В ожидании смерти

Субъект танатологии — человек, ожидающий смерть. Несколько слов об этом.

Чем дальше продвигается человек по своей жизненной истории, тем больше на передний план выступают социальные факторы развития. К концу жизни в центре внимания психологии оказывается высшая степень интериоризованной социальности — личность. Поэтому изучение психологии старости, особенно самого интимного её момента — подготовки к смерти, является крайне трудным. Дело даже не в том, что тема смерти отчасти табуирована в нашем обществе. Умирающий далеко не всегда может (или хочет) заниматься вербализацией своих ощущений и переживаний. Тем не менее, мы можем выделить ряд общих проблем ожидания смерти, характерных для западной культуры.

;;Во-первых, на закате своих лет человек стремится обобщить и пересмотреть весь свой жизненный опыт, составить целостную картину. Системообразующим содержанием личной истории является смысл жизни. Вопрос «зачем я живу?» возникает у человека, как у вида, осознавшего свою принципиальную смертность. Поэтому завершить реконструкцию и «оправдание» собственной жизни невозможно без некоторой верификации. В данном случае смерть, отношение к ней, является своего рода проверкой всего нашего опыта и мировоззрения. Проживший насыщенную жизнь не будет спорить со смертью. Он с улыбкой оглянется на своё прошлое и примет логическое завершение как высшее проявление жизни.

;;Во-вторых, отношение к смерти носит фундаментально амбивалентный характер. С одной стороны, мы боимся умирать — и в этом проявляется наша воля к жизни. С другой стороны, для старого человека смерть порой является избавлением от страдания, от весьма стесненного физическими рамками бытия. Поэтому в последнее столетие проблематика посмертия перемещается от банальной альтернативы «вечное блаженство — вечная мука» к глубоким рассуждениям об энергетических превращениях души. Вопросы о квазифических переживаниях теряют актуальность. Средняя продолжительность жизни растёт, и умирающие старые люди желают скорее сбросить оковы телесности, чем переживать эрзацы физических чувств заново. Благодаря современной культуре момент интереса к смерти и загробному миру усилился. В наши дни, амбивалентное отношение к окончанию жизни характерна для самых разных возрастных категорий.;;

В-третьих, нельзя не упомянуть о генеративной потребности, удовлетворение которой не может гарантировать никто. И в этом — особый, пожалуй. даже самый острый социальный компонент ожидания смерти. Начиная со зрелого возраста, человек заботится вопросом о том, какое наследие он оставляется после себя. И если до поры он может влиять на следующее поколение непосредственно (через воспитание, творчество, политику), то к закату он не может быть уверен, что потомки сохранят его «заветы» в сохранности. Всё чаще даже последняя воля покойного становится объектом для манипуляций и споров, за оставленную в наследство квартиру могут разгораться нешуточные баталии. Для идеологов и философов извращение их учений недавними последователями составляет отдельную драматическую тему. Человеку необходимо примириться с тем, что никаких гарантий относительно его памяти, последней воли и духовного наследия, в общем-то, нет. И лишь развитое, сознательное общество способно существенно повлиять на эту проблему.

;;В целом, смерть — довольно важная тема, а влечение к смерти составляет один из самых спорных вопросов психоанализа. Но в рамках проверочной работы по психологии развития будет достаточно (я надеюсь) осветить эти три проблемных пункта как наиболее показательные. Итак, мы дали краткую характеристику таким психологическим проблемам ожидания смерти, как ретроспективный анализ собственной жизни, амбивалентное отношение к смерти, реализация последней воли как генеративной потребности.;;