Полуночный незнакомец

   Ночь. Безлюдная, загородная дорога, ведущая из ниоткуда в никуда, освещаемая лишь призрачным сиянием звезд. По ней мчится старая, советская  Волга, двадцать четвертой модели, растворяющая своим ревом мрачную тишину.
 
   Этой машине уже 35 лет и во многих местах уже встречаются следы коррозии, а если уж говорить начистоту, то это слово, даже близко, не сможет описать все удрученность состояния автомобиля. Днище у нее окончательно сгнило, и единственным барьером между пассажиром и асфальтом, служил ряд деревянных досок. Владелец не очень заботился о своей «ласточке», я вам скажу. В краску настолько впитались пыль и грязь, что от некогда белоснежного корпуса не осталось и следа. Сейчас цвет, скорей,  похож на упавший в грязь пломбир. Да, эта малышка знавала лучшие годы, хотя, не смотря на все, и сейчас выглядит благородно и достаточно брутально, а вся это ржавчина придавала авто некий шарм. При лунном свете она выглядела особенно зловеще, напоминая ходячего мертвеца от мира автомобилей.

   В машине едут два человека. Парень – Виктор, выглядел ужасно уставшим, вымотанным и очень напряженным, о чем говорили его здоровенные мешки под глазами, цветом напоминавшие гнилые яблоки. Он одной рукой держался за руль, а другой пытался поймать хоть какую-нибудь радиостанцию на старом кассетном приемнике, периодически поглядывая на дорогу.

   Справа от него сидит молодая, миловидная девушка, ее зовут Виктория. Она любуется ночным небом. Ее любовь к этому делу, которая началась еще в раннем детстве, и которая  продолжается по сей день. Летом, когда Вика гостила у своей бабушки в деревне, она любила теплыми, августовскими ночами лежать в траве, и смотреть на четкие и хорошо видные, в это время года, звезды. Они наводили ее на размышления и мечтания. И это не удивительно, ведь, на мой взгляд, в них есть нечто загадочное и притягательное. В левой руке она держала еще дымящийся кофе, который  купила на заправке пару-тройку километров назад. Ее окно немного приоткрыто, и ветер раскачивает ее густые, черные локоны. Витя своим возмущенным криком прерывает их молчание:

   - Вот, черт!- Удар руками по рулю словно подтвердил его возмущенность. - Похоже, я буду настраивать долбаное радио до второго пришествия!-

   - Знаешь, по-моему, в бардачке завалялась кассета «Хиты и песни 90-х».- Произносит это Вика с некой издевкой, зная, что Витя ненавидит попсу из девяностых.

   -Если ты включишь это, клянусь богом я выпрыгну и тачки.-

   -Да я прикалываюсь, если бы из приемника заиграл Виктор Цой, я бы первая выпрыгнула.- Вика по-дружески бьет Витю по плечу, и пытается сделать максимально доброжелательное лицо, но водитель предпочел не отвлекаться на всякие глупости, а следить за дорогой, это куда важнее, особенно ночью. В салоне авто повисло неловкое молчание, и оба просто смотрели вперед на мутный свет старых фар.

   - Кстати, не хочешь кофе?- Вика разрывает это молчание и протягивает стакан.

   - Ты, что не знаешь? Пить растворимое кофе это, то же самое, что пить дерьмо, прости за грубое сравнение, но это так, там, сколько химических добавок, что можно заболеть раком, если часто пить.-  Витя произносит это с некой ели заметной улыбкой, пару раз взглянув на нее отвлекаясь от дороги. - Во всяком случите, так по телевизору говорят.-

   - Ну, если ты не хочешь.- После этих слов, немного расстроенная от неудачно попытки завязать диалог, Вика возвращает стакан к себе, но вдруг Витя резко его отбирает.

   - Во всяком случае это лучше, чем ничего.- Парень говорит это и делает глоток, после чего бросает на ее хитрый, ожидающий возмущения взгляд.

   - Фуу, ты всю крышку обслюнявил.- Возмутилась Вика. Могу сказать одно, она с детства была привередливой сучкой.

   - Да ничего страшного, я не заразный, если что, ты всегда можешь снять крышку.-

Они опять замолчали на некоторое время, но буквально через минуту Вика начала ни с того ни с чего ухмыляться, а через миг это переросло в смех.
 
   - Что? Что случилась?- Искренни спросил Витя, ошеломленный ее неадекватным поведением.

   - Да ничего, забей.- Сквозь смех прокряхтела Вика, и залилась очередной волной.

   - Нет уж, рассказывай, а то я с каждой секундой убеждаюсь, что у моей сестричке кукушка съехала.- 

   -Да я просто вспомнила наше детство. Помнишь, когда папа покупал нам обоим мороженое, ты начинал облизывать свое, а как только я отвернусь, ты сразу и мое мороженое облизывал. Уже тогда знал, что я ужасно привередливая, и не могла после тебя есть свое. Таким образом, тебе доставались оба рожка.- Она рассказывает это с такой ностальгией, что это можно прочитать в ее глазах. – Эх, братишка, а мы не меняемся.-
 
   - Да, а потом отец покупал тебе еще один рожок, чтобы ты не плакала. Да… Он бы отличным отцом и порядочным мужем, жаль, что он покинул нас. Упокой, Господь, его душу.- От некогда ели заметной улыбки не осталось и следа.

   - И не говорит, братец. Даже не вериться, что сегодня утром мы были на его похоронах. Черт, мне будет его нахватать.-

   - Мне тоже, но, я думаю, он хотел, что бы мы смирились с эти и жили дальше.- Витя прекрасно понимал, что это жутко клишированная фраза, но лучшего придумать ничего не мог. - Даже при жизни он не хотел нам навязываться, а после смерти, тем более.-

   - Возможно, ты и прав, хорошо, что ты не видел, как умирал отец.-

   - Мать сказала, что это был сердечный приступ.- Слегка настороженно сказал Виктор.

   - Так и есть. Это был сердечный приступ, но если ты хочешь, я могу рассказать, как все было?-

   - Давай, дорога предстоит длинная.-

   -Что, надеюсь, это тебя не шокирует.- Она попыталась сосредоточиться, сделала глубокий вдох и абсолютно серьезно лицо, закатив глаза в правый верхний угол, начала вспоминать детали той ужасной ночи.

   - Что же… Я спала в комнате для гостей, как вдруг меня разбудил ужасный, душераздирающий крик. Сказать, что я была напугана – ничего не сказать. Резко встав с кровати, я побежала в комнату родителей и.… Это кричал отец. Он сидел на кровати в своей любимой пижаме с дельфинами и бил себя рукой в грудь. У матери началась истерика, рыдала как сумасшедшая, она пыталась позвонить в скорою, но из-за ее рыданий они ничего не могли разобрать. Я поняла, что она себя не контролирует и забрала у нее телефон, что бы самой все объяснить. На фоне практически инфернальных криков я с трудом объяснила диспетчеру куда ехать, а как только повесила трубку, то услышала резкий, глухой стук. Отец упал на пол и начал медленно затихать. Подбежав к нему, я попыталась поднять его, но ничего не вышло и.… И тут я заглянула в его глаза и увидела, как слеза скатывается по его щеке, а через мгновение он затих, и его зрачок начал медленно расширился.- Сказав все это, у Вики навернулись слезы на глазах и она разрыдалась. Вид плачущей сестры по-настоящему растрогал Витю, он никогда не мог устоять перед плачущей женщиной, чем без конца пользовалась его бывшая жена. Что бы хоть, как-то успокоить, он обнял ее своей правой рукой и прижал к груди, а управлять Волгой одной рукой без гидроусилитель, скажу я вам – не комильфо!

 - Эй, эй…. Все хорошо, слышишь меня, все будет хорошо. Я тебя понимаю этот неприятный осадок,  все пройдет…. Время лечит.-
 
   Если вы позволите я рассказу вам немного про Витю. Последнее время он начал отдалятся от семьи. Первое время, когда начал жить отдельно от родителей он приезжал к ним в гости каждые выходные, спустя год он начал приезжать только по праздникам, а еще через 3 года приезжал только на дни рождения и изредка звонил. Как бы это мрачно не звучало, но смерть сближает людей, ведь именно сегодня он в первый раз за последние два года встретился со своей сестрой. 
На похоронах, когда он увидел бледный и холодный труп своего отца, он  понял, что многое не успел ему сказать. Поймал себя на мысли, что в последний раз, когда он говорил фразу: «Папа, я люблю тебя» ему было 18 лет, а сейчас ему 32. Эх, сейчас бы он отдал все, что у него есть за еще хотя бы одни разговор с папой, даже готов был выслушать его нравоучения или хотя бы пару слов. Именно в такие моменты ты понимаешь, что есть вещи поважнее денег, работы, машины и прочих материальных ценностей. Именно в этот день Виктор, наконец понял, что нужен своей сестре, а она нужна ему.

   - Прости меня, братец. Мне не стоило тебе все это говорить, но я должна была выговориться.- Сказала Вика, и сразу после этого на ее лице начала проявляться улыбка, словно солнце, пробиравшееся сквозь тучи.

   - Ну, хватит о плохом, расскажи лучше, как у тебя дела? А то у нас все времени не было поговорить о делах насущных.- Слова Вити прозвучали, как-то по-особенному дружелюбно.

   - Знаешь, ничего не обычного. Вот крошка Мила в садик пошла,  а Гоша, как работал в таксопарке, так и работает.-

   - Да ладно, Мила уже в садик пошла!? Вот время летит! Я помню ее совсем маленькой, ее было 5 месяцев или около того.- Видя, что трасса пустая. Витя начал больше внимания уделять Вики и когда говорил ее что-то, опускал голову и смотрел на нее.

   Они мило общались о своих бытовых проблемах и о том, что нужно чаще встречаться, немного о политике и даже затронули кулинарию. Витя стойко доказывал, что куриная грудка при хорошем маринаде может быть сочной, а Вика настолько же стойко все опровергала. Ничего не предвещало беды, как вдруг с машиной начало происходить, что-то неладное. Фары сначала заморгали, а потом вообще перестали работать.

   - Что-то не так с машиной?- Вика встрепенулась, немного занервничала, но брат ее успокоил.

   - Просто, эта чертова колымага совсем уже не к черту! Сейчас все заработает! Буквально пару секунд.- Уверенный в себе и своей «ласточке» Витя продолжал ехать, невзирая на то, что они находились практически в кромешной темноте.

   - Эй, может все-таки, остановимся и посмотрим, что произошло!?- В ее голосе чувствовался искренний страх. Витя на это не реагировал, а лишь прикусив нижнюю губу (так он обычно делал, когда бы чем-то очень увлечен) начал судорожно дергать на себя рычажок, отвечающую за дальний свет. На шестой или седьмой раз ему все же удалось добиться своего, и дорога опять озарилась мрачным, больничным, цветом его фар.
   Довольный собой он повернулся к Вике и сказал:

   - Ну, вот и все, и зачем было так пережива…- Но не успел он договорить, как Вика перебила его своим криком;

   -ОЛЕНЬ!-  Виктор резко возвращает внимание на дорогу и видит, что в метрах 15 от них стоит огромная самка оленя. В ее черных глазах отражается старая, советская Волга, а на лице, как будто было написано – «Ах, очередной дерьмовый денек». Витя резко вдарил по тормозам и скрип колес был настолько громок, что в тихом и безлюдном ночном лесу, окружавшим дорогу, он разнесся на несколько километров, разбудив, большинство фауны. Но это не помогло ни им, ни оленихе, и уже через мгновение, автомобиль практически на полном ходу сбил бедное животное. Громкий хлопок, лобовое стекло потрескалось и залилось свежей, пенистой  кровью, от резкого торможения машину занесло, и она отправилась в кювет, а финалом ее славного полета был толстый сосновый столб, в который влетела «Ласточка» и навсегда заглохла.
   
   Витю контузило, он слышал лишь долгое и пронзительное пищание, подобное ультразвуку. Его левый глаз залило кровью из-за полученной травмы головы. Адская боль в левой руке вывела его из невесомого состояния контузии в наш бренный мир, и он издал оглушительный, полный страдания крик. Спустя мгновение он все же бросил взгляд на свою руку, и от того, что он там увидел – завопил еще сильнее.
На его кисти осталось только три пальца: большой указательный и средний. Оторванный мизинец лежал на приборной панели, а безымянный на кресле между его ног, похожий сами понимаете на что. В место них висели обрубки костей с оставшимся мясом и нервами. На верхней стороне кисти вообще не осталось кожи, а мясо было до такой степени повреждено, что можно было разглядеть внутренние кости,  разорванные вены и сухожилия, чем-то напоминающий эпизод из небезызвестного фильма «Терминатор». Пораженный невыносимой болью, он все еще старался мыслить.

   Попытавшись отвлечься, он вспомнил про Вику. Но представите его испуг, когда он обнаружил пустое пассажирское кресло и осколки окровавленного стекла. Водитель начал судорожно дергать ручку двери, но все было тщетно, тогда он решил вылезти через лобовое окно, благо стекла к тому моменту уже не осталось, стекол вообще уже нигде не осталось, теперь машина стала полноценным металлоломом. Когда он выбирался из своего металлического гроба, краем глаза заметил, что с бокового зеркала свисают чьи-то склизкие, розовые мозги, что вызвало у него рвотный рефлекс, который ему все же удалось подавить. Глубоко в душе он молил бога, чтобы эти мозги принадлежали той оленихе, а не его сестре.

   Ноги Виктора заплетались, а голова шла кругом, все говорило о том, что у парня серьезное сотрясение мозга. Облокотившись на дерево, и решил перевести дыхание, а подняв голову, обнаружил кусок ткани, повисший на обломанном сучке. Вите это смутно напомнило куртку Вики, и когда он соединил в голове не хитрую цепочку, то пришел к выводу, что, возможно, сестричка вылетела через лобовое окно и, задев дерево, оставила не нем часть свое куртки.

   Он очень много раз кричал ее имя и уже подумал, что все это тщетно, как вдруг он услышал какое-то шуршание в соседних кустах, и в надежде двинулся к ним, но как только он подошел чуть ближе, его ноги окончательно подкосились, то, что он там увидел, травмировало его больше аварии. Там под призрачным сиянием звезд, которое она так любила, лежало изувеченное, но еще живое тело его сестры.

   Все ее тело было залито кровью и утыкано осколками стекла, на ней живого место не было. Открытый перелом правой, нижней конечности. Нога практически вывернулась в неестественной позе, а с обратной стороны коленки торчала сломанная кость, запачканная грязью. Все лицо было разбито, и уже потеряло свои прелестные очертания, так же выбита нижняя челюсть, сломан нос, и то, что вызывало наибольшее омерзение - вытек правый глаз.

   Я думаю, невозможно описать словами, то, что испытал в этот момент Витя, смотря на кровавую отбивную, некогда бывшей его горячо любимой сестрой. Он уже совершенно не думал о своей руке, давление ударило ему в голову, и все в округе затихло. Виктор чувствовал, как замедляется время и отчетливо слышал удары своего сердца. Его вывело из ступора отвратительно, булькающее мычание, которое издавала его сестра. Из чего стало понятно, что у нее еще и внутреннее кровотечение, следовательно, каждый вздох приносит ее адские страдания.

   Подбежав в Вике, он понял - это единственное, что она может произнести. Быстро обдумав возможные варианты спасения, Витя принял решение взять ее на руки, но работала у него только одна рука, поэтому ему пришлось применить все свои акробатические навыки. Как только он это сделал, она и кашлянула ему в лицо кровью. Стараясь не обращать на это внимания, ему все равно удалось поднять ее, и они взошли наверх, к дороге.
   
   Виктор аккуратно уложил ее на обочину, где Вика продолжала время от времени покашливать. Обдумывая свои дальнейшие действия, он ходил взад и вперед, словно тигр в клетке. Вспомнил про телефон, и решил позвонить  в полицию, скорою, пожарную, куда угодно лишь бы она примчались сюда и спасли жизнь Вике. Но, как назло его, долбаный телефон не мог найти сеть. Единственное чем помог ему телефон, это сообщил время – ровно двенадцать ночи.

   Сразу после того, как стрелка циферблата пересекла отметку в двенадцать. Они услышали громкий, жуткий и протяжный автомобильный гудок, от которого у Виктора по спине пробежали мурашки. Он прогудел шесть раз с интервалом в три секунды. Этот звук был настолько необычным, похожий на мерзкий крик, старой вороны. «Какой клаксон может издавать такой не звук, и кому он сигналит, если нас еще не увидел?» - подумал Витя. У него были смешанные чувства: с одной стороны он понимал, что это их единственный шанс на спасение, но другая его часть, которая сидел глубоко внутри, была парализована животным страхом неизвестного происхождения. В конечном счете, Витя решил выбежать на середину дороги, что бы лучше рассмотреть приближающийся автомобиль.

   Первое, что он увидел – это высокий и густой столб дыма, да, причем такой плотный, что, казалось, он осязаем. Витя сразу подумал, что у него проблемы с двигателем, и  нет здесь нечего необычного. Через пару мгновений из-за поворота выехал и сам грузовик. Это большой, американский «Freightliner» кроваво-красного цвета, с аэрографией пламени на капоте и длинными, черным кузовом. Вите показалось, что он неимоверно больших размеров, а свет его фар настолько сильный, что он освещал все трассу, словно днем.

   Хотя водитель грузовика сразу заметил человека на дороге, но он совершенно не хотел сбавлять скорость, и только, когда между грузовиком и Витей оставалось метров пятнадцать, он резко затормозил. Пройдя тормозной путь всего в семь метров, и не издал ни единого звука. «Черт, как такое возможно?» - опять про себя проговорил Витя

   Грузовик последний раз громко выпустил воздух, и из машины выпрыгнул очень высокого роста мужик (2 метра и 20 см я бы сказал). Помимо того, что он был высок, еще и неимоверно силен, не могу сказать, что рельефный, но очень массивный. Его внешний вид вызывал отторжение и какое-то недоверие. В лице его виделось, что-то похожее на козла, а в ушах были средних размеров золотые сережки. Он совершенно лысый и все тело покрыто татуировками, какой-то религиозной тематики; молитва на латинском языке на правой руке, а чуть выше набит лик Иисуса-зомби, ниже шеи была распятая на перевернутом кресте ведьма, а на левом предплечий набит, еще всеми известный знак «Коза». Только он показалось Вите странным - это была сморщенная, волосатая рука старого человека, с длинными ногтями и грязью под ними. Это все, что он мог разобрать в полумраке. Незнакомец был одет в сальную майку-алкоголичку, грубые вареные джинсы, заправленные в грязные кирзовые сапоги. При всем своем грубом и суровом внешнем виде, Вите он показался, неплохим парнем.

   - Твою мать, что здесь произошло!? - Грубым голосом заговорил водитель грузовика. - Парень, ты весь в крови!- Возможно это последствия удара головы, но Витя готов поклясться, что слышит ели заметное блеяние в его голосе.
   - Послушайте, мы попали в аварию, у нас крайне тяжелая ситуация. Моей сестре нужна помощь, вы можете позвонить в скорою.- Витя постоянно заикался  и запинался от нахлынувшего на него волнения.
   - Вот, что я вам скажу.… Я здесь знаю одну больнице через 15 километров. Я могу, отвези вас туда, так будет быстрее, потому что, зная местную скорою, ехать они будут очень долго.- Незнакомец говорил настолько уверено и со знанием дела, что Витя без малейшего колебания согласился, и начал выполнять все его команды, касательно перемещения пострадавшей.

   Что же, Водитель аккуратно подняли Вику, так как Витя из-за травмы руки физически ни чем не мог помочь. Он занесли ее в кабину грузовика, положили на кровать, где обычно спит. Как только Витя залез в кабину, он сразу почувствовал резкий запах гнили и тухлого мяса, но, не обращая на это внимания, он сел рядом с Викой,  держал ее за руку и бесконечно благодарил судьбу за спасение.

   Понимая, что он сейчас в безопасности, Витя расслабился и сразу вспомнил про свою руку. Она ужасно зудела и ныла, боль уже не была такой острой, как раньше, возможно, из-за большой потери крови и травмы головы его болевой порок немного притупился. Паренек заметил, что Вика медленно разжимает его руку и на мгновение, испугавшись, он бросил свой взгляд на сестру. К счастью худшие предположения не подтвердились, она не умерла, а просто потеряла сознание.
Об интерьере салона автомобиля сказать особо нечего, стандартный для всех дальнобойных машин салон, за исключением только порнографических фотографий расклеенных по всему салону.

   Сразу после того, как машина тронулась, из приемника заиграла песня «Highway to hell» группы AC/DC.

   - Ребята, а вы я гляжу не местные? – Привлек к себе внимание незнакомец.

   - Да, мы из города.- Ответил Витя, смотря в зеркало заднего вида,  чтобы видеть лицо собеседника.

   - А тогда это все объясняет.- Добавил незнакомец, тоже периодически поглядывая в зеркало заднего вида. – Возможно, вы не знали, но эта дорога уже давным-давно заброшена, жители ближайших деревень никогда не ездят здесь. Да и вообще слухи разные ходят.– Правый уголок его губ пополз вверх, создавая подобие улыбки.

   - Что за слухи?- Похоже, Витю это заинтересовало.

   - Ну, мол, дорога эта проклятая, черти по ней грешные души в ад перевозят, а сбежавшие навсегда в этих лесах и остаются, да путников заблудших пугают, не слышал о таком?-

   - Что за ерунда! Долбаный олень выскочил на дорогу, и мы влетели в него. Вот и вся история.- Резко отрезал Витя.

   - Эх вы городские!- С неким презрением ответил водитель. – Вам не бог и не черт не страшен, пока лихо, какое за жопу не схватит.- Все-таки в его речи явно выражен деревенский говор.

   - Не надо рассказывать мне всякие деревенские байки, у меня тут сестра умирает, можешь ехать быстрее.- Говорил он на  повышенных тонах, но потом сразу понял, что практически хамит человеку, который пытается спасти его сестру, и ему тут же стало неловко.
 
   - Не хорошо хамить незнакомцам. – Водитель произнес это особенно злобно, и Вите захотелось тут же извиниться.

   - Слушай, прости, приятель. Я очень благодарен тебе, сам  понимаешь, я сейчас на нервах просто.- Совершено искренни произнес Витя, но водитель ответил на это холодным молчанием.

   - Так если дорога проклята, что ты сам по ней ездишь? – Таким образом, Витя решил поддержать диалог, что бы хоть как-то извиниться.

   - Я тут недалеко в Улыбышево груз принял, товару у меня скоропортящейся, а с помощью этой дороги можно хорошенько срезать, вот и приходиться идти на риски.-

«Хм, Улыбашево. Звучит смутно знакомо» - Подумал про себя Витя. Нечто знакомое, нечто…. плохое. Витя много раз проговаривал про себя это слово, пытаясь вспомнить. И тут его осенило, он вспомнил, и тут же застыл от ужаса.
   
   Улыбашево – это старое, ветхое кладбище, то самое кладбище, где сегодня с утра они похоронили отца. От этой мысли по его спине пробежал холодок. Одно лишь это воспоминание моментально скомпоновала все самое странное, что он заметил в этом незнакомце.

   Например, то, что клаксон погудел ровно в двенадцать ночи и ровно шесть раз с интервалом в три секунды. «Три шестерки?» - подумал Витя. Его странный ход мысли подкрепили и внешний вид незнакомца с этими жуткими религиозными тату, и постоянный страх и тревога непонятного происхождения. Так же он вспомнил про то, что на этой дороге не работало ни радио не телефон, и это немного подтверждала историю деревенщины про проклятую дорогу. Ну а вишенкой на торте его бурной  фантазии, был рассказ про кладбище, где он якобы принял товар. «Слишком много чертовых совпадений на сегодня» - Витя продолжил свои внутренние рассуждения. С каждой секундой он, накручивая себя все больше и больше, и что бы развеять все сомнения, он набрался смелости и решил спросить его напрямую.

   - И что же за груз ты с кладбища везешь? – Осипшим от страха голосом спросил Витя, а затем прокашлялся и проглотил мокроту.

   - Неважно, я тебе, как-нибудь потом расскажу.- С улыбкой ответил водитель, но эта улыбка была настолько натянутой, что вызывала только раздражение.- Ты лучше за сестрой следи.-

   - Послушай, я  понимаю, звучит все очень странно, но столько совпадений вокруг, что не успокоюсь, пока не узнаю, что ты везешь.- Витя встал со своего места и подошел к водителю.

   - Ты действительно хочешь узнать, что я везу?- Улыбка сменилась животным оскалом.

   - Да.-

   - Прошу! В самом конце кабины на задней стене есть окошко, его можно открыть и заглянуть в кузов, если ты так хочешь, но боюсь тебе это не понравиться.-  Лицо незнакомца резко перестало показывать, хоть какие-нибудь эмоции.

   - Не понравиться что?- Встревожено спросил Витя, но в ответ незнакомец лишь пожал плечами.

   Витя отправился к этому самому окну и открыл.  Как только он это сделал ему в нос ударил резкий запал тухлятины и гнили, но помимо кромешной темноты он ничего не мог разглядеть.

   - Я не вижу ничего. – Крикнул он водителю.

   - Слева рубильник, дерни его!- Голос Незнакомца немного изменился, будь то, что-то случилось с его горлом, он стал еще сильнее блеять. А Виктор тем временем, благополучно дернул рубильник, и яркий свет озарил все помещение, совершенно не задумываясь, он просунул голову обратно в окно.

   Я постараюсь в точности описать весь страх и ужас, что ощутил на себе в тот момент бедный паренек. Весь кузов был залит темной-темной кровью, она каталось по полу в такт с покачиванием грузовика. Пятеро изуродованных человеческих тел были подвешены на ржавые крюки, словно свиные туши, но каждое из них все еще подавало признаки жизни. Попытаюсь описать их всех.

   Пожалуй, начну слева на право. Первый был раздутый синий труп утопленника. Из носа по его губам, а потом и на пол, вместе с водой стекал мерзкий желто-зеленый гной, посередине живота была огромная дыра, и было видно, как две полумертвые рыбы все еще держатся зубами за его печень, а из левого глаза у него торчал крюк, на котором он и был подвешен. Утопленник поднимал руки и пытался, что-то произнести, но слышно было только бульканье. К его груди гвоздем была прибита табличка с его именем и числом -  «Роман Буданов. 2016. 21 апреля».

   Следующий – полностью обгорелый парень с выпавшими из орбит глазами, которые держались только на нервах. Он, как и все остальные подавал признаки жизни, судорожно дергая ногами, и при каждом сгибе его жареная кожа отвратительно хрустела.  На нем также была табличка с надписью: «Сергей Прокофьев. 2016. 22 апреля».

   Третьему повезло больше, он не был так уродлив, как остальные. Единственное, что заметил на нем Виктор – это глубокие порезы на кистях, с которых бесконечно брызжет кровь, словно под давлением. Он так же был насажен на крюк, по-видимому, его проткнули им со спины, потому что окровавленный конец этого самого крюка торчал у него из груди. Его глаза закатились вверх и он, не переставая, проговаривал молитву «Отче наш». Конечно же, и табличка имелась: «Владимир Захаров. 2016. 23 апреля».

   Четвертая была девушка, ей отсекли голову. Она единственная кого подвесили вверх ногами. На ее животе было вырезано: «БЛУДНИЦА», а сама она махала руками вокруг шеи, словно пытаясь нащупать потерянную голову. И опять табличка: «Мария Вяземская. 2016. 22 апреля».

   У меня просто нет слов, что бы описать все, что испытывает Витя, глядя на все это. Его глаза были полны ужаса и животного страха, все его тело трясло, а сердце билось с такой скорость, словно еще немного и он его выплюнет, но окончательно он потерял рассудок, когда увидел последний, пятый труп.

   На ржавом крюке висел пожилой человек в пижаме с дельфинами. У него была огромная дырка в груди, словно ему вырезали сердце. Он бил себя рукой в грудь и кричал так громко, что его голос отдавался эхом в темном лесу. Это был, как вы, наверное, уже поняли, Сергей Покровский - Отец Виктора и Виктории.

   От всего увиденного тело Виктора перестало его слушаться, ему казалось, что это всего лишь плохой сон и все, начал терять состояние реальности. Он инстинктивно пытался сделать шаг назад, но получилось сделать только полшага, потому что он уперся во что-то мягкое и волосатое. Через мгновение он почувствовал, как холодные потоки воздуха проходят по его шеи, что-то или кто-то стояло прямо за его спиной и омерзительно и глубоко дышало ему в спину.

   Страх полностью парализовал Виктора, его коленки тряслись, а зуб на зуб не попадал. Он не знал, что ему делать, боялся повернуться и увидеть нечто инфернальное, нечто пришедшее из другого мира, что бы содрать с него шкуру, выпотрошить и сожрать.

   Оно специально не торопилось, хотело поиграть на его нервах, но поняв, что сам он так никогда и не повернется, схватило его своими огромными, волосатыми лапами, с черными грязными когтями и повернуло лицом к себе.

   Виктор увидел то во что превратился незнакомец, а точнее увидел его истинный облик. Это было нечто похожее на чёрт. Попытаюсь описать облик этого чудовища.
Цвет его кожи был похож на запекшуюся кровь, из головы торчали рога напоминающие козлиные. Все его зубы стали гнилыми клыками с кусочками застрявшего мяса между ними, а зрачки стали в полоску, как у хищников, а из носа торчало большое, золотое кольцо. Вместо грязных кирзовых сапог, были не менее грязные копыта, а вместо джинс, от щиколоток до пояса густой волосяной покров, но по-настоящему стало страшно, когда незнакомец заговорил.

   - А я говорил, тебе это не понравится. – Голос черта звучал, как голос старой-старой бабки. Ошарашенный Витя сначала упал на «пятую точку», а потом судорожно пополз спиной к стене. Черт безумно расхохотался.

   - Чего разорался старик? Сердце потерял?- И опять залился новой волной хохота. Смех отдавался эхом в голове бедного паренька, окончательно теряя рассудок, он скрутился  на полу в позе эмбриона, прикрыл руками глаза и разревелся. Единственное, чего хотел Витя, что бы этот страшные сон закончился.

   - А, так вот же оно.- Продолжила эта мерзкая тварь. Незнакомец засунул себе два пальца в рот, сработал рвотный рефлекс, и из его рта вылетело сердце. Ловким движением он поймал этот несчастный орган, и все увидели, как оно еще бьется в его руке. Незнакомец щелкнул пальцами  и стена с окном между кузовом и кабиной растворилось. Он словно ребенок вприпрыжку подбежал к их отцу.

   - Вот оно, и больше не теряй. – Радостно прокричал черт, и заткнул ему рот его же сердцем, где оно продолжало биться.

   – Итак, а теперь займемся госпожой Викторий. – И точно, так же вприпрыжку он направился к Вике. Эти слова словно пробудили последние остатки мужества у Вити, и он уже было хотел встать и преградить ему дорогу, но металлическая труба, приваренная к каркасу грузовика – ожила. Словно змея она опутала Витю, не давая ему двинуться с места.

   Скажу больше, вообще весь грузовик словно стал живой. Ему не нужен был водитель, грузовик сам поворачивал там, где надо. Иногда издавая грозное рычание, словно цепной пес.

   Незнакомец остановился, принял позу хищника при прыжке, и одним движением перелетел через все помещение, приземлившись прямо на кровати Вики.
   
   - Эй, ублюдок, оставь ее!- Переполненный злобой прокричал Виктор, после чего тварь тут же навострила уши. - Забирай меня, сука, только ее не трогай!- Добавил Виктор. Одним резки движением Незнакомец схватил Вику за волос, благо она оставалась без сознания, и притащил ее к Вите, а сам сел рядом с ним.
   
   - О, какой ты мудрый мудрец и добрый добряк! – на распев произносил незнакомец. - Готов пожертвовать собой ради, какой- то девки?-
   
   - Да, только отпусти ее.-
   
   -Погоди.- Небольшой смешок. – Ты серьезно думаешь, что твоя жалкая, вонючая, грешная душа такая же ценна, как этой милой девочки?- Исчадие ада смотрит прямое Вите в глаза.
   
   - Ты хотя бы знаешь, что она ходит почти каждое воскресение в церковь? Ты и так мне скоро достанешь, а такой подарок судьбы, как твоя сестричка, я упускать не могу.- После этих слов Незнакомец встает, поднимает за волосы Вику и проводит острым, как бритва когтем по ее горлу. Алая кровь хлынула, прямо Вите в лицо, Тварь специально держало так бедную девочку. Брат закрыл глаза, но продолжал слышать, как Вика захлебывается в своей крови. Ему казалось, что это длится, целую вечность. Весь в крови, и ощущая резкий металлический привкус во рту, он открыл глаза и увидел, как Вика уже весит на крюке вместе с их папашей и остальными.

   Резким ударом пощечины тварь отвлекает внимание на себя.
   - Эй, Мясо! Мой экспресс вернется за тобой через 12 лет.… До встречи!- Сразу после этих слов металлические прутья освобождают его, Витя плюет черту в лицо, понимая, что его больше ничего не держит, он ломанулся к окну и увидел, что все озарилось огнем. Весь лес горел адским пламенем, асфальт топился под колесами грузовика, а по дороге бежали горящие животные.
   
   - Мы не полпути к аду, пупсик! – Выкрикнул Черт, а после опять расхохотался. Затем одним прыжком оказался за спиной Вити, и выкинул его через окно, прямо в чертово пекло.
   
   Белый свет. Витя с криком просыпается. Оглянувшись, он понял, что находится находиться в разбитой Волге, которая в свою очередь, находится в кювет. «Боже мой, это был сон, всего лишь сон, привиделись ужасные вещи. Надо бы проверить, как там Вика». -  Он поворачивается и видит на соседнем кресле свою сестру. С облегчением выдохнув, он решает ее разбудить, но как только он до нее дотрагивается, ее голова поворачивается и Витя видит ее бледное лицо с закатившимися глазами и перерезанным горлом.
   
   -Черт, только не это!- Он, пытаясь закрыть глаза руками, вдруг замечает, что его левая рука кровоточит. Присмотревшись, он понимает, что на его руке вырезано, чем-то острым «12». И вот тогда, то он понял, что это был далеко не сон.