Настоящий мужчина

                Глава.36-я.   Настоящий мужчина
Италия. Рим. Сентябрь. 6-й год нашей эры.      

Что такое жизнь? Дерьмо, если нет Рая в твоей душе…**

– Конечно! – с улыбкой подтвердил Квинтус. – И тоже, как ты, думал! Всё должно быть по любви! Я был самым крутым парнем в нашей местности, – начал свой рассказ он, – с детства меня отец приучил к тяжёлой работе, ранним подъёмам и ложиться спасть с последними лучами зари. Да и сил после того, как напашешься что-то делать более не было. Я был младшим сыном. Дот этого, мать родила ещё трёх дочерей. Отец был счастлив и…поэтому жесток. Он считал, что не должен баловать меня! Что я должен пахать, дабы стать настоящим мужчиной. Он корил себя за слабость и некоторое расположение к себе и поэтому чем больше меня любил, тем больше издевался надо мной. Ему всё время казалось, будто он слишком добрый! Слишком хорошо относится ко мне! Поэтому я вырос грубым, сильным парнем. Со временем, его желание сделать из меня мужчину превратилось в манию. Он стал по-настоящему и глубоко ненавидеть меня причиняя неприятности на каждом шагу! И я отвечал ему взаимностью!
Тут Квинтус прервался и снова позвал разносчика вина.
– Может не надо? – несколько неуверенно сказал я.
– Надо!!! – жёстко бросил он и снова продолжил свой рассказ. – Я ненавидел своего отца. Он со временем мы стали просто не переварить друг друга на дух. Эту ненависть в нём поддерживала моя мать. Она считала, что нужно выдать любимых дочек, а парень…. Парень сам должен обеспечивать себя! На то он и парень! Но время шло – отец слабел, я становился, благодаря тяжёлому труду всё сильнее и сильнее. К четырнадцати годам я мог побить на кулаках любого своего ровесника. Да и старшие обходили меня стороной. Я вывал только страх! А за страхом, по пятам следует ненависть, не любовь. В этой атмосфере я и вырос.
– Да уж, – нелегко тебе, было, – несколько растерянно произнёс я.
– А ты думал!
– Так что ты говорил насчёт женщин? – поворачивая разговор на нужную колею, спросил я, – ты влюбился, а она…
– Она, она…– так тяжело и горько вздохнул он, что мне просто стало не по себе. У меня был некий стандарт его восприятия его. Клише, которое я наклеивал на него и не разбирался ни в чём. Большое, дурно пахнущее, неотёсанное животное, которое решило добиться славы и званий в армии. И не более того. Но чтобы это... Это существо имело некие чувства…я просто и предположить не мог!
– Ты говори, не бойся, – не зная, как его подбодрить выронил я. Просто не мог представить, что такое громадное и невосприимчивое может что-то чувствовать! Переживать некие эмоции!!! 
– Просто… просто…Бабы они всегда желают властвовать! А я был очень молод и этого не мог знать… даже предположить не мог! Как только они получают оружие против мужчин – тут же используют средства. Любое! У них нет морали, чтобы достигнуть своих целей! Есть только цель, которой они желают достигнуть и более ничего!
– А вот здесь вынужден не согласиться, – ляпнул я, и тут же пожалел об этом.
– Самое большое счастье для бабы – подчинить мужика. Дабы он ползал в ногах т и просил прощения! Но это только вначале. Это только пробный шар. Они испытывают мужчину. Испытывают на прочность! Нет такой бабы, которая бы ни сказала – мне нужен сильный мужчина!
И тут…Тут … хлопнул разносившую вино и еду девушку. Меня слегка покоробило это.
– Ведите себя прилично! – ляпнула несколько недовольно она, скривив недовольно личико, – Я не шлюха!
Я торжествовал. Наконец-то Квинтус был посрамлён! Его самоуверенности был дан ощутимый щелчок!
– Вы просто душка! – воскликнул Квинтус, – если б достал, то я бы поставил печать своими губами на вашей попочке!
– Вот ещё!!! – воскликнула девушка, окидывая его взглядом, – не такая!
И тут я заметил то, чего раньше ни видел. Она улыбалась. Говорила одно, а улыбка, заблестевшие глаза говорили об обратном. Как я этого раньше не замечал?!!!
– Эта сучка уже полвечера течёт от меня! – достаточно громко сказал он, обращаясь ко мне. – И она достойна счастья – более красивой попки я не видел во всём Риме! А повидал много!
 Не услышать этого она не могла. И я заметил, как брошенные слова несколько изменили походку – она, стала больше выпячивать попу, как-то неестественно двигая ягодицами, будто уже он уже погрузил своего героя в её пещерку.
Тем временем мой товарищ налил ещё вина.
– Выпьем, за настоящих мужчин! – провозгласил он.
– Выпьем! – синхронизировал я.
– Все бабы желают властвовать, но ещё более они хотят быть покоренными! – снова объявил он свою очередную доктрину, – желают, дабы их мужчина сломал, то есть победил, поставил раком и отимел… как кобель суку!
Я был в шоке. То, что он говорил, не укладывалось в моей голове. Я был воспитан на классической греческой философии, да и товарищи с кем я общался говорили совсем иное. Мы всегда говорили, что енщина мать, и она заслуживает уважения со стороны мужчины. Что она достойна подарков и драгоценностей, если ты её любишь.  Но я чувствовал, что он говорит верно. Что этот грубый натурализм, который был мне так противен, он имеет место в жизни.  И что именно таким грубым и наглым достаётся львиная доля женского внимания. Им, даже не нужно дарить особо. На нимх женщины смотрят…  точнее на эту груду мышц, и всё становится понятно. Они сами клеятся к ним, чувствую на своих подсознательных уровнях самца от которого они могут приобрести достойное потомство. Никогда не думал, что он будет учить меня жизни.
– Так вот продолжил свой рассказ...– я стал в пятнадцать лет любимчиком женщин. Я их столько отлюбил на сеновале, в поле, в лесу. Это стало привычным. Им хотелось, и они льнули ко мне! Всё изменилось в один миг. На соседнюю виллу приехала на лето отдыхать богатая госпожа. Родственница там кого-то.  я в подробности не вдавался. Естественно я пошёл посмотреть. И так получилось, что она с подругой заметили меня. Позвали и всё…они решили сделать из меня, мне было семнадцать лет настоящего господина. С хорошими манерами. Удивительно, но отец не препятствовал моим побегам.  Видимо почувствовал запах больших денег. В общем, я стал частым гостем на вилле. Но я сделал непростительную ошибку. Я влюбился! Никогда не думал, что так произойдёт. Но это произошло.  Так прошло лето, но лето имеет свойство закачиваться. Тогда-то и пришло всё…
Он тяжело вздохнул, налил полный бокал вина и залпом выпил его. Утёр свои глаза. В глазах этого неотёсанного мужлана, циничного и развратного были слёзы. Я был просто в шоке. В другой момент, я бы высмеял его. Начал издеваться, но сейчас… сейчас… я почти не видел, как плачут мужчины. И плакал этот двухметровый громила. Громила, неотесанный деревенщина, у которого, как я раньше считал, нет чувств, а только инстинкты. Низменные инстинкты! И он множество раз пытался доказать это. Ко мне ришекотом доходили легенды о бесконечных победах этого мужлана над женщинами. Да, и это было похоже на правду. Ходившие с ним парни рассказывали, что на его заглядывались не только женщины из сословия всадников, но и дочки патрициев. К нему тёк ручеек как я называл просителей. Парни ходили к нему за советом, как обольстить бабу. Именно бабу! Его, казалось, примитивные методы и приёмы – работали. Рожей, конечно, он не вышел, зато силища и грубая мужицкая ухватка в нём была сполна. Наверное, избалованные вниманием гламурных мужчин женщины Рима очень выделали его из общего числа мужчин. И вот… этот неотёсанный брусок хамства наглости и спеси плакал… плакал как ребёнок, у которого отобрали любимую игрушку.
Продолжение следует.