Портной

От автора
Произведение создано под влиянием творчества музыкальной группы КняZz, по мотивам их произведения «Портной».

1.
«Звезда должна сиять, и смерть ей не к лицу.
Я за тебя воздать был рад хвалу Творцу!»

Летнее тепло ещё не полностью сменилось осенней сыростью, но каждую ночь отстаивать свои позиции ему становилось всё тяжелее. С сумерками в низинах сгущался туман, а пожухшая, но ещё зелёная трава, покрывалась обильной росой. Егор шёл в промокших насквозь кроссовках по узким кладбищенским тропкам.
Чем не начало для второсортного ужастика? Казалось бы, что может пойти не так: приехать на кладбище, перелезть через забор и убедиться, что все вокруг дураки? Как оказалось, практически всё. Егор обогнул ещё один дорогой памятник, стараясь не читать имени. Когда-то бабушка сказала ему, что это не хорошо и, если он прочитает имя на надгробии, призрак появится из могилы и будет гнаться за ним до самых ворот кладбища. Если задуматься, это стало бы достойным завершением этой провальной операции. Проблемы начались с самого первого пункта
Молодой человек планировал перебраться через забор недалеко от ворот, как только стемнеет, а сторож засядет за кроссворды в журнале с каким-нибудь красивым женским именем или устроит себе просмотр очередной серии отечественного сериала на подаренном детьми планшете. Егор буквально видел этот потрепанный дешёвый планшет с барахолки. Что ещё нужно для счастья, да? Однако к большому его удивлению парковка перед кладбищем не пустовала. На ней стояли три чёрных седана. Егор плохо разбирался в машинах, они его не интересовали. Свой старенький «Фокус» он купил только для того, чтобы больше не приходилось толкаться в переполненном общественном транспорте, вдыхать запах пота и дешёвых духов. Около ворот стоял молодой парень в строгом чёрном костюме.
Егор был весьма не глупым, поэтому быстро сообразил, что к чему и сильно ударил себя по лбу от досады. Как же можно было не догадаться? Ну, конечно, тайну нужно оберегать. Оберегать от таких, как он. Хотя нет, поправил себя Егор, не от таких, именно от него. В этом не могло быть сомнений: никто так не любил её, как он. Все эти глупые люди, которые ездят в общественном транспорте, пахнут потом, дешёвой косметикой, целуются в парке на скамейке, ходят большими компания в бары и кафе; всё это вечно смеющееся стадо поверило словам тупицы Бориса. Именно так Егор называл ведущего новостей центрального канала Бориса Михеева. Тупица Борис уже несколько дней подряд без зазрения совести врал своим слушателям. По мнению Егора Тупица Борис врал людям каждый день, но до этого момент его, Егора, это не касалось. Всё изменилось два дня назад после короткой заметки в новостной ленте. Егор прочитал её с замиранием сердца, потом ещё раз. Видимо, именно страх подтолкнул его найти пульт от телевизора, который уже давно не включали. Глупый стадный инстинкт, за который корил себя потом Егор, на мгновение ему показалось, как и всей этой быдло-аудитории телевидения, что если что-то сказано с экрана, значит это правда. Да, вот тут была его ошибка. Нужно было сразу во всём разобраться. Если бы это было правдой, шуму было бы намного больше. К сожалению, в вечернем выпуске новостей Егор услышал то, чего не хотел бы слышать никогда в жизни. И тогда он в это поверил. Сомнения закрались уже под утро, когда он лежал, уткнувшись в мокрую от слёз подушку. Но тогда он затаив дыхание слушал, как этот чёртов Тупица Борис сказал:
– А теперь к новостям культуры. Сегодня утром в гостиничном номере была найдена мёртвой восходящая звезда поп-музыки Алла Куприянова, больше известная под именем Кристалл. Предположительно причиной смерти стала сердечная недостаточность…
Текст сопровождался видеорядом с места событий: улица перед каким-то отелем, в котором певица провела свою последнюю ночь. Егор хорошо запомнил, что подумал тогда, что она достойна большего, а не какого-то убого номера в Богом забытом отеле где-то в провинции. Сейчас ему было стыдно за свою наивность. Кадры перемежались с фотографиями Кристалл с её прошлого концерта, который был пару дней назад в другом городе. Егор в очередной раз поразился этой сильной девушке, которая работала, как проклятая. Конечно, ей нужен был отдых. Для этого она всё и провернула. Утром следующего дня парень уже был уверен в своей правоте. Кристалл не могла умереть. Она просто устала и решила отдохнуть. Сложно ли заставить всех поверить в то, что ты умер? Да пара пустяков. В фильмах такое постоянно случается. Но он-то не дурак. Нет-нет. К вечеру его вера только окрепла, и появились первые детали плана, который он начал реализовывать тут же. Сперва он изучил все записи, которые хранились у него на компьютере, касающиеся недвижимости Кристалл, для того, чтобы понять, где она может спрятаться от лишних глаз. Затем, составив небольшой список адресов, Егор стал ждать новостей, но не только для того, чтобы посмеяться над Тупицей Борисом, а так же доверчивым стадом, но и для того, чтобы получить некоторую полезную информацию. И он её получил.



2.
«И после той беды - я сделал всё, что мог!
Невзгоды развею в прах, не прячься в моих снах!»

Кладбище кишело телохранителями, что окончательно убедило Егора в том, что нужно идти до конца. На какое-то мгновение он даже подумал, что Кристалл действительно лежит в гробу и дышит благодаря спрятанному баллону с кислородом или что-то вроде этого. Мысли появилась после того, как он увидел кадры с церемонии прощания с певицей. В гробу (оператор не акцентировал внимание, но пару раз его можно было увидеть, особенно, если поставить на паузу) лежала Кристалл. По крайней мере девушка очень на неё похожа. Мысль о том, что его любимая мертва, даже смешила Егора. Вывод напрашивался сам собой: в гробу или двойник, может быть восковая фигура, или Кристалл. Если верным оказалось бы второе предположение, Егор ещё больше бы полюбил свою богиню, хотя, казалось, это не возможно. Он знал, что она прекрасная актриса и считал оскорбительными эти минутные появления на экране в нескольких фильмах, на которые решались режиссёры. Видимо, решил для себя Егор, это всё, на что им хватало денег.
Егор прятался в тени громадного памятника из чёрного мрамора, крепко сжимая в руках черенок лопаты, которую  купил специально для этого вечера ¬– нужно было всё обдумать. На прощание он не пошёл, потому что подумал, что не хочет участвовать в этом цирке, но ревностно всматривался в очередь фанатов, гадая, догадывается ли кто-нибудь о том, в чём он уже уверен? Но, видимо, ему одному хватило мозгов, так как все лица были скорбными и, разумеется, очень тупыми. Как же он понимал Кристалл. Столько представить полные залы таких недоумков, как тут же становится не по себе. Вместо прощания он посетил кладбище после похорон и запомнил место, где ещё возвышалась гора сырой земли, укрытая цветами под деревянным крестом. Сейчас же ему предстояло продумать свой маршрут к этому месту, учитывая, что по дорожкам туда-сюда ходили крепкие парни в костюмах. Можно было сразу отправиться по адресам домов, которые могли стать её убежищем, но Егор хотел быть точно уверен в том, что Кристалл просто решила отдохнуть, а не скончалась «по уточнённым данным от передозировки наркотиков», как сказал этот Тупица в телевизоре. Прощание могло быть частью представления для легковерных, но вот гроб в земле…В конце концов, кто знает? Может, это всё такой жутковатый квест? Егор играл в такой с друзьями, когда учился в университете. Всю ночь они колесили по улицам города в поиске указателей и новых загадок. Может быть, в гробу он найдёт записку с координатами следующей подсказки? А это даже забавно. Решимости у Егора прибавилось. Всё идеально сходится.
Да, всё сходилось именно так, как он хотел. Кристалл устала от этих толп безмозглых фанатов («Чёртовы фанатики» – прорычал сквозь зубы Егор, пробираясь от памятника к памятнику) и решила, что пришла пора отделить зерна от плевел. А он как раз и был тем зерном.
«Но это не значит, что ты такой один» - напомнил ему внутренний голос.
Но это не значит, что он такой один. Егор прибавил шагу. Кристалл всё рассчитала. Она тоже была не глупая. Инсценировала свою смерть, оставила подсказки, чтобы те, кто будут искать, смогли найти. И тогда все будут счастливы. Осталось совсем немного, чтобы проверить эту догадку, хотя, Егор чувствовал, что проверки не требуется. Он не мог ошибиться. Всё сложилось, как мозаика – пазлик к пазлику.
Егор почти смеялся, когда, выглянув из-за памятника, увидел конечную точку своего маршрута. Он был уверенный, что все эти парни в костюмах, всего лишь видимость, чтобы отсечь слабых духом, а значит, ничего ему не сделают. Сердце его на мгновение замерло, а потом учащённо забилось. Возле могилы кто-то был. Тёмный силуэт стоял прямо у самого земляного холма. Сначала Егор подумал, что это ещё один телохранитель, но, когда подкрался ближе, увидел, что человек одет не в костюм, а спортивные штаны и лёгкую куртку. Неизвестный воровато оглянулась и присела. Незнакомец разгрёб букеты и запустил пальцы одной руки в сырую землю, другая рука в это время исчезла под курткой. Сначала  показалось, что человек замер, но, оказавшись за невысоким белым надгробием позади него, Егор различил судорожные движения под курткой. Мужчина, теперь можно было точно сказать, кто сидит перед могилой, поднёс руку, которая была на земле, к лицу и глубоко вдохнул, движение второй руки ускорилось.
«Ах ты грязный извращенец!» – чуть не закричал Егор.
Волна ярости захлестнула его и он, позабыв об осторожности, выскочил из своего убежища, замахиваясь лопатой. От резкого шума незнакомец дёрнулся и увернулся от первого удара, который мог стать последним, если бы попал в цель. Одна рука мужчины запуталась в складках одежды, второй он пытался отмахнуться от Егора, но лопата, нарисовав широкую дугу, пролетала под ней и врезалась в рёбра. Незнакомец шумно выдохнул и повалился на бок. Кое-как вытащив руку из-под пояса штанов, он оттолкнулся от земли и, корчась от боли и держась за повреждённые рёбра, побежал в сторону дорожки.
¬– Вы не понимаете! Я люблю её! Люблю! – кричал он срывающимся голосом.
Егор хотел крикнуть ему, чтобы тот заткнулся, но было поздно: с разных сторон от незнакомца из темноты выбежали двое в костюмах и быстро повалили его на землю. Егор бросился обратно в своё убежище, пока его не заметили. Спиной он прижался к памятнику,  руки сжали черенок лопаты.  Он не слышал возни у дорожки из-за стука своего сердца. Для верности Егор закрыл глаза. Его тут нет, он в безопасности. Вдох, выдох. Нельзя так громко дышать! Постарался задержать дыхание, сердце стало биться громче. Вдох, выдох. Стало чуть проще, мысли прояснились. Первым делом он отбросил подальше лопату, стараясь, чтобы она не зацепила в полёте железные оградки. Не дай Бог, чтобы его нашли с лопатой в руках на кладбище! «Ночью! Чем ты вообще думал?!» Нет, проблема не в этом. Он сделал то, что нужно, но вот оказаться в одном новостном сюжете вместе с этим онанистом было куда страшнее.
Краем глаза Егор уловил какое-то движение и затаил дыхание. Очень аккуратно он повернул голову в сторону могилы. Возня на дорожке уже стихла, и были слышны только  удаляющиеся крики извращенца и неспешные шаги, которые наоборот приближались по тропинке засыпанной гравием. Свет фонарика блуждал по цветам, покрытым росой, деревянному кресту и ближайшим надгробиям. Шаги приближались, круг света чуть не выхватил кроссовок Егора, который был в таком ужасе, что не мог даже пошевелиться. Футболка под мышками и на спине насквозь пропиталась потом, а сердце билось так сильно, что, казалось, охранник мог его услышать. Ещё бы пара шагов, и в свете фонаря бы предстала жалкая картина – потный, скрюченный мужчинка средних лет, который был на волосок от того, чтобы упасть в обморок и обмочиться.
Рация на поясе охранника затрещала и тот остановился. Щёлкнул пластмассовый защёлка и громкий  близкий («Боже, как близко!») голос ответил:
– Слушаю.
Что сказал собеседник, Егор не услышал, смог различить только местоимения и слово «срочно». После чего замок снова щёлкнул, луч фонаря пару раз метнулся по кладбищу, и шаги начали отдаляться.
Егор дождался, пока снова не станет тихо, и только после этого отважился выглянуть из своего укрытия. Не увидев никого ни около могилы, ни на дорожке, он чуть привстал и бросил взгляд поверх надгробий. Опять никого. Для верности очень осторожно он пробрался к тому месту, где совсем недавно схватили извращенца, и посмотрел вдоль дорожки. Нигде никакого движения. Чудно.
Вкус железа во рту ещё остался, и ноги казались ватными, но в целом организм свыкался с фактом, что всё обошлось. И тут же в голову начали лезть довольно мрачные мысли. Вся теория, которую Егор рисовал в голове минут пятнадцать назад, теперь рушилась, как карточный домик. Реальность же была гораздо проще и оттого ужаснее. Егор отчётливо понял, что стоит около могилы своей богини. Перед ним в землю была зарыта девушка, из-за которой он просыпался по утрам, которая была с ним в течение всего дня. Звучала в его ушах через наушники, из динамиков машины, смотрела с плакатов в доме и с заставки телефона. И тут же пришла ещё одна мысль. Намного ярче и приятнее первой. Она тут же захватила всё его внимание. Они были одни. Она и он. Никого между: ни толпы на концерте, ни охранников во время её пробежек, которые он иногда наблюдал из окна своего автомобиля, рискуя опоздать на работу. Егор даже на мгновение понял этого извращенца, но тут же выкинул это из головы, ощутив приступ отвращения к себе. Конечно, он был лучше этого сумасшедшего. Чувства были выше. Что этот несчастный, дёргающий свой обрубок, может знать о любви?
– Извини, но не сегодня, – Егор задумался на мгновение, осмысляя яркий образ, который появился у него в голове, и добавил, – моя спящая красавица.
Подобрав лопату, он побежал туда, где перелазил через забор, и спрятал её в высокой траве. Перебрался через забор и через несколько минут ехал домой, вспоминая все события сегодняшнего дня. Но очень быстро бросил это занятие, когда понял, насколько сильно он устал. Добравшись домой, Егор скинул промокшую одежду и буквально повалился в кровать. Сон окутал его в мгновение ока, но не принёс удовольствия и не снял накопившуюся усталость и боль во всём теле, а, казалось, только усугубил их. Егору снилась Кристалл. Затем появились  извращенец, люди в костюмах, они мешали ему подойти к его прекрасной возлюбленной. Затем что-то чёрное смело их, как с шахматной доски фигуры в конце партии, и вот уже он один, а перед ним Кристалл. Только теперь она лежит на широкой кровати на спине, руки сложены на груди. Она лежит неподвижно, и только губы чуть заметно шевелятся, повторяя одно и то же:
– Разбуди меня. Разбуди меня. Разбуди меня.
Егор подходит к ней медленно, словно идёт под водой. Сначала ему кажется, что сколько бы он не шёл, кровать не становится ближе, но потом он делает ещё один замедленный шаг и оказывается прямо перед Кристалл. Её губы перестают двигаться, на мгновение наступила звенящая тишина. Егор наклоняется к её лицу. Веки Кристалл резко открываются, и на Егора смотрит зияющая пустота глазниц, на дне которых копошатся толстые белые черви; правая рука резко хватает его за шею, а из открытого рта вырывается агонизирующий крик.
Егор рывком встал с кровати, от резкой смены положения голова закружилась, и ему пришлось упереться рукой в стену, чтобы не упасть. Он продолжал слышать этот ужасный крик, прошло ещё несколько секунд, пока Егор сообразил, что кричит он сам. Крик стих, но в сердце продолжало бешено колотиться, во рту пересохло, а перед глазами стояло искажённое в крике лицо Кристалл.
– Нельзя терять время. Она лежит там совсем одна, – пробормотал Егор, вдоль стены пробираясь на маленькую кухню.
Он жадно осушил половину фильтра-кувшина, а оставшуюся воду вылил себе на голову. Сон постепенно отпускал его из своих цепких лап, пятясь всё глубже в темноту квартиры. За окном уже светало, новый день вступал в свои права. Теперь время играло против Егора. Чем больше он будет бездействовать, тем дольше Кристалл будет ждать, пока он её разбудит. Да, она спящая красавица. Как в той сказке, которую мама так часто читала ему по вечерам до самого седьмого класса. Он знал её наизусть и удивился сам себе, что сразу не понял. Всё же так просто. Она не умерла, она крепко спит и ждёт, пока её разбудит тот, кто по-настоящему любит её. Всего-то и нужно, что выкопать её и разбудить. Егор сел за стол и принялся думать: его опрометчивость чуть не закончилась плачевно этой ночью. Допустим, он выкопает её, что дальше? В сказке спящую красавицу нужно было поцеловать, но, в конце концов, мы в реальном мире, а не в сказке.
«Тогда, может быть, она действительно мертва?» – спросил еле слышный внутренний голос.
– Ерунда. – Вслух ответил Егор. – Мне был сон!
Такой аргумент его полностью удовлетворил. Итак, первым делом нужно выкопать Кристалл, а затем перенести в безопасное место, чтобы можно было спокойной искать способ её разбудить. Безопасным местом могла быть и его квартира, но вряд ли у него получится перенести её сюда, чтобы не вызвать подозрений. Да и, честно говоря, Егор сомневался, что ему хватит сил. Думай, думай! Егор был не глупым. Если не получается нести целиком, значит, нужно разделить целое на части, а потом собрать их обратно. Элементарно. Но не повредит ли это Кристалл? Да, вопрос на миллион. Ответ как-то сам пришёл в голову: конечно, не повредит. Если оторвать человеку руку, он умрёт или от болевого шока, или от потери крови. Шок вряд ли возможен, а кровь точно не вытечет, если врачи («Глупые некомпетентные врачи», добавил внутренний голос. Другой внутренний голос) посчитали её мёртвой. Главное, чтобы она не ожила до тех пор, пока он не соберёт её полностью. Решено, так и нужно сделать. Пункт А – выкопать Кристалл, пункт Б - разделить её на части, пункт В – по частям принести её домой. Совсем, как разобранную куклу. Пункт Г – собрать все части воедино. А дальше найти способ её оживить. Но Егор был точно уверен, что решение придёт само собой, как и все решения до этого. Он отчётливо понимал, что делает. Он исполняет своё предназначение, а значит, всё, что он думает и делает – верно. С этими мыслями он вернулся в комнату, поцеловал плакат с изображением Кристалл на сцене, затем лёг в кровать и забылся безмятежным сном под первыми лучами солнца.


3.
«Я как одержим, и ночью и днём
Трудился в безумном экстазе!»
Егор проснулся отдохнувшим и полным сил. Ему показалось, что предыдущие дни прошли, как в тумане. Словно, он смотрел на мир сквозь закопчённое стекло. Все страхи и опасения растаяли, а настроение настолько улучшилось, что он решил сходить в магазин пешком. Осеннее солнце, которое уже прошло половину своего пути на сегодня, щедро вознаграждало его своим светом и теплом, а люди, которые шли навстречу, казалось, даже улыбаются ему. Знали бы они, что он задумал, улыбались бы шире. Ещё недавно все они скорбели о потери, но он всё исправит.
Полупрозрачные облака закрыли солнце, а ветер немного усилился. Должно быть, погода совсем испортится ночью.
«А ведь они недостойны Кристалл. Даже, если она действительно мертва, никто даже пальцем об палец не ударил, чтобы вернуть её. Никто, кроме меня. – Заговорил один из вчерашних голосов. – Как не крути, а я всё-таки избранный».
В этой мысли было что-то приятное. Предвкушение того, что он собирается сделать, ни в какое сравнение не шло с ожиданием того, что последует потом. Кристалл будет только его. Да, скорее всего, она не сможет вернуться на сцену, но она может петь только для него. От этих мыслей сердце забилось чаще,  так и хотелось побежать, чтобы приблизить этот миг, но всё равно следовало дождаться ночи. И, хотя настроение стало ещё лучше, люди вокруг стали выглядеть злее, агрессивнее. Егор вдруг понял, что каждый из них может его остановить, может позавидовать и разрушить его планы.
Поневоле Егор начал вглядываться в лица проходящих людей, как тогда всматривался в людей в очереди на прощание. Оставалось пройти всего квартал до строительного магазина, где он вчера покупал лопату, но Егор решил, что не стоит так рисковать – они могли догадаться.
«Точно, они увидят тебя с покупками и вспомнят, что вчера ты покупал лопату. И как это будет выглядеть, ты подумал? Вчера он покупал лопату, а сегодня пилу и целлофановые пакеты. Какой же ты тупой, совсем, как Тупица Борис. Чем ты думал?»
С одной стороны это было справедливо, но с другой стороны более спокойный голос говорил:
«Что за глупость? Люди покупают разные вещи, и никто ничего не подозревает»
– Да, но другие люди и не делают того, что хочу сделать я, – задумчиво прошептал Егор.
И это тоже было справедливо. В конце концов, смена в магазине могла поменяться, да и кто бы запомнил одного покупателя в таком большом магазине? Но ноги уже свернули и уносили его всё дальше и дальше.
«Не забывай, что в больших магазинах есть камеры. Когда станет известно, что ты сделал, (а это станет известно!) они смогут узнать, кто покупал лопаты недавно, и они придут к тебе. Прямо домой. И отнимут её у нас. У меня».

– Добрый день. Решили садом заняться на выходных? – поинтересовался продавец, пробивая пилу с мелкими зубцами и пачку больших мусорных пакетов.
«Он знает!» – завопил голосу в голове Егора.
– Глупости, – огрызнулся покупатель.
– Я просто предположил, – обиженно произнёс продавец и отсчитал сдачу.
«Что на тебя нашло? Ты привлекаешь внимание, успокойся».
Покупки были сделаны, и Егор направился домой, ему следовало отдохнуть перед ночью – работы было много.
Дома нервы немного успокоились, и хорошее расположение духа вернулось, а с ним и ясность мышления. Егор положил перед собой покупки, вытащил несколько мешков. В одном сделал три отверстия – под руки и голову. Из-за паники он совсем не подумал про то, что может испачкать одежду, и было бы неплохо купить фартук, но было уже поздно. Пришлось импровизировать. Ещё несколько пакетов он разрезал по шву, и выложили ими пол, чтобы ночью сразу выложить на них Кристалл. Эта мысль показалась ему забавной, и он улыбнулся. Соседи сверху опять устроили шумную вечеринку. Шум мешал думать, поэтому Егор оделся в чёрный спортивный костюм, взял пилу и пакеты и вышел во двор. Немного посидев в машине и убедившись, что за ним никто не следит, он выехал на шоссе. Полупустая дорога успокаивала, и в голову пришла очень хорошая идея. Егор повернул и поехал в дальний от кладбища район города, там заехал на первую попавшуюся заправку, быстро оплатил бензин и вернулся к машине, где заправщик меланхолично наблюдал, как меняются цифры на дисплее. Обычно заговорить с человеком стоило Егору больших усилий, но сегодня был такой день, что он мог горы свернуть, поэтому совсем не удивился, когда предлог, чтобы завязать разговор, буквально влетел в его мозг и, не задерживаясь, устремился на язык.
– Вы не знаете, никто машину не хочет купить? – поинтересовался Егор у заправщика, стараясь, чтобы на лицо падал свет.
– Да нет, а его продаёте? – видно было, что собеседник раз чуть разнообразить рутину беседой, тем более, что машин было не много.
–  Да старая уже, хочу какую-нибудь поновее купить. Знаете, такую, чтобы девчонок возить, – он подмигнул заправщику, как бы говоря: «Ну, вы понимаете, да?».
Заправщик понял и заулыбался мерзкой улыбочкой, которая сразу выдала 9 классов образования и неоконченное ПТУ.
– Понимаю. Не, не знаю.
– Ну ладно, если что запомни мою машину, я сюда ещё заеду.
Егор сел за руль и выехал с заправки. Отлично, теперь у него было алиби. Если этот заправщик сегодня не напьётся до беспамятства. Егор опять заволновался. Но, с другой стороны, что сделано, то сделано. Скорее всего, это вообще не понадобится, если он всё сделает быстро и чисто.
Стоянка перед кладбищем пустовала. Прекрасно! Всё шло именно так, как нужно, но на всякий случай Егор решил перелезть забор в другом месте, а уже затем пробраться к своей лопате. Над кладбищем нависла тяжёлая, пугающая грозовая туча, которую по краям озаряли вспышки далёких молний.  Сам собой в голове всплыл образ монстра Франкенштейна. Аналогия была слишком очевидна, у Кристалл будут такие же швы, когда всё закончится, и он, скорее всего, так же будет кричать «Она жива!». Только без электричества.
«Хотя, идея не плохая. Нужно запомнить её».

Благодаря тучам, сумерки намного раньше превратились в ночь, что было только на руку. Лопата вонзилась во влажную землю с приятным шуршащим звуком. Пакеты и пила лежали рядом. Егор оглянулся, надел мешок-накидку и взял в руки лопату. Всё, назад пути нет. Шурх. Пум. Шурх. Пум. Лопата мерно отбрасывала в сторону землю.
Кто бы мог подумать, что это будет таким успокаивающим процессом. Земля поддавалась легко,  темнота уютно укутывала. Шёпот ветра в желтеющей листве старых дубов, которые, то тут, то там возвышались над надгробиями, словно скорбные старцы, слышался приятной колыбельной. Пришлось несколько раз остановиться, так как под пакетом очень быстро стало очень жарко, но в целом дело спорилось. Несмотря на это, прошло несколько часов прежде, чем лопата ударилась о крышку. Неделю назад, если бы Егору сказали, что их с Кристалл будет разделять только тонкая деревянная перегородкой, он бы возликовал. Ещё вчера он бы был взволнован. Но сейчас, потный и грязный, сидевший в могиле среди ночи, Егор был просто счастлив. Осталось чуть-чуть. Окончательно расчистив крышку, он сел по-турецки на грязное и влажное дерево. Как же болели руки. Только сейчас он это заметил. Мышцы, скорее всего, заболят только завтра, но ладони уже сейчас жгло огнём. С непривычки лопата оставила после себя большие болезненные мозоли.
Егор повернул руки ладонями вверх, посмотрел на них, потом протянул руки вперёд и развернул ладони к гробу.
– Это всё ради тебя, – шёпотом произнёс он, и слёзы покатились по грязному лицу.
Ветер над его головой усилился – нужно поторопиться. Егор попытался поднять крышку, стоя на ней, но тут же понял, что ничего у него не получится.
«Тупица!» – прокомментировал внутренний голос.
Выбора не оставалось, Егор развернулся лицом к более узкой части крышки и занёс лопату над головой для удара. Тонкая грань полотна вонзилась в дерево, вспоров твёрдый слой лака. В свежий предгрозовой воздух тонкой струйкой начал вплетаться еле уловимый сладковатый запах разложения. Щепки полетели во все стороны, когда Егор выдернул лопату для второго удара. Забавно, но это ему тоже начало нравиться. Разрушать. Красивая, гладкая поверхность крышки на глазах превращалась в щепки. Постепенно удары усиливались и становились менее точными, он даже забыл, для чего он это начал, хотелось просто превратить в мелкую крошку всё, что попадётся ему под руку. Однако после особо сильного удара лопата ушла глубже и уткнулась в тело.
Радость моментально исчезла, Егор упал на колени и начал расчищать место удара от щепок, чтобы припасть к нему щекой, он даже попытался обнять гроб. Запах здесь ощущался лучше, но он его даже не заметил.
– Прости, прости меня! Я не специально! Не специально!
Продолжая оправдываться, Егор принялся голыми руками отламывать куски крышки, чтобы пробиться к Кристалл. Занозы очень быстро впились в пальцы, а кисти покрылись десятками мелких порезов. Особенно большой кусок отчаянно сопротивлялся, но с глухим треском всё-таки отправился изучать мир вне могилы, открыв лицо девушки. Этот момент Егор запомнит до конца жизни, но никому о нём не расскажет.
Всё было, как во сне. Хотя Егору никогда не снились счастливые сны, он был уверен, что этот был бы именно таким. Он стоит перед ней на коленях, а она…она такая прекрасная и юная. Глаза прикрыты, она будто спит. Лицо распухло, будто Кристалл плакала, но это делало её такой милой. Егор был готов любоваться ей вечно, но не здесь. Сперва нужно ещё кое-что сделать.
Ещё немного повозившись с щепками, он расчистил их настолько, что смог осторожно взять Кристалл на руки и нежно положить её на сырую землю около ямы, затем вылез сам. Она лежала перед ним в красивом вечернем платье. Кажется, он видел её в нём на обложке одного из журналов, которые сейчас лежали под его кроватью. Егор даже не читал названия, просто покупал всё, на чём было её прелестное лицо. А теперь вот она совсем рядом. Егору начал плакать. Снова. Никогда раньше он не плакал. Ни когда он женился, ни когда ушла его жена. Видимо, он копил слёзы для особого случая, для своей Кристалл. Егор даже не мог сказать, когда он полюбил её. Точнее, он мог бы сказать, что любил её всю жизнь, просто не знал про это. Но когда он это осознал? Он ещё был женат? Или уже нет? Какая к чёрту разница?
«Хватить прохлаждаться!».
Да, пора было приступать к работе. Егор взял в руки пилу и присел на одно колено над телом. С чего начать?
«Ты сможешь уничтожить это красоту?»  – спросил внутренний голос.
«Я всё верну на место!» – ответил ему другой внутренний голос.
Егор, казалось, в этой беседе был лишь случайным слушателем. Как в те моменты, когда на прошлой работе ему приходилось зайти в туалет, а там уже курили его коллеги. Егор ненавидел их. Ненавидел эти моменты. Какие же они были тупые, они говорили глупые слова о глупых вещах, совершенно не обращая на него внимания.
«Нет, они обращали внимание. Их взгляды жгли спину. А когда я выходил, они начинали смеяться. Не надо мной ли? А над кем же ещё. Но мы им покажем, покажем».
Егор на мгновение утратил связь с реальностью, вспомнив те ужасные серые дни, а когда снова вернулся на кладбище, понял, что его руки медленно расстёгивают молнию на платье Кристалл. Действительно, платье должно остаться целым и чистым. «Она наденет его после того, как я всё сделаю. Оно скроет большинство швов».
Я всё верну на место. Фраза показалась ему странной. Но чем больше он про это думал, снимая платья, стараясь не смотреть на, как говорила мама, запретные части тела (на которые его бывшая жена время от времени пыталась заставить его смотреть), тем больше понимал всю её глубину. Сейчас он не уничтожает красоту, он даже не собирается распилить на части Кристалл, сейчас он возвращает её к жизни. В глобальном понимании, конечно.
Егору пришлось наклониться, чтобы высвободить дальнюю от него руку из рукава, и его губы оказались совсем близко от губ Кристалл. Губы совсем не изменились, может, журналы не врали и губы, как и грудь, на которую он не решался посмотреть, были не настоящие? Ну и что с того? Она всё равно прекрасна.
«Главное, не поцеловать её случайно сейчас. Что она подумает, если это сработает? Лежит полуголая на кладбище, а тут ещё и я, красавец. В мешке. Нет-нет. Только дома».
Платье он аккуратно сложил в один из мешков и отложил в сторону, после этого он решился посмотреть на неё. Тем более, что она была в нижнем белье. Это же почти, как в купальнике, верно? Она была прекрасна. Он любил её всю, её бледную кожу, её стройные ноги, покатые плечи, родинку над правой грудью, синячки на сгибе локтей и внутренней стороне бедра, плоский животик. Даже чересчур плоский. «А холодильник дома почти пустой, а когда он само последний раз ел? Должно быть давно. Нужно будет обязательно приготовить ужин прежде, чем будить её. Спящая красавица. Моя спящая красавица».
Егор мечтательно посмотрел вдаль, но то, что он там увидел, заставило вернуться к работе. На фоне всё ещё тёмного неба, то там, то тут, дома поблёскивали окнами квартир, хозяева которых уже проснулись.
Руки не переставая болели, твёрдая рукоятка пилы рвала мозоли, отчего становилась скользкой, а пальцы жгло каждый раз, когда пот, который он вытирал со лба, попал в свежие порезы. Самым сложным был первый надрез, потом всё пошло, как по маслу. Егор решил начать с руки, поэтому приставил пилу чуть выше локтя. Сделав несколько глубоких вдохов, он потянул полотно на себя, зубцы вспороли кожу, как нож недозревшую хурму. Крови было не много, а та, что была, больше походила на мерзкое зелёноватое желе, чем на жидкость. Тем не менее она отвратительно хлюпала при каждом движении пилы. Хлюп-хлюп, шик-шик-шик, хлюп-хлюп. Шмяк. С руками он разделался довольно быстро, распилив каждую на три части. Осмотрел плоды своего труда, вытер пот, который тут же смешался с жидкостью из его мозолей и кровью, и перешёл к ногам. Небо уже светлело, а его одежда была насквозь мокрая, когда ноги легли рядом с руками. Осталась самая деликатная работа. Нужно было с этого начинать, сейчас же руки неимоверно болели.
Еле передвигая ноги от усталости, Егор подошёл к туловищу и опустился на колени. Нежно поглаживая светлые волосы Кристалл одной рукой, другой поднёс пилу к её шее.
– Так нужно, – прошептал он и закрыл глаза.
Рука размерено двигалась туда-сюда, отделяя голову от туловища, мягко вгрызаясь в мышцы и перерезая сосуды, а потом уткнулась в позвоночник. Егор сжал рукоять пилы, а второй рукой надавил на полотно, лицо перекосилось от боли, а из глаз брызнули слёзы. Боже, как же больно! Ну же, закончи дело! Пили!
– Аааа!
Всё скопившееся напряжение, все страхи и усталость обрушились на Егора,  он отшвырнул пилу далеко в сторону и схватился за лопату, черенок которой торчал из ямы.
«Руби! Руби! Руби!»
Крик пульсировал где-то внутри головы. Егор ощущал его физически. Со всей силы он замахнулся лопатой и одним ударом отделил голову от тела. Острый край раздробил позвонок, прорвал кожу и воткнулся глубоко в землю. Егор упал на колени, руки свело судорогой, поэтому он привалился к черенку лопаты, который не мог отпустить. Всё, дело сделано. Небо уже наполовину окрасилось голубым, а дома светились, как новогодняя ёлка. Нужно было уходить. Срочно.
Пошатываясь, как пьяный, Егор начал собирать части в пакеты. Вроде бы он кричал. Точно кричал, интересно, его кто-нибудь услышал? Эта мысль даже не напугала его, на страх не было сил. Сначала в пакет отправилось туловище, которое было похоже на манекен с вещевого рынка. Затем Егор сложил отдельно руки, отдельно ноги. Для головы он приберёг отдельный пакет. Постепенно он успокоился и ужаснулся тому, сколько ушло времени на всё это. Сначала нужно было унести туловище и пилу. Где пила? Несколько невероятно долгих, как показалось Егору, минут ушло на поиски инструмента. Затем была очередь головы, ног и, наконец, рук.
Всё шло, как по маслу, до тех пор, пока не пришло времени вернуться за последним пакетом. Когда Егор подошёл к могиле, то в просветах между надгробиями увидел, что кто-то идёт по дорожке. Внезапно открылось второе дыхание и, схватив увесистый пакет, Егор бросился бежать к машине. Он не знал, заметил его человек или нет, но проверять это совсем не хотелось. Петляя между оградками, Егор зацепился ногой за одну из них и упал в мокрую от росы траву, пакет вылетел из рук, и его содержимое заскользило по мокрой от росы траве. Превозмогая ужасную боль в ноге и руках, Егор быстро сложил всё в пакет и, прихрамывая, побежал дальше. Перебраться в этот раз через забор стоило ему огромного труда. Боль и усталость выписывали свои чеки, даже не дождавшись, пока он доедет домой. Пакет с руками отправился к остальным, а Егор сел за руль и повернул ключ зажигания. Машина захрипела, но не завелась.
– Ну же! – в сердцах Егор ударил по рулевому колесу руками, отчего те заболели ещё больше, а он закричал.
В этот момент он расслышал другой крик с кладбища. Выброс адреналина отодвинул боль на второй план. Ключ ещё раз повернулся в замке, и на этот раз машина завелась. Старенький Форд рванул с места, оставляя за собой чёрный след сожженных покрышек. Егор и почти вся Кристалл удалялись от кладбища, а, пока никем не замеченная, кисть левой руки девушки лежала под мокрой густой травой.


4.
«Собрал я все части, паззл сложил –
Изрядно пришлось постараться»
Когда машина вкатилась во двор, было достаточно светло, чтобы выключить фары, но не достаточно для того, чтобы встать с кровати утром в субботу.
– Вот чёрт, – вырвалось у Егора.
Напротив его подъезда стоял полицейский уазик. Двигатель урчал, фары включены. Водитель сидел внутри машины и нетерпеливо выстукивал пальцами по рулю. Здравый смысл подсказывал Егору, что его просто не могли так быстро найти, да и вообще начать искать, но что теперь для него значил этот самый здравый смысл? Первым делом Егор достал из бардачка тряпку, которой протирал стёкла и вытер ей лицо.
«Если они пришли за мной, значит, знают и машину. Можно постараться развернуться и уехать. Можно дать задний ход, но это точно будет подозрительно, тогда я даже не успею выехать со двора, как нас возьмут».
Пока Егор слушал свой внутренний голос, машина плавно катилась по двору, приближаясь к полицейской машине всё ближе и ближе.
«С другой стороны, двор сквозной. Я могу проехать мимо них и, если они пришли за мной, вырваться с другой стороны. Наверняка, они хотят заманить меня в подъезд, чтобы схватить там. Ну что ж, я не куплюсь. Я не глупый».
Форд поравнялся с уазиком, водитель не проявил ровным счётом никакого интереса, бросая скучающие взгляды на подъезд.
«Профессионал», – отметил Егор.
«А может, действительно, это не за мной? Невозможно так быстро отследить меня и устроить засаду. Если я проеду их, и ничего не случится, значит, всё хорошо».
Задний бампер форда сначала поравнялся с задним бампером уазика, а затем начал от него отдаляться. Ничего не случилось. Егор повернул на свободное парковочное место и заглушил двигатель. Поглядывая в зеркало заднего вида, он начал думать. Пройти сейчас с пакетами нельзя. Сидеть в машине – нельзя. Ничего нельзя! Нужно идти в дом и ждать.
Щёлкнул автомобильный замок, Егор засунул руки поглубже в карманы, осмотрел себя в отражение в боком стекле и пошёл к дому. Ноги казались ватными, но в любой момент готовыми броситься бежать.  Стараясь не привлечь внимания, Егор прошёл мимо уазика и повернул к двери в подъезд, за которой пряталась ночь. Лампочки никто не менял. Егор сделал вид, что проверяет почтовый ящик, при этом его уши пытались уловить малейший шум за спиной или выше по лестнице. Шелест одежды или звон металла. Ничего. Егор поднялся до второго этажа, когда наверху распахнулась дверь, и тут же тишину подъезда нарушили крики и ругань. Шум начал приближаться, и вскоре стала понятна его причина. По лестнице двое полицейских тащили мужчину, Егор узнал в нём своего соседа сверху, который отчаянно, насколько ему позволяло содержание алкоголя в крови, сопротивлялся. Сзади вприпрыжку спускалась жена соседа в распахнувшемся халате, под которым были только лосины, и била полицейских по головам, требуя оставить мужа в покое. Со стороны она походила на большую неуклюжую птицу, которая защищает своего птенца от двух серых хорьков. Полы халата, словно крылья, метались вверх и вниз, а вопли очень походили на крики чайки. Егор отступил в угол лестничной площадки, чтобы пропустить эту процессию, а затем начал открывать дверь квартиры. Руки немного тряслись – последствие выброса адреналина, но душа хотела петь. Он в безопасности. Из соседней двери выглянула пожилая женщина, которая жила по соседству, и поведала, что «совсем эти наркоманы с ума сошли, всю ночь песни орали, а к честным людям в квартиры ломились, а ведь кому-то завтра на работу», как будто её кто-то про это спрашивал. Затем бабушка спросила, откуда это Егор пришёл, не дождавшись ответа, сказала, какой он хороший молодой человек, а затем стала закрывать дверь, бурча себе под нос что-то про наркоманов. Последние слова Егор решил не принимать на свой счёт.
Прохладная квартира встретила его запахом пыли. Ещё в подъезде, когда открылась дверь соседки, Егор уловил запах чего-то жаренного, как это в духе пожилых людей готовить что-то с утра пораньше, и теперь ему нестерпимо хотелось есть. Расстеленные по полу пакеты всем своим видом старались не дать забыть про неоконченное дело. Сметая с тарелки приготовленную на скорую руку яичницу, Егор обдумывал план дальнейших действий.  Вообще-то он получался довольно короткий. Сначала в душ, затем спать, а ночью вылазка в машину за пакетами. Дальше план становился менее чётким и выглядел так, будто всё это должно случиться когда-то очень не скоро и не с ним. Но наличие хотя бы трёх пунктов успокаивало.
Тёплая вода смывала грязь и запах пота. Ноющие мышцы чуть успокоились, жизнь снова перестала казаться каторгой. Егор упёрся обеими руками в стену и опустил голову, позволяя воде омывать его спину, стекать с отросших волос и капать с носа. Прямо из душа, вытираясь на ходу, Егор прошёл в комнату. Пакеты липли к мокрым ногам, словно напоминая ему о себе, как назойливый ребёнок, который обхватывает руками ногу взрослого и канючит: «Ну, поиграй со мной! Поиграй!».
– Поиграю, поиграю, – язык заплетается, когда Егор уже лежит на кровати, – п’граю. П’том.
Комната мгновенно темнеет, не смотря на первые лучи нового дня за окном. Так крепко он не спал уже очень давно. Снов не было, однако перед пробуждением назойливые мысли начали роиться в голове Егора одна другой тревожнее. Сейчас же день, а мешки лежат в салоне, что, если кто-то заглянет через окно и увидит что там? Он точно их плотно завязал? Да и странно это – мешки в машине. «Кто-то точно может что-то заподозрить. А если машину угонят? А ведь у соседей есть собака? У кого-то точно есть. Она же может учуять что-то и привлечь внимание, а я тут сплю».
Егор долго ворочался, и, в конце концов, проснулся. Всё тело занемело. Ударяясь обо все углы, он побрёл к окну кухни, которое выходило во двор. Машина была на месте, вроде, всё спокойно, но сон уже прошёл. Часы показывали четвёртый час дня. Егор сел за стол и положил голову на руки. Чтобы как-то убить время до ужина, он поставил чайник и включил телевизор на кухне.
На экране его приветствовал старый друг Тупица Борис, рассказывающий что-то о биржевых котировках на нефть. Егор чуть успокоился, где-то в глубине души он был уверен, что если бы кто-то вышел на его след, про это трубили на всех каналах.
– А теперь к шокирующей новости, которая пришла к нам этим утром...
Рука с ложкой, которой Егор насыпал кофе в кружку, дрогнула, рассыпав коричневые гранулы по липкой скатерти.
– …как сообщили оперативники, неизвестные осквернили могилу почившей совсем недавно популярной исполнительницы Кристалл. Официального заявления не поступило, но наш источник утверждает, что тело певицы было похищено. Сторож кладбища заявляет, что заметил только один силуэт, но следователи считают, что могла орудовать организованная группа злоумышленников.
Чайник истерично свистел, выпуская плотную струю пара, но Егор его не слышал. Картинка на экране сменилась, Тупица Борис передал слово корреспонденту на месте событий. Тот стоял перед бело-розовой лентой, которой полицейские оградили пространство перед воротами кладбище. Корреспондент говорил, по сути, то же, что и Тупица Борис чуть раньше. Он так же ничего не знал, В это время Егор всматривался в то, что происходит на заднем плане. Возле ворот стояли двое полицейских и о чём-то переговаривались, стараясь, видимо, говорить как можно тише, так как каждый раз склонялись друг к другу. Вдоль забора с обеих сторон, глядя себе под ноги, ходили ещё несколько полицейских. В тот момент, когда корреспондент начал рассказывать, что подобных случаев не было зафиксировано уже очень давно, справа в кадр вошёл молодой человек в коричневой кожаной куртке и подошёл к полицейским. Он пожал руку обоим и о чём-то с ними заговорил, они несколько раз кивнули, затем один из них указал рукой куда-то за ворота. Молодой человек кивнул и вошёл на территорию кладбища. Корреспондент рассказывал о подобных случаях в истории. Всё, как обычно.
Егор выключил телевизор, снял с плиты чайник и задумался. Сторож всё-таки его видел, но только силуэт. Прекрасно. Понятно, что журналисты знают не всё. Ещё раз всё обдумав, Егор понял, что поводов для беспокойства нет. После этого он всё-таки налил кофе.

Сосед вернулся под вечер и снова устроил шумное застолье по поводу своего освобождения. Это нервировало Егора. «Нечего тут ошиваться полиции каждый вечер». Через час, когда уже стемнело, стало понятно, что гуляние не скоро закончится, а значит, нужно было торопиться, чтобы не натолкнуться в подъезде на наряд с мешком в руках. Егор надел куртку с капюшоном, который для чего-то накинул на голову, спустился к машине, оглянулся по сторонам – двор был пуст, стоянка чуть освещалась жёлтым светом из окон квартир – и открыл дверь. Запах тухлого мяса ударил ему в нос, от чего Егор даже попятился. Окна стоило приоткрыть, хотя, тогда бы он точно привлёк внимание местных собак.  За чашкой кофе он разработал примерный план дальнейших действий, пакеты нужно перенести в квартиру, а от машины избавиться.
Двигатель завёлся сразу, и Егор подъехал к подъезду. Открыл заднюю дверь и быстро по одному переносил пакеты в квартиру, закрыл дверь и вернулся к машине. Когда закрылась водительская дверь, вонь бросилась в атаку, рвота подошла к горлу. Егор быстро закрутил ручку стеклоподъёмника, чтобы открыть окно, затем проделал то же самое с окном пассажирской двери. Свежий вечерний воздух постепенно проник в салон сквозь стену запаха разложения. Автомобиль сорвался с места и выехал со двора. Егор жадно вдыхал свежий воздух. Глаза слезились и мешали следить за дорогой, но останавливаться он не мог, дома ждала Кристалл.
«Сейчас избавишься от машины и сразу домой, нужно закончить начатое. Она ждёт тебя», – шептал ему внутренний голос.
«Поторопись, а то в квартире будет такой же запах» – обеспокоенно напоминал другой голос.
Егор прибавил скорости, правда, он не знал, куда именно едет. Всё, на что его хватило во время планирования, так это обозначить место, куда он должен приехать, как безлюдное. Однако сейчас, на дороге, ему казалось, что все места людные. Люди были везде, Егор раньше никогда не задумывался, как их много. Машина проехала мимо торгового центра, нескольких жилых домов, свернула на улочку поменьше, миновала заправку и автомойку. Везде кто-то был, а сами улицы были ярко освещены.
В общем-то, план был прост. Сейчас ему нужно было увезти машину подальше от дома, оставить её в безлюдном месте, после чего вернуться домой, а завтра утром заявить об угоне. Легенда была очень простая. Вечером он доставал продукты из машины, на случай, если кто-то его видел, но когда он был в квартире, кто-то угнал его машину, так как она была открыта, а ключи он оставил в замке зажигания. Вроде, всё логично. Куда делась машина, он не знает, почему в ней пахло тухлятиной, когда её нашли, он тоже не в куре.
За окном проплывали магазины, жилые дома и остановки. По встречной проехала бело-оранжевая бетономешалка, что натолкнуло Егора на хорошую, просто отличную новость, он свернул на следующем повороте и поехал к брошенной строительной площадке. Уже больше года недостроенный многоэтажный дом служил памятником бюрократии и коррупции. Как писали в местных газетах, весь бюджет, заложенный на постройку дома, ушёл на взятки. На заборе висел выгоревший плакат, на котором был изображён макет проекта, а так же указаны контактные данные застройщика. Мог бы получиться красивый и яркий дом, а получился притон для наркоманов и любителей граффити, которые с удовольствием осваивали несколько построенных этажей. Идеальное место. Может даже полиция поймает кого-нибудь из них и обвинит в угоне.
Егор нашёл место, где упавшая секция жестяного забора уже практически вросла в землю, и заехал на территорию. Машина с выключенными фарами остановилась у исписанной граффити стены. Егор ещё раз осмотрел бардачок и весь салон на предмет нужных вещей и вышел. Прощай, Форд, скучать не буду.
«Сожги её»
Голос звучал так тихо, что был похож на его собственные мысли.
– Хм, – только и смог произнести Егор.
Он оглянулся, чтобы убедиться, что никого нет рядом.
«Сожги! Так будет проще», – голос звучал громче и настойчивее.
Егор открыл багажник и достал запасную канистру с бензином. Всё ещё в задумчивости он открыл крышку и подошёл к задней двери. Мысль была здравая. Неуравновешенные наркоманы угнали машину, покатались на ней, пригнали к своему притону, а затем в наркотическом угаре сожгли. Великолепно! Всё сходится, а если всё сходится, значит, он всё делает правильно. Эта мысль так обрадовала его, что он даже начал напевать какой-то мотив, который сидел в голове уже несколько дней, пока выплёскивал бензин в салон и на крышу машины. Бензин впитывался в тканевую обивку кресел, обещая знатный костёр. Последние капли пропитали ветошь, которой он раньше протирал стёкла. Егор отошёл на несколько шагов от машины и поджёг тряпку, ещё раз убедился, что никто его не видит, и бросил её на заднее сидение.
Сначала огонь не хотел разгораться, сиротливо приютившись на краю тлеющего куска ткани, но постепенно перекинулся на обивку кресел, и дело пошло веселее. Когда стало так светло, что его тень плясала среди жёлтого зарева, Егор развернулся и побежал к забору, выискивая какой-нибудь лаз. Затем дворами он вышел на знакомую дорогу и побрёл домой. Можно было сесть в одну из последних маршруток или поймать такси, но голоса шептали ему наперебой, что от него воняет бензином, что он очень подозрительно выглядит и прочее. В конце концов, он хотел развеяться.
На душе было легко, а свежий ночной воздух бодрил, поэтому Егор шёл широкими шагами, высоко подняв голову. Он шёл домой, где его ждала любимая девушка. Что может быть лучше для мужчины? Где-то на середине пути, в голову пришла мысль, что если машину угнали, пока он носил домой пакеты, то ждать до утра, чтобы заявить о пропаже – глупо. Егор стукнул себя по карману джинсов, чтобы достать телефон и на мгновение испугался, когда не нашёл его там. За это мгновение его успела посетить мысль, что он забыл его в машине, но тут же её заменила другая – телефон в кармане куртки рядом с другими вещами из машины.
Егор зашёл за угол ближайшего здания, чтобы никто не ходил вокруг во время разговора, и позвонил в полицию. Сообщил об угоне и сказал, что завтра приедет, чтобы написать заявление.  После чего выключил телефон и с улыбкой до ушей зашагал домой.
Дома его встретил запах, как в машине, пусть и не такой насыщенный. Однако, это не испортило прекрасного настроения. Егор открыл окна настежь и тут же приступил к делу. Его переполняло чувство, которое бывает у детей перед новым годом или днём рождения. Когда они ложатся спать, точно зная, что назавтра их ждут подарки. Может быть, это будет вертолёт на дистанционном управлении? А может, новый смартфон? А лучше планшет, как у того мальчишки из параллельного класса, а может и круче? А если и нет, то ничего страшного. Всё равно будет что-то хорошее. Такое чувство, как у этих детишек на следующий день, когда они видят подарки в яркой упаковочной бумаге и им нестерпимо хочется узнать, что же там?
Так что же там? Егор специально взял первый попавшийся пакет. Так, прекрасно, это ноги. Точнее нога. Правая нога. Он взял в руки голень Кристалл и бросил взгляд на стену, где висел постер, на котором она стояла на сцене в ультракоротком платье с протянутой к залу рукой. Даже не верилось, что вот эта самая ножка, на которую он так часто любовался, сейчас у него в руках. Сердце зашлось от восторга, это лучше, чем вместе взятые Новый год и все дни рождения, которые, по правде говоря, после того, как он стал взрослый, потеряли всякий интерес.
Егор аккуратно положил голень на пакеты, затем достал ступню, приложил под голенью, затем бедро отправилось на своё место в этой прекрасной, по мнению Егора, головоломке. Запах стал сильнее. Егор отложил в сторону пустой пакет и подошёл к тумбочке, на которой стоял телевизор. Здесь лежали личные вещи его матери, которая он хранил, как память. Жена всё время требовала выкинуть их или хотя бы убрать подальше, но кто в конечном итоге остался в этой квартире? Ха. Егор рассмеялся. Теперь её место займёт другая женщина, она будет любить его, готовить и никогда не забудет про его день рождения. А по ночам они будут мирно спать, обнявшись. И никто не будет приставать к нему со всякими непристойностями.
– Грязная сука! – вырвалось у Егора.
Весёлость прошла как не бывало. Он был зол, очень зол. Зачем он вспомнил эту стерву? Всё, что в ней было хорошего – так это волосы. Очень долгое время, Егор терпел её только за длинные русые волосы. Они были такие мягкие и так приятно пахли, но потом эта сука их состригла. А через какое-то время ещё и перекрасила. За его деньги. Пока он был на работе. А потом и вовсе ушла от него. Ну и замечательно, толку от неё всё равно не было. За этими мыслями он нашёл то, что искал, и снова заулыбался. Пузырёк с духами из толстого стекла. Этикетка давно потерялась, зато запах остался. Его можно было учуять, даже не прыская. Духи его мамы. Она редко выходила в люди, поэтому израсходовала лишь две трети за всё время.
Егор вернулся к пакетам и попрыскал на правую ногу Кристалл. Приторно сладкий запах, казалось, обволакивал невидимой плёнкой всё, что находилось в комнате, и не давал другим запахам вырваться наружу. Запах знакомый с детства утихомирил шторм воспоминаний о бывшей жене.
В следующем пакете было тело. Бельё сбилось, и Егору стало немного стыдно, тем более теперь, когда его окружал запах мамы, поэтому первым делом, стараясь не смотреть и ничего не задеть, он привёл, если можно так сказать, одежду Кристалл в порядок, и лишь затем тело заняло своё место над ногой. После чего было заботливо надушено.
Веселье в самом разгаре, а подарки и не думают кончаться. Следующий пакет – левая нога! Прелестно! Место на полу, духи. Какая она красивая. Само совершенство.
Затем голова легла на пол над телом. Егор старался не смотреть на шею, которая сейчас превратилась в нечто бесформенное, ему до сих пор было стыдно за ту вспышку ярости, когда он воспользовался лопатой. Вместо этого он смотрел на её чуть приоткрытые глаза, пухлые губы.
Пакет с руками. Предплечье, какое? Скорее всего, правое, а это, значит, левое. Плечо, тут проще. Второе. Правая кисть. Егор залюбовался тонкими пальчиками, снова сравнил с плакатом на стене – она тянется к толпе фанатов на многотысячном стадионе. Атеперь он держит эту руку в своей квартире в спальном районе. Егор аккуратно, словно они сделаны из стекла, прикоснулся кончиками пальцев Кристалл к своей щеке. Такие холодные, но мягкие. Так же осторожно, словно музейный экспонат, он положил её на своё место. А затем ощутил то же самое, что совсем недавно, когда не нашёл телефон в кармане джинсов. Второй кисти не было в пакете. На этот раз никакая здравая мысль не отогнала панику, и та воцарилась, затмив всё. Егору показалось, что он падает в какую-то глубокую-глубокую кроличью нору, только, в отличие от Алисы, внизу его ждали острые пики и адский огонь. На грани истерики он начал прощупывать пустые пакеты, но тщетно. Он потерял её.
«Они найдут тебя!» – кричал один голос.
«Ты не сможешь её разбудить!» – вопил другой.
– Нет, я не мог её потерять! Нет! Я найду!
Егор бросился в прихожую, где начал двигать мебель, раскидывать обувь. Она должна быть где-то здесь!
Но её не было ни в прихожей, не в комнате, ни в подъезде. Сначала Егор подумал про машину, но всё осмотрел перед поджогом. Значит, всё-таки на кладбище.
Егор опустился на колени перед телом Кристалл, затем лёг рядом с ней в позе эмбриона так, что его лицо оказалось около её уха. Одной рукой он обхватил свои колени, а второй перебирал её волосы.
– Я найду. Я обещаю, я всё исправлю. Найду.
Сначала он перешёл на шёпот, затем язык начал заплетаться, и вскоре он уснул на полу рядом с расчленённым телом Кристалл. Он обязательно найдёт недостающую деталь.


Яркий лунный свет лился сквозь открытое окно в комнату и стелился по полу, освещая Егора и Кристалл. Мужчина приподнял голову и осмотрел тело любимой, сейчас она выглядела такой родной, такой умиротворённой, что ему захотелось прижаться к ней и обнять.
Егор уже собирался так и сделать, когда краем глаза заметил движение, а когда перевёл взгляд, увидел то, чего никак не ожидал. Ступня девушки притянулась к её голени и на глазах начала сращиваться с ней, разрезанная кожа сама собой стягивалась, а затем начали подёргиваться пальцы ног. Затем голень со ступнёй притянулась к бедру, и случилось то же самое, в это же время вторая ступня приросла к голени. Егор следил за этим со смещенными чувствами, внутри него боролись страх, тревога и ликование. Он уже понял, что Кристалл сейчас должна ожить, но переживал, что же будет с её рукой. И, конечно же, страх. Ему было чертовски страшно, ведь так не должно было быть. Безусловно, он понимал, что его затея изначально попахивала чему-то паранормальным, но сейчас, когда это начала происходить без его участия, стало страшно. А тем временем последние кусочки срастались в одно целое, в Кристалл.
Егор сел на колени перед девушкой, любуясь её красотой, даже в свете луны он видел, что кожа приобрела более естественный цвет. Мужчине нестерпимо захотелось прикоснуться к ней, провести рукой по щеке, погладить волосы. Но стоило ему протянуть руку, как девушка схватила его больно сжала. Её ледяные пальцы сжали руку так, что она онемела. Молниеносным движением девушка села и метнулась к нему, их лица оказались рядом, волосы по инерции продолжили движение и больно ударили Егора по щекам.
– Верни мою руку! – прошипела Кристалл, не открывая рта, а её глаза не моргая, буквально сверлили его.
Затем время будто замедлилось. Кристалл медленно и плавно, будто они находились под водой, поднесла его сжатую руку к своему лицу и так же плавно впилась зубами в плоть чуть ниже кисти. Обжигающая боль, медленно, но неотвратимо начала ползти по руке. Наверное, так болит рука, которую медленно опускают в пылающий огонь или кипяток. Девушка сильнее сжала зубы и медленно повернула голову, отрывая кисть Егора от руки, разрывая сухожилья, сосуды и ломая кости. Пальцы судорожно подёргивались, когда Кристалл разжала челюсти, и её жуткий трофей устремился в угол комнаты. Затем она разжала руку, которой держала Егора и рассмеялась, а мужчина смотрел, как из его руки брызжет тёмно красная жидкость, заливая всё вокруг.

Егор проснулся от собственного крика и тут же попытался отползти от Кристалл подальше, но руки заскользили по луже жидкости, которая всю ночь сочилась из разрезов на теле девушки. В конце концов ему удалось встать и, задевая дверные косяки, он добежал до туалета, где его и вырвало.
«Ты должен что-то сделать. Долже что-то сделать. Это твоя ошибка! Исправь свою ошибку!»
– Да, я должен.
Холодная вода немного привела в чувство, но коленки до сих пор тряслись. Егор сел на холодный кафельный пол, прислонившись спиной к ванне, и закрыл лицо руками. Глубокий вдох, выдох, вдох, выдох. Возвращаться на кладбище бесполезно. Наверняка руку уже нашли. Что же делать? Сшить Кристалл и поцеловать? В лучшем случае она останется без руки, в худшем истечёт кровью…
«Зелёной жижей!».
…и умрёт.
«В худшем случае ничего не произойдёт!».
Нельзя идти на такой риск. Нужно найти руку.
А если меня уже ищут? Отпечатки пальцев, ног на грязи, запах в конце концов. Полиция.
Егор опустил руки и сказал, обращаясь к стиральной машинке:
– Мне же сегодня нужно идти писать заявление в отделение.
Глаза полные ужаса отразились в толстом стекле дверцы.
«Дурак!» – ответил за машинку внутренний голос.
– Дурак! – повторил за ним Егор. – Нужно было сказать, что машину угнали несколько дней назад. Вернулся из другого города, а машины нет. Дурак! Не очень ли подозрительно? Машина пропала на следующий день после пропажи тела Кристалл. Они же сразу догадаются!
«Можешь, конечно, не пойти. Тогда они сами придут к тебе. Ты этого хочешь?»
– Нет-нет. Сюда им нельзя
Егор выглянул через приоткрытую дверь в комнату. Нужно что-то делать и быстро. В первую очередь, нужно сходить в полицию и написать заявление, а дальше действовать по обстоятельствам.

Воздух снаружи оказался удивительно свежим, а десятки куда-то спешащих, разговаривающих, смеющихся людей успокаивали. За пределами квартиры жизнь продолжалась, и это внушало уверенность. Как можно было так себя накрутить, что всю дорогу от подъезда до улицы, бояться засады за каждым кустом. Никому не было никакого дела до ещё одного прохожего.
Город жил своей жизнью, люди шли на работу, в магазин, просто гуляли. Егор окончательно успокоился и попробовал посмотреть на ситуацию с другой стороны.
– Что мне мешает сказать, что я позвонил, когда обнаружил пропажу? – Шёпотом обратился он сам к себе. – Приехал, а машины нет. Я и позвонил. Когда пропала? Не знаю. На первое время хватит, а дальше посмотрим. Главное, закончить начатое.
Пожилая пара, мимо которой он прошёл, подозрительно проводила его взглядом, но Егор этого не заметил. Теперь у него был план – по крайней мере с полицией он разберётся. Но что делать с рукой?
Парень, который курил около магазина, задержал на нём взгляд, на этот раз Егор это заметил. Подозрительность вернулась, но на этот раз у него были силы утешить себя тем, что вид у него, наверняка, малоприятный. Из дома Егор выбежал, вскочив в кроссовки и накинув куртку, а значит он, как минимум помятый. Солнце слепило глаза: последние несколько суток, днём он не выходил из дома, выбираясь из квартиры только по ночам, а до этого и вовсе не выходил из дома. С тех пор, как его уволили, покидать квартиру смысла особого не было. Всё чаще справа и слева по улице начали встречаться кафе и точки с едой на вынос, источая ароматные запахи выпечки и кофе. Желудок отреагировал моментально, исполнив песнь влюблённого кита. Егор решил, что перекусить будет не лишним, и направился к ближайшему окошку около стеклянной витрины, в которой были выставлены  разнообразные образцы блюд уличной кухни. Около окна стоял парень и ждал своего заказа, постукивая пальцами по деревянному подоконнику-прилавку. Егор порылся в карманах и нашёл несколько смятых банкнот – судя по меню, этого должно было хватить на стаканчик кофе и какой-нибудь пирожок.  Он посмотрел на своё отражение в немного пыльном стекле.
«Да, ну и видок».
– Возьмите, пожалуйста, – донесся откуда-то сбоку приятный женский голос с лёгким акцентом.
Егор чисто машинально повернулся на голос и увидел, что это продавщица обращалась к парню, протягивая к нему из окошка руку со сдачей. Миниатюрная рука со смуглой кожей и золотым кольцом показалась Егору прекрасной, захотелось прикоснуться, поцеловать её. Тут же очень отчётливо он увидел картину – он обнимает Кристалл, она смотрит на него, улыбается и проводит по его щеке  смуглой ручкой с аккуратным маникюром и золотым кольцом. Ей определённо бы понравилась такая рука. Ничем не хуже её собственной.
– Вам?
– Что, простите? – вернулся из мира грёз Егор.
– Я спрашиваю, что вам?  – повторила девушка-продавщица.
– Кофе и пирожок, пожалуйста. Любой.
Пока девушка выполняла его заказ, Егор оценивал её фигуру и удивлялся, как она похожа на Кристалл. Стройная, примерно такого же роста. Чуть крупнее и черты лица немного грубее, но в целом очень похожа. Хотя, конечно, не модель, не богачка.
– Но мы ей не скажем, верно? – вмешался Голос.
– Не скажем, – проговорил Егор.
– Что, простите? – улыбнулась девушка.
– Ничего. Я говорю, вы очень красивая, – будто в трансе произнёс Егор.
– Спасибо, – ответила продавщица, улыбаясь и смущённо поправляя выбившийся из-под чепчика локон тёмных волос.
– Продолжай! – требовал Голос.
– А…во сколько вы заканчиваете?
– Молодой человек, – лицо девушки стало серьёзным, – у меня есть парень. Ваш кофе и пирожок.
Егор забрал заказ и отошёл чуть в сторону. Есть уже не хотелось, но пребывая в глубокой задумчивости, он автоматически отхлёбывал кофе. Новая идея захватила его полностью. Это идеальная замена и красивое решение проблемы, остаётся только добыть эту ручку и дело в шляпе. Правда, не отпускало ощущение, что он что-то забыл, что-то важное.
– Заявление! – вырвалось у Егора.
Он завернул пирожок в бумажную салфетку, положил его в карман и бросился бежать, по пути допивая кофе.
Всю дорогу до отделения Егор мысленно прокручивал варианты беседы с полицейскими, задавая сам себе различные каверзные вопросы и виртуозно отвечая на них, но, как оказалось, всё это было зря. Отделение, казалось, дремало. Перед окошком дежурного была пара человек, которые со скучающим видом изучали образцы документов на стенде, где-то в глубине здания изредка глухо хлопали двери кабинетов. Дежурный выслушал Егора, дал ему пустой бланк заявления и вернулся к разгадыванию сканворда.  Когда заявление было заполнено, он бросил на него беглый взгляд, отложил в стопку бумаг справа от себя и сообщил, что они позвонят.  Больше Егор его не интересовал.
Егора интересовало,  во сколько продавщица заканчивает работу. К сожалению, по пути домой он не смог найти никакой информации о режиме работы этого ларька. Видимо, оставалось только подготовиться и выжидать.
Квартира встретила его едким запахом духов и разложения. Егор влетел в прихожую и, не разуваясь, побежал к балкону.
– Дорогая, я на минутку. Нужно кое-что взять, а вечером тебя ждёт подарок.
Егор улыбнулся и заглянул в комнату. Кристалл так и лежала на полу в виде отдельных частей тела.
– Скоро. Скоро всё это кончится, – заверил её мужчина и вышел на балкон.
С балкона он вернулся с пилой, которая доказала свою полезность на кладбище, и молотком. После чего сложил их в рюкзак и оставил его у входной двери. Когда с приготовлениями было покончено, Егор понял, насколько он голоден, и тут же вспомнил о пирожке, который так и лежал в кармане куртки. Аккуратно разворачивая салфетку, он поймал себя на мысли, что прикасается к тому, что держала та продавщица своей прекрасной рукой. Вроде бы в каком-то аниме он слышал про косвенный поцелуй. Например, девушка выпила из стакана, а затем парень выпил из него же, то считается, что у них состоялся косвенный поцелуй, получается, что сейчас он косвенно держал девушку-продавщицу за руку. 
Егор поднёс пирожок к лицу и сильно втянул воздух носом. Он готовы был поклясться, что уловил запах кожи девушки. И этот запах, и сам факт косвенного прикосновения вернули к жизни те части тела, про которые Егор уже успел забыть. Ему сразу стало стыдно перед Кристалл.
– Не переживай, – сказал он то ли Кристалл, то ли себе, – скоро эта рука станет твоей. Так что всё в порядке. Всё в порядке.
Он ещё раз втянул воздух, а затем случилось непредвиденное.

Кто-то настойчиво стучал в дверь. Пирожок выпал из рук и закатился под шкаф. Егор прижался спиной к стене, и испугано посмотрел сначала в комнату на тело Кристалл, затем на шатающуюся дверь.
¬¬– Гоша! Гоша! Открой! – Кричал сосед сверху. Очевидно, снова пьяный. – Я тебя видел! Гоша!
Егор немного успокоился, но очередной неприятный сюрприз испугал его до чёртиков. Видимо, мысли про руку так захватили Егора, что он забыл закрыть дверь и, когда сосед дёрнул ручку, она чуть приоткрылась. Мужчина ворвался в прихожую, как ураган. Егора он заметил моментально и пошёл к нему, вытянув руки вперёд, споткнулся об рюкзак, рассыпал инструмент по полу, ударился плечом об стену, а следующим шагом приблизился вплотную к хозяину квартиры. Егор оцепенел от ужаса и даже не сдвинулся с места, когда сосед обнял его за плечи, уткнулся лицом в шею и начал самозабвенно рыдать, причитая:
– Я только узнал и сразу к тебе. Я же знаю, как ты её любил! Как любил! Вечно включишь певичку свою на весь подъезд. – Тут он отстранился от Егора, а голос сделался серьёзным. – А ведь тут, между прочим, дети маленькие через стенку живут.
Егор ни слова не понял из того, что только что пролепетал этот алкоголик, но рассудок постоянно возвращался и требовал спровадить того как можно быстрее.
– Да-да, это ужасно.
– Гоша, ты что, не знаешь? – сосед удивлённо посмотрел на Егора. – Кристалл твоя умерла! Я только узнал.
Егор бросил быстрый взгляд на дверь комнаты, но тут же одумался. С этой точки нельзя было увидеть тело, но лучше не привлекать внимания.
– Да, я знаю. Мне очень жаль.
Сосед упорно не хотел уходить, не смотря на то, что Егор довольно настойчиво подталкивал его в спину к открытой настежь двери.
– И мне жаль! Пела она не очень, но красивая была деваха. А такая молодая. – Незваный гость извернулся и оказался лицом к лицу с хозяином квартиры. – Надо ж помянуть. У тебя есть? А то у меня всё кончилось, и денег нет.
Всё стало на свои места.
– Нет, у меня нет. Иди домой лучше.
– Да что там делать-то, дома? – Сосед стоял уже на пороге. – Моя на работу пошла, а мне скучно. Дай, думаю, к соседу зайду, утешу. Может, у тебя деньги тогда есть?
Егор нащупал несколько купюр в кармане и протянул их соседу.
– Обижаешь. Ты пойми, мне не деньги нужны, мне ж компания нужна. Давай я тебя тут подожду, квартиру посторожу, а ты пока в магазин сбегаешь?
Гость, не стесняясь, просочился между опешившим от такой наглости Егором и стеной и встал посреди прихожей.
– Ты время-то не тяни. Ну и вонь у тебя тут.
Взгляд Егора упал на раскрытый рюкзак под ногами. Молоток лежал между ним и соседом.
– Убей! Убей! Убей!
– Ты что-то сказал? – спросил гость, отрываясь от разглядывания стен квартиры.
– Я говорю, сейчас только инструмент сложу и пойду. Располагайся.
– Мы так близки! Убей! Он никто. Он не достоин даже видеть её. Убей!!
– Ага. Давай только по быстрому.
Сосед начал грызть ноготь мизинца в то время, как глаза его изучали обстановку, видимо, на наличие чего-либо ценного. Он повернулся к входной двери спиной и не спеша двинулся вглубь квартиры. Егор присел, взял в руку молоток и ощутил, как прохладная прорезиненная рукоятка удобно ложится в ладонь. Тяжесть давала ощущение силы, власти.
– Слушай, а чем у тебя тут так воняет? – Сосед дошёл до двери в комнату и остановился. – Твою…
Егор бросился на свою жертву, как первобытный охотник. Молоток расколол череп пополам раньше, чем несчастный успел закончить фразу. Оказалось совсем несложно, Егору даже понравился звук, с которым металл встретился с плотью. Ноги соседа подкосились, и он повалился на потёртый паркет. Удивительно, но в этом заспиртованном организме ещё сохранились силы, правая рука судорожно скребла по полу в луже крови, ломая не стриженные грязные ногти. На губах кровь пузырилась от дыхания, которое выходило из лёгких, забирая с собой остатки жизни, с хрипами и кашлем. Сосед пытался что-то сказать. Егору это показалось забавным. Он брезгливо переступил через его подрагивающие ноги, на носочках обошёл расползающееся пятно крови, присел около головы и прислушался:
– Я…нич’го…не..в’жу..не в’жу, – хрипел сосед.
– Ты же видишь, как он жалок. Разве такими должны быть последние слова? Нет. Кончай с ним.
Егор отстранился от ещё живого мужчины, вытянулся вперёд левую руку, ладонью перекрывая его лицо, а правой нанёс смертельный удар прямо в висок. Кровь брызнула во все стороны.
«Прямо, как когда гранат разрезаешь», – подумал Егор, когда тёплые капли легли его лицо, и облизнулся.



Уставшее солнце спряталось за пыльными спинами исполинов-многоэтажек. Где-то за городом местность ещё купалась в его убаюкивающем свете, но здесь, на пустеющих улицах спального района сгущалась тьма. Егор притаился в дверной нише, взгляд его был прикован к двери через дорогу. Полчаса назад перед ней стояла та самая продавщица, курила и говорила по телефону. Егору показалось, что она несколько раз посмотрела в его сторону, но виду не подала.  День пролетел незаметно.
– Ты убил соседа, а сосед помог убить время! – ликовал Голос.
До самого вечера Егор прятал тело, отмывал полы и стены от крови и мозгов, а потом мылся сам. Теперь он чувствовал, что всё идёт так, как должно. Учесть этой девушки была предрешена, ведь сама Судьба послала ему подопытную проспиртованную мышь, чтобы в самый ответственный момент рука не дрогнула. И Егор был уверен, что рука не дрогнет. Он стоял очищенный, обновлённый на пороге новой жизни, нового себя. Весь день Голос постоянно твердил ему, что делать, и Егор делал. Голос никогда не ошибался. Если бы не Голос, кем бы он сейчас был? Никчёмным неудачником, живущим в разбитой квартире, в которой вырос. Слабак, которого уволили с работы глупцы, которые просто боялись его. Тряпка, от которого ушла жена, у которого никогда не было друзей, не было врагов. Никто просто не воспринимал его всерьёз. Но всё изменится. Скоро он появится перед ними с Кристалл. Тупица Борис подавится своим кофе, когда ему придётся держать ответ перед той, на кого он вылил столько грязи.
Егор так глубоко ушёл в себя, что заметил парня, вошедшего во двор, только тогда, когда тот подошёл к двери и постучал. Девушка открыла почти тут же, видимо, ждала его. Они о чём-то быстро переговорили, парень повернулся и посмотрел на Егора, потом снова что-то сказал девушке, и она вышла, запахивая на ходу куртку поверх форменной одежды. Пара двигалась к нише, в которой стоял Егор.
– Ты чё тут стоишь? – начал парень, не доходя несколько шагов. – Это он?
Он обернулся к девушке, приближаясь к Егору вплотную.
– Да, он у меня утром кофе покупал, – голос девушки был взволнованным.
Егор бросил взгляд на её руки, которые она прижала к груди, но тут же отшатнулся из-за сильного толчка парня, и ударился спиной о стену.
– Чё палишь, извращенец? – парень ещё раз толкнул Егора в стену обеими руками.
Затылок ударился об холодный камень, и во рту появился привкус крови. Егор выставил перед собой руки, будто в детстве, как бы говоря, «я в домике».
– Стой! Стой! У меня есть кое-что важное, что она должна увидеть.
Егор придумывал на ходу, но это помогло. Парень чуть отступил и перевёл взгляд на девушку, которая в свою очередь удивлённо посмотрела не него.
– Я принёс это сейчас с собой. Дай мне минутку, и я всё тебе покажу.
Этот маленький человек в помятой одежде выглядел настолько жалко, что парень просто наблюдал, как он снимает с плеча рюкзак и расстегивает молнию. Если бы час назад, когда Руслану, этому парню,  позвонила его девушка и сказала, что за ней следит какой-то мужик, кто-нибудь сказал, что последнее, что он увидит в жизни, будет человек, склонившийся над рюкзаком, он бы не поверил. А зря.






5.
«В руке игла и нить,
И я почти портной.
Я плоть восстановить
Хотел, чтоб быть с тобой,
Наперекор судьбе
вернуть тебя себе»


Рука нащупала рукоятку молотка, как совсем недавно в прихожей, и тут же взметнулась ввысь. Молоток покинул рюкзак и, рассекая воздух по красивой дуге, обрушился на челюсть парня. Рука с орудием убийства ещё не успела опуститься, а парень уже начал заваливаться на спину. Всё произошло так быстро, что девушка даже не успела пикнула, когда к её ногам упало тело. Егор напрыгнул на парня и нанёс ещё один быстрый удар прямо в лоб. А потом ещё. Только теперь страх позволил девушке закричать, но она не успела набрать воздуха в грудь, а Егор уже схватил её за волосы.
– Молчи! – тыкал он её в лицо окровавленным молотком. – Мне нужна только твоя рука! Понимаешь? Рука!
Девушка не понимала, но кивнула головой. Глаза её метались по сторонам, натыкаясь то на тело парня, то на искажённое лицо незнакомца, то на окровавленный молоток, то на пустой двор. Совсем пустой. Ей никто не поможет. Нужно звать на помощь. Точно читая её мысли, Егор встал у неё за спиной и, отпустив волосы, зажал рот.
– Тихо-тихо, – шептал он ей на ухо.
Мелкими шагами, по пути переступая через бездыханное тело парня, убийца и его заложница зашли нишу. Егор снова придвинулся к уху девушки:
– Посмотри на него. Посмотри, я сказал! Это ты виновата! Зачем нужно было его звать? Я не сделаю тебе ничего плохого. Задержалась бы на часок после работы и всё. Теперь всё тяжелее, но всё равно у тебя ещё есть шанс остаться живой. Хочешь жить?
Девушка закивала головой,  её распахнутые глаза, не отрываясь, смотрели на парня. Она почти верила Егору, что всё может обойтись.
– Хорошо, – продолжил убийца, всё так же крепко прижимая к себе жертву, – тогда слушай. Мне нужна только одна твоя рука. Правая рука. Да не дёргайся ты!
Егор развернул девушку к себе лицом и несколько раз сильно тряхнул, от чего та заплакала. До этого шок и надежда на лучшее не давали слезам пролиться, но теперь она точно поняла, что перед ней неадекватный человек, который не отпустит её живой. Девушка попыталась вырваться, но Егор прижал её к себе, будто обнимая, при этом изо всех сил вдавливая её лицо свою куртку. Очень скоро воздуха стало не хватать, и бедняжка начала вырываться с новой силой. Егор понял, что не сможет удержать её, поэтому просто со всей силы несколько раз приложил её об стену. От первого удара у девушки онемела рука, от второго она ударилась головой и потеряла сознание.
– Ну вот и отлично. Так проще будет.
Егор аккуратно опустил девушку на пол и достал из рюкзака пилу.  Аккуратно прижав руку к бетонному полу, он прошептал, обращаясь к бесчувственному телу:
– Ты, главное, не волнуйся. Я возьму только руку. Понимаешь, мне она нужнее.
С этими словами он сделал первый надрез. От резкой боли девушка пришла в себя и закричала, но тут же замолчала, потому что Егор сильно ударил её локтём в нос. Быстро оглянувшись по сторонам, маньяк продолжил спешно пилить руку. Кровь брызгала во все стороны – на кладбище было проще. Вскоре все руки Егора были покрыты липкой горячей жидкость. Мышцы отказывались рваться, до кости Егор добирался, как ему показалось, целую вечность. Но дальше всё пошло ещё хуже. Крепкая молодая кость показалась ему камнем. Если бы у него было больше сил, возможно, Егор бы справился быстрее, но в том состоянии, в котором он находился последнюю пару дней, одно то, что он мог ходить, уже казалось чудом. Мысли плясали в воспалённом мозгу, нагнетая обстановку. Невероятно, но за то время, которое потребовалось, чтобы отделить руку от тела, во двор никто не вошёл. Егор находился в состоянии близком к панике. Так страшно ему никогда не было. Это был животный страх, страх без конкретной причины, страх, который преследует сумасшедших до самой могилы. Казалось, что из-за каждого угла выглядывают полицейские, словно дикие звери выжидают, чтобы броситься на него. А может быть они и есть дикие звери. Всё в этом мире против его счастья. Против его жизни с Кристалл.
Егор бросил отпиленную руку в рюкзак, туда же отправился и молоток. На ходу застёгивая молнию, убийца покинул двор. Как можно скорее он засунул окровавленные руки в карманы, а голову максимально втянул в плечи, стараясь спрятать за воротником. Полушагом, полубегом, постоянно оглядываясь по сторонам, Егор добрался до квартиры. После свежего вечернего воздуха смрад в квартире просто сшибал с ног.
– Проклятый алкаш! – крикнул, скидывая ботинки в прихожей, Егор, обращаясь к телу соседа, которое лежало на балконе.
Мужчина вбежал в комнату, где лежала распиленное тело Кристалл, и упал перед ним на колени. Судорожно он вытащил только что отпиленную руку и приложил её на место недостающей кисти Кристалл. Рука выглядела такой живой, такой яркой. Словно цветное пятно на чёрно-белой плёнке. Егор перевёл взгляд на лицо Кристалл и, о чудо, увидел, что глаза её приоткрыты, а нижняя челюсть чуть опустилась, словно певица хотела что-то сказать.
– Постой, любимая, ничего не говори!
Егор поцеловал только что принесённую кисть и начал снимать верхнюю одежду. Затем порылся в тумбочке и достал оттуда коробку с нитками, которыми его мама штопала носки. Егор встал перед телом, разложенным на полу его гостиной, и ещё раз отсмотрел его. Вот она, его любовь. Всё, что ему осталось сделать, это просто сшить её. Без капли сомнения, Егор снова сел на колени около тела и принялся за работу.
Сначала наступила ночь, затем первые лучи солнца выманили из-за горизонта утро. А Егор всё шил. Сначала шить было тяжело. Очень тяжело. Дрожащие руки не слушались, он битый час пытался вдеть нитку в ушко иголки, затем выяснилось, что хрупкая кожа очень легко рвётся, поэтому часто приходилось возвращаться уже к тому, что он, казалось, пришил намертво. Удушающая вонь мешала дышать, а слабость так и тянула вниз. Однако Голос продолжал говорить ему, что нужно делать. Сперва спокойно, затем всё громче и злее. Вскоре, когда ночь сгустилась настолько, что почти слилась с бесконечным Космосом, Голос начал просто командовать, управлять Егором, заставлял его закончить дело.
– Звезда должна сиять! Звезда! Должна! Сиять! Верни её! Оживи её!
Стежок за стежком. Шов за швом. Пальцы ужасно болели – иголка воткнулась в них уже десятки раз. Наконец Егор собрал руку, а когда пришил её к туловищу, ему показалось, что указательный палец чуть дёрнулся.
– Потерпи, ещё немного.
Когда за окном рассвело, Егору осталось самое сложное и важное. Очень осторожно он начал пришивать голову. Шов получился не аккуратный, так как кожа постоянно норовила порваться, но, в конце концов, и с этим он справился.
Теперь Кристалл лежала перед ним во всей красе, такая бледная, не считая, смуглой кисти, и такая дорогая его сердцу. Один маленький штрих, и она будет готова. Егор достал платье и положил его на Кристалл сверху. Как же она прекрасна! Кажется даже, что жизнь постепенно возвращается к ней. Точно спящая красавица. И только поцелуй принца вернёт её к жизни, но как же сложно решиться.
Егор склонился над своей звездой и нежно поцеловал её в губы. И вдруг случилось то, чего он хотел, но в глубине в души никогда не верил: она ответила на его поцелуй. Глаза девушки открылись, и она в глаза Егора преданным влюблённым взглядом. Сшитая по частям рука неуверенно поднялась и погладила его по щеке. Егор заплакал от счастья. И страха. Теплеющие руки обняли его за шею. С трудом мужчина оторвался от сладких губ любимой и выпрямился. Кристалл медленно поднялась и мельком осмотрела себя, затем снова устремила влюблённый взгляд на Егора. Её губы опять потянулись к его, а руки, необычайно сильные, сдавили его в объятиях.
Егор попытался высвободиться, но не получилось, девушка сжимала его руками и покрывала его лицо поцелуями, и с каждым новым поцелуем у неё прибавлялось сил. А вот у мужчины наоборот. Егор попытался встать, но ноги его не слушались, казалось, что Кристалл весит сотню килограмм, она так и тянула его к полу, а когда она окончательно сдался и сел, привалила его всем весом, целуя и высасывая жизненную силу.
Хрип вырвался из груди Егора, когда тот попытался закричать, а в голове Голос ликовал.
– Да! Она наша! Она жива! Мы сделали это! Сделали! Она вечно будет с нами! Мы вечно будем с ней!
Кристалл перестала целовать, но начала кусать. Сначала не сильно, но затем вошла в раж и стала откусывать куски плоти с лица Егора, как дикий зверь. Лицо Кристалл превратилось в страшную маску с жутким оскалом, перемазанными кровью щеками и сумасшедшими влюблёнными глазами.
Егор ещё раз попытался закричать, но в этот момент Кристалл откусила его язык. Постепенно комнату начала поедать темнота, боль притупилась, а чавкающие звуки стали тише.




Поздним вечером сотрудник полиции, участковый старший сержант Кирюшин вернулся домой уставший больше обычного. В прихожей чмокнул в щёку жену и потрепал по голове сына, похвалил его рисунок, Кирюшину показалось, что это был танк. Через полчаса чистый, в домашней одежде, сидя за кухонным столом перед тарелкой с разогретым супом, он рассказал жене, как прошёл день. Сегодня, как никогда ему нужно было поделиться этим с кем-то. День начался, как обычно: кофе, старушки, бумаги, затем к нему обратилась женщина, которая не могла найти своего мужа. Пропал он только вчера поэтому Кирюшин хотел отделаться стандартными фразами вроде, нагуляется и вернётся. Тем более, что он припоминал эту женщину, а точнее её мужа. Буквально на днях тот сидел тут после очередного пьяного дебоша. Однако женщина была очень настойчивая. А ещё она жаловалась на странный запах из квартиры соседа. Нужно было проверить. Через двадцать минут Кирюшин с встревоженной женщиной стоял перед дверью подозрительной квартиры. Действительно запах был ужасный. Кирюшин позвонил. Ещё раз. И ещё. Постучал. Никакой реакции. Запах совсем не нравился старшему сержанту. Было в нём что-то тревожно-знакомое. Тогда он решился на крайние меры и выбил дверь. Не с первого раза, но дверь поддалась. От запаха к горлу подступила тошнота, а на глазах навернулись слёзы. А через несколько секунд Кирюшин увидел то, что будет преследовать его ещё долгие годы в ночных кошмарах.
В центре комнаты на клеёнке лежал расчленённый полуразложившийся труп женщины, а рядом с ним безжизненное тело мужчины. Но это было не самое странное, если присмотреться, было видно, что части одной руки были сшиты между собой, а около руки мужчины лежала иголка. Он умер, сшивая тело!
Позже  расследование выяснило, что расчленённое тело оказалось похищенным из могилы телом известной певице Кристалл. А мужчина рядом – владелец квартиры безработный Егор Куцых. Что ещё удивило криминалистов, так это то, что кисть, пришитая к руке певицы, принадлежала не ей, а некой Карине – продавщице, найденной днём ранее позади магазина, в котором она работала, с ампутированной рукой. Рядом с ней было найдено тело её парня, убитого ударом тупого тяжёлого предмета, скорее всего молотка, найденного в квартире Куцых. Девушку доставили в больницу в критическом состоянии, она потеряла много крови. Врачи до сих пор борются за её жизнь. Так же в квартире было найдено тело того самого пропавшего мужчины. Убитого, видимо, тем же молотком. И всё это за один день. Что двигало Куцых, который, очевидно, убил как минимум двоих человек и осквернил могилу, остаётся загадкой.
Суп давно остыл, а старший сержант всё говорил и говорил. Он хотел как можно скорее забыть этот день, для этого нужно было выговориться. А потом он уложил сына, посмотрел с женой телевизор и лёг спать. Страшные сны его не тревожили. Сегодня. Но потом, когда поминутно будет восстанавливаться кровавый путь этого маньяка, ночь станет злейшим врагом старшего сержанта Кирюшина.


ЭПИЛОГ

Тьма отступила, но вокруг была не комната. Егор огляделся: он стоял посреди огромного поля с пожухлой травой. До самого горизонта не было ни деревца, а небо закрывали тяжёлые тучи, над полем клубился густой туман.
– Ау! – испуганно крикнул Егор, но тут же ещё больше испугался своего голоса, такого громкого в этой тишине.
Даже ветер, который гнал тучи и колыхал туман, делал это абсолютно беззвучно. Егор сделал шаг по мягкой влажной земле, и в тот же миг где-то далеко за туманом раздался глухой звук удара. Ещё шаг. И снова удар. Каждый шаг Егора отдавался ударом где-то далеко. Но с каждым шагом звук приближался, Егор понял, что идёт навстречу чему-то большому. В то же время это что-то двигалось навстречу ему тяжёлым шагом. Страх усилился стократно, но ноги сами несли его вперёд. Из тумана начал вырисовываться силуэт великана. Гигант выплывал из тумана, словно выходил из воды. Всё ближе и ближе, тяжёлые шаги сотрясали землю. Туман расступился и теперь Егор видел ЭТО перед собой. Голова терялась в тучах, полностью чёрное тело, огромные сильные руки, толстые ноги-колонны. Егор почувствовал таким маленьким, беззащитным, несчастным.
Корпус гиганта подался вперёд, и он начал наклоняться. Сперва очень медленно и плавно, а затем, когда голова уже должна была показаться из-за тучи, стремительно. В мгновение ока прямо перед лицом Егора оказалось лицо Кристалл на маленькой для такого великана голове. Огромные чёрные плечи закрывали всё вокруг. Влюблённые и безумные глаза Кристалл смотрели на Егора, а потом она открыла рот и заговорила голосом Тупицы Бориса:
– Известная певица Кристалл умерла, предположительно, из-за передозировки наркотиков, – улыбаясь во весь рот, продекламировала Кристалл.
– Молодой человек, ваш заказ, – всё ещё улыбаясь, произнесла Кристалл голосом продавщицы.
– Ты чё тут трёшься?! – с вызовом и улыбкой, не отрывая влюблённых глаз, продолжила девушка голосом парня, которому Егор разбил голову молотком.
Выражение лица девушки не менялось ни на йоту, она лишь чуть наклоняла голову то в одну, то в другую сторону, будто с интересом разглядывая Егора.
– Беги, давай, за бутылкой, чего стоишь? – произнесла Кристалл голосом соседа.
Егор не сразу понял, что за движение наполнило пространство вокруг него, а когда до него дошло, что это напрягаются мышцы на плечах гиганта, чтобы вытянуть вперёд руки и схватить жалкую букашку – человека, который стоял перед ним – было уже поздно. Чёрные руки сдавили грудь и больно сжали ноги.
–Мы хорошо повеселились, ты не находишь? – из уст Кристалл звучал Голос.
Теперь она не улыбалась, теперь это был оскал. Влюблённость исчезла, только безумие и ненависть наполняли её глаза.
– Ты был забавной игрушкой, но слишком быстро сломался. А я не люблю, когда мои игрушки ломаются! Ты слабый! Ты скучный! ТЫ БЕСПОЛЕЗНЫЙ!
С этими словами великан разорвал Егора пополам, раскинув части в разные стороны. После чего облизал окровавленные пальцы, сел по-турецки на траву среди тумана, окружённый поломанными игрушками, который устилали поле, и стал ждать. Скоро у него появится новая игрушка. Всегда появляется.



КОНЕЦ.