Хроники Зла. Team K. Часть 1. Сумасшедший дом Арар

Катрина

Я слышу звонкий стук каблуков по кафелю. Это означает, что через 52 шага злая докторша будет снова здесь. Мне не убежать, не спрятаться и не исчезнуть я в ловушке. Тяжёлая железная дверь открывается с противным скрипением, на пороге я вижу её. Хелена Беккер. Она мило улыбается и думает, что я проникнусь к ней доверием и скажу, что меня тревожит. Да никогда!

А она красивая. Лучше, чем те доктора и медсёстры, которые регулярно колют меня уколами и пичкают таблетками. Блондинка. Волосы заплетены в тугую косу. Неброский макияж.

Когда-то я тоже была скромной красавицей. У меня тёмные волосы, которые я регулярно укладывала в различные причёски. Красилась по минимуму. Помада и подводка для глаз. Но сейчас мне это не нужно... Мои волосы давно превратились в мочалку, а лицо бледное, как у вампира. Ведь я давно не видела дневного света...Если бы я вернулась в тот день, то определённо бы всё изменила.

Коротенький халат, колготки в сеточку и красные туфли медсестры меня убивают. Это определённо делает её не скромницей, а развратницей, которая с лёгкостью готова продавать душу дьяволу и раздвигать ноги перед любым мужчиной, который говорит: « Я люблю тебя».

- Я хожу сюда довольно долгое время. Может, ты назовёшь своё имя? – она нервничает и психует, а мне довольно интересно выводить её из себя.

Она таскается сюда три месяца. А я не произнесла ни слова.

– Или я верну тебя предыдущему доктору.

И это должно напугать меня?

Три года я заключена в заточении. Свет видела только в окнах этого заведения. Меня пичкают таблетками, вводят внутривенные уколы и пытаются выжить из ума. Я не знаю, почему ещё мой мозг функционирует. Для всего мира я сумасшедшая девка, которая чуть не распотрошила свою семью. И по этой причине меня заперли в этом сумасшедшем доме. Но официально он называется домом Арарат. Раньше здесь была клиника для душевнобольных людей и её закрыли, но ненадолго. Она снова распахнула свои двери, когда местный университет взял на себя финансирование, а профессора и студенты не вылезают отсюда. Они изучают нас как подопытных, что-то спрашивают, что-то дают и люди начинают сходить с ума. По ночам раздаются страшные крики и вопли, ощущение, что что-то разрывает людей изнутри или их пытают. Я не желаю знать правду и оказаться на их месте.

- Может, ты скажешь, что тебя тревожит? – пытается расспросить меня Хелен, я же продолжаю глядеть в пустоту.

Всё, что я вижу в этой женщине – темноту, которая хочет коснуться меня. Она лживая, двуличная женщина. Я не боюсь ни её, ни докторов. Мне это порядком надоело. Хочу что бы меня оставили в покое.

- 43, - я с трудом сглатываю и продолжаю называть цифры, -24.

- Что?

-4324, - повторяю вновь.

- Что?

Третье апреля – день и месяц моего рождения. И мне 24 года. У всех в психиатрической клинике есть номера, позывные и в большинстве случаев они состоят из набора цифр и букв. Только такие же сумасшедшие способны понять это.

- 4324, - говорю в последний раз и замолкаю.

- Доктор Зигмунт! – раздаётся её вопль, который режет уши. – Я так больше не могу!

Через пять минут со своей свитой сюда явится доктор и начнётся продолжение кошмаров. Меня будут пичкать таблетками, совать их в рот и ждать до тех пор пока я не проглочу лекарства, водить внутривенные препараты, что бы я окончательно сошла с ума. Он будет меня мучить, бить пока я не притворюсь, что забываю кто я есть. Но я до последнего вздоха буду помнить, что моё имя Катрина Роджерс и никогда не забуду, как моя сестра превратила мою жизнь в Ад, а отец толкнул в бездну отчаянья.

Джорджина-Фолс. Несколькими годами раннее.

Моя голова раскалывается и гудит. Я плохо помню события выпускного. А всё из-за идиота Оливера, не стоило мешать текилу с вином. Давай побудем русскими! И что побыли? У меня жутко трещит голова, вот что случилось после его дурацких приколов! Приду в себя и убью его. Пытаюсь встать. Оказывается, я сижу на крыше учебного заведения. Еле-еле поднимаюсь на ноги. Ненавижу шпильки… Из-за них мне довольно трудно встать на ноги, но я всё же поднимаюсь.

- Нина! – раздаётся отчаянный крик где-то в воздухе, и я не сразу понимаю, что происходит. Не спеша подхожу краю и ужасаюсь.

О господи! Моя голова начала болеть ещё сильнее. На асфальте всмятку лежит Олли… Мой лучший друг только что умер. Руки не слушаются. Меня трясёт и не могу вымолвить ни слова.

Я не могла поверить, что произошло, готова была сорваться туда. За кирпичным блоком увидела свою сестра, которая так легко улыбалась и смеялась, как сумасшедшая. Её руки измазаны в крови, а в одной из них она сжимает любимый кулон Оливера – букву «К».

- Никто не смеет идти против меня! Я обещала, что превращу твою жизнь в Ад, и я это сделала. А теперь гори, Олли… Гори в Аду!

Невероятно. Моя сестра скинула с крыши человека и даже не сожалеет об этом. Я всегда знала, что она дрянь и стерва, но надеялась ещё найти в ней что-то человечное. Она монстр! Приёмный ребёнок нашей семьи стал настоящим чудовищам. Мои родители любили её больше, чем меня. Я устраивала истерики, мне казалось, что она заколдовала всех вокруг. Мои рыдания ни к чему не привели. Я заняла второе место среди дочерей. Лучшие подарки, дорогие украшения, брендовые вещи – всё это доставалось Нине. Даже любовь они дарили ей. Мне казалось, что это я приёмная дочь, а не она. Нина была невинной овечкой в шкуре волка. Светлые волосы заплетала в косы. Носила закрывающую одежду, прямо, как святая. Она строила из себя скромницу, когда на самом деле была настоящей похотливой развратницей, которая получила от жизни всё, что она хотела.

Всё это стало бессмысленным, когда год назад нашу мать нашли мёртвой. Единственное, что Нине не удалось забрать у меня моих друзей и любимого человека. Так было, пока она не отправила Олли на тот свет.

- Нина… - я прижала руку ко рту, а меня всё так же трясёт. – Что ты наделала?

- Избавила мир от Зла, - с улыбкой сказала она. Сестра подошла ко мне вплотную, схватив за руку. – Ты ничего не видела, тебя здесь не было, - это была не просьба, а её требованье. – Успокойся, я всё замну, а будешь путаться под ногами, я покажу тебе конец света.

Толкнув в сторону, она пошла вниз по лестнице. Лишь в тот день я поняла, что мы приютили у себя настоящие чудовище. Спустя мгновенье я услышала её крик. Она кричала над телом Оливера и изображала ужас, а успокаивал её мой парень. В этот момент я осознала, что никогда не буду счастлива, если останусь рядом с ней. Ведь она заберёт и уничтожит всю мою жизнь. Я решила уехать после похорон Оливера. Неважно куда, но подальше от неё.

Это был наш второй выпускной. Мы окончили юридический колледж. Строили планы на будущее, хотели покорить Нью-Йорк и стать лучшими в своей профессии. Олли грезил одной мистикой и я думала, что он когда-нибудь снимет какой-нибудь фильм или напишет книгу, но его жизнь прервалась из-за моей сестры. Она спокойно могла лишить человека жизни и не сожалеть об этом.

На похоронах Оливера. Нина много плакала, а мой парень Дерек успокаивал и поглаживал её по спине. А на меня даже не взглянул. Я сжимала кулаки и терпела. Терпела неделю, ведь это Нина пережила такой стресс… Конечно, она же не каждый день убивает человека. Чтобы не видеть эту картину, я отправилась разбирать вещи Олли. Его маме требовалась помощь.

- Кэти, я не могу, у меня отпускаются руки.

Его мама была сильной женщиной. Чтобы работать шерифом нельзя давать слабину. Но даже сильные женщины слабеют в тех или иных обстоятельствах.

- Я понимаю вас, - обнимаю её. – Я сделаю всё сама, а вы идите и отдыхайте.

С комнатой мне удалось справиться быстро – полчаса работы. Олли никогда не был свиньёй и все вещи занимали у него определённое место. На столе я заметила его телефон. Странно. Он всегда его носил с собой, а мама хоронила его с телефоном. Верила, что сын может позвонить с того света. Я взяла в руки, сняла блокировку. Стоял пароль. Ну, это легко. Дата рождения. 4321. Третье апреля и ему двадцать один год.

Мы родились с Оливером в один день. Стали соседями. Подружились сразу, как только познакомились на игровой площадке. У нас были одни увлечения, одни темы и одни враги. Мы делили всё поровну. И горе, и радости. Наши мамы думали, что мы станем мужем и женой. Если бы я не познакомилась с Дереком, то мне кажется, что так и было бы. Что об этом говорить? Олли уже нет со мною, и никогда не будет, а Дерек рядом. Эх, сколько в жизни существует этих чёртовых « если бы»…

Будь я смелее, честнее, то вся жизнь могла сложиться по-другому. Но сложилась, то что я выстроила благодаря своим нерешимости и страхам. Пластиковая жизнь с такими же мечтами, которые так легко проткнуть.

Вдруг заиграли запись на телефоне, я не успела ничего включить.

- Привет, Кэти, - Оливер улыбается своей светлой улыбкой, таким, каким я его и помнила. – Я знаю, что ты нашла эту запись, ведь ты умная. Я хочу предупредить тебя о Нине. Она опасна, она злая и сумасшедшая. Беги, как можно дальше. Она убьёт тебя. Чего ты сидишь? – у меня возникло такое ощущение, что Олли живой и сидит по ту сторону экрана. – Тебе же нужны ответы. Посмотри видео, ты всё поймёшь, - автоматически заиграла следующая запись.

На записи Нина. Определённо это она. Светлые волосы убраны в хвост, на ней кожаная куртка и чёрные сапоги. В руках она сжимает острый кинжал. Около могилы сидит мама. У неё во рту кляп, а руки и ноги связаны. На лице не слезинки. Она всегда была храброй и говорила, что нельзя терять себя и проявлять слабость, даже если тебе очень больно.

Я прихожу в ужас. И не хочу смотреть и верить, что случится дальше.

- Прости тётя Элизабет, но у меня нет другого выхода, - пожимает плечами. – Ты плохая жена для дяди Рика. Плохая мама для меня. А Кэти, - она делает паузу от чего сердце уходит в пятки. - Она не будет жить, я это обещаю, - она протирает чем-то кинжал. – Дело не в вас. Ты плохая женщина. Моя родная мамочка куда лучше подойдёт дяде Рику, а Кэти будет помехой, - она подходит в плотную. – Хочешь, что-нибудь сказать, - Нина вынимает кляп.

- Ты никогда не доберёшься до неё, - пообещала моя мама. Затем она что-то прошептала на непонятном языке и закрыла глаза.

Что? Что она сделала? Нина и пальцем не коснулась её. Мама же не могла умереть просто так. Я не понимала, что происходит.

- Какая жалость, что никто не видел твои мученья, - за кадром зашуршало что-то. – Кто здесь? – видео закончилось.

Стерва. Чудовище! Я всем сердцем ненавидела свою сестру и проклинала последними словами. Моё терпение рухнула и я заплакала. Сейчас мне так не хватало Олли. Он бы обнял меня, рассказал бы какую-нибудь занимательную историю, а потом мы бы отправились на поиски приключений для своей пятой точки. Лишь в его объятиях мне было легко и спокойно. Он был моим домом, другом и братом. Единственным человеком, который был так близко к моему сердцу и знал обо мне всё.

Я не помню, как дошла до дома. Помню, что мне было ужасно плохо и хотелось оказаться в своей тёплой постели, что бы все пережитые события были только сном и только. Но мои молитвы перестали работать, и господь уже не слышал мои слова.

К своему ужасу я застала в своей кровати Нину, которая оседлала верхом моего парня. Она ядовито улыбалась, а Дереку даже не было стыдно. Весь мой мир рухнул в одночасье. Парень, которого я любила, был в постели с дешёвой швалью, которая бывала в объятиях каждого мужчины в городе. Я подарила ему сердцу, а он его растоптал. Я надеялась, что Нина хотя бы не заберёт его. Но чудовищу, как она незнакомы понятия, как совесть и родственные связи.

- Ой, сестрёнка, - она слезла с Дерека и натянула халат. – Как неловко, - она закусила губу и отпустила глаза.

У меня было одно желанье убить её. И что бы она раз и навсегда оставила меня в покое!

- Дрянь, - во мне закипала ненависть.- Как же ты дрянь!

- Зачем так грубо, просто ты не умеешь удовлетворять своего мужчину. Дерек, если она тебя разочарует звони, расслабимся, - она спокойно вышла из комнаты.

- Кэт…

- Убирайся! – я повысила голос, я хотела, чтобы он исчез, растворился из моей жизни. – Уходи! – вдруг рухнула на пол. – Исчезни! – я уткнулась лицом в колени, надеясь спрятаться от этого кошмара.

Дерек оделся, подошёл ко мне и грубо схватил за руки, прижимая к себе. А я только и делала, что отталкивала его и не подпускала к себе. Мне были противны все его прикосновения после увиденной картины.

- Не трогай меня! – закричала, что есть силы, но он делал вид, что не слышит меня.

Что я в нём нашла? Смазливое личико, накаченное тело, а в голове пустота. Чёрные волосы и голубые глаза не делают его принцем на белом коне. Почему я вдруг решила, что он будет верен мне? Ведь по факту мы не давали ни клятв, ни обещаний.

Дерек толкнул меня на кровать. На то грязное место, где он только что занимался секс родео с моей сестрой.

- Да, что с тобой? – кричит он. – Да, я с ней переспал. И что? Я бы, наверное, этого не сделал, если бы ты отдалась мне, - не могу поверить, что парень, который так много значил для меня, говорит подобные слова. – Давай исправим ситуацию, - он прикасается губами к моему уху к шее, а я не могу ничего сделать. Мне противно. Даже касаться его – сплошное наказание.

Он сильнее меня и оттолкнуть его от себя было невозможно. Я слишком расстроена и не могу даже заставить слушаться свои руки, что говорить о других частях тела. Слёзы начинают катиться по лицу, а ему плевать. Его руки залезают под мою рубашку. Мне страшно. Тело покрывается мурашками. Он начинает массировать мою грудь руками, при этом затыкая рот слюнявым языком. Своими большими пальцами давит на соски. Я взываю о боли. Противно. Плохо. Я понимаю, что не хочу этого, но не могу противиться. Он больше меня и сильнее. А что хрупкая девчонка в сравнения с капитаном футбольной команды? Ничто.

- Пожалуйста. Не надо, - шепчу из последних сил. – Хватит.

- А я хотел быть нежным, - он разрывает мою рубашку, стаскивает брюки. Я не могу сдержать слёз и всхлипов. Это должно было произойти не так. Не сегодня. И не с этим человеком. Мой первый раз должен был быть другим…Должен был! Я хотела романтическую атмосферу. Я. Он. Под песни Nickelback. Тёмная комната, горят свечи. Кровать украшена лепестками роз. Романтично, глупо. Наивные мечты девушки из маленького городка.

А тем временем рука Дерека залазает мне в трусы. Я сжимаюсь от страха и боюсь подать голос. Один за другим пальцы начинают проникать в мою полость, расширяя её. Я не хочу этого! Я знаю, что последует за этим. Он не будет ждать, когда я буду готова. Так и происходит. Парень наглым и жестоким образом вставляет свой член в моё влагалище. Адская боль. Всё, что я чувствую. Слёзы не перестают катиться по моему лицу. Я всё такие срываюсь и ору во всё горло. Мне хочется умереть. Ни стонов, ни криков удовольствия, я не издаю эти звуки, потому не испытываю ничего кроме отвращения. Он то и делал, что входил меня и выходил, ритмичными толчками. Не давая передохнуть. Теперь я вижу другую сторону секса. Когда люди любят друг друга, они действительно занимаются любовью. А когда просто так или у тебя нет желания – это трах. Вы трахаетесь как твари. И сейчас я ощущала себя грязной тварью, шалавой, которую использовали, как хотели.

Когда Дерек вынул свой член. Я думала, что это всё… Конец… Но моя участь только началась. Он развернул меня на живот. Я поняла, что сейчас произойдёт. Резкие толчки в задний проход. Его грубые пальцы сжимали мою мягкую кожу и трогали мою грудь. Внутри меня всё рвалось, но мне было всё равно. Я разбита, опустошена и унижена.

Дерек лишь спустя несколько часов оставил меня в покое. Я не могла шевелиться, говорить и что-то делать. Меня имели, трахали, как хотели. Я лежала разбитая в постели, а когда смогла подняться, то увидела деньги на столе. Он воспользовался мною, как дешёвкой. Я выла, плакала и проклинала всех вокруг. Мне не станет легче. Мне не вернуть девственность. А воспоминания об этом грязном дне ни исчезнут никогда из моей памяти.

Я осталась совершенно одна. В этом мире было только двое людей, на которых могла рассчитывать. Моя мама и Оливер. Но они мертвы. Их убила она – моя сестра. Если она думала, что сможет довести меня, то она не дождётся. Я должна жить ради своей матери и памяти Олли. Я не имею право наложить руки из-за твари, как Нина.

Я отправилась в ванну, что бы смыть всю грязь с себя. После чего выпила противозачаточные таблетки. А дальше не помню… Провал памяти…

- Арестуйте её! – на меня надевают наручники, руки в крови. Нина ранена в плечо, отец успокаивает её. – Уведите.

- За, что ты так со мною, Кэт? – спрашивает меня «сестра». В её глазах я вижу ужас и страх. Её трясёт взаправду и это не одна из её игр.

Тут не нужно быть гением, что бы понять, что она сделала. Она мне подсыпала что-то в таблетки, видимо переборщила, за что и поплатилась. И теперь мне светит одна дорога – тюрьма. Мне понадобилось, что бы это понять доли секунду. Я ведь умная девочка, но Нина этого не знала.

- Кто ты? Сэр, что я здесь делаю?

Возможно, я совершила сильную ошибку. Но это был единственный выход не попасть в тюрьму. Меня признали сумасшедшей, вот так я оказалась в сумасшедшем доме Арарат.

Медсестра исчезает из камеры. Заходит доктор Зигмунд. Он держит в руки нож. Меня это пугает, но уже не так страшно, как в первый раз. Его руки начинают трястись.

Когда-то я верила в любовь, доверяла людям, но когда меня признали сумасшедшей, то я стала монстром. Таким как моя сестра. Чудовищем, которая может разрушать любую жизнь. Для меня уже нет ничего святого. Меня опустошили, использовали и вытерли ноги. Я смешана с грязью и похотью, так почему бы мне не стать плохой, как моя сестричка?

- Что доктор боитесь меня? – я усмехаюсь. – Если вы дотронетесь до меня, то я стану вашим худшим кошмаром, - когда я взглянула на него, мои глаза наполнились темнотой.

Я не христианка, не падшая и не святая. Я Зло. Я хочу такой волны боли и страданий, что бы моя сестра стала тихой и покорной, как мышь. Чтобы она боялась каждого шороха и не смела даже ходить без моего ведома. Я покоряю каждого за его деяния.

- Нет, - он качают головою. – Я твой благодетель и создатель, Катрина, - он подходит ближе. – Я хочу предупредить, что служить силам Зла опасно.

- А мне нечего терять, док.

- Ты продала душу, обменяв её на тьму.

Контракт заключённый в священных стенах кровью – самый нерушимый. Эти стены считаются священными – есть икона, доктора и учёные. А крови мне не жаль. Я заключила контракт с тьмой, что бы погасить ту боль, что съедает меня изнутри.

- Есть три правила для тёмных.

1. Никогда не вмешиваться в дела светлых.

2. Не вступать в союзы с другими мучениками.

3. Никакой мести и возмездия.

- А что будет, если нарушить хоть одно?

- Ни тьма, ни свет, ни примет тебя. Ты станешь отшельником, которая будет защищать себя сама. Не слишком удачная перспектива.

Он протянул мне лист с бумагой на которой я поставила подпись.

- Зачем ты даёшь мне это?

- Когда-нибудь ты захочешь стать человеком, и оно тебе понадобится, - я спрятала бумагу под матрас.

- Откуда грешник вроде тебя знает о человеческих чувствах? – усмехнулась я.

- Я знаю, как быть человеком, так же как ты любишь своим сердцем.

Любовь? Во мне нет места для этого светлого чувства. Больше нет. Я ненавижу мужчин, особенно спортсменов. Ненавижу их фигуры, светлые улыбки, ведь за каждым лицом скрывается одно – фальшь и ложь. Всем им нужно воспользоваться тобой, как скотиной, а потом они выбросят тебя, как пакет с мусором и не вспомнят никогда.

- Значит, ты не знаешь.

- Ты совсем не помнишь, как любить?

- Люди все скупы на эмоции и зачем кого-то любить, если рано или поздно он покинет тебя. Не вижу смысла, - я закатываю рукав кофты. – Что там по расписанию жертвоприношение?

- Укол. Это витамины, они помогут тебе не сорваться, - игла проникла в кожу.

Когда мне делают укол, то я чувствую себя словно под наркозом. Медленно начинаю считать. Один, два, три, четыре… и сейчас я усну.

- Всё она спит.

Странно. Я всегда засыпала, но я смотрю на доктора, а тело будто спит.

В комнату входит Хелена и искоса смотрит на меня.

- Почему она всё ещё здесь?

- Она будет моим лучшим экспериментом, - зловещим голосом шепчет доктор.

- Каким?

- Она станет орудием тьмы. И весь мир признает, что нельзя шутить с тёмными силами, а она будет королевой. Эта девушка не умеет любить, чувствовать и тем более сочувствовать, - он берёт договор. – Сожги его, Хелен.

Мой договор… Я его заключила всего день назад.

- А как же…

- Она не должна быть человеком и никогда вернётся в прежнее обличье. И постарайся проследить, что бы ни один из пунктов не был нарушен или все годы пойдут коту под хвост. Она идеальный подопытный.

- Ты же знаешь, что если она захочет стать человеком, то станет. Есть куча других способов. А эта девчонка ненадёжный вариант.

Я не собиралась быть подопытной. Хватит с меня мучений. Довольно! Мои эмоции взяли вверх надо мною и их невозможно удержать под контролем. Лампочка в комнате замигала, дверь камеры защёлкнулась с другой стороны. Страшные крики окутали комнату. Откуда не возьмись, в комнате возникла стая ворон. Хелен начала кричать, так как будто лишилась разума. Зигмунд не мог успокоить свою напарницу и привести в чувства.

- Помогите! Выпустите меня! – продолжала она кричать. – Не надо! Прекратите это!

Доктор Зигмунд оставался спокойным и равнодушным. Он не человек, его такие фокусы давно не пугают.

- Какая прелесть, - улыбнулся он. – Великолепно.

Когда санитары открыли дверь, то увидели Хелену, которая была напугана до ужаса, она посидела и постарела моментально на тридцать лет. Ни ворон, ни криков в комнате уже не было. Её вынесли еле живой. А мой пульс едва бился и ощущался. Продав душу, я наверное обрекла себя на вечные муки и заказала себе место в Аду.

Первое чему я научилась на тёмной стороне пугать людей до смерти.

Этого эффекта и добивался профессор.

- Ты умница, - он провёл рукою по моей щеке и его моментально отбросил к другой стене. – О, значит, ты подпустишь к себе только равного себе. Очень жаль, - он отряхнул одежду и вышел из камеры.

В 24 года я решила бросить вызов миру и всем кто пытался свести меня с ума. Я выбрала сторону тьмы. Хаос. Разрушения. Меня это не интересует.

Я хочу уничтожить ублюдков, которые думают, что зло ненаказуемо. Хоть моя сторона – тьма, но не значит, что я не могу наказать виновников их же оружием.

Больше не существует пай девочки Кэти. Моё имя Катерина Роджерс и я несу возмездие именем Тьмы. Попробуйте меня остановить борцы за добро и справедливость. Можете даже помолиться господу, чтобы он спас мою душу… Ой, у меня же её нет. УПС…