Если друг улыбнулся вдруг

Нам с сестрой повезло — наши родители любили собак, поэтому ни мне, ни Рите не приходилось выпрашивать: «Ну, пожалуйста, ну купите собаку! Все, что скажете, сделаю, только купите!» И даже первое слово, которое произнесла моя сестра (я старше ее на шесть лет), было не «мама» и не «папа», Рита сказала: «Умка»! Потому что на тот момент в нашем доме жил забавный щенок, похожий на белого северного медвежонка, с такой кличкой.
А вот моей дочке не повезло, потому что жена была категорически против любой живности в квартире. Вернее, не совсем так. Поначалу Виктория скрывала, что терпеть не может животных. Первые два с половиной года после свадьбы мы жили с моими родителями, своего жилья еще не имели. А у них всегда... ну, вы уже знаете. Маму мою Вика боялась и, наверное, поэтому никогда слова плохого про нашего Ральфа (к тому времени у нас был уже спаниель) не сказала. И не возражала, когда маленькая Аленка глядила и обнимала пса, хотя иногда мне казалось, что жену от этого коробит. Но она молчала, а я не лишних вопросов не задавал — зачем обострять?
Потом мы купили гостинку, Аленка подросла, научилась говорить (хотя и шепелявила еще) и стала все чаще спрашивать, когда у нас будет «швая шабака».
— Скоро, — отвечал в таких случаях я.
— Ну-у-у... это еще неизвестно, — вставляла жена. — Комнатка у нас маленькая, тут только собаки не хватает.
— Хачу шабаку! — настаивала дочка. — Шабака — шамый лучший длуг!
— Разговор окончен, — отрезала Вика, и дочка либо начинала плакать, либо, насупившись, брала любимого игрушечного мишку, прижимала его к себе крепко и шептала: «Лальф, мой любимый Лальф».
Конечно, я не раз пытался поговорить с Викторией без дочери. Чем только не аргументировал! Объяснял, что собака ребенку нужна, что благодаря ей он вырастет добрым и внимательным, умеющим заботиться о близких и имеющим представление об определенных обязанностях перед теми, кто слабее и кто нуждается в помощи. Но никакие доводы и уговоры не действовали. В лучшем случае подобные разговоры заканчивались тем, что жена обещала подумать о собаке, когда мы обзаведемся «нормальным жильем» В худшем — Вика пыталась меня шантажировать. «Мужчина не о собаке должен думать, а о том, как обеспечить семью всем необходимым. Ты сначала реши проблему с квартирой, потом об остальном речь заводи». Сами понимаете, что после таких заявлений продолжать мне не хотелось. Я либо огрызался, пока не начиналась ссора, либо уходил и бродил по парку, чтобы успокоиться.
Но время идет, проблемы решаются. Решилась и наша — с жильем. У меня появилась хорошая работа, очень неплохие заработки, плюс родители помогли — и мы наконец купили в кредит дом. Не шикарный, самый обыкновенный, на окраине городка, но это все-таки уже не гостинка.
Когда переехали, все были так счастливы, что на какое-то время о собаке забыли. Но вы же знаете, что такое ребенок. Вскоре Аленка снова завела разговор о мохнатом друге. Гены ей мои, что ли, передались, или моих отца с матерью? Или просто привыкла с самого рождения? Не знаю, знаю только, что опять началось... Дочь спрашивала, когда же наконец мы исполним свое обещание, а Вика находила каждый раз новую причину, чтобы отложить покупку собаки. Тогда Аленка стала притаскивать домой уличных котят и щенков. А это уже, по мнению жены, переходило всякие границы. Виктория ругалась, кричала:
— Ты зачем этого блохастика притащила, а? Мало мне других проблем! Глистами заразиться хочешь, лишай себе нажить? Только блох нам в доме не хватало!
— Вика, не распаляйся, — просил я. — Посмотри, какой симпатяга, — поднимал с пола щенка или котенка и подносил поближе, чтобы жена убедилась в неотразимом обаянии будущего домашнего питомца (так я, по крайней мере, надеялся). — Вымоем, вычистим, и пусть живет.
— Вы оба смерти моей хотите! — заявляла жена, хватаясь за голову. — Ой, мне дурно, вызывай «скорую», Гриша...
И, конечно же, мы с дочкой сдавались, ведь здоровье Вики важнее.
Так длилось несколько лет. Однажды после очередного выяснения, оставаться щенку, принесенному Аленой, у нас в доме или нет, у жены даже сыпь по телу пошла. Вика утверждала, что она от «этого лохматого уродца» подхватила, но я был уверен, что обсыпало супругу на нервной почве — уж очень сильно она в тот раз кричала, аж голос сорвала.
Вика попила какие-то таблетки, и все прошло. Аленка больше не просила о собаке. Но стала более замкнутой и молчаливой в отношениях с нами. Да и я теперь не касался болезненной темы — просто устал от всего этого.
А прошлой весной дочка ни с того ни с сего изменилась —
снова стала улыбаться, куда только подевались ее скованность и обидчивость! Жена считала, что Аленка «переросла». «Наша дочь превращается в девушку, потому и характер меняется. А ты упрекал меня, мол, это из-за того, что собаку ей не позволяю. Ерунда!» — говорила Вика. «Наверное, она права», — думал я, пока однажды, возвращаясь домой, не увидел через решетку забора, как дочка гоняет по лужайке перед домом, а следом за ней, радостно повизгивая, носится... большой охотничий пес! Первым, что пришло мне в голову, было: «Ну Вика сегодня устроит!» Машинально глянул на экран мобильного, чтобы узнать, сколько сейчас времени, и сопоставить с тем, когда обычно жена возвращается с работы. И тут телефон в зазвонил. Это была Вика, она сказала, что задержится у подруги и придет совсем поздно.
«Фух!» — выдохнул я и бегом побежал к дому.
Увидев меня, Алена застыла, а пес бросился мне под ноги с таким видом, будто я и есть его хозяин.
— Что это такое? — спросил дочь, старясь придать голосу побольше строгости. — Откуда? Он же породистый!
— Папа... — дочка растерялась. — Понимаешь... папа...
— Я уже десять лет папа. Откуда собака?
— Ладно, — обреченно вздохнула Алена, хотя и видно было, что меня она так не боится, как маму. — Можешь не верить, но я его нашла. На улице. И он уже давно живет за нашим забором, там, — дочка махнула рукой в сторону свалки. — А я его кормлю... своими школьными бутербродами.
— Ты понимаешь, что будет, когда мама узнает? К тому же, породистого пса наверняка кто-то станет искать.
— Но ведь до сих пор же не искали! — воскликнула Алена. — А уже месяц прошел... Папа, это мой друг! Он меня сразу признал! Посмотри, как улыбается! Ты когда-нибудь видел, чтобы собака так улыбалась?!
И действительно, во время разговора пес сидел у наших ног, постукивая хвостом о землю, а когда дочь сказала про собачью улыбку, повернул ко мне морду и... улыбнулся! Чем совершенно меня обезоружил. Хотя, что меня-то обезоруживать, я с детства собак люблю и был бы рад иметь в доме такого симпатичного питомца. А вот как обезоружить собаконенавистницу Вику? Боюсь, на этот раз скандалом или сыпью не обойдется.
— Хорошо, попробую поговорить с мамой, — пообещал я, улыбнувшись дочери и потрепав за ухом лохматого гостя. — Но ничего не гарантирую.
— Я знаю, — смиренно произнесла Алена, однако в глазах ее светилась надежда.
«М-да... Как обезоружить Вику? Ведь известно, что чудес не бывает», — размышлял я, и... оказался неправ!
Жену не убедили ни мои доводы, ни двухчасовая истерика дочери, от которой Аленка все-таки не сумела удержаться. Ее убедила обезоруживающая собачья улыбка! Она сотворила чудо, и теперь Друг живет вместе с нами. Как полноправный член семьи.      

Опубликовано в журнале «Моя судьба» № 11, 2016 год