Немного о Кире

Её называли любимой девочкой хозяина , она приходила редко, но, если появлялась, то они надолго закрывались в его кабинете, и она нашептывала ему новости, которые долетали до её ушей из глубин грязного и потерянного города. Присутствовала на всех встречах и переговорах, тенью замирала в углу, закинув ногу на ногу, наблюдала за происходящим. Кира была худой рыжей и голубоглазой, с едва заметными веснушками на бледной коже. Я помню нашу первую встречу, она медленно шла по коридору, натянув чёрные очки, а когда максимально приблизилась, то прошептала: « Хорошие у тебя духи», - и, подмигнув мне, направилась дальше, губы невольно растянулись в улыбке. С того момента мы стали видеться часто, она приносила пирожные и подолгу жаловалась на жизнь, а я, в свою очередь слушала и сочувствовала, ведь ничем «золотой птице» помочь не могла.
Она умерла на моих руках, в тот холодный осенний вечер её настигла шальная пуля, просверлив живот, кровь окрасила белую футболку. На моих руках её тело содрогалось в предсмертной агонии, глаза наполнялись слезами и совсем тихо она повторяла: « Я не хочу умирать». Просила так, словно заранее знала, каков будет исход. Жизнь ускользала из её рук, а я, заливаясь слезами, просила о помощи прохожих: кто – то вызвал скорую, кто – то с сочувствием смотрел на меня, а где – то в глубине толпы я услышала фразу, которая навсегда отпечаталась в подкорке головного мозга: « Не жилец она, жалко, ведь такая молодая и красивая». Когда приехали медработники, то уже всё было окончено, воздух наполнился болью, но не твоей, а моей, я вдруг осознала, что свечи погасли. Мне предложили успокоительного, и проехать в больницу, но я отказалась. Окровавленными и дрожащими пальцами я набрала номер хозяина. Сперва, он молчал, а после холодно спросил: « С тобой всё хорошо?», - я кивнула, и на том конце провода послышались короткие гудки.
Прошёл год, а он всё также приходит в тот парк, где её сердце остановилось, садится на лавочку и смотрит вдаль, очки скрывают то, чего нельзя видеть окружающим. Я тоже прихожу, но не решаюсь подойти ближе, иногда я вижу её, она подходит и кладёт руки ему на плечи, он вздрагивает, прислушивается. А потом она поворачивается в мою сторону, улыбается и машет рукой, так счастливая. Машет мне рукой и уходит туда, куда нет дороги живым: там нет боли, лжи, денег и власти, из – за которых так часто обрываются жизни, словно нити