Вкус жизни

1

Брок встретился с ней в кафе «У старого сержанта» еще в те времена, когда кафе было пристанищем творческой молодежи. В тот поздний вечер он сидел за одним из столиков, уронив голову на руки, но при этом не был даже пьян. Его сморила усталость.
Незнакомая женщина присела рядом с ним. В то время подобное было в порядке вещей. Людям нравилось знакомиться друг с другом.
- Привет, - сказала она.
Он поднял голову и взглянул на нее.
- Привет.
- Ты выглядишь уставшим.
- О да, я чертовски устал. Проклятая работа высасывает из меня все соки.
- А кем ты работаешь?
Брок сказал. Тогда он еще и не думал становиться писателем, хотя сочинять истории ему нравилось.
- Ты любишь свою работу? – спросила она.
Брок усмехнулся.
- Я ненавижу ее. Я настолько ее ненавижу, что с трудом просыпаюсь по утрам. А по вечерам прихожу сюда, чтобы забыть о ее существовании. Алкоголь весьма в этом помогает.
Она ничего не сказала. Только улыбнулась. Брок потер уставшие глаза и повнимательнее присмотрелся к ней. Незнакомка буквально сияла. Ее глаза лучились счастьем и беззаботностью.
- Как тебя зовут? – спросил он.
- Я – Инга. А ты?
- Брок.
Он осторожно пожал протянутую тонкую ладонь. Ненароком скосив глаза вниз, он увидел, что у Инги отсутствует левая нога. Вместо нее из-под подола платья торчал деревянный протез. Перехватив его взгляд, девушка улыбнулась еще шире.
- Заметил мою ногу?
Брок кивнул.
- Как это произошло? – спросил он, смутившись.
- Несчастный случай.
Она взяла стакан Брока, сделала маленький глоток. Сморщилась.
- Какую гадость ты пьешь!
- Дешево и сердито, - усмехнулся он. В то время виски в «Старом сержанте» подавали действительно гадкий.
Она вылила остатки пойла на пол.
- Эй! Ты чего?! – вскрикнул Брок, чуть приподнявшись на стуле.
- Не переживай, я тебя угощу. Чем-нибудь получше твоего керосина.

Они подружились и часто после того вечера встречались в кафе. Инга оказалась жизнерадостной, умной и общительной. Она любила книги, хорошее кино и классическую музыку. Еще интересовалась живописью и сама неплохо рисовала. Даже показала Броку несколько своих набросков. Они были весьма хороши.
Брок, в свою очередь, часто жаловался на жизнь, на опостылевшую и давно не вызывавшую ни малейшего интереса работу, на отсутствие личной жизни. Инга слушала его, не перебивая, и чуть улыбалась.
Однажды, когда она уже ушла, Брок подошел к стойке, за которой старик Хью протирал стаканы, и заказал чашку кофе.
- Слушай, Хью, ты видел девушку, с которой я разговаривал?
- Ингу? Конечно. Она иногда заходит.
- А что с ней случилось? Я имею в виду ее протез.
- Автокатастрофа. Очень серьезная. Говорят, она пару лет была практически овощем. Никто не верил, что она выживет. Но девочка оказалась упертой.
Брок щедро разбавил кофе молоком и двумя глотками осушил чашку.
- Она хорошая, - сказал он. – Пойду я, Хью.
- Счастливо, Брок.

2

В городе царила поздняя осень. Серое небо, серые дома, свинцовые лужи на серых тротуарах. Резкий ледяной ветер гнал по безлюдным улицам сухие опавшие листья, а в воздухе чувствовался запах приближающейся зимы. Опускались сумерки.
Брок шел быстро. Торопливые шаги гулким эхом отражались от стен старых домов с облупившейся краской. Он спешил в кафе. Там у него была назначена встреча с Ингой. В немногочисленных прохожих, изредка встречавшихся по пути, он видел собственное отражение: уставшие лица, ссутулившиеся плечи, торопливая, дерганая походка.

В кафе было, как всегда, уютно, чисто и светло. Народу было много, почти все столики оказались заняты. Брок огляделся, но Ингу не увидел. Тогда он направился к стойке.
- Привет, Хью, - поздоровался он со стариком.
- Привет, Брок. Что будешь?
- Пожалуй, выпью кофе. Подожду Ингу. Ее еще не было?
Хью как-то странно посмотрел на него.
- Что-то случилось? – спросил Брок.
Хью порылся где-то под стойкой и выудил оттуда белый конверт. Протянул его Броку.
- Это для тебя. Инга оставила пару дней назад. Сказала, чтобы я отдал его тебе сегодня.
Неприятное предчувствие шевельнулось в душе Брока. Он взял конверт и, не медля, вскрыл его. Внутри было письмо.

«Привет, Брок. Ты, пожалуй, первый человек за всю мою жизнь, которому я пишу письмо. Писать письма я абсолютно не умею, так что не обессудь. Прости, что не пришла на нашу встречу. Ты поймешь, почему я так поступила, когда дочитаешь до конца.
Хочу кое-что рассказать о себе. Пару лет назад я попала в автокатастрофу. Машина загорелась, меня едва успели вытащить. Потом отвезли в больницу, сделали несколько операций. Выяснилось, что у меня поврежден позвоночник, разорвана селезенка, раздроблена левая нога… И еще куча всяких повреждений. Короче, по прогнозам врачей, было больше шансов, что я умру, нежели выживу. Ногу ампутировали сразу. Ее невозможно было спасти.
Долгое время я не могла двигаться и говорить. От жуткой боли не спасали даже самые сильные болеутоляющие. Помнится, в то время я желала одного – умереть. Но даже прекратить собственную жизнь была не в силах.
Когда все более-менее нормализовалось, и ко мне частично вернулась способность управлять собственным телом, пришлось заново учиться ходить (поверь, с одной ногой это весьма непросто), говорить, есть… Пришлось заново учиться жить, постоянно думая о смерти. В то время я, наверное, напоминала сорокакилограммового искалеченного младенца. Не представляешь, как это больно, когда не можешь сказать даже самых простых слов, не говоря уже о самостоятельном походе в туалет. И насколько унизительно, когда в туалете тебе кто-то помогает.
То, что для всех других считалось нормой, для меня превратилось в недостижимую мечту. Поверь, я жила в настоящем аду.
А теперь я поведаю тебе то, что может показаться странным. Оглядываясь назад, я понимаю, что та авария и все последующие страдания – это, несомненно, ужасно. Ужасно настолько, что не выразить словами. Но, одновременно, это лучшее, что случилось в моей жизни. По одной простой причине – выкарабкавшись, я, наконец, ПОЧУВСТВОВАЛА ВКУС ЖИЗНИ.
Только потеряв все, я начала наслаждаться тем немногим, что осталось. Радовалась, что вижу синеву неба; с интересом наблюдала, как распускаются весной листья; ощущала на коже легкий ветерок, наполненный ароматами пробуждающейся природы. Ты и представить не можешь, Брок, как много прекрасного и неповторимого нас окружает! И самое страшное, что мы видим это каждый день, но, в погоне за мнимыми благами, научились этого не замечать. Авария помогла мне понять, что все те цели, которыми я жила прежде, не имеют никакого смысла.
Печально, что люди не понимают ценность жизни и тратят ее впустую. День за днем просиживают на нелюбимой работе. Бесконечно откладывают на потом то, что хочется сделать именно сейчас, в эту минуту. Не понимают, что «потом» может и не наступить. И начинают ценить окружающее лишь тогда, когда их одолевает тяжелая болезнь или они попадают в аварию. Да мало ли причин оказаться на краю бездны, из которой не всякий сможет вернуться?
Брок, ты мне нравишься. Мы дружим уже почти год, и я вижу, как день за днем искра в твоих глазах угасает. Ты не раз говорил, что любишь сочинять истории. Возможно, стоить подумать об этом и изменить свою жизнь?
К сожалению, мы больше не увидимся. Поверь, так будет лучше. Мое бедное тело не перестает подводить меня, и я не хочу, чтобы ты стал свидетелем моего угасания. Просто, не забывай меня, ладно? И попробуй изменить свою жизнь, хотя бы, ради нашей с тобой дружбы».
Далее стояла аккуратная подпись Инги. И рисунок в виде улыбающейся рожицы.

Было уже далеко за полночь. Брок неподвижно сидел за стойкой и смотрел в пустую кофейную чашку, на дне которой темная жижа сложилась в причудливый узор. Смятое письмо Инги лежало в кармане брюк.
- Брок, мы закрываемся, - тихо сказал Хью, положив руку ему на плечо. Тот, словно очнувшись, посмотрел на старика.
- Извини. Я уже ухожу, Хью.
Старик кивнул и отошел.
Брок поднялся, надел куртку и вышел из кафе.

На следующее утро Брок уволился с работы. В тот же день написал свой первый рассказ, который посвятил Инге – «самой храброй девушке на свете». Ее письмо еще долго висело у него дома, аккуратно расправленное и приколотое к стене над рабочим столом.