Машина времени и блокада Ленинграда

Весна 1943 года.

Егору недавно исполнилось восемь лет. Он жил в славном городе Ленинграде вдвоём со своим дедом Григорием. Дед воспитывал внука в строгости и когда Егор жаловался на голод, начинал учить его грамоте. Писать и уж тем более читать мальчику не нравилось, зато когда дед читал ему сказки он переставал думать о голоде и попадал вместе с любимыми героями в сказочные миры и пространства, и не было ничего в мире более интересного, чем те приключения.
     Дед был очень умным и начитанным, всю жизнь проработал библиотекарем и как казалось внуку, никогда не расставался с книгой. Егору очень хотелось кушать, и однажды во сне он увидел маму, она обняла его и попросила прийти к ней в лес. В тайне от деда мальчик решил сходить туда и встретиться с дорогим сердцу человеком. Он очень скучал по маме, которая в начале декабря так и не вернулась с работы.
Лес встретил мальчика тишиной, ничего съедобного не было на мёрзлой земле и близко, но Егор точно знал что должно быть! Главное идти вперёд и не останавливаться. А когда он совсем запыхался вдруг увидел в нескольких метрах от себя охотничий домик. Точно такой же дом он видел во сне и потому с радостью направился к нему.

В доме было тихо и очень тепло. Склонившись над столом сидел седовласый старец,  и что-то считая на счётах, записывал диковинной палочкой на бумаге.
 – А, пришёл уже? Ну проходи, располагайся. – кивнул незнакомец мальчику и углубился в подсчёты.
 – А вы что, меня знаете? – удивился мальчик.
 – Нет времени, Егор на разговоры, садись пиши. – он протянул мальчику палочку и большую тетрадку.
 – А что писать?
 – А пиши всё как есть, про себя, про деда своего Григория, как вы живёте. Но помни: всё что ты сохранишь в этой волшебной тетради, однажды будет читать огромное количество людей, потому записывай только самое важное из того что узнаешь или увидишь.
Егор послушно сел за стол и искоса поглядывая на буханку чёрного хлеба и стакан чая начал писать, в надежде что за примерное поведение старик его угостит.

«Я мальчик. Зовут меня Егор и мне восемь лет. Мы с дедом живём в Ленинграде. Дед у меня любит читать книги, раньше он работал в библиотеке. А я люблю слушать сказки и кушать хлеб который дед приносит по вечерам. Но не каждый вечер приносит, потому что болеет».

Внезапно на столе прямо перед мальчиком начал появляться хлеб: батоны, кирпичи, краюхи и даже целые бутерброды. Он аж испугался и отпрянул от стола.
 – Откуда столько? Как вы это сделали? – спросил он у старца.
 – Это не я сделал, а ты.
 – Как это я, я же просто писал?
 – Каждый писатель, Егор, не просто так пишет. У него есть читатели, люди которые сопереживают его героям и в зависимости от того, на сколько он честно и хорошо пишет, они посылают героям его произведения разные послания. Вот ты написал что голодный, а кто-то в далёком будущем прочитал и пожалев тебя, подумал: «Как же бедный мальчик голодает, а у меня лишняя буханка хлеба на кухне лежит". Взял и поделился с тобой из будущего, потому что у него лишнее, а ты нуждаешься.
 – Дела. – соображал мальчик опустившись на скамейку. – А если я напишу что деда болеет, ему пришлют хлеба?
 – Напиши что голодает и болеет.
Егор отломил душистую краюху хлеба и с аппетитом разжёвывая начал расспрашивать странного старика.
 – А как вас звать?
 – Я расскажу тебе большую тайну будущего, а ты подумай что можешь сделать для своих близких и тех кто дорог. Я Время, - важно сказал старец, - И я знаю всё. Там в будущем семьдесят лет спустя, про блокаду Ленинграда многие забыли. Художники давно рисуют бабочек и абстракцию, музыканты поют, да всё про любовь, артисты снимаются в глупых фильмах. И только писатели, а среди них и ты, пишут свои мемуары, не давая людям забыть о том, как это страшно когда нечего кушать и идёт война.
 – Это и правда страшно. Только я не трус, я скоро вырасту и пойду воевать с  фашистами! – гордо ответил Егор.
 – Там в будущем писатели и читатели договорились помогать, людям из прошлого. Всё это огромная тайна, Бог разрешил, но только по секрету, и потому что они сами выразили желание поделиться тем, что имеют.
 – Значит там в будущем люди живут богато? – воодушевился Егор.
 – Ну, – уклончиво ответил старец, – По сравнению с вами очень богато. У писателей есть свои творческие каналы в прошлое и они по этим каналам научились передавать помощь. А секрет это потому что и в будущем много злодеев, которые могут навредить и помешать добрым делам. А доброта, она как зёрна пшеницы, всегда прорастает и даёт людям пищу.
Мальчик вновь взялся за рассказ и вдруг спросил:
 – То есть всё что читатели подумают я буду получать? А если кто-нибудь из них захочет мне дать подзатыльник?
 – А ты, Егор, учись писать так, чтобы читателям не хотелось дать тебе подзатыльник. – строго сказал старец.
 – Ну, тогда мне надо подумать.
 – Надо, конечно думать перед тем, как писать начинаешь. А как ты хотел, писателем не каждый может стать. Знаешь сколько подзатыльников от читателей придётся тебе получить, прежде чем они начнут присылать тебе помощь?!
               
                *****
 
На втором этаже, небольшого двухэтажного дома дореволюционной постройки, по приглашению Григория Пантелеевича, собрались все соседи.
«В маленькой комнате собрались люди. Голодные, продрогшие кто-то даже босой».

 – Ой! – восхитился мужчина. – Сапоги, да какие добротные! – умница, Егор, настоящий талант и меня кто-то пожалел. Как всё-таки хорошо, что ты стал писателем!
 – А писатели и про совсем чужих пишут. – съехидничал дед Григорий. – Читать больше надо.
 – Да я буду, я же теперь всё буду! – радовался старик прохаживаясь в новых сапогах.
«Женщин пришло больше, все они наперебой начали жаловаться на голод и холод. Особенно причитала старая Аглая. Она осталась совсем одна, оба сына ушли на фронт, с начала войны от них не было вестей. Старушка жила вдвоём с кошкой».

 – Ой! – выдохнула толпа. В комнате вдруг появилось несколько пластмассовых мисочек со сметаной и молоком.
 – Кому-то и кошку жалко. – объяснил дед. – Напиши про неё побольше.

«Серая кошка вела себя очень деликатно, скромно уселась возле Аглаи и печально смотрела на людей. Кажется она как и люди ждала своей неминуемой гибели».

Комната мгновенна начала заполняться копчениями, рыбой, мясом, какими-то сухими шариками. Кошка испуганно спряталась у бабки под ногами и лишь, когда хозяйка несмело взяла кусочек колбасы, она осторожно надкусывая принялась поглощать подарки.
 – Ты смотри, как люди будущего кошек любят! – удивилась бабка. – Это моей Маруське на всю жизнь еды хватит. Да не ешь всё сразу, – стала она придерживать голодную кошку, намертво вцепившуюся в селёдку. Нельзя сразу столько. – успокаивала она свою любимицу.
 – Да, дела! – ошеломлённо сказал за всех мужчина с топором в руках. – Может про меня напишешь, вдруг кто дров пожалует? – заискивающе обратился он к Егору.
 – В порядке очереди, – рассердился дед, – Ещё не известно что у вас за история. Писать между прочим не про всех интересно, - недоверчиво покосился он на топор. – Вам ещё объясниться придётся, почему не на фронте.
 – Так у меня ранение. – засуетился мужчина.
 – С вами потом. – отмахнулся от него дед. – Давай про детей да женщин пиши.

«Возле окна стояла худая женщина с выпученными от голода и страха глазами…»

 – Ну куда ж ты! – возмутился дед. – Кто так пишет? Это неприятно ни писать, ни читать.
 – А как мне про неё написать?
 – Пиши под диктовку в кавычках:
 
«Первой к нам в дом пришла худенькая, скромного вида девушка с двумя детьми. У неё были длинные светло-русые волосы, большие синие глаза и добрый задумчивый взгляд. Она старалась не привлекать внимание и только внимательно прислушивалась ко всем разговорам».

 – А чего энто она прислушивается? – разозлилась бывшая торговка из соседнего магазина.
 – Потому что умный человек вначале слушает, обдумывает, а уже потом выступает. – осадил женщину дед. – И нечего меня перебивать, сама небось не самая нуждающаяся.
 – Да, я просто спросила. – смутилась полная торговка и замолчала.

«Девушка до начала войны работала в школе учительницей пения. Когда же Ленинград взяли в окружение, школы все закрылись и она осталась с двумя девочками в своей однокомнатной холодной квартире».

Прямо под ноги женщине свалилась вязанка дров.
 – Вот. – довольно потёр руки дед. Люди одобрительно захлопали.
 – Литература! – восхищённо подняла указательный палец кверху неграмотная Аглая, прижимая к груди любимую кошку. Егор осмелев добавил от себя про то, что ему было интереснее:

«Сестрички с длинными пшеничными косичками, похожие друг на друга как две капли воды, кутались в шерстяные платки. На одной была серая фуфайка, а в косы вплетена ленточка. Вторая в коричневом пальтишке, обувь у девочек совсем прохудилась, дырки были уже на носах маленьких туфелек. Вели они себя очень воспитанно не бегали и не играли. Они стояли рядом с мамой и смотрели на стаканы с кипятком и краюху хлеба».

На девочек будто манна небесная посыпались банты, ленты, заколки, шикарные платья, обувь и продукты. Девочки с визгом начали подхватывать платья и банты, стараясь ухватить самое красивое себе.
 – А ну не сметь! – остановила их мать. – Вначале всё добытое соберём, а потом честно поделим на всех присутствующих.
 – Ничего пока не ешьте, да лица пожалобнее сделайте, мальчику нужно вдохновение!  – воодушевился Григорий.
 – Про меня пусть напишет! – растолкав присутствующих потребовал усатый комендант. – Пусть напишет, что Валентин Анисимов, честно и справедливо выполняет свою работу. Всем помогает и ведёт народ к великой победе!
Егор вопросительно посмотрел на деда.
 – Пиши, пиши. – поддакнул тот. Мальчик начал всё подробно записывать. Женщины выразительно хмыкнув, переглянулись.

 – Ай, а! Что такое, кто посмел?! – начал извиваться и вопить Анисимов.
 – А начальство и в будущем народ не жалует. – ехидно прокомментировала торговка.
 – Не надо про меня ничего писать! – потребовал комендант. – Проймусь, как-нибудь и без ваших подачек. – обиделся он и картинно шагнул в сторону двери. Выходить правда не стал, уж очень любопытно было ему, что ещё удастся достать соседям таким невероятным образом.

Некоторое время спустя, когда сеанс литературы закончился, женщины аккуратно собрали с пола продукты и стали раскладывать на столе по тарелкам. Люди суетились, стараясь как можно быстрее всё поделить и устроиться за столом.

 – Ну что друзья мои. – сказал дед, когда каждый занял своё место. – Спасибо труду настоящих писателей, тех кто там в будущем не забыл про нас, тех кто изобрёл эту «машину времени» или как там её, что дала нам возможность покушать. Я так рад, что там в будущем никто не голодает и всё мирно, что люди много читают и уважают своё прошлое и нас. – дед не выдержал и всплакнул, гладя по голове маленького Егора. – Спасибо, внучек, – не забыл деда.

 – Спасибо, Егор! – поблагодарили мальчика собравшиеся.
 – Как хорошо что мы живём рядом с настоящим писателем, который дал нам ещё одну жизнь в своих произведениях и не позволил людям забыть о страшных временах, выпавших на долю нашего поколения. – пафосно сказала учительница пения. А одна из её дочерей одарила Егора таким восхищённым взглядом, что он мгновенно забыл про усталость и всех заверил:
 – Не бойтесь, я всегда сколько буду жив, буду заниматься литературой. Сегодня отдохну, а завтра пойдём писать про всех всех людей в городе и никому не дадим погибнуть!
 – А главное скажем им, – авторитетно добавил дед. – Что эту войну, выиграем мы! В начале мая 1945 года, надо лишь немножко потерпеть.