Один день из жизни Ирины

Ирина Петровна Величко лежала на старой, еще советских времен, раскладушке, которая была невыносимо кривой, ржавой, словно неоднозначно намекала, что её время процветания уже давно закончилось.
 Комната, в которой жила Ирина, была скорее пристройкой к вокзалу, настолько нелепой, что вызывала недоверчивые взгляды прохожих, которые привыкли даже к самым неожиданным архитектурным извращениям города. Обстановка в этой весьма невзрачной мелкой комнатушке была депрессивно-напряженной. Желтые, заляпанные жирными пятнами впоследствии частых празднеств , обои; старые и совсем уж откровенно бессмысленные картины - художества отчаявшихся привокзальных жителей.
 Часто холодными и одинокими вечерами Ирина долго всматривалась в одну из картин, на которой самоуверенными мазками были изображены двое мужчин отвратительной внешности (вот уж не везет с физиономией некоторым людям). Один из них, ушастый-бородатый, держал в руках устрашающий молот, которым он с блаженной улыбкой бил по ни в чем не повинным часам с кукушкой. Часы эти, к слову, висели на идентичных желтых обоях, словно сие полотно, если язык повернется назвать искусством этот художественный кошмар, рисовали прямо тут, сидя на Ирочкином лежбище (учитывая возраст раскладушки, такое можно было предположить)
Второй же нарисованный мужик, с дьявольским оскалом и совершенно алым носом (ну просто чистокровный Дедушка Мороз), горбился под несчастными часами. В руках у него был дырявый мешок, с виду напоминающий простую авоську, в который мелкими осколками падали измельченные части вышеупомянутых часов. Из мешка почему-то сыпалась серая пыль, которая толстым слоем укрывала добротный, деревянный, как казалось Ирине, пол. На хлипком столике лежали несколько довольно солидных прозрачных бутылок. Видимо поэтому настоящий хозяин пристройки увидел в картине скрытый смысл, отражающий жизнь его собственную, а также уже знакомый нам красный нос.
 Впрочем, вид комнаты от картинного вида мало чем отличался. На столе лежали не менее объемные бутылки, на потолке висела одинокая пыльная лампочка, давно потерявшая цветастый абажур, и своим тусклым подмигиваньем слабо освещала засаленные настенные ковры, громоздкий комод, уж больно смахивающий на дубовый гроб, и кипы рваных книг, что служили обитателям стульями.
Видимо, сидеть на книгах - неописуемое удовольствие, ибо стульев этот пол не видел уже действительно много лет.
 На единственном грязном окне висели тонкие занавески. Но их покрыл настолько плотный слой паутины, что занавески было очень сложно отыскать.
 Наиболее ответственными хозяевами комнаты были тараканы. Полчища рыжих насекомых за одну ночь очищали ковры от мелких крошек и остатков утренней трапезы.
   Прямо напротив раскладушки висело старинное зеркало. Оно было аккуратно вставлено в раму из гладкого черного дерева. Углы его были украшены мелкими железными завитушками в форме причудливых цветов. Ирина была убежденно суеверной, и не раз хозяину приходилось приводить её расшатанные нервы в порядок, убеждая что старичок-домовой ей просто приснился,а не смотрел из зеркала в упор.
Несмотря на слёзные просьбы Ирины Петровны вышвырнуть это зеркало вон, хозяин оставался напрочь глухим к её причитаниям, объясняя это тем, что зеркало антикварное, досталось ему ещё от прабабки. И вообще, если её дамскому угодию не будет столь тошнотворно, он сам может успокоить её минут на семь-девять, вечером в пятницу, перед очередными объятьями с графиней Белой Горячкой.