Годы

ЕВГЕНИЯ КОЗАЧОК - http://www.proza.ru/avtor/epkoz - ПОЧЁТНОЕ ВТОРОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "ЛЮБИМ ЛИ МЫ ПОКУПАТЬ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

     "Каждый день не может быть хорошим, но есть что-то хорошее в каждом дне".
                Элис Морз Эрл.

Так, носки одела, зубы, для улыбки, вставила, голова на месте (слава Богу, что её не приходится пристёгивать), кошелёк и телефон в сумке - можно и в магазин  идти. К двери иду, тщательно обходя  трельяж, чтобы ненароком не взглянуть и не увидеть в нем чёткое своё отражение.  С меня хватит и  того, когда два года назад решила посмотреть на себя в зеркале, использовав  все возможности  "трёхмерного" обзора стоящей перед ним личности. Лучше было бы этого не делать! В нём отразилось нечто, напоминающее меня с выдвинутой вперёд нижней челюстью, вполовину уменьшенными глазами с "мешками" под ними, жиденькими волосами, из-за чего пришлось стать  "супермодной",  пополнив свой гардероб соломенными и фетровыми шляпками разных моделей, а для лета -  с огромными полями. И не только для защиты от солнца, а скорее - от знакомых глаз. Но и это не всегда спасает.

Вот и в этот раз всё равно услышала очередное:
- Нюся, это ты? Неужели ты?  Сколько же лет прошло, как мы не виделись? Сразу не узнала. Богатой будешь,  - затараторила  давняя знакомая Белла.

- Куда уж богаче! Столько приобретений за последние годы, что не счесть. Это и очки, и зубные протезы, и слуховой аппарат, и тросточка, и ещё много невидимых для посторонних глаз изменений, но так ощутимых мной.

-Ой, я вас умоляю!  Вы ещё приличны глазу в этой шляпке и длинной юбке, которая скрывает кривые ноги. Видели бы вы Лялю Кишман. В ней мало что осталось от прежней Ляли. Разве что её удивительный длинный нос.  По нему  и узнаёшь её.

- Ой, не жгите мою душу, - поддержала  разговор  моя соседка по подъезду, Роза. - Чему вы переживаете? Моё зеркало давно перестало удивляться  моей физиономии с мелкими морщинами, словно потрескавшаяся от засухи почва. Одно утешает, что Сёма по утрам уже не так грустно вздыхает, как это бывало с десяток лет назад. Я же ему молчу, какой он из себя стал. Он и в молодости  не Аполлон  был и не ахти какой красавец. А теперь и вовсе сник. Но я, зная его уязвимость по поводу своей внешности, по-прежнему его успокаиваю и говорю, что время над ним не властно. Услышав  от меня обратное  - ссохся бы как сухарик. Я имею ещё кое-что сказать вам о Сёме и моей маме. Это она занесла смущение в его голову  по поводу его внешности. При первом знакомстве с ним  моя мама, земля ей пухом, вместо "здрасьте" заявила: "Я себе знаю,  а вы себе думайте, что хотите, но ты, Роза, с твоей-то красотой  могла бы найти что-то более приличное, а не это рыжее, конопатое и  на голову ниже тебя  "чудо". Моё  чудо, перестав теребить свои пальцы, вдруг твёрдо заявило: "Дражайшая Соня Моисеевна, я так люблю вашу дочь, что сделаю  всё возможное, чтобы она была счастлива. А ради вас лично готов каждое утро делать  растяжение своих мышц, дабы увеличиться в росте. И да поможет мне в этом Бог!" Бог в росте так Сёме и не помог. А вот  добрым и любящим сердцем наградил. С годами мама, признав это его достоинство, заявила: "Роза,  ты таки  права оказалась в своём в выборе. Как и  тот, кто сказал, что "с лица воду не пить", коль есть в человеке чистый  источник сердечности, доброты и обаяния". Вот с этим "источником"  я и живу долгие годы в счастье и  во взаимопонимании. А что ещё надо человеку? Разве что пища. Да, Нюся, за разговорами о Сёме я и забыла, что иду на Привоз именно за пищей.  Не составите мне компанию?

- Роза, и вы имеете ещё на этот счёт сомнение? Не пойти с вами на Привоз - потерять несколько часов радости в этой грустной жизни. На рынке  в "своей стихии" и в общении, мы таки душой становимся моложе.  А вы, в водовороте людского потока и изобилии даров природы – настоящая актриса,  вровень с Раневской. Такие спектакли разыгрываете, что народ собирается, чтобы узнать ваше мнение о товаре. И мне таки не стыдно ходить с вами по одной Одессе, а скорее есть  большой интерес. Ой,  только не идите так быстро. Вы  что, спешите скорее, чем я? Я за вашей стремительной походкой никак не угонюсь.

Роза  чуть сбавляла быстрый ход, но  потом снова  вырывалась  вперёд, как лошадь на забеге к финишу. К Привозу всё-таки пришли вместе - голова к голове. Не прошли и десяти метров по рынку, как  услышали: "Приехало свежее мясо из Фрунзовки! Недорого. Соответствует мировым стандартам".

Роза направила свои ноги на знакомый голос.

- Фима, не расчёсывай нам  нервы. Мы шо не знаем цену твоему мясу? Ты шо хочешь Розу удивить какими-то стандартами.  Не озвучу свои мысли на счёт  стандартов,  чтобы люди не услышали правду,  если ты сбросишь мне цену процентов  на сорок.

- Роза Давидовна, я вас глубоко уважаю, хотя уже забыл за что, но сбросить цену на такой  большой процент - это поехать  с Привоза  домой в подштанниках. По обоюдной симпатии друг к другу  делаю вам десять процентов.

- Фима, я извиняюсь очень сильно, но ответь мне,  где таких жадных как  ты  родют? Сходимся на двадцати и никаких возражений и сомнительных заявлений на счёт стандартов.

- Роза Давидовна, согласен и на двадцать, если вы любезно порекомендуете мой  товар  своей очаровательной спутнице.

И я таки клюнула  на "очаровательную спутницу" (в кои ещё  веки  услышишь такой приятный комплимент!) - купила килограмм говядины. Чуть задержалась около Фимы, и  уже пришлось догонять Розу. Из-за многолюдья её не видела, зато слышала,  как она оценивает очередной товар:

- Дорогуша, не делай мне беременную голову своими рассказами о свежести творога. У меня язык чуть не скукожился от его кислоты и сухости. Вы шо продаёте кислый цемент?

- Не нравится, идите дальше и не отгоняйте мне покупателей. И не надо мне делать нервы, их есть кому портить.

От сыра-цемента  мы, как железо к магниту  потянулись на призыв: "Вкусные, чистые, красивые  виноград, яблоки, груши - без химии, выращенные в земле родной неньки-Украины".

- Мил человек, и какова цена  вашим патриотическим фруктам? Шо-шо? Нюся, ну вы посмотрите на этого патриота за наш счёт. Вы шо, золотые фрукты продаёте? Вы видите на них золото, Нюся, или так же как и я не замечаете его?  Мил человек, поскольку мы обе не видим на вашем товаре золотых крупинок, то  купить можем его  по цене наполовину  дешевле объявленной вами.

- Мадам, даже  если я сегодня не продам и килограмма фруктов, в цене не поступлюсь.

- Как же мне щас хочется вас побить и не дать плакать, за неуважение к женщинам в почтённом возрасте. Мы купим фрукты ещё лучше ваших у более лояльных продавцов.

Обиженная Роза помолчала минут пять, а  через два ряда забыла об обиде, где мы купили  намного дешевле хорошие фрукты  и направились в рыбные ряды. В первом же ряду Роза заявила дородной женщине:
- Вы шо с мозгами поссорились, шо заломили такую цену за не дышащую  рыбу? У вас есть документы на неё?

- А вам шо необходимо удостоверение её смерти?

Не удостоив женщину ответом, Роза обратилась ко мне:
- Нюся, пойдёмте к тем, кто живёт около моря и недолго ехал к Привозу. У них всегда рыба свежая и бьёт хвостом  о прилавок.

Женщина  из  соседнего ряда, услышав наше предпочтение другой рыбе, стала громче рекламировать свой  товар: "Рыба свежая,  утром пойманная, ещё дышит. И кто это слышит -  спешите купить,  иначе она перестанет жить".

Мы подошли, к кричащей во всю мощь торговке. Роза посмотрела на картон с указанной ценой,  не менее громко заявила:
- Уважаемая, закрой рот с той стороны, и  дай мне спокойно  сделать себе мнение о твоей рыбе.

Такому обращению удивилась не только торговка, но и рыба.  Издав последний вздох и, слабо ударив хвостом о прилавок, рыба затихла. То ли притворилась мёртвой, чтобы избежать участи попасть в наши  руки и на сковороду,  то ли испугалась кричащих женщин и лишилась признаков жизни. Купив её по договорённой цене, начали  протискиваться сквозь образовавшуюся очередь к яйцам и птице. Увидев синюшную индюшку, Роза  глубоко вздохнула  и спросила  у  её хозяйки:
- Чем вы кормили свою индюшку?

- А в чём  ваш интерес?

- Я тоже  хочу так похудеть, - ответила Роза, и быстро ретировалась, чтобы не слышать ответ хозяйки "изящной" индюшки.

Так  от прилавка к прилавку наши сумки становились всё тяжелее и тяжелее.

- Как же мы пойдём теперь? - спросила я у Розы.

- Так и пойдём. Не быстро.

- Не быстро, то не быстро, но ведь тяжело.

- Своя ноша к земле не гнёт, она двигает ноги вперёд. Но мы им поможем и на такси свой путь продолжим.

Достав  мобильный, позвонила:
- Додик, а Додик, тётя Роза тебя  беспокоит и хочет спросить: "Ты шо там, свободен? Если таки да, то мчи к Привозу и забери  нас. Ты же знаешь где мой выход из рынка. Так туда и подкатывай. А мы уже идём туда, без какой-либо задержки.

Но без задержки не получилось. Услышав: "Семачки, семачки,  большие, хорошо прожаренные, вкуснее арахиса, лушпайки сами сплёвываются", - Роза сделала поворот налево и спросила:
- За што семечка?

- За четыре.

- Это больно. Давайте за два с недосыпом.

- Давайте за три с горкой.

- Ну, давай, милая, давай.

Пока дошли к выходу,  Додик  уже ожидал нас.

- Додик, шо это ты не пришёл помочь? Боялся  от сиденья отлипнуть?
-  Так не успел я, тётя Роза, минуту как подъехал.

- Ты не делай мне невинность на лице. Должен был позвонить,  что уже у Привоза,  и мы бы тебя подождали, а не тащились с таким грузом.

Уселись в машину. Додик повернулся к Розе:
- Ну шо, поехали?

- Поехали.

- Кудой?

- Тудой, - указала путь Роза.

Приехали к нашему подъезду. Додик занёс сумки Розы на второй этаж. Мои  потащил на пятый и поставил их у двери, сообщив мне об этом на обратном  пути. И он, вероятно,  уже отъехал за два квартала от нас пока я  добиралась  к своей квартире.

Эх, годы, годы... Как же быстро вы промчались! Кажется, что совсем недавно взлетала, словно птица, на пятый этаж, не замечая  высоты и количества ступенек. А теперь каждая ступенька "Эверест", и их количество как-будто увеличилось вдвое.

Но, несмотря  ни на какие изменения в нас, и в окружающем нас мире, хочется, чтобы как можно дольше продлились  наши годы. И чтобы почаще были дни,  подобные сегодняшнему.
***
Картина справа  - художник Анджела Джерих

25.09.2014
8:22