Не загадывай

               
Как стихию ни описывай, а всё видишь в ней себя,
гнётся конус кипарисовый, тучи кроной теребя.
Видишь, в море дождь обрушился, душно стало во дворе,
и опали сразу груши все на потеху детворе.
Этот ветер волен буйствовать, честь ему не дорога,
даже может в бухте буй сорвать, бросить чёрту на рога.
Это осень.  Не загадывай, что нас ждёт, всё знаешь ты:
поднимают ночью гады вой – полоумные коты.
Ничего, всё переможется, на земле, чай, не в аду,
то воспрянет, то скукожится кипарис в бухом саду.
Я лелею описательный дар свой – прихоть естества;
пролетает по касательной рядом с окнами листва.
И несёт её по городу
ветер – мОзги набекрень! –
и в клочки седую «бороду» 
рвёт, что с гор ползёт весь день.
А когда затихнет бешеный ветруган и сгинет прочь,
будет кран работать башенный на «высотке» день и ночь.
Будут искры в сад наш сыпаться, сварки плыть электрочад,
нувориши не насытятся всё. Всё хапают подряд.
Жизнь идёт. Несётся. Тычется. И скажу, глотнув вина:
ипостасей жизни – тысячи, а у нас – всего одна.
Потому-то и не спрашивай: что нас ждёт? – всё знаешь ты.
Вновь поднимут ночью страшный вой оголтелые коты.
Вновь  вороны  на платане все и звезда над ним горит:
мы с тобою не расстанемся, что-то сердцу говорит.
Это осень. Рук не стискивай, если ссоришься со мной,
гнётся конус кипарисовый, миг, и вновь стоит прямой…