Подружка

                ПОДРУЖКА
Стоит кому-нибудь хоть разок взглянуть на Романа Карманыча, как в голове откуда то рождается: «Ты смотри! Какой хороший мужик...!» Бороды и усов старался не носить, да и какая там борода? Три волосинки в шесть рядов. Крепкий, глядит на всех открыто, видно, что душа его, как и телогрейка, для всех открыта нараспашку. А уж про то, что он может смастерить – даже и заикаться вредно. Хоть баян или балалайку, хоть сбрую для упряжи, хоть длинную трубку, обвитую медными колечками – все наладит, исправит. Осваивает компьютер, пробует переговариваться с ближайшей родней. Пока. А что? Времена пошли такие – едакие. А там – и депутатом, а лучше – главой региона можно смело избирать его, пока не испортился. Хотя там, наверху,  наверное, не хочешь, да запьешь горькую. Роман Карманыч вырос с малых лет приемным сыном в кержацкой семье. Правда, сейчас они – так, больше – одно название, но основа семьи по прежнему крепкая, каждый знает свое дело туго. Выпить даже каплю самогону, понюхать сивушного масла ему так и не довелось. Скажете – не бывает такого. Оказалось – есть абсолютный трезвенник, не бравший в рот даже каплю шайтан – воды. Жаль будет его, если изберут каким-нибудь депутатом или еще похлеще. Будет торчать там как кол в старой изгороди. Подходить будут коллеги, звать, мол, чего это ты тут выкрутасишь?. Мы за тебя будем пить, а ты, как… как енот полоскун, будешь нас в газете продергивать? Дальше – больше, могут и за грудки схватить. Но фигура у Романа Карманыча крепкая, крестьянская и отлетят от нее приставалы – нетрезвые кандидаты в депутаты как орехи, как только тряхнет их Карманыч за иномарочные штаны.
Однако, на деле, в жизни, Карманычу не очень то везло. Ушла от него в мир иной рановато жена Тамара. Не успели справить ей годовщину, как старший брат Романа скоропостижно скончался. Время шло, минуло месяца два с последних похорон. Вдова, Аяна Поликарповна, начала потихоньку заливать тоску по ушедшим близким людям. Со стопки – другой. Потом и вовсе перешла меру и, когда заходил к ней в избу Роман Карманыч, то все чаще видел ее возле стола с неприбранными волосами, туманными глазами пытаясь разглядеть вошедшего.
- А-а! Роман-ка… Садись… Пить чай. – ее рука тянулась к бутылке.
- Хоть глоток разок выпей!... Как можно вообще без водки прожить… пережить такое горе? Повезло Тамаре твоей. Больше таких мужиков нету… Роман Карманыч знал, что слова воспитания сейчас всякие бесполезны и уходил молча домой. Иначе умножится многократно двойное горе и будет оно не убывать высыхающим ручейком, а становиться полноводной рекой. Наступит момент и вал горькой тоски смоет, унесет все, что будет на его пути.
«Надо что-то делать… Кого-то надо приставить к Аяне, чтобы доглядывали за ней, водку не давали в магазине. Хоть за деньги, хоть в долг. Но кого?» Однажды, когда Аяна была еще трезвой, Роман Карманыч постучался к ней.
- Заходи, не закрыто… - вяло отозвалась она.
- Я подумал, да и вся родня беспокоится – начал Романыч, - Вот пройдет еще от силы месяц и ты, Аяна, прости за грубость, будешь валяться под забором… Рядом со свиньями… Будешь ходить с трясущейся головой и телом. Немытая, нечесаная. Ты видала в деревне хоть одну такую женщину? Первая будешь бомжатихой… и, помолчав, добавил: - Ты такой хочешь стать?
Аяна сидела молча, опустив голову. – Так что, давай, договоримся. Пусть с тобой поживет тетя Зина. Она скоро из Косы приедет. Вдвоем будет веселее, а для начала я тут, в избе, и ограде кое-что подделаю, а потом вы побелите избу, постираетесь… И решил Карманыч сам в первые дни доглядывать за Аяной. Главное – чтобы не попала ей в руки водка. Продавщице так и сказал: «Говори, Фрося, что водку тебе, Аяна, запретил  продавать сам глава администрации.»
Время пошло. Начала Аяна отходить от запоев, свежеть лицом, убираться в избе и в себе.  Также её тетя Зина, из Косы, тоже неотступно следовала за племянницей, помогала управляться по дому, по хозяйству. Соседи часто любовались ихней работой, проходя мимо. Надо сказать и про красоту Аяны. Вообще то понятие это растяжимое. Молодые девушки – все красивы, а Аяна – это женщина со следами былой красоты, а если глаз наблюдателя не замутнен ничем, то может добавить: «Со следами страшной красоты». Может быть и вправду время лечит душевные и еще какие-то раны, или это так говорят, для отвода глаз. Тем не менее, на мир Аяна стала поглядывать более широкими глазами, забывать стала запах водки, даже к кисленькой вкусной арачке становилась равнодушной, а Роман не ослаблял пока вожжи, зорко глядел на Аянину дорогу. То крикнет, то спокойно управляет ею, мол, сворачиваешь с пути, а зачем? Крепка рука Романыча, не дает полной свободы. Однажды он так и сказал, что, мол, еще немного, и получит Аяна документ, что прошла курс молодого бойца. Но если нарушит заповедь о трезвой жизни, никакой гарантии больше не получит, а скорее всего – место рядом со свиньей подзаборной. Насчет бумажки Роман пошутил, но Аяна приняла его слова всерьез, как и надо. Одна забота для Карманыча заканчивалась, на очередь подходила другая. Тетя Зина стала замечать, что Аяна как-то по особенному поглядывает на Романа. Замечает раз, другой, третий… Да и все старается быть к нему поближе. У Романа Карманыча никаких задних мыслей не возникало, потому он и не замечал ничего такого. Сказать Аяне, что это такое, ты кого охомутать собираешься, посмотри хоть разок на себя в зеркало, да подумай насчет страшной твоей красоты. Такое сказать имела право только тетя Зина, но она до пенсии работала в школе и знала силу сказанного слова: «Думай что хочешь, а говори - что надо». Стал и сам Роман Карманыч ощущать частенько близкое дыханье Аяны, но не придал этому особого значения. Посчитал, что горе сплачивает людей, они более внимательными становятся друг к другу. А тетя Зина, хоть и знала цену выпущенному слову, но однажды почему-то не сдержалась и вполголоса сообщила Роману: «Смотри, Ромка, охомутает тебя Аяна. Что-то часто с уздечкой вьется возле тебя. Все равно увидят люди. Лучше уж я скажу тебе об этом.». Роман Карманыч в ответ только улыбнулся: «Да ну вас, тетя Зина. При чем здесь я?» «А потому, что оба вы… одиноки… вдова и вдовец. Кто-то один все равно шагнет к другому.» Призадумался Роман Карманыч. Мысли все его работали в одну сторону: «Не нужна она мне. Что есть, что нет ее. Лучше, конечно, не видеть ее…» Тетя Зина и Карманыч стали думать, как бы с меньшими затратами отлучить Аяну от ее дурных мыслей. Одну идею подала тетя Зина. Наверное, сериалы толкнули ее на этот путь, дали волю фантазиям.
Начала она издалека: «Ты где служил?» и сама же ответила: «В Омске. А помнишь, как долго армейская подруга писала письма тебе? Любого в деревне спроси, скажут. А уж какая красавица на фотке! Таких я сроду не видывала. Так?»
- Ну, было дело. Так сколько годов прошло! А зачем, тетя Зина, ты вспомнила об этом?
- А мы ее «оживим». Пустим слух, что вы с Олей связались по интернету и та сообщила тебе, что с мужем развелась три года назад. Ну и в результате хочет она приехать, посмотреть на тебя, одинокого. А что дальше будет – ваше дело. Главное – сообщить Аяне, когда Оля приедет. Конечно, Роман Карманыч давно, может быть, уже и забыл подругу солдатской молодости, которая и во сне предположить не могла то, какие страсти крутятся  вокруг ее имени в далеком горном селе. Но, тем не менее, машина по созданию виртуальной ситуации зачем – то была запущена, осталось подождать, будет ли виртуальным ее конец… Сдастся ли? Поднимет ли руки в гору Аяна от такого стечения обстоятельств…


Пущенный слух «обрадовал» Аяну. Та, не дослушав новости, рванула к дому Карманыча. Осталось открыть дверь и шагнуть за порог. Но этот решающий шаг она не сделала. Одумалась в последнюю секунду. Посидела у поленницы дров, и поджав хвост, поплелась домой. Затем опытный ум тети Зины придумал еще одну штуку. Через несколько дней она сказала: «Сообщим Аяне, что подружка твоя приедет, сосем скоро.
- Как? А где я её возьму?
- А её и не надо саму видеть. На бельевой шнур развесишь женское белье. Трусики там, бюстгалтер, будто она постирала и сушить развесила.
- Стирать мне? Какое белье?
- Попробуй Тамарино замочить и повесить…
- Ну уж, нет! Я что, такой уж грешник, что на любое дело готов…
- Да, это дело такое. Ну тогда я под вечер это сделаю. Только мое белье не подойдет по размеру.
- Делайте что хотите…
Через неделю легенда о приезде Романа Карманычевой подруги облетела деревню. « Ишь ты, хитрец какой, скрытный… Тут жена была, да еще за морями невеста. Как это она раньше не давала о себе знать. Тоже прижухла и вроде как ждала, когда же освободится Роман? Ох! Что-то тут не так» - судили бабы.
- А ничо тут тайного и нету, - вступала в разговор тетя Зина. - Она то училась долго, то болела, а письма писала. Первое – то я не показала ему, сама ответила, а потом стали писать мы друг другу, хоть и редко. Сообщила ей и об изменениях в жизни Романа… И вот, скоро, наверное, должна приехать в гости, ждем. 
Аяна все время разговора молча теребила кончик платка, была почти спокойной, но грудь ее часто поднималась. Не выдержав новостей, она незаметно ушла домой.
Свой наблюдательный пункт Аяна соорудила на противоположной стороне от окон. Из них не было видно ограды Романа Карманычевой. Сиди за поленницей да «секи» за усадьбой будущего жениха. Аяна «секла» весь день, но даже тени от присутствия кого-то кроме самого Карманыча, в поле зрения не наблюдалось.
- Куда она подевалась? – удивлялась Аяна и временно покидала свой НП. Не вытерпев, пошла навстречу идущему от дома Карманычу, остановилась.
- И где же твоя невеста? - Роман молчал.
- А когда она уберет свои причиндалы? – кивнула Аяна головой на белье не снятое со шнура.
- Что-то самой не видать.
- Да вот! Попутная машина торопилась, забыла снять… Карманыч ругнул себя за такой промах.
- А пошто вроде Тамарин бюстгалтер висит? Мы с ней враз покупали. Мне и ей.
- Так они у всех одинаковы вроде.
- А машины и не было никакой. Никто возле вас ни вечером, ни утром не останавливался. Я секла. Каждую минуту…
 - А зачем? Тебе то какое дело?  Секла она… Ты за собой посеки! – отчего то загорячился Карманыч.
- Пока не увижу ее, твою подружку армейскую, не дам тебе жизни! А то и отобью…
- Отбей у себя что-нибудь! Свою страшную красоту…
- Ах ты!... Ух ты! Этого я тебе не прощу…
Роман испугался. Вдруг опять Аяна ударится в пьянку. Он снова увидел страшные картины с пьяной, раздрызганной Аяной за столом с грязной посудой, облепленной мухами и смягчился:
- Прости меня, Аяна! Нет у меня никакой подружки… - Роман долго молчал. Всхлипывала недалеко стоящая от него Аяна.
- Долго не будет… А ты молодая, красивая. Вон, в деревне есть еще неженатые мужики. Хочешь – найду тебе, сосватаю. Тебе ведь еще жить да жить! А мне, извини, не нужна никакая. Даже такая, как ты. – Хотел Карманыч добавить: «С такой страшной красотой», но лишь улыбнулся.
- А я раскатала губу – от чего то весело стало Аяне, наверное, при виде жертвенного белья на шнуре возле забора.
- Ха – ха – ха! – чуть ли не целых  пять минут возле дома Романа Карманыча то глуше, то звонче, то колокольчиком, то боталом снимали свои переживания двое уже не юных деревенских жителя. Деревня. Виртуальных событий тут не должно быть. Может быть, иногда случается мистика. А так – ничего.

Иван Чичинов      Апрель 2016 год      г. Горно-Алтайск.