Пойди туда, не знаю, куда. Глава 2

        Встал наутро наш Андрюха, взял кулек с пирожками, крепко поцеловал Марьюшку, перекрестился -  и в путь.

        Сперва самолетом летел на самый край Севера, потом на снегоходе с местным одним пару часов ехал. Парнишко тот, сказывали, не раз следы видел агромадные на снегу, похожие на следы большого человека, раз даже как-то углядел шерстинки бурые возле следов-то, ну и присоветовали местные в проводники его взять.

        Вот довез парень  Андрея до одного только ему ведомого места, спальный мешок ему кинул, термос там, еще справу какую, полагающуюся на случай ночевки в снегу, – да и был таков.

        Один остался Андрей. Чаю попил, закусил Марьюшкиными пирожками.

        Сидит, ждёт. Тундра, она как море, на много верст кругом видно, а ведь поди ж ты! не углядел, как Чудо-Юдо Снежный Человек подошел. Услышал только - снег слева громко хрустнул. Вздрогнул, подскочил, глядь-поглядь – совсем рядом Чудо-чудное, Диво-дивное, высотой в два человеческих роста, весь в шерсти, руку-лапу к пирожку тянет, а морда маленько на улыбе, дескать, не бойся, парень, не укушу.

        Протянул ему Андрюха пакетик с пирожками. Пока ел Снежный человек, осторожно достал фотоаппарат, помедлил малость, не заругается ли, не испугается ли, а тот кивнул и заурчал, что большая кошка, разрешил фотографировать, значит.

       Сделал Андрей сколько-то кадров, отвернулся свой рабочий струмент в рюкзак положить, поднялся - а никого нету. Только следы остались поверх следов  от снегохода, огромные такие, как нога босого человека. Да шерстинки бурые вокруг них.

         Крякнул Андрей с досады, что разговора не получилось, интервью-то непременно редактор с него стребует, а что отвечать  прикажете?

        Закручинился, потом нагнулся, шерстинки собрал. Не придумал ничего, как засунуть их в паспорт, потом спрятал подале документ, полез в спальный мешок спать.



        Перед сном еще раз взгрустнул, что интервью нет, прикинул, как перед редактором будет оправдываться. Подумал эдак-то и чует, кто-то за плечо его осторожненько тронул и тихо так спрашивает:

        - Эй, браток, закурить не найдётся?

        Андрюха наш сперва забормотал, что сам не курит и другим не советует, потом понял вдруг, что один он в тундре на много верст кругом, и аж подскочил в своем спальном мешке, забился, запутался. Открыл глаза, а над ним стоит Чудо-Юдо Человек Снежный и смеётся.
 
        - Лежи, лежи, я так, пошутил. Сам коло тебя присяду. А  ты что, думал, что-то умное тебе скажу?

        Опустился на снег совсем рядом, запах от него слегка душной, ну Андрей в своей жизни немало по командировкам помотался, даже в горячих точках был, а в жарких странах сами знаете какой после боёв запах, так что особо нос воротить не стал.

        - Ты разговаривать умеешь, - только и пробормотал.

        - Это ты слушать умеешь, - отвечал ему Снежный Человек. – Сам удивился, редко эдак-то бывает! Обычно за ружьишко хватаются, кто посмелее, а кто послабже - дёру дают.

        Помолчали они сколько-то, потом Андрюха осмелился спросить:

        - А ты кто такой будешь, какого роду-племени?

        - Такая же Божья тварь, как и ты, - вздохнуло Чудо-Юдо. – Неисповедимы замыслы Господни о тварях земных… Ты живешь в своем мире, я – в своем…

        - И семья есть? – вдруг спросил Андрей.

        - А то! – гордо сказал Снежный Человек, - робятишек уж трое, четвертого ждем, не то, что ты!

        - А ты почем знаешь, что у меня детей нету?

        - В моём мире мысль твердо чувствуется, к примеру, как веточка дерева. Вот ты у меня про мою семью спросил, а я сразу понял, что баба у тебя есть, а робяток пока нету!

        - В каком таком мире? – не понял Андрюха. – Все мы в Божьем мире живем!

        - Так ить у Бога обителей много! Для каждой твари – своё пространство, своя, так сказать, комната. Моя комната для твоей, как и твоя для моей  – это мир невидимых теней. Не каждому, что из твоих, что из моих, дано по комнатам свободно шлындать. Причина нужна, али талант особенный. Стало быть, что ты для своих, что я для своих – особенные, потому братком тебя и назвал! А к добру или к худу таланты наши – это по тому смотри, на что они у нас с тобой пойдут!

        Помолчали немного, потом Снежный Человек вздохнул совсем по-человечески, окинул Андрюху серьезным взглядом и промолвил:

        - Жаль, прощаться пора, знал бы ты, браток, какой праздник - гораздого, да удалого, да простой души человека на своем пути встретить! За нрав твой безхитростный, за душу твою светлую и в память нашей с тобой встречи будешь ты с сей поры без слов самое нутро стержня любой Божьей твари чувствовать. Лови подарок!

        И плеснул в глаза Андрею сноп искр. Мягким теплом коснулись те искры его лба и растеклись так необыкновенно уютно, что сразу задремал Андрей, не успел ни спасибо, ни до свиданья сказать.

        Разбудил нашего путешественника паренёк-проводник, но ни о чем спрашивать не стал, видно, что-то  по лицу его задумчивому понял.



        Вернулся Андрюха в свой город тем же путем – поезд, самолет, базар-вокзал, такси.

        Марьюшка его душевно встретила, расспросила до самых мелочей, как да чего, а напоследок совет дала:

        - Ты, мил друг Андрюшенька, редактору только вот это и вот это фото покажи. А начнет про интервью спрашивать, скажешь, было интервью, но не записалось, поля энергетические у Снежного Чуда такие, что аппаратура глохнет. Услышит он про поля энергетические и  больше не переспросит.

        Так оно и вышло. Уставился редактор на фотографии Снежного человека, а в глазах Чуда Юда как блёстки живые волнами переливаются. Смотришь на них и не по себе становится.
 
        Покачал головой своей начальник и задумчиво так говорит:

        - Не будем мы эти страсти публиковать. На весь мир пойдет огласка, начнут твои снимки проверять да перепроверять, и кончится дело тем, что беспременно за что-нибудь зацепятся и объявят, что солгавши ты. Ни к чему там такая слава. А я тебе верю. Давай-ка я эти фото себе оставлю, ученым покажу. Так-то оно лучше будет, чем мировую общественность неладной сенсацией беспокоить.

        На том и порешили. В редакции объявили, что нашел-таки Андрей Снежного Человека и доказательства представил, но тайные службы государевы обнародовать их не разрешили.

        Андрюху все знали, ни у кого и сумлений никаких не возникло, что не справился парень с заданием. К тому же заприметил редакционный народ – они ж там все наблюдательные, работа такая - что перемена с парнем случилась. Посурьёзнел, стал меньше улыбаться, а разговаривать начнет – так вовсе неуютно себя чувствуешь, кажется, что знает он про тебя нечто самое главное, чего и сам про себя еще не знаешь.

        Не всем, понятно, такая перемена понравилась, а пуще всего красотке-корреспондентке. Вовсе худо стал на неё Андрей смотреть, а что совсем плохо – в глазах его при встречах в коридоре, она как в зеркале всю низость своей душонки видеть стала. Другая бы задумалась, а эта только разъярилась, я не я буду, думает, если не сживу со света парня.

        И пошла она вдругорядь в редакторский кабинет. На ходу придумала, как в буфете Андрей хвастался, что на Летающей Тарелке катался, фотографии с неё делал и много чего интересного узнал.

        - Отправь его,- просит, -  в энский треугольник, где этих тарелок, как в посудной лавке, иначе конец тебе придет. Сам видишь, каким он от Снежного Человека вернулся. Силищей немеряной за версту от него веет. Не чует он пока силы своей, а почует – куда побежишь с редакторского места? Где еще у тебя такая зарплата и такой авторитет будет? На одних только рекламах вон какая деньга к тебе идет и какие связи!

        Уболтала ведь начальника подлая бабенка!

        Вызвал он парня, долго не разговаривал. Сказал только:
 
        - Вот что, Андрей Батькович! Опытный ты у нас стал в тайнах природы, езжай-ко в энский треугольник и напиши о летающих тарелках! Завтра с утра и отправишься.

        Подмахнул ему командировочное удостоверение и на совещание в мэрию укатил.


http://proza.ru/2016/06/12/494
Продолжение следует.