Посланец из Эдема. гл. 3-4. В рыбачьей семье

      

       Первую ночь на острове Измаил провел недалеко от берега, устроив себе постельное ложе из травы. Утром, когда взошло солнце,  снова принялся за ловлю устриц, а после  «завтрака»  продолжил обследовать остров, но уже вглубь.  Теперь он  мог  увидеть все, что имелось  на острове.
       У побережья   росли, в основном, кустарники, а дальше  лиственные деревья и, к его великой радости, финиковые пальмы, ну а  разных птиц тут обитало видимо-невидимо.
      Набрав фиников, горе-путешественник вернулся на прежнее место, и вскрикнул от радости: он увидел свою лодку, прибитую волнами  к берегу, которую  уже не чаял видеть. «Это единственное, что досталось мне  за все годы, проведенные  в погонях за сокровищами, - невесело  подумал. - Только далеко на ней не уплывешь».

       Финики  хорошо утолили его голод, и он  подумал о крыше над головой.  «Надо  соорудить  хотя бы шалаш -  вдруг пойдет дождь», - и  отправился собирать ветки. Пройдя немного по берегу, он, к своему удивлению, увидел то, чего не заметил вчера -  хижину, которую маскировали  заросли кустарника, и рыбацкие снасти: сети, веревки, батоги, вешала.
       «Значит, здесь бывают люди, вероятно, рыбаки, а  значит,  большая земля  не так уж далеко, - резонно рассудил  он. - Не мешает посмотреть, что в хижине есть  из съестного. Может, на мое счастье, тут рыбаки что-нибудь оставили».  Войдя во внутрь, он заглянув во все углы и обнаружил настоящие сокровища для голодного пришельца: спички, соль, крупу,  приправы, удочки, котелки. Поблагодарив  Аллаха, взял удочку и отправился  к морю.

       Поймав немного рыбы, Измаил кое-как её почистил, затем  развел  костер и в первый раз в жизни сам сварил суп из своей добычи, добавив немного, крупы,  соли и приправы. С аппетитом поев своего варева, он продолжил обследовать  свое  пристанище. В хижине он даже нашел кое-что из одежды, которой несказанно обрадовался. Хотя она была старой, но вполне могла послужить заменой на время  стирки и починки  собственной одежды. Спать  улегся на нары с матрацем из соломы, и эта постель показалась ему мягче пуха.  Вот так прошла  еще одна ночь на острове. За то время, как бывшего капитана пиратского корабля спустили на воду и его одиночного скитания, он немного оброс бородой, в которой уже проблескивала седина.
       На следующий день, доев остатки супа, он  отправился на поиски самого высокого  дерева, чтобы  с него можно было осмотреть окрестность. Найдя такое и взобравшись на него, как можно выше,   увидел  на довольно большом расстоянии от острова чернеющую узкую полоску земли.
      «Что ж, вероятно, оттуда буду ждать гостей. Только что я скажу им о себе? Правду говорить нельзя - можно и на виселицу угодить, - мелькнула невеселая мысль. - Придется выдать себя за  пострадавшего от кораблекрушения и не помнящего о себе   абсолютно ничего, а там положиться на  волю Аллаха».

                ***
 
        Прошло около недели, когда ближе к полудню Измаил заметил черно-белую точку, которая  постепенно увеличивалась. Через полчаса уже четко было видно большую  лодку, идущую под  парусом. Вскоре лодка, рассекая прибрежные волны, достигла берега,  и трое  мужчин в широкополых рыбацких шляпах и брезентовых плащах выпрыгнули из нее один за другим на берег. Незваный гость вышел им навстречу.
        Переговариваясь друг с другом,  они с некоторой опаской подошли к чужаку и окружили его, осматривая со всех сторон. Стали расспрашивать, кто он.   Желая расположить рыбаков к себе, Измаил  жестами  старался объяснить им, что  плыл на большом корабле, который потерпел в шторме  кораблекрушение, больше ничего не помнит, даже своего   имени, так как  сильно ударился  головой.

       Эти люди, оказавшись  итальянскими рыбаками, проявили дружелюбие к несчастному путешественнику, которого, как они поняли, избили и выбросили за борт.  Переговорив  между собой, каждый по очереди представился незадачливому горемыке, крепко пожав руку. Их звали Андриано, Марчелло и Николо. Затем Андриано, самый  старший из них,  отослал  товарищей заняться проверкой рыболовных снастей, а сам продолжил изъясняться с чужаком  жестами. Рыбак предложил ему поработать вместе с ними на ловле рыбы, а  после    они  возьмут его с собой на материк. Измаил, сумевший понять рыбака, обрадовано  закивал головой и знаками выразил благодарность.

        В тот же день рыбаки взяли его с собой на промысел.  Так как  он свое имя «забыл», то они  назвали его Педро. Помогая  рыбакам, он старался изо всех сил, чтобы они остались довольны  им.    На этот раз рыбакам улыбнулась фортуна. Они наловили очень много рыбы: трески, скумбрии  и семги. Такое случалось  весьма редко, и в этом они увидели  добрый знак того, что  Педро приносит удачу, ведь он единственный, кто спасся с корабля, потерпевшего кораблекрушение.
       После   богатого улова  рыбаки не только заполнили  рыбой свою лодку, но и лодку Измаила. Им не пришлось даже ночевать на острове. Раньше, когда рыбы ловилось мало, им приходилось не меньше трех  дней жить здесь, по нескольку раз выходя в море. На этот раз, пообедав хлебом, молоком и кукурузными лепешками, что брали из дому, рыбаки все собрали, промыли сети и развесили их сушиться. Затем вместе с Педро сели в  лодки и  направились к родным берегам.

       Пока плыли на тяжело груженых лодках, начало быстро смеркаться. Родной берег медленно приближался, на котором в бедных рыбацких  домишках, один за другим, зажигались окна, светившиеся тусклым желтым светом.  Наконец, они подошли к причалу, привязали лодки и стали думать о дележе. Был уже глубокий вечер,  поэтому решили  поочередно по  три часа, нести охрану, а утром  поделить улов.
       Самому молодому из них, Марчелло,  выпало охранять лодки во вторую очередь - с  часу ночи до четырех утра, ему и поручили взять  чужака к себе. "Не бросать же его, когда он так хорошо нам помог с ловлей рыбы, - как-то не по-людски будет. Первое время может у вас пожить, а там будет видно", - сказал свое слово Андриано.       
       А добродушный парень и не возражал. Ему самому интересно было пообщаться с иностранцем, да и отец с сестрой - люди добрые, гостеприимные - не  отругают его и не прогонят гостя. Рыбак сунул в руки Измаила рыбину, сам взял две, и кивком головы  показал чужаку знак следовать за ним. Измаил понял, что тот позвал его к себе домой  и обрадовался, что ему не придется  думать о ночлеге.

       По дороге Марчелло попытался рассказать гостю немного о своей семье:
       - У меня, Педро, есть отец и сестра. Понимаешь? Отец тоже рыбак, но приболел и остался дома, а сестру зовут Сандрина.  До чего красивая и хозяйка  умелая! Сам увидишь!  После смерти матери почти вся работа по дому легла на её плечи.  А мы с отцом промышляем  рыбной ловлей, зарабатывая на жизнь.  За ней  парни бегают, замуж зовут, а я их разгоняю.  Пока сам  не женюсь, ее ни за кого не выдадим...

       Измаил почти ничего не понимал, но все равно кивал. Понял, что есть отец и какая-то Сандрина - то ли сестра, то ли жена. За разговором они не заметили, как подошли к  убогой  низкой лачуге, и Марчелло постучал в дверь. Им открыли и впустили вовнутрь.
      Измаил оказался в тускло освещенном, бедно обставленном помещении, которое служило и столовой, и залом, и мужской спальней. Женский закуток отделялся тонкой плетеной перегородкой с проемом для входа, закрывающимся грубой полотняной занавеской. Крохотная кухонька  отделялась от столовой  легкой занавеской, повешенной на веревке.
     У стены на  низкой деревянной кровати полулежал  не слишком старый, но седовласый  мужчина, прикрытый лоскутным одеялом.

                ***

       - Вот, познакомьтесь: это мой отец сеньор Антонио, а это сестра -  сеньорита Сандрина, -  представил Марчелло  семью своему гостю. - А  это  сеньор Педро. Он издалека, иностранец. Отец, пусть он немного поживет у нас. Ты не против? - отец, выразив  согласие, кивнул головой.
       Измаил взглянул на девушку и засмотрелся -  она  была хороша даже при слабом освещении. Средний рост, длинные вьющиеся волосы, большие черные глаза с длинными ресницами, сочные  пухлые губки, с  небольшой  горбинкой нос.
       Парень отдал рыбу сестре и попросил приготовить ее на ужин. Девушка обрадовалась крупной семге и поняла по бодрому настроению брата, что ловля прошла удачно. Вскоре из кухни стал распространяться  аппетитный запах жареной рыбы с луком.

       Тем временем мужчины обсуждали  прошедшую рыбалку. Марчелло рассказал отцу  о встрече  с Педро на их  рыбацком острове и о его помощи в ловле рыбы.  Девушка иногда на  минутку  выглядывала из-за занавески, чтобы  слышать  разговор мужчин.
      «Ай да красавица!» - мысленно восхитился  гость. Он стал засматриваться на нее, что не ускользнуло от брата.
      - Что, и тебе нравится? – засмеялся он. - А что? Вот побольше наловим рыбы, продадим  - денег много будет, тогда справим сразу две свадьбы: мою и вашу.

       - Ну что ты такое говоришь, Марчелло? - одернула  брата девушка и добавила шепотом: - Что может он о нас подумать: какая свадьба, если мы впервые видим друг друга? К тому же он уже немолодой.
       - Да я шучу! Шуток, что ли, не понимаешь, сестрица? - стал оправдываться братец.
       - Хороши у тебя  шутки! А  человек может принять за правду. Еще решит, что...
       - Не волнуйся,  он по-нашему  ни бельмеса не понимает.  Не итальянец он. – прервал он сестру.
       - А кто же ? - она с любопытством посмотрела на гостя.
       - Давай об этом потом, - отмахнулся братец, который и сам  толком ничего не знал.
       Измаил все это время сидел и улыбался,  вслушиваясь в их речь и интонацию, но  почти ничего не понял. Когда девушка  посмотрела на него,  Измаил приложил свои руки к груди и благоговейно склонил перед ней голову.

      «И в самом деле не итальянец: он даже не по-нашему кланяется, хотя, мне это очень нравится», - отметила про себя Сандрина и с улыбкой закивала ему, затем  громко объявила:
       - Ну-ка, сеньоры, идите мыть руки и садитесь за стол: сейчас будем ужинать!
       Ужин проходил под оживленную беседу  хозяев. Измаил же, по незнанию языка, молчал и часто бросал взгляды на девушку. После ужина она всем постелила свежую постель. Отец и гость улеглись спать, а Марчелло спать боялся, чтобы не проспать свою вахту. Он вышел во двор и там, на свежем воздухе, дожидался своего часа.

        Проснулся Измаил довольно поздно. Он встал и хотел одеться, но свою одежду не нашел, зато  увидел  на табурете рядом с кроватью чистые, аккуратно сложенные, рубашку и штаны. Догадавшись, что это для него, оделся, заправил постель и вышел на крыльцо. Во дворе  увидел Сандрину, занимающуюся стиркой, и вновь невольно залюбовался ею. «Как велик мир, и везде живут люди! Разные люди, разные народы, со своими обычаями, языками. Но в одном они одинаковы: любовь и забота о семье. Не может человек долго оставаться без семьи. Семья – это опора, это твое будущее» -  подумал он.   
   
       Девушка, склонившись над корытом и  закатав рукава на платье, усердно терла какую-то вещь о стиральную доску. Распущенные волосы на ее голове придерживались ярко-красной косынкой. В большом вырезе на платье на половину была видна  тугая  девичья грудь, от которой Измаил с трудом смог отвести взгляд. Он  слегка кашлянул, и молодая хозяйка оторвалась от  стирки. Увидев его, смущенно  улыбнулась, поправив на себе платье.

       - Проснулись уже?  Проголодались, наверно? Сейчас накормлю, вот только прополощу белье.
       - Да-да, - закивал  Измаил, немного поняв смысл ее слов, и  перевел взгляд в сторону моря.
       Погода стояла  чудесная, хоть и дул ветерок, качая  пальмы, одиноко стоящие  среди цветущих растений. Он редко когда замечал природную красоту за  суетой,  а теперь  мог полюбоваться на эту цветущую зелень,  на море, синие горы, виднеющиеся вдалеке, на  голубое небо, по которому плыли   белые облака. С моря доносился едва слышный шум прибоя, и крикливые чайки то взметались ввысь, то почти камнем устремлялись вниз, завидев  в волнах всплеск  рыбы - все это напомнило ему  пребывание на корабле, и бывший капитан пиратского корабля окунулся в воспоминания - и хорошие, и плохие.
     И тут,  закончив стирку, Сандрина позвала его  на обед. Он сразу очнулся от её зова и был рад, что она вернула его в действительность. И вообще, благодарил Аллаха, что попал в эту бедную, но дружную, семью, где главным её украшением являлась  эта удивительная девушка.

      Заботливая хозяйка налила ему свежий рыбный суп   и подала жареную семгу, что осталась с вечера. Затем  налила полный стакан домашнего вина и подала ему:
      - Это  для здоровья и аппетита!
      Он взял из ее руки стакан и, по-турецки пожелав ее семье всего хорошего, залпом выпил  и принялся за еду. Пока он ел, Сандрина занималась штопкой одежды.
       Покончив с  сытным обедом, Измаил встал из-за стола; и хотел бы выразить красавице свое восхищение  ее кулинарным способностям, да не мог из-за незнания языка. Он только поблагодарил ее на своем  языке.
       Кивнув ему в ответ, девушка  убрала со стола и стала мыть посуду за  кухонной занавеской, а  Измаил вышел во двор.

       На протянутой через весь двор веревке сушилось белье, среди которого была и его одежда. Он с благодарностью и сожалением подумал о милой молодой хозяюшке: «Да, все не так в жизни происходит. В далекой  Италии, в  бедной рыбацкой лачуге  живет такая  замечательная девушка - красивая, добрая, заботливая, но не знающая себе цену.   В этой  «навозной куче»  затерялась  такая дорогая «жемчужина». Не здесь бы ей жить, а в богатом и светлом доме, и не портить ручек своих  черной работой. Эх, вырвать бы ее отсюда, да как и куда, если он ничего сейчас не может  ей предложить? Когда-то был богаче короля, а теперь беднее даже их!..
 
       Измаил  сильно досадовал на наличие языкового барьера, который не позволял ему свободно общаться с этой милой девушкой и ее семьей.  Хотелось как можно быстрее научиться их  языку.  С такими мыслями вернулся в лачугу:
       - А где Марчелло и отец? - используя слова и жесты, спросил он.      
       Сандрина  оказалась  понятливой и тоже   словами и жестами  попыталась ответить ему:
       - Они уехали продавать рыбу.
       - А почему  меня не взяли?
       - Вам велено тут оставаться.
       Мужчина сделал вид, что огорчился. Затем  выразил желание помочь ей в работе по дому; желая расположить к себе девушку, сейчас он не гнушался бы даже самой черной работы, но она отрицательно покачала головой: нет, мол. Тогда он  знаками попросил  поучить его  итальянскому языку, и она с радостью согласилась.

       До самого вечера красавица итальяночка, на время превратившись из простой домашней хозяйки в учительницу,  терпеливо учила его выговаривать по-итальянски разные слова,  показывала  все, что находится в доме, на улице, во дворе и говорила, как это будет на ее  родном языке.    Измаил старался все запоминать.   
      К вечеру приехали из города  сеньор Антонио с сыном, оба довольные. Еще бы! Как не быть довольными, если они за хорошую цену продали всю рыбу, и еще бы продавали, да она вся кончилась. Обещали тем, кому не досталось, привезти через день. Часть денег они потратили на покупку продуктов и кое-каких вещей для себя и дорогой любимице, на которой держится их дом,  и даже о Педро  не забыли - купили ему штаны и рубаху, а остальные деньги отдали  молодой хозяюшке  на хранение.

      За ужином шел оживленный  разговор. Молодой  хвалился, как хорошо люди покупали их рыбу, как они с отцом ходили по рынку и выбирали себе товары, торгуясь с лавочниками.
      Измаил внимательно их слушал и уже кое-что  понимал.
      - А вы чем занимались? - спросил Марчелло  сестру.
      - А я учила Педро говорить по-нашему. 
      -  Да ты что!  И как успехи?
      -  Думаю, что он скоро научится.
      - Ну ты молодец, сестренка! Знание языка будет ему только на пользу.

                ***

       Прошел месяц пребывания  Измаила-Педро в доме бедной рыбацкой семьи. Он узнал, что живут они на западном побережье острова Сицилии.  За это время он уже научился  понимать и сносно разговаривать  по-итальянски. Сеньор Антонио всегда брал его с собой на промысел, и всегда им сопутствовала удача. По воскресеньям  возили рыбу  продавать в город и возвращались с хорошим доходом.  Немало денег скопилось у  Сандрины – хватило бы и на свадьбы, и на хорошее приданое.  Невольный квартирант тоже получал от сеньора Антонио свою долю.
       Отец  черноокой красавицы  имел серьезные виды на Педро, поэтому оставил его жить в своем доме. Он сразу  заметил  обоюдную симпатию гостя и его дочери друг к другу, однако предупредил ее близко не подпускать его к себе, пока не придет время. Но главное, чем приглянулся ему  Педро, это то, что ему улыбается фортуна. А это  очень важно в жизни.
   
       Несмотря на существенную разницу в годах, гость-иностранец нравился дочери хозяина  все больше. Ей все в нем нравилось: и внешность и мужественный  вид, его бархатный голос,  и крепкие руки, которые ей хотелось погладить.  Девушка всегда норовила дать ему  белье получше и  порцию еды побольше, что не ускользнуло от Марчелло:
      - Эй, сестрица, так нечестно: трудились все одинаково, а ты накладываешь  не поровну. - Как-то не сдержался он за  ужином.  Отец толкнул сына  локтем: что, мол, не понимаешь, в чем дело?  Тогда брату ничего не оставалось делать, как извиниться и сказать, что ему так показалось. Измаилу же приятно было такое внимание к нему со стороны девушки.

       Как-то раз сеньор Антонио с Марчелло, как всегда, поехали в город продавать рыбу, а Измаилу  дали задание чинить снасти.  Тот во дворе развесил сети и стал заделывать порванные места, а Сандрина, как всегда, хлопотала по дому -  словом, каждый из них занялся своим делом. Когда пришло время обеда,  она позвала  Измаила  к столу.  Сама села напротив его тоже обедать.
       - Педро, а вы   совсем-совсем ничего не помните? - осторожно спросила она. - И сколько вам лет тоже не помните?

       - Откуда же мне помнить?  Все вышибло из головы, - соврал он, хоть и совестно ему было перед людьми, которые так чистосердечно к нему отнеслись. Но кто знает, как они к нему отнесутся, скажи он всю правду. - Сколько мне дадите лет, столько и будет.
        - На вид  вам лет тридцать пять, - посмотрев на него внимательно, ответила девушка.
        - Это очень много? -  он  посмотрел ей в глаза.
        - Да нет, не очень, - она смущенно отвела  взгляд   и переменила тему, - Ну, ладно, поели – пора за работу. Мне еще воды принести надо.
        - А можно мне  тебе помочь?
        - Что вы? Увидят соседи – сраму не оберешься. Это женская работа.
        - Но ведь это же тяжело для твоих  девичьих плеч.
        - Ничего – я уже привыкла. И к тому же я  сильная: могу и за себя постоять, если понадобится.
        - Вот ты какая?- Измаил  усмехнулся в усы.
        - Какая? –  она  пристально посмотрела на него.
        - Удивительная и.. прекрасная! - он  выдержал ее взгляд.

         Она промолчала, затем они встали; он, выходя из-за стола,   как бы невзначай коснулся ее плеча. Она повернулась к нему и попала в его крепкие объятия.
        -  Не надо так, Педро! Грех это!  Да пустите же! - она уперлась в его грудь руками, отталкивая его.
        - Прости, я просто решил проверить. Ты, действительно, можешь за себя постоять, - он выпустил ее, почувствовав сильное сопротивление с ее стороны,  и поспешил выйти во двор, а она  принялась  убирать со стола посуду.
        Механически выполняя эту простую работу, Сандрина поймала себя на том, что его объятия  чуть не свели ее с ума, но  такое  не должно повториться, иначе она не сможет за себя ручаться. "Боже, прости меня, грешную!" - чуть слышно произнесла она  и поцеловала нательный крестик. Мало этого, помыв посуду, девушка поспешила к себе в закуток и там, перед иконой  Святой Богородицы, со слезами на глазах  стала молиться, прося у нее прощения и защиты от искушения.

        Прошел еще месяц.  Дела у них шли так успешно, что Марчелло стал подумывать о женитьбе, так как давно уже облюбовал  себе избранницу. Он стал  завидным женихом, и подруга его очень им дорожила и настаивала на скорой свадьбе, но куда приведешь молодую жену, если в их старом домишке повернуться негде.
       На семейном совете они решили строиться.  Закупив необходимый  материал и собрав бригаду из местных  жителей, они начали строительство дома для Марчелло.
       Не раз к сеньору Антонио присылали сватов, прося руки его красавицы дочери,   но он  всем отказывал, ссылаясь на ее молодость, а на самом деле готовился отдать ее за Педро.

                продолжение http://proza.ru/2016/04/26/605