вовка уже не переводил. Он отвернулся - и, даже, похоже, дремал.

- Ума не приложу, - как мы выберемся… - тихо выдохнул я.

- Что?! – перестал храпеть Вовка.

- Ничего, - спи, - сказал я чуть громче.


СЕРЕДИНА

Перед нами стояла женщина в тканом верблюжьем одеяле. Она обращалась ко мне - говорила, что такова воля Богов. Говорила, что мне, рано или поздно, суждено выложить тут изгородь из желтых камней, освоить около двадцати соток, поставить тут домик, родить детей, обзавестись козой, смотреть на грозу, создать и продать тут свои мемуары.

- А далеко еще?! – спросил ее Вовка.

Женщина повернулась к Вовке, глазами давая понять, чтобы он ее не перебивал. Потом она немного подумала, полезла в карман, - и вытащила оттуда колючее яйцо - головку какого-то сухого растения.

- Спускаемся к речке. Потом – все наверх, – сказала она.

И - мы пошли.

В подножии горы стоял деревянный столб, росли какие-то травы – лакомство для маленьких птиц. Женщина рассказывала, что зелень – это редкость, что мамка учила ее поливать эту растительность, хотя бы раз в день. Когда вода в реке пересыхала, женщине приходилось волочить лед за несколько километров. Там, высоко, на леднике, жила ее бабушка. Бабушку принято навещать – носить ей лепешку и, сильно разбавленный молоком, сок этой травы.

- А было такое, что вода пропадала - и больше не возвращалась в эту реку, - совсем? – уточнил я.

- Было, - ответила женщина – и снова полезла в карман. Мы следили за ее движениями. И тут она замерла.

- Слышите - бабушка орет?! – сказала женщина. - Вон оттуда, - женщина указала на отвесную скалу. – Здесь нет чужих, - поэтому она зовет нас. Ну что, - пойдем?!

Я посмотрел на туалет - деревянную кабинку, стоящую в ста метрах от дома. Витёк водил руками по дырочкам офисной мусорной корзины, привязанной на столбе. Потом зашумело - и в небе пролетел стратегический бомбардировщик армии США.

- Нам пора-а… – прервал меня Вовка-переводчик. Он явно озорничал.

Гид-Витька брел за женщиной в обратную сторону с опущенной головой.

- Он нас догонит, - сказал Вовка.


БАБУШКИНЫ ЛАСТЫ

Бабушка вынесла полную миску бобов. Мы сели на высохший навоз, предназначенный для разжигания печи.

- Бабушка, - зачем вам ласты?

- Цыц! - двинул мне Вовка локтем. – Тут так не принято!

Из трубы соседнего дома повалил дым.

- Все, что является, - все умирает. Я знаю об этом не понаслышке, - говорила самая старая жительница деревни. – Мы думаем, что смерть приходит за стариками, но забирает она - молодых!

Мы слушали легенду о потопе, прям слово в слово, - как в Библии. Мы были сыты. Стало клонить ко сну. Хоть ноги и ныли, но нам было спокойно - и бабушка говорила…

Потом Витька спросил:

– Бабушка, - а вам сколько лет?

- Трава всегда зелена, пока растет, - ответила бабушка.

- А ласты-то чьи?! – спросил снова я - указывая на ласты, прибитые к стенке.

- Цыц! - двинул мне Вовка локтем. – Тут так не принято!


СЕЛЕВЫЕ ПОТОКИ

Пылил автобус, забирающий детей из соседних селений. Мы ехали. Уже кое-где маячили огороды на склонах. На следующем повороте увидели домик священника.

Витька увлеченно рассказывал, что местные жители владеют секретами добычи и высушивания редкоземельных пород. Минералы смешивают в разных пропорциях – и получается вкусно. На побережье из них делают панировочные сухари, используемые для приготовления жареной рыбы, в горах же - производят шикарную приправу, похожую на мясо, но с тонком ароматом фруктов. Рассказывают, что один из предпринимателей обещал даже построить завод…

Впервые попалась собака, сидящая у могилы.

– Интересно, а тут телевизоры есть?

– Не, - нету. Электричество есть, но тут так не принято. Не прижилось. Тут - радио слушают.

В горах громыхнуло.

- Бежим! – заорал Вовка вдруг. – Скоро будет пи…ц!

Витька-гид потянул меня за рукав с искаженным лицом. И я - поверил.

Тяжело дыша, мы карабкались по ближайшей расселине. В нескольких метрах уже поползли камни - в густых потоках глины и известняка.


ВСЁ

Я сидел в аэропорту, записывая в блокнот легенду, которая мне вспомнилась. Фотограф в коротких штанах, возможно, что - американец, жевал жвачку и смотрел в ноутбук. О, это было противно! Меня совершенно не интересовала инфляция или какие-то там скидки на Рождество. Да, - мне это было противно! Мы стали местными. Мы были против нашествия варваров.

И тут я подумал о маленьком домике бабушки - с прибитыми ластами. Должно быть, дом и сейчас стоял высоко в горах – его было плохо видно за пеленою дождя. Выстоит ли это строение в оползнях?

Мне вдруг захотелось подойти и ударить американца - в лицо! Надеть ноутбук ему на уши – и сильно прижать!!!

Я посмотрел вокруг - и - тут - сдержался. Да... Здесь текла совершенно другая жизнь. Творилась совершенно другая история…

Тут жили люди, готовые накормить доброго путника. Здесь работали на полях, растили заботливых внуков. Тут никогда ничего не происходило особенного, кроме, пожалуй, чего-то святого. Боги спасли их тут всех, выключив звук этого общего, сумасшедшего ритма. Тут происходило то, что - всегда. Вот остальные умрут, думал я, – и что они вспомнят?! О, мы так уверены, что обустроили всю свою жизнь…

Самолет медленно набирал высоту. Я обернулся – и увидел в иллюминатор, как в самый конец поля приехала старенькая зеленая машина, - УАЗик, или «буханка» - забрать изуродованного американца. «Конечно, подумал вдруг я - откуда ж им взяться-то тут - нормальным автомобилям для скорой помощи?»

- И мудрость вся в том, что надо сначала помочь кому-то одному! – говорил Витька. Его образ предстал передо мной – и я уловил его солнечные, уверенные потоки.

Похоже, для меня тут навсегда остановилось какое-то время. И я вдруг почувствовал, что к моему горлу подступал комок - то, что я смогу передать следующему поколению. Вам.