Глава 4 Часть 2 Лето 1960

Мама купила подольскую швейную машинку с электроприводом, и я стала пытаться шить, поскольку очень любила наряды. Почему-то в то время было мало в продаже готовых платьев, и приходилось их заказывать в ателье или у знакомых портних, что было довольно хлопотно и дорого. Я сшила себе летнее платье из розового лёгкого материала, кажется, он назывался вольт, и белую нижнюю юбку из полотна. Тогда было модно носить пышные нижние юбки, что подчёркивало талию. В этом платье Ян сфотографировал меня вместе с Галей на аллейке напротив нашего дома.


Знакомство с родственниками из Тюмени
Нас разыскала Клавдия Филипповна Григорьева. Очень дальняя  родственница.
Племянница жены маминого брата Павла Семёновича Маркевича,. Это была сильная мосластая женщина с гладко зачёсанными светлыми волосами и тяжёлым тигриным взглядом жёлтых глаз. Она работала секретарём в районном отделении милиции. Жила вместе с сыном Валерием в деревянном бараке. Клавдия Филипповна так сумела установить отношения, что мама пригласила жену брата Анну Яковлевну приехать к нам в гости.
Анна Яковлевна выглядела 60-летней женщиной. Её седые волосы были заплетены в косички,  уложенные на темени, как у девочки. Держалась она с достоинством, но скованно, смотрела пристально и не мигающе. Что-то в ней было странное. Жила она с сыном Фёдором, который работал механиком на самоходке, невесткой, подвизавшейся на бензоколонке, и 4-х летней внучкой. Был у Анны Яковлевны и старший сын Анатолий, служивший на Камчатке. Он умер от инфаркта. У него осталось двое детей. Анна Яковлевна мне рассказывала, что в 16 лет была в партизанском отряде, и там был у неё муж. " Иначе было нельзя",- говорила она. В войну она шила телогрейки для фронта, да и теперь иногда подрабатывала шитьём. Мне она переделала платье из маминого крепдешинового, и получилось неплохо. Помню, я как-то надела его в общежитии, зачесала волосы необычно на бок, и многие обратили на меня внимание. Пожив недели две, Анна Яковлевна уехала обратно в Тюмень.

8 июля 1960 г.
Не говори, что жизнь ничтожна;            Покрыт цветами скат кургана.
Нет, после бурь и непогод,                Взойди и стань на вышине,-
Борьбы суровой и тревожной                Какой простор! Сквозь сеть тумана
И цвет, и плод она даёт.                Село чуть видно в стороне.


Не вечны все твои печали...                Звенит и льётся птички голос:   
В тебе самом источник сил,                Узнай, о чём она поёт.
Взгляни кругом: не для тебя ли                Пойми, что шепчет спелый колос, 
Весь мир сокровища раскрыл?                И что за речи ключ ведёт?

Кудряв и зелен лес дремучий,                Вот царство жизни и свободы!
Листы зарёй освещены,                Здесь всюду блеск! Здесь вечный пир! 
Огнём охваченные тучи                Пойми живой язык природы -
В стекле реки отражены.                И скажешь ты: "Прекрасен мир!"
                (Никитин)